Торт стоял на столе — трёхслойный, с кремовыми розами. Анна купила его ещё вчера, спрятала в холодильнике за кастрюлями, чтобы Сергей не увидел раньше времени. Сорок лет мужу исполнилось. Круглая дата.
Она расставляла тарелки, раскладывала салфетки. Руки дрожали, пришлось остановиться, подышать. За окном темнело, хотя было всего шесть вечера. Ноябрь, дождь барабанил по подоконнику. Холодильник гудел — надо бы вызвать мастера, но всё откладывала.
Гости должны прийти в семь. Родители Сергея, его брат с женой, пара друзей. Человек десять наберётся. Анна готовила три дня — нарезала салаты, запекла мясо, сделала закуски. Всё как положено. Всё правильно.
Только внутри была пустота. Холодная, тяжёлая.
Входная дверь хлопнула — вернулся Сергей. Анна услышала, как он снимает ботинки в прихожей, вешает куртку. Зашёл на кухню, остановился в дверях.
— Ого. Ты постаралась.
— День рождения же, — Анна не обернулась. Продолжала раскладывать вилки.
— Спасибо, — он подошёл, обнял её сзади, поцеловал в макушку. — Ты лучшая.
Она закрыла глаза. Он пах одеколоном — тем самым, что она дарила на прошлый день рождения. И ещё чем-то. Женскими духами. Лёгкий шлейф, едва уловимый.
— Иди душ прими, — сказала Анна. — Гости скоро придут.
— Ага, — он отпустил её, пошёл в ванную.
Анна осталась стоять у стола. Сжала край столешницы побелевшими пальцами. Дышала медленно, глубоко. Надо держаться. Ещё немного.
Гости пришли вовремя. Мать Сергея, Тамара Ивановна, притащила огромный букет — гладиолусы, жёлтые, кричащие. Отец, Виктор Петрович, вручил конверт — деньги, как всегда. Брат Алексей с женой Олей принесли коньяк. Друзья Сергея, Михаил и Игорь с жёнами, пришли последними, с шумом, смехом.
Анна улыбалась, принимала подарки, рассаживала всех за столом. Сергей сидел во главе, довольный, краснолицый. Разливал водку по рюмкам, шутил.
— Ну что, за именинника! — поднял рюмку Виктор Петрович.
Все выпили. Анна пригубила вино, поставила бокал. Смотрела на мужа через стол. Он смеялся над чьей-то шуткой, запрокинув голову. Морщины у глаз, седина на висках. Сорок лет. Пятнадцать из них они вместе.
— Анечка, такой вкусный салат! — Тамара Ивановна потянулась к ней через стол. — Рецепт дашь?
— Конечно, — Анна кивнула. — Обычный оливье, ничего особенного.
— Да что ты, особенный! У меня никогда так не получается.
Застолье шло своим чередом. Ели, пили, говорили о погоде, о работе, о новостях. Анна вставала, подносила блюда, убирала пустые тарелки. Играла роль гостеприимной хозяйки. У неё хорошо получалось. Пятнадцать лет практики.
Сергей поймал её взгляд, подмигнул. Она отвела глаза.
— Серёж, ты чего такой счастливый сегодня? — спросил Михаил. — Прямо светишься весь.
— А чего не быть счастливым? — Сергей обвёл рукой стол. — Семья, друзья, любимая жена готовит как в ресторане. Жизнь удалась!
Все засмеялись. Анна встала, пошла на кухню. Прислонилась к холодильнику, закрыла глаза. В горле стоял комок. Руки тряслись.
— Ань, ты чего? — в дверях появилась Оля, жена Алексея. — Плохо тебе?
— Нет, нормально, — Анна выпрямилась. — Просто жарко.
— Точно? — Оля подошла ближе, всмотрелась в лицо. — Ты бледная какая-то.
— Устала просто. Три дня готовила.
— Иди присядь, я сама разнесу чай.
— Не надо, я сама.
Анна взяла чайник, налила воду. Оля стояла рядом, молчала. Потом тихо спросила:
— Случилось что-то?
Анна замерла.
— Почему ты спрашиваешь?
— Не знаю, — Оля пожала плечами. — Ты какая-то не такая. Вроде улыбаешься, а глаза... Пустые.
Анна поставила чайник на плиту. Включила газ. Синее пламя вспыхнуло, зашипело.
— Всё нормально, Оль. Правда.
— Если что — я рядом, — Оля коснулась её руки. — Можешь позвонить, поговорить.
— Спасибо.
Оля вышла. Анна осталась стоять у плиты. Смотрела на огонь и думала — когда это началось? Полгода назад? Или раньше? Когда Сергей стал задерживаться на работе? Когда начал прятать телефон? Когда перестал целовать её по утрам?
Чайник закипел. Анна выключила газ, разлила чай по чашкам. Понесла в комнату.
Торт разрезали в десять вечера. Задули свечи, загадали желание. Сергей обнял Анну, поцеловал в щёку.
— Спасибо тебе, любимая. За всё.
Она кивнула. Не доверяла голосу.
Гости начали расходиться к одиннадцати. Родители первыми — Тамаре Ивановне рано вставать, в больнице утренняя смена. Брат с женой следом — детей оставили с няней, надо возвращаться. Друзья задержались, допили коньяк, потом тоже ушли.
Анна убирала со стола. Складывала тарелки в посудомойку, вытирала столешницу. Сергей курил на балконе — силуэт за стеклом, красная точка сигареты.
Она закончила убирать, вымыла руки. Подошла к окну, посмотрела на улицу. Дождь кончился, небо было чёрным, без звёзд. Фонари светили жёлтым светом, лужи блестели на асфальте.
Сергей вошёл с балкона, принёс с собой запах табака и холода.
— Устала? — спросил он.
— Немного.
— Иди ложись, я доделаю.
— Не надо.
Она прошла в спальню, села на край кровати. Сергей зашёл следом, стал раздеваться. Снял рубашку, бросил на стул. Расстегнул ремень.
— Хороший вечер был, — сказал он. — Спасибо, что постаралась.
Анна смотрела на него и думала — сейчас. Сейчас или никогда.
— Серёжа, нам надо поговорить.
— О чём? — он обернулся.
— Сядь, — она показала на стул.
Он сел. Посмотрел на неё вопросительно.
— Я знаю про вашу переписку уже полгода, — сказала Анна тихо.
Время будто остановилось. Сергей побледнел. Открыл рот, закрыл. Провёл рукой по лицу.
— Аня...
— Не надо, — она подняла руку. — Не надо врать. Я видела. Случайно, полгода назад. Ты оставил телефон на кухне, пошёл в душ. Пришло сообщение. Я хотела посмотреть, вдруг срочно. И увидела.
— Что ты увидела? — голос его охрип.
— Переписку с ней. С Мариной из бухгалтерии.
Сергей уронил голову на руки.
— Господи.
— «Скучаю, хочу увидеть, когда встретимся», — Анна перечисляла спокойно, ровно. — «Ты мой самый любимый, жду не дождусь». Дальше перечислять?
— Нет, — он не поднял головы. — Не надо.
Молчание. Где-то за стеной соседи включили телевизор — звучал какой-то сериал, голоса, музыка. Анна слушала и думала — вот так. Пятнадцать лет вместе. А сейчас сидим в спальне и говорим о его переписке с другой женщиной.
— Полгода ты знала? — спросил Сергей, подняв голову. — И молчала?
— Молчала.
— Почему?
— Не знаю, — она пожала плечами. — Думала, пройдёт. Думала, у тебя просто... Не знаю. Кризис среднего возраста. Увлечение. Думала, закончится само.
— Аня...
— Но не закончилось, — она посмотрела ему в глаза. — Ты каждый день ей пишешь. Задерживаешься на работе. Врёшь мне про совещания. А сам с ней встречаешься.
— Откуда ты знаешь?
— Следила, — призналась Анна. — Извини. Но я должна была знать правду. Видела вас месяц назад. Возле твоей работы. Вы стояли у её машины, разговаривали. Она тебя обнимала. А ты... Ты улыбался.
Сергей закрыл лицо руками.
— Я не хотел, чтобы так вышло.
— Никто не хочет, — Анна встала, подошла к окну. — Но выходит. Скажи, ты её любишь?
— Не знаю.
— Как это не знаешь?
— Не знаю! — он вскочил, начал ходить по комнате. — Я запутался, Аня. Она такая... Другая. С ней легко. Она смеётся над моими шутками, восхищается мной. А с тобой...
— Что со мной? — Анна обернулась.
— С тобой всё сложно, — он остановился. — Ты всегда усталая. Всегда недовольная. Я прихожу домой, а ты встречаешь меня списком дел. Починить кран, вынести мусор, сходить в магазин. Когда мы последний раз просто поговорили? Не о делах, а просто так?
Анна молчала. Он прав. Когда они последний раз разговаривали просто так? Месяц назад? Два? Полгода?
— Я работаю, — сказала она тихо. — Прихожу домой, готовлю, убираю. Стираю, глажу. Когда мне восхищаться тобой? Между стиркой и готовкой?
— Я не об этом.
— А о чём? — Анна шагнула к нему. — О том, что я перестала быть весёлой девчонкой? Так я выросла, Серёжа. Мы оба выросли. Жизнь — это не только восхищение и шутки. Это ещё и быт. Краны, мусор, магазины.
— Знаю, — он опустился на стул. — Я всё понимаю. Но с Мариной... Она даёт мне то, чего нет дома.
— Что именно? Восхищение? Лёгкость? — Анна села на кровать. — А что она даёт ещё? Постель?
Сергей вздрогнул.
— Нет. Клянусь, ничего не было.
— Врёшь.
— Не вру! — он посмотрел на неё. — Мы только переписывались. Встречались пару раз выпить кофе. Ничего больше.
— Пока, — добавила Анна. — Пока ничего не было. Но было бы. Рано или поздно.
Он молчал. Она поняла — права. Конечно, было бы. Вопрос времени.
— Что теперь? — спросил Сергей.
Анна посмотрела на него. На его усталое лицо, на руки, которые он сжал в кулаки. На мужа, с которым прожила пятнадцать лет. Который знает, как она пьёт кофе по утрам. Который всегда покупает ей любимые конфеты. Который обнимает её по ночам, даже когда она отворачивается.
— Не знаю, — призналась она. — Честно не знаю.
— Ты хочешь развестись?
— А ты?
Он помолчал.
— Нет. Не хочу.
— Тогда заканчивай с ней.
— Я закончу, — кивнул Сергей. — Обещаю. Завтра же поговорю.
— И больше никаких переписок. Никаких встреч.
— Хорошо.
Анна встала, подошла к шкафу. Достала подушку, одеяло.
— Что ты делаешь? — спросил Сергей.
— Ты будешь спать на диване. Пока я не пойму, что делать дальше.
— Аня, пожалуйста...
— Иди, — она не смотрела на него. — Мне нужно побыть одной.
Он взял подушку, вышел. Дверь закрылась тихо. Анна осталась стоять у шкафа. Потом легла на кровать, уткнулась лицом в подушку.
Не плакала. Просто лежала.
Утром Анна проснулась рано. Вышла на кухню — Сергей уже был там. Сидел за столом, пил кофе. Лицо помятое, под глазами тени.
— Не спал? — спросила она.
— Почти не спал.
Анна налила себе кофе, села напротив. За окном светало, небо было серым, низким. Обещали снег.
— Я думала всю ночь, — сказала она. — О нас. О том, что будет дальше.
— И?
— И не знаю, — она обхватила чашку ладонями. — Серёжа, я не могу просто так простить и забыть. Полгода ты мне врал. Полгода я знала и молчала. Это... Это разрушило что-то внутри меня.
— Я понимаю.
— Понимаешь? — она посмотрела на него. — Правда понимаешь? Каково это — знать, что муж пишет другой женщине? Встречается с ней? Улыбается ей так, как давно не улыбается тебе?
Сергей опустил голову.
— Прости меня. Я идиот. Я всё понимаю.
— Недостаточно понимать, — Анна отпила кофе. — Надо менять что-то. И не только тебе. Мне тоже.
— Что ты имеешь в виду?
— Ты прав насчёт быта. Мы увязли в нём. Перестали быть мужем и женой. Стали соседями по квартире, которые делят обязанности.
— Я не хотел тебя обидеть, — он потянулся к её руке.
Она не убрала. Позволила ему коснуться.
— Ты не обидел. Ты сказал правду. И я тоже виновата. Могла быть мягче, внимательнее. Но я устала, Серёж. Работа, дом, быт. На себя времени не остаётся. На тебя — тем более.
— Что мы можем сделать?
— Не знаю, — Анна сжала его пальцы. — Может, сходить к психологу? Попробовать разобраться?
— Согласен, — кивнул Сергей. — На всё согласен. Только не уходи.
Анна молчала. Смотрела на их сцепленные руки и думала — хватит ли сил? Сможет ли она простить? Сможет ли снова доверять?
— Я не обещаю, что всё будет хорошо, — сказала она тихо. — Не обещаю, что смогу простить сразу. Мне нужно время.
— Сколько угодно.
— И никаких больше переписок. Если я узнаю, что ты снова...
— Не узнаешь, — перебил он. — Обещаю. Больше никогда.
Анна кивнула. Отпустила его руку, встала.
— Мне на работу собираться.
Она пошла в спальню, закрыла дверь. Оделась, накрасилась. Смотрела в зеркало на своё лицо — усталое, постаревшее. Когда она успела так постареть?
Вышла из квартиры, спустилась вниз. На улице было холодно, ветер трепал волосы. Анна остановилась, достала телефон. Открыла контакты, нашла номер Оли.
— Привет, — ответила та. — Рано ты. Что-то случилось?
— Можно к тебе зайти вечером? — спросила Анна. — Поговорить надо.
— Конечно. Приходи. В семь устроит?
— Устроит. Спасибо.
Анна отключилась. Пошла к остановке. Автобус подъехал почти сразу, она села у окна. Смотрела на город за стеклом — серый, мокрый, ноябрьский. Люди спешили на работу, кто-то вёл детей в садик, кто-то просто стоял на остановках и ждал.
У всех своя жизнь. Свои проблемы. Свои трещины в отношениях.
Анна закрыла глаза. Думала о том, что сказала Сергею. О психологе, о времени, о прощении. Но где-то в глубине знала — что-то сломалось. Может быть, навсегда.
Доверие не клеится обратно. Как разбитая чашка — можно склеить, но трещина всё равно будет видна.
И теперь им предстоит жить с этой трещиной. Или без неё — порознь.
Что выберут — покажет время.
☀️
Подпишитесь на канал — и каждый день мы будем встречаться здесь, в историях, где всё по-настоящему 🤍
Я пишу о людях, о чувствах, о том, что бывает с каждым. Без прикрас, но с теплом.
📅 Новая история каждый день — как письмо от старого друга.
Сейчас читают: