рассказ
Я отлично видела, когда он выходил на балкон и могла рассмотреть парня довольно подробно. Его силуэт подсвечивался тёплыми полосами света из комнаты, и я прекрасно видела, как он курит, смотря вдаль, или глядит в экран телефона. Его чёткий профиль выделялся на фоне неба и очертания привлекали мой любопытный взор.
В какой-то мере я чувствовала себя как подглядывающий преступник, влезающий в чужую жизнь, но признаюсь, мне нравилось наблюдать за ним.
Дом в окружении деревьев манил меня. Чувствовалось, что место создано с любовью. Двухэтажная постройка из крашеного олифой дерева. Слева застеклённая витражным стеклом веранда на первом этаже и её продолжение на втором. Именно в её окна стучали ветви берёз, высаженных вокруг. А справа широкий балкон с видом на сад и осины, которые от любого ветерка шумели, как неведанные музыкальные инструменты. Перед домом широкая каменная дорожка, ветвистые деревья вишни вдоль неё и пышные кусты роз.
С начала лета я гостила у друзей и подглядывала за интересными соседями. Хозяева дачи, мои друзья, поселили меня в верхней пристройке над гаражом, и его высота и расположение окна стали идеальным наблюдательным пунктом. Отсутствие телевизора и стабильного сигнала связи способствовало созерцанию окрестностей. В особенности меня привлекал тот самый парень, выходящий на балкон. Издалека он казался мне красивым и загадочным. Он часто стоял на балконе смотря в даль, словно раздумывая о вечности, а затем бродил по дому: то покажется на веранде, то на крыльце.
В основном на том участке было тихо, но периодически, я видела его семью. Пожилые мать и отец нежно обнимались у крыльца. Или она хозяйничала на веранде, а он читал газету, сидя на скамейки в саду. Ещё я видела хмурую черноволосую девушку. Она рисовала в саду или на веранде второго этажа, показывала рисунки бабушке и с удовольствием болтала с дедушкой. Бывало, что приезжали ещё двое, судя по внешности его сестра с мужем. Они пели песни у костра под гитару и радостный смех разносился по дорогам садоводства далеко за пределы участка, а их белая собака радостно виляла хвостом при виде каждого члена семьи.
Мне становилось так радостно, когда я смотрела на эту семью, словно она несла свет и тепло, окутывая всё вокруг. Какие же они замечательные, думала я, жалея, что моя семья не капли на них не похожа.
Моим друзьям я не стала говорить, что слежу за соседями, мне показалось это некрасивым поведением и я не хотела, чтобы обо мне думали плохо. Но всё же я сказала, что вокруг прекрасные виды, и соседи, наверное, хорошие. Хозяева дачи кивали, подтверждая, что места у них спокойные, а жители добрые.
Я завела себе привычку подглядывать за домом напротив, фантазируя, что я часть их семьи, а особенно думая о том загадочном красивом парне. Он, конечно, о моём существовании не знал, а мне хотелось познакомиться, но я не знала как, поэтому продолжала наблюдать.
Мне становилось так спокойно, когда я рассматривала участок или их самих. К слову, появлялись они не регулярно и мне было не понять в какие дни они бывают на даче. Зато предмет моей тайной влюблённости бывал там часто.
Уже в конце июня я столкнулась с ним на перекрёстке. Не знаю откуда он шёл, но направлялся явно домой.
Мы столкнулись лицом к лицу, и дальнейший путь у нас был одинаков, поэтому было бы глупо не поздороваться, что он и сделал.
- Добрый вечер. – Негромко сказал он, поправляя волосы, упавшие ему на лоб.
- Добрый. – Торопливо произнесла я. – Добрый. Я ваша соседка. – Выпалила я, не зная, что ещё сказать.
- Здравствуйте, соседка. – В его голосе слышался лёгкий смешок.
- Наверное, не совсем настоящая соседка. – Попыталась вывернуться я. – В том смысле, что я гощу в доме на против у Малининых.
- Надеюсь у нас вам понравится, ненастоящая соседка. – Ответил он.
Мне хотелось удержать его разговором, хоть он сам и не особо был расположен к беседе, но мы уже дошли и пришло время прощаться.
- До свидания. – Почти не слышно сказала я, смотря как он открывает калитку и уходит в глубь участка, скрытого за деревьями.
После тот случайной встречи мне стало так неловко, что я даже смотреть в сторону его дома боялась.
За завтраком я рассказала друзьям, что встретила соседа.
- Не знаю, как его зовут, кстати. – Как бы между делом поинтересовалась я, делая вид, что увлечена намазыванием варенья на батон. А сама с замиранием сердца ожидала имени.
- А, Артём, да, приятный парень. – Отозвалась подруга с тяжёлым вздохом и тут же перевела тему. – Надо нам с тобой ещё на озеро съездить.
Про озеро я уже не слушала, мои мысли неслись к фантазиям, где я с Артёмом разглядываю звёзды.
Да, глупо, но моя девичья влюблённость горела огнём.
В следующий раз мы встретились только в июле при более тревожных обстоятельствах. В местном магазине случилась стычка. Двое сильно выпивших мужчин «наехали» на продавщицу, а Артём вступился. Завязалась драка, где пострадали все.
Я оказалась у магазина, когда полиция уже приехала. Пьяных задержали, а Артём ждал, когда и его повезут в отделение для дачи показаний. Скорая помощь ещё не доехала, поэтому парень вытирал кровь с разбитого лица рукавом толстовки. Разволновавшись, я сразу же кинулась на помощь, доставая из сумочки влажные салфетки и пластыри.
- Да, ну что, ты, брось. – Буркнул он, глядя на меня серыми глазами, но руки мои не отодвинул.
- Как я брошу-то, а? – Я осторожно прикладывала салфетку к ране. – Не спорь. У тебя ещё и голова, оказывается разбита. Точно в больницу надо.
Артём улыбнулся, а я как смогла привела его лицо в порядок. Все минуты, проведённые рядом с ним моё сердце трепетало, как у маленькой. Я разглядывала его, понимая, что он невероятно притягателен.
Подошедший полицейский не особо приветливо оглядел нас и сказал Артёму:
- Бери девушку свою и поехали.
- Я не… - стала говорить я, чувствуя, как загорелись щёки. Но Артём перебил меня.
- Да, что ей в отделении-то делать, Иван? – По разговору стало понятно, что она знакомы. – Пусть домой идёт. Она не свидетельница.
- Свидетельница. – Твёрдо сказала я. Внезапное желание ехать с Артёмом хоть на край земли плотно оккупировало мой разум.
Полицейский махнул рукой и буркнув: «Как хотите», отошёл к машине.
- Я могу сказать, что надо. Что хочешь скажу. – Зашептала я, желая выручить Артёма и угодить ему.
Да, мне до безумия хотелось понравиться ему, меня впервые так тянуло к человеку.
- Спасибо, но не стоит так утруждаться. Зачем тебе такие заботы? – Артём смотрел на меня с такой нежностью, словно я ему небезразлична и тот взгляд подкупал.
- Артём, поехали! – Крикнул полицейский.
- Да встречи, соседка. – Произнёс он и поцеловал меня в щёку.
Пока он уходил, я стояла как каменная, пытаясь совладать с взбунтовавшимися бабочками в животе. Но те рвались наружу, и я казалось, что меня вот-вот разорвёт на мелкие части.
Придя домой, я рассказала друзьям о случившемся, они охотно поддерживали разговор, и я стала расспрашивать об Артёме. Подруга хвалила Артёма и сожалела его беде.
- Жаль, что он замкнулся в себя после всего. Такой весёлый раньше был.
- После чего? – С замиранием сердца уточнила я.
- После гибели родственников. Конечно, как тут не замкнёшься, если один за другим в аварии близкие гибнут. – Чуть не плакала подруга.
- Как так? Когда это случилось? – У меня затряслись руки и сердце ухнуло вниз.
- Отец с матерью ещё полтора года назад умерли, разбились на машине. А сестра его с дочерью и брат год назад.
- Да как такое возможно? – Воскликнула я. – Я же видела их! Видела!
- Может кого другого видела? – Подруга совершенно не поверила в мои утверждения, что я в окно видела всю семью Артёма в полном здравии, а я не могла доказать.
Я не могла уснуть всю ночь, переживая бурю эмоций. Меня раздирало сочувствие к трагедии Артёма и тут же накрывало волной любви, словно тот мимолётный поцелуй связал нас крепче любых уз.
Три дня подряд я не видела Артёма или кого-либо ещё на участке. Там стояла полная тишина. Вот прошёл день, второй, но тихо. Наконец, в пасмурный вторник я заметила, что по участку ходит его мать. Она нервно выхаживала по тропинке, пока к ней не подошёл муж, чтобы обнять.
Взволнованная я вскочила с кровати и побежала к воротам его дома. Калитка была закрыта, а в щель замка ничего не было видно. На стук мне не ответили я, пригорюнившись, побрела домой.
Несколько дней полного затишья, и вот, в день, когда осины шумели особенно звонко, уже в сумерках, я увидела Артёма на балконе. Он посмотрел вдаль, а потом повернулся и помахал мне.
Я помахала в ответ, не уверенная, что он заметил. Мне было хорошо видно, как он спустился на веранду, где загорелся свет и обнялся с матерью и отцом. По тропинке в сторону дома пробежала его племянница, а за ней, держась за руки шли брат с сестрой. Он встретил их на крыльце и долго обнимал. Затем Артём посмотрел наверх, прямо на меня и помахал ещё раз.
В непередаваемом нетерпении, подорвавшись с места, я понеслась к его дому.
На участке было темно, свет не горел, а калитка была так же закрыта. Вернувшись в свою пристройку, я вновь уставилась в окно. Мне было отчётливо видно, как Артём стоит на балконе и машет мне рукой, зовёт меня.
Сама не своя, в диком состоянии я разбудила друзей, сбивчиво объясняя, что Артёму нужна помощь. Я и сама не знала, что именно случилось, но чувство было гадкое, сильное и тревожное, будто душу выворачивают. Я металась от по дороге, уговаривала друзей вызвать помощь и соврала, что он звал меня.
Видя моё состояние, убедившись, что я не выдумываю, друзья сломали замок, вошли в дом и увидели, что Артём лежит в постели без сознания.
Тут же вызвали скорую помощь, а я сидела у постели держа его за руку, умоляя прийти в себя и дождаться помощи. Мне даже показалось, что он чуть сжал мою руку, вселяя в меня надежду.
Когда приехала скорая помощь было уже поздно. Артём скончался. Оказалось, что травма головы была намного серьёзней, чем он думал. Когда Артём приехал в полицейский участок, то потерял сознание. Его отправили в больницу, и врач рекомендовал не выписываться, но тот не стал слушать и через несколько дней сам ушёл домой. Там ему стало плохо и, к сожалению, помощь не успела вовремя.
Разбитая на тысячи частей я плакала не в силах остановиться и только укол врача немного мне помог.
…
…
…
Несколько дней стали для меня тёмным пятном. Но постепенно я приходила в себя. Мне было больно, но я всё равно смотрела в окно на дом Артёма, надеясь увидеть его призрак. Но вместо этого я глядела на то, как дом и участок постепенно угасают. День шёл за днём и всё приходило в упадок. И только когда поднимался ветер и берёзы шумели, стуча в окна, дом на секунды становился таким же светлым и живым, как раньше. Я видела его красоту и сколько там было счастья.
Невыносимая тяжесть поселилась в моём сердце и казалось, что в моей жизни пропал смысл. Я не могла просто уехать, забыв случившееся.
Поразмыслив и присушившись к себе, я решила купить дом напротив. Нашла единственного оставшегося родственника, договорилась с ним о цене и продав всё, приобрела дом за берёзами.
Мои близкие поначалу не поддержали меня, но я нашла десятки логичных объяснений своему поступку, и они их успокоили.
Наконец, все бумаги были подписаны и мне выдали ключи, оставив меня на участке перед тем самым домом, в который я так стремилась.
Сделал небольшой ремонт, я часто приезжала туда, обживаясь. Моя семья и близкие люди не разделили моей любви к даче и приезжали редко. Большую часть времени я жила там одна. Дом принял меня благосклонно. В нём всегда было тепло и уютно. В тишине комнат не силилось эхо, а по полу не гуляли сквозняки. Большинство вещей хозяев я так и оставила, не желая что-то менять. Находясь в доме, я не видела его прошлых обитателей, но явственно ощущала присутствие.
Когда в золотой закатный час дул ветер осины звонко шумели, а берёзы бились в окно я слышала шаги, звон посуды и смех. Изредка мне удавалось заметить их боковым зрением, или мельком из-за угла. При этом меня всегда охватывало чувство радости, словно я встретила добрых друзей.
Ухаживая за домом и садом, я периодически слышала, как поёт женщина, как говорят мужчины –, дом жил в другом разреди мира. На той стороне.
Каждый вместе с призраками ко мне приходило чувство тепла. Покой заботливо окутывал меня пушистой шалью, и улыбка не сходила с губ. Я постоянно думала об Артёме и разглядывая фотоальбомы его семьи, прикасаясь к их прошлой жизни.
Проходило время. Я окончательно переехала в дом, оставив городскую жизнь позади. Жила одна, ведь никто не поддержал меня в стремлении заниматься садом и круглый год жить в дали от цивилизации. Мне же нравилось проводить время в одиночестве, чувствуя себя частью семьи Артёма.
Весной я заболела, перенесла операцию и после мне было не тяжело прийти в норму и восстановиться. Когда мне было совсем плохо, я видела прежних хозяев дома чаще. Но они не задерживались на долго. Вот его сестра стоит на дорожке, усыпанной цветками вишни, а вот исчезла, оставив после себя лишь колышущееся ветви. Вот на крыльце сидит его племянница, и вот пустота. Слышу, как на кухне гремит посуда, и вот стол стоит пустым. В холе раздаются шаги Артёма и пустота.
Тишь, да печаль. Отсутствие.
Особенно грустно было от того, что я не могу уловить Артёма. Видела мельком как он открывает калитку или поднимается по лестнице, но так мимолётны были эти явления, что хватало взмаха ресниц, чтобы их развеять. Вот он сидит в кресле на балконе и курит, а вот кресло стоит пустым. А берёзы мягкими ветвями всё так же стучат в окно.
Я расстраивалась, когда они исчезали и вместо них являлась мёртвая тишина. Грусть пустоты поглощала. Стараясь бодриться, я следила за домом и садом, бережно относясь к наследию и даже носила цветы на маленькую могилку собаки, организованную за сараем.
Летом я перебралась в комнату Артёма и поселилась там. Мне хотелось выходить на балкон, вдруг повстречаю его в свете луны.
Однажды меня разбудил его шёпот. Приоткрыв глаза, я увидела, что он склонился к моему лицу. Но как только я проснулась, он уже стоял на балконе.
Вырываться из тяжёлого удалось с трудом. Голова болела и все мысли были мутным и вязким. Всё же я приподнялась с кровати, мне хотелось как можно дольше видеть Артёма, стоявшего на балконе ко мне спиной. Через минуту он исчез, а я встала с кровати, борясь с головокружением.
Снизу раздавался смех, приглушённые разговоры и звон посуды. Спускаясь по лестнице, я почувствовала аромат пирога с вишней, и тепло, волнами летевшее с кухни.
Войдя на веранду, я чётко увидела всю семью, и самое радостное было в том, что они, наконец, заметили меня! Я не могла сдержать слёзы счастья, а они приветствовали меня, общались как с любимой родственницей, благодарили за то, что присматривала за домом. Меня усадили за стол, угощали пирогами и нахваливали самыми добрыми словами. Так радостно мне стало, так спокойно!
Глазами я искала Артёма, и наконец, он спустился со второго этажа и подошёл ко мне, чтобы обнять и поцеловать в макушку. Я была так рада, что моё счастье буквально светилось янтарным светом, я им светилась.
Больше они не исчезали.
Иногда я видела тени других людей. Не могла разглядеть их, но они меня не волновали. Вроде кто-то заходил в дом, суетился. Видела чёрную машину у ворот, но та уехала и больше не появлялась. Чужие тени быстро пропали. А семья, теперь моя семья, всегда была здесь, в солнечном радостном доме. И я вместе с ними. Теперь навсегда.
