— Скажи-ка, князь, — Пушкин прищурился, глядя на своего юного приятеля Сержа Голицына, который с досадой швырнул карты на зеленое сукно. — Неужто бабушка твоя и впрямь знает тайну?
Молодой Голицын, проигравший в тот вечер немало, лишь махнул рукой:
— Бабушка? Она знает всё. Говорят, сам Сен-Жермен открыл ей секрет, как не проигрывать. Только вот со мной, внуком своим, делиться не спешит. Ведьма она, Александр Сергеевич, сущая ведьма.
Пушкин рассмеялся, но в записной книжке сделал пометку. Так рождался замысел самой мистической повести в русской литературе.
Но поэт и не подозревал, что, записывая эту историю, он подписывает себе приговор.
Усатая княгиня
В Петербурге начала XIX века не было фигуры более зловещей и величественной, чем княгиня Наталья Петровна Голицына. Ей было под девяносто, но спина её была пряма, как штык, а взгляд — тяжел, как могильная плита.
Она пережила пятерых императоров. Власть её была такова, что даже Николай I, заходя в её салон, робел и просил разрешения присесть. Весь свет знал: если княгиня Голицына кого-то не примет, карьера этого человека кончена.
В старости лицо её обросло густыми волосами, и за глаза её с ужасом и смешком называли «Princesse Moustache» — «Усатая княгиня». Но в молодости… О, в молодости она блистала при дворе самой Марии-Антуанетты в Париже. И именно там, в Версале, завязался узел этой черной легенды.
Сделка с бессмертным
Париж, 1770-е годы. Молодая «московская Венера», как звали Наталью Петровну, проигрывается в пух и прах. Сумма долга колоссальная. Муж, узнав об этом, отказывается платить. Позор неминуем.
В отчаянии красавица бросается к человеку, чье имя гремело на всю Европу — графу Сен-Жермену. О нем шептались, что он владеет философским камнем, умеет превращать свинец в золото и живет на свете уже триста лет.
— Граф, спасите меня! Мне нужны деньги, — взмолилась Голицына.
Сен-Жермен посмотрел на неё странным, немигающим взглядом и тихо ответил:
— Деньги я могу вам дать, сударыня. Но деньги ведут к новым долгам. Я дам вам кое-что получше. Я открою вам секрет трех карт. Поставьте на них — и вы отыграетесь. Но поклянитесь: после этого вы больше никогда не сядете за игру.
Наталья Петровна поклялась. В тот же вечер она поставила на три карты, названные графом.
Она сорвала банк, раздала долги и сдержала слово. Карты она в руки больше не брала. Но говорили, что Сен-Жермен ничего не давал просто так. Ценой за выигрыш стала душа княгини.
Легенда, конечно, красива, но без неё не появилась бы и повесть Пушкина. Настоящая литература всегда наполнена тайнами и легендами, которые сплетаются с реальностью.
Роковое пророчество
Пушкин, услышав эту байку от внука княгини, был в восторге. Он пишет «Пиковую даму» запоем. В повести старая графиня Анна Федотовна — точная копия Голицыной. Властная, капризная, хранящая тайну.
Повесть вышла в 1834 году и произвела фурор.
«Моя Пиковая дама в большой моде, — записывал Пушкин в дневнике. — Игроки понтируют на тройку, семерку и туза».
Все смеялись, искали сходство. Но сама Наталья Петровна Голицына была в ярости. Она узнала себя. И, как говорят, прокляла дерзкого поэта.
С этого момента жизнь Пушкина покатилась под откос. Долги, интриги, ревность, Дантес.
Мистика дат поражает: Наталья Петровна Голицына умерла в 1837 году, в возрасте 97 лет. В том же самом 1837 году пуля Дантеса оборвала жизнь Пушкина.
Кто знает, может перед смертью, в горячечном бреду, умирающему поэту мерещилось не лицо жены, а ухмыляющаяся старуха в чепце, которая подмигивала ему и шептала:
«Тройка… Семерка… Дама!»
После смерти «Усатой княгини» её особняк на Малой Морской, 10, стали обходить стороной. Слуги шептались, что по ночам слышат стук трости и шуршание шелкового платья.
Говорили, что дух старой графини так и не нашел покоя. Она бродит по коридорам и ищет того, кому можно передать страшный секрет Сен-Жермена, чтобы освободить свою душу.
Посмертная жатва
История не закончилась на Пушкине. Спустя полвека Петр Ильич Чайковский решил написать оперу «Пиковая дама». Он изменил финал: у Пушкина Германн сходит с ума, а у Чайковского — закалывает себя кинжалом.
Композитор признавался брату Модесту:
«Я испытываю в некоторых местах, например, в четвертой картине, такой ужас, и страх, и потрясение, что не могу не быть уверенным, что и слушатели ощутят то же самое».
Чайковский боялся своей «Пиковой дамы». И не зря. Через три года после премьеры, в зените славы, совершенно здоровый композитор внезапно умирает в Петербурге. Официально — от холеры, выпив стакан сырой воды. Неофициально — говорят, что «Пиковая дама» забрала и его.
Сегодня дом княгини Голицыной всё так же стоит в Петербурге.
Окна его темны. И проходя мимо, петербуржцы нет-нет да и взглянут на второй этаж — не мелькнет ли там тень старухи в чепце, готовой назвать три карты ценой в жизнь.
Спасибо за внимание! Если вам нравятся материалы канала, то не забудьте поставить лайк и подписаться.