Ольга сидела на кухне и смотрела на конверт. Белый, официальный, с печатью районного суда. Руки тряслись, когда она вскрывала его ножом для масла. Внутри было извещение — Константин, её бывший муж, подал иск о лишении её родительских прав и передаче сына ему на воспитание.
Она перечитала три раза. Слова расплывались перед глазами. "Ненадлежащее исполнение родительских обязанностей", "эмоциональная нестабильность", "неспособность обеспечить должное воспитание".
Чайник на плите закипел, засвистел. Ольга не слышала. Сидела и смотрела в одну точку.
— Мам, у нас чайник кипит! — крикнул Артём из комнаты.
Она вздрогнула, встала, выключила газ. Налила воду в чашку, опустила пакетик чая. Руки дрожали так, что половина воды пролилась на стол.
— Мам, ты чего? — Артём вошёл на кухню, остановился в дверях. Семь лет, рыжие вихры, веснушки. На отца похож. — Ты плачешь?
— Нет, просто... — Ольга вытерла глаза рукавом. — Просто устала. Иди, делай уроки.
— Я сделал уже, — он подошёл ближе. — Что это?
Он показал на конверт. Ольга быстро перевернула его.
— Ничего. Квитанция за квартиру.
— А чего ты тогда плачешь?
— Не плачу я, — она улыбнулась натянуто. — Глаз чешется. Аллергия, наверное.
Артём посмотрел на неё недоверчиво, но не стал спорить. Вернулся в свою комнату. Ольга услышала, как включился компьютер — играет, наверное.
Она взяла телефон, набрала подругу Свету.
— Привет, — ответила та. — Что случилось?
— Света, мне надо к адвокату. Срочно. Можешь порекомендовать кого-нибудь?
— Адвокату? Зачем?
— Константин подал в суд. Хочет Артёма забрать.
Пауза. Потом:
— Ты серьёзно?
— Абсолютно, — Ольга закрыла глаза. — Обвиняет меня в... В общем, много чего. Говорит, что я неадекватная мать.
— Да он сам неадекватный! — голос Светы стал громче. — После того, как бросил вас два года назад?
— Он так не считает, — Ольга открыла извещение снова, пробежала глазами. — Тут написано, что я эмоционально нестабильна. Что срываюсь на ребёнка. Что не слежу за его здоровьем.
— Бред какой-то.
— Не бред, — Ольга встала, подошла к окну. За окном март, грязный снег, лужи. — Помнишь, я тебе рассказывала? Месяц назад Артём заболел, температура поднялась. Я вызвала скорую, нас положили в больницу. Константин приехал, устроил скандал. Говорил, что я довела ребёнка, что не одеваю его тепло.
— Ну и что? Дети болеют.
— Он подал жалобу куда-то. В опеку, кажется. Сказал, что я ненадлежащая мать.
— Господи, — Света вздохнула. — Слушай, записывай номер адвоката. Хороший мужик, толковый. Он мне в своё время помогал с разводом.
Ольга записала, поблагодарила, отключилась. Набрала адвоката сразу. Договорилась на завтра на три часа дня.
Потом села обратно за стол и заплакала. Тихо, чтобы Артём не услышал.
Адвокат оказался мужчиной лет пятидесяти, с седыми висками и усталыми глазами. Его кабинет был маленьким, захламлённым папками и документами.
— Итак, — он посмотрел на Ольгу через очки. — Расскажите всё по порядку.
Она рассказала. Про развод два года назад. Про то, что Константин ушёл к другой женщине, оставил их без копейки. Про то, что она одна растит Артёма, работает на двух работах. Про больницу месяц назад, про скандал, про жалобу в опеку.
— Опека к вам приходила? — спросил адвокат.
— Да. Неделю назад. Проверяли квартиру, разговаривали с Артёмом.
— И что сказали?
— Ничего конкретного, — Ольга сжала руки в кулаки. — Что всё нормально вроде. Но одна женщина там сказала... Она сказала, что Артём выглядит запуганным.
— Запуганным?
— Ну да. Он стеснительный, молчаливый. А она решила, что это я его запугиваю.
Адвокат записал что-то в блокнот.
— Вы на ребёнка кричите?
Ольга замолчала. Покраснела.
— Иногда. Когда устаю очень. Или когда он не слушается. Но не бью! Никогда не била!
— А Константин?
— Что Константин?
— Он участвует в воспитании? Видится с сыном?
— Раз в месяц, от силы, — Ольга махнула рукой. — Приезжает на пару часов, водит в кино или в парк. Потом исчезает. Алименты платит нерегулярно, я уже на него в приставы подавала.
— И вдруг решил ребёнка забрать?
— Да, — Ольга достала телефон, показала переписку. — Вот, месяц назад он мне написал. Сказал, что мальчику нужен отец, а не истеричка-мать. Что он подаст в суд и заберёт Артёма.
Адвокат прочитал сообщения, кивнул.
— Понятно. У него есть основания?
— Какие основания?
— Ну, документально подтверждённые факты вашей неспособности воспитывать ребёнка.
— Нет! — Ольга встала, начала ходить по кабинету. — Я хорошая мать! Да, устаю. Да, иногда кричу. Но я кормлю его, одеваю, вожу в школу, помогаю с уроками. Я люблю его!
— Сядьте, пожалуйста, — адвокат показал на стул. — Я вам верю. Но суд будет смотреть на факты. Если опека написала отрицательное заключение, это плохо.
— Они не написали отрицательное, — Ольга села. — Просто сказали, что будут наблюдать.
— Хорошо. Значит, есть шанс. Что у Константина?
— Что у него?
— Жильё, работа, новая семья?
— Квартира трёхкомнатная, работа хорошая, женился на той, с которой ушёл, — Ольга перечислила сухо. — У них ребёнок свой родился. Девочка.
— То есть у него полная семья, стабильный доход, просторное жильё, — адвокат снял очки, протер их. — А у вас?
— У меня однокомнатная квартира, две работы, и я одна, — Ольга опустила голову. — Понятно. У меня нет шансов.
— Шансы есть всегда, — адвокат надел очки обратно. — Но надо готовиться. Собирать документы, характеристики, свидетельские показания. Показать суду, что вы достойная мать.
— А если не получится?
Адвокат помолчал.
— Тогда Артёма могут передать отцу.
Ольга вернулась домой к вечеру. Артём сидел у телевизора, смотрел мультики. Она подошла, обняла его сзади.
— Эй, ты чего? — он обернулся, посмотрел на неё удивлённо.
— Просто так. Люблю тебя.
— И я тебя люблю, — он улыбнулся. — Мам, а правда, что папа хочет, чтобы я у него жил?
Ольга замерла.
— Откуда ты знаешь?
— Он звонил сегодня. Говорил, что скоро я перееду к нему. Что у него большая квартира, своя комната будет, компьютер новый.
— И что ты ему ответил?
Артём пожал плечами.
— Ничего. Сказал, что подумаю.
— Ты... Ты хочешь к нему? — голос Ольги дрогнул.
Артём посмотрел на неё внимательно.
— Не знаю. Там правда комната большая будет. И компьютер. А ещё сестрёнка маленькая. Папа говорит, что она смешная.
— Понятно, — Ольга встала, пошла на кухню.
Артём побежал следом.
— Мам, ты злишься?
— Нет.
— Злишься, я вижу.
— Не злюсь! — крикнула она, и сама испугалась своего голоса.
Артём отшатнулся.
— Прости, — Ольга присела перед ним, взяла за руки. — Прости, солнышко. Не хотела кричать. Просто... Я боюсь тебя потерять.
— Никуда я не денусь, — он обнял её. — Я же с тобой.
Ольга прижала его к себе, закрыла глаза. Думала — а что, если он правда захочет к отцу? У Константина всё есть — деньги, квартира, полная семья. А у неё что? Однушка, работа до ночи, вечная усталость.
— Артём, — она отстранилась, посмотрела сыну в глаза. — Если бы ты выбирал, с кем жить — со мной или с папой, кого бы выбрал?
Он помолчал.
— С тобой.
— Правда?
— Правда. Ты же моя мама.
Ольга обняла его снова. На этот раз заплакала.
Суд назначили на начало апреля. Ольга готовилась как могла — собрала характеристики с работы, из школы, от соседей. Адвокат сказал, что это поможет.
В день суда она встала рано, оделась в строгий костюм, накрасилась. Смотрела в зеркало и не узнавала себя. Худая, бледная, круги под глазами. Тридцать лет, а выглядит на сорок.
Артёма оставила у Светы. Он просился с ней, но адвокат сказал — лучше не надо. Ребёнка могут допросить отдельно, и кто знает, что он скажет.
В здании суда было холодно, пахло сыростью. Ольга сидела на скамейке в коридоре, сжимала в руках папку с документами. Адвокат рядом что-то читал в телефоне.
— Не волнуйтесь, — сказал он, не отрываясь от экрана. — Всё будет хорошо.
Но Ольга волновалась. Руки тряслись, в животе всё сжалось.
Дверь в конце коридора открылась — вышел Константин. С ним была его жена, молодая, красивая, в дорогом пальто. Они прошли мимо, даже не поздоровались.
— Константин, — окликнула его Ольга.
Он остановился, обернулся.
— Что?
— Зачем ты это делаешь?
— Затем, что мальчику нужен нормальный дом, — он подошёл ближе. — А не твоя квартирка, где он спит на раскладушке в гостиной.
— Это не раскладушка, а диван, — Ольга встала. — И я делаю всё, что могу.
— Недостаточно, — Константин скрестил руки на груди. — Артём говорит, что ты на него постоянно кричишь. Что он боится тебя.
— Неправда!
— Правда. Я записал наш разговор. Дам послушать в суде.
— Ты записывал разговор с собственным сыном? — Ольга не верила услышанному.
— Для его же блага, — Константин пожал плечами. — Мальчику нужен отец. Нормальная семья. А не истеричная мать, которая не справляется.
— Я справляюсь!
— Не справляешься, — он наклонился к ней. — Признайся уже. Тебе тяжело. Ты устала. Отдай мне Артёма. Ему будет лучше.
— Нет.
— Упрямая, — Константин выпрямился. — Ладно. Пусть суд решает.
Он ушёл. Ольга осталась стоять в коридоре. Адвокат подошёл, положил руку на плечо.
— Не слушайте его. Идёмте.
Заседание длилось три часа. Константин говорил долго, уверенно. Показывал документы — справки о доходах, фотографии квартиры, письмо из школы о том, что Артём стал хуже учиться. Его адвокат зачитывал заключение опеки — там было написано, что мать проявляет признаки эмоциональной нестабильности.
Ольга слушала и чувствовала, как почва уходит из-под ног. Всё, что говорил Константин, звучало убедительно. А её слова — жалкими оправданиями.
Потом слово дали ей. Она встала, попыталась говорить спокойно.
— Я люблю своего сына. Да, я устаю. Да, иногда повышаю голос. Но я никогда не била его, не оскорбляла. Я работаю на двух работах, чтобы прокормить нас. Я вожу его в школу, помогаю с уроками, леч его, когда он болеет. Я его мама. И я не отдам его.
Голос сорвался на последних словах. Ольга села, вытерла слезы рукавом.
Судья что-то записала, потом сказала:
— Суд примет решение через две недели. Заседание закрыто.
Две недели тянулись вечность. Ольга не спала, не ела. Артём спрашивал, что случилось, но она отмалчивалась. Не хотела его пугать.
Константин звонил сыну каждый день. Рассказывал про новый компьютер, про комнату, про сестрёнку. Артём слушал, кивал, что-то отвечал. Ольга стояла рядом и слышала каждое слово.
— Мам, а правда, что суд решит, где мне жить? — спросил Артём однажды вечером.
— Правда.
— А я не могу сам решить?
— Можешь, — Ольга села рядом с ним. — Суд спросит твоё мнение.
— А если я скажу, что хочу к папе?
Ольга сглотнула комок в горле.
— Тогда будешь жить у папы.
— А ты?
— Я буду скучать. Очень сильно.
Артём помолчал.
— А можно, я буду жить с тобой, но к папе ездить по выходным?
— Это надо у судьи спрашивать.
— Спрошу, — он кивнул. — Я не хочу, чтобы ты скучала.
Ольга обняла его, зарылась лицом в его волосы. Он пах детским шампунем и весной.
Решение суда пришло в среду. Ольга приехала в здание с адвокатом, Константин — со своим. Они стояли по разные стороны коридора, не глядя друг на друга.
Судья зачитала решение коротко, без эмоций.
— Суд постановил: оставить Артёма с матерью. Отцу предоставить право видеться с ребёнком каждые выходные. Матери назначить контроль со стороны органов опеки сроком на полгода.
Ольга выдохнула. Ноги подкосились, пришлось держаться за стену.
— Это несправедливо! — крикнул Константин. — Мальчику нужен отец!
— Решение окончательное, — судья постучала молотком. — Заседание окончено.
Константин развернулся и вышел. Его жена побежала следом. Ольга осталась стоять в коридоре, не веря, что всё кончилось.
— Поздравляю, — адвокат пожал ей руку. — Вы выиграли.
— Спасибо, — прошептала она.
Но радости не было. Было облегчение. И усталость. Огромная, тяжёлая.
Домой Ольга вернулась к вечеру. Артём сидел у Светы, делал уроки. Увидел мать, подбежал.
— Ну что?
— Остаёшься со мной, — Ольга обняла его.
— Ура! — он подпрыгнул. — А к папе можно ездить?
— Можно. По выходным.
— Отлично, — Артём улыбнулся. — Значит, и компьютер увижу, и с тобой буду.
Ольга кивнула. Поблагодарила Свету, забрала сына домой.
Вечером они сидели на диване, смотрели мультики. Артём прижался к ней, тёплый, родной. Ольга гладила его по голове и думала — что теперь? Опека будет проверять её полгода. Надо держаться. Не срываться. Показать, что она справляется.
Но справляется ли? Две работы, усталость, вечная нехватка денег. Крики, когда терпение на исходе. Слёзы по ночам, когда Артём спит.
Она посмотрела на сына. Он смотрел в телевизор, улыбался чему-то. Не знает, через что она прошла. Не понимает, как близко был к тому, чтобы потерять её.
— Мам, — позвал он вдруг.
— Да?
— Я рад, что остался с тобой.
— Я тоже рад, солнышко.
Она прижала его крепче. За окном темнело. Апрель, скоро лето. Надо продержаться полгода. Потом опека отстанет.
Но внутри Ольга знала — это не конец. Константин не успокоится. Будет искать новые поводы, новые причины забрать сына. И когда-нибудь, может быть, у него получится.
Потому что у него есть всё — деньги, квартира, стабильность. А у неё только любовь.
И она не знала, хватит ли этого.
☀️
Подпишитесь на канал, чтобы каждый день встречаться с историями, которые греют душу 🤍
Иногда так важно услышать, что ты не один… Здесь — простые, честные, настоящие истории, в которых узнаёшь себя.
📅 Новые рассказы каждый вечер, как чашка чая в хорошей компании.
Сейчас читают: