Как вам такое имя – Энтони Маркович Загорский. Я всегда придаю большое значение именам, особенно необычным. И стараюсь разобраться, почему именно так назвали человека.
В данном случае все объяснялось просто. Мать Энтони, Вероника Загорская, родила сына в те самые девяностые, когда в стране творился кошмар, и она мечтала покинуть ее.
Тогда же она познакомилась с англичанином Марком Грином (Mark Green), который приехал в Россию с официальным визитом. Вероника работала переводчиком на одном из приемов, и между ними возникла симпатия.
Был фуршет, потом медленный танец, потом роскошный гостиничный номер, где Вероника забыла обо всем на свете, кроме своей мечты: уехать.
Но уехать не получилось. В последний день Марк сообщил, что он женат, поэтому их дальнейшие отношения, если и будут иметь место, то носить тайный характер, как и в этот раз.
Долго плакала и переживала Вероника, что не на того «поставила». Были и другие претенденты, но ей понравился именно Марк, уплывший в туманный Альбион и, похоже, безвозвратно.
Он, правда, оставил ей свою визитку с адресом торгово-представительской фирмы, которую возглавлял. Так, на всякий случай. Вдруг ей доведется приехать в Лондон, тогда они могли бы встретиться.
Но в Лондон поехать Веронике не довелось, а вот Марку она все же отправила послание следующего содержания:
« Дорогой Марк. Должна известить вас о том, что наша встреча имеет весьма серьезные последствия. Я жду ребенка от вас. А как вы к этому отнесетесь, зависит от вашей порядочности. Вероника Загорская».
Марк Грин оказался исключительно порядочным. В скором времени он вновь посетил Россию, нашел возможность переговорить с Вероникой и дал ей понять: если тест ДНК подтвердит, что это его ребенок, он будет его содержать.
Опустим подробности. Тест ДНК подтвердил. Таким образом, до глубины души порядочный семьянин не оставил свою жену и двоих детей в Лондоне. Но и сына Вероники, как и обещал, содержал.
Назвали мальчика Энтони, в простонародье Антон. Вероника растила сына, не зная забот. Он окончил специализированную школу с углубленным изучением английского языка, университет, а на стажировку отправился в Лондон, прямо к отцу.
Марк Грин его никогда не забывал и навещал в России по мере возможности. Так что они знали друг друга хорошо, и отец был не против, чтобы он со временем перебрался в Англию.
Но вот Вероника была против. Замуж она так и не вышла. Сначала все ждала, что Марк решится на серьезный шаг, растила сына. Потом поняла, что ее мечты беспочвенны, но вот мужчину подходящего встретить так и не смогла. Поэтому не хотела терять еще и сына. Ему и в Москве светила неплохая перспектива, и здесь он сможет многого добиться.
Вот такая предыстория к рассказу. Могу только добавить, что внешностью Бог парня не обидел: высокий, светловолосый, с прекрасными манерами – кумир всех знакомых девушек и женщин. Но не ловелас. Подружки были, конечно. А вот серьезных отношений он не заводил. Отец как-то сказал ему при очередной встрече:
- Выбирай женщину на всю жизнь, Тони. И не повторяй моей ошибки. Я счастлив, что есть ты, но я не смог осчастливить твою мать. Соблазнил и оставил. Это непростительно для мужчины, учти это.
Ну, говорю же, порядочный джентльмен.
И Энтони держался изо всех сил. Блестяще окончил университет, нашел престижную работу в Москве (папочка помог) и жил припеваючи, не огорчая свою мать и не обременяя себя любовными похождениями.
На двадцатипятилетие отец сделал сыну великолепный подарок, точнее, два: машину и круиз по Средиземному морю на белоснежном лайнере. Трудно сказать, чему парень больше обрадовался. Но в круиз отправился с удовольствием.
Хоть и говорят, что на таких лайнерах в основном пенсионеры путешествуют. Но не в этот раз. Молодежи было много! Студенты, окончившие свои колледжи и университеты из Италии, Франции и даже Англии.
Повезло парню, тем более он, как всегда, привлекал к себе внимание женского пола. Энтони отдыхал, веселился, заводил новые знакомства и полностью предавался беззаботному отдыху, благодаря своему щедрому отцу. А девушки все были как на подбор! Но снова он проявлял стойкость духа: танцевал с ними, выпивал, шутил, но ни одна из них не переступила порога его каюты. Пока…
Ее он заметил не сразу. И студенткой-выпускницей она не была. Скорее возраста Энтони или даже чуть постарше. Девушка сидела на высоком стульчике у стойки бара и пила коктейль. Он обратил внимание на ее изящную позу, красивые ноги и взгляд, направленный прямо на него. Молодой человек смутился под эти пристальным взглядом.
Сначала подойти не решался, его отвлекали новые друзья: то пойдем выпьем, то пойдем потанцуем. А когда он вновь взглянул на то места у бара, то ее не увидел. Там уже восседала женщина лет пятидесяти, смакуя, похоже, джин с тоником.
Энтони был разочарован, и ноги сами понесли его из этого клуба, подсознательно, чтобы попытаться разыскать таинственную незнакомку. Но где? Лайнер большой, несколько палуб, на каждой рестораны, бары и ночные клубы. Он обошел несколько из них, безрезультатно.
Проходя мимо элегантного заведения под названием «Лунная соната», откуда действительно доносились божественные звуки рояля, Энтони вошел туда. Его тут же пригласили за небольшой столик, предложили меню с напитками, он выбрал какой-то сногсшибательный коктейль и стал оглядывать красивый полутемный зал.
И тут его как током прошибло. Тот же взгляд устремлен на него с противоположной стороны! Она, эта великолепная женщина в чем-то золотисто-серебристом, с красивыми локонами белокурых волос. И на этот раз он ей улыбнулся, а она опустила глаза.
«Нет, я должен с ней познакомиться!» - решил он про себя и, получив своей коктейль, направился прямо к ней.
- Я не буду слишком навязчив, если попрошу разрешения присесть за ваш столик? – спросил он по-английски, вложив в свою интонацию как можно больше светскости.
Девушка подняла на него глаза, улыбнулась уголками губ, и Энтони понял, что она не против.
И с этого момента его привычный мир будто подменили. Он окунулся в какую-то ауру, ранее незнакомую. Эта великолепная молодая женщина по имени Элис, как оказалось англичанка, буквально обворожила его.
Весь остаток вечера они провели вместе. Сначала в этом салоне под волшебные звуки рояля, потом гуляли по палубе, где было довольно прохладно, и Энтони накинул на плечи Элис свой пиджак, а затем очень осторожно обнял ее.
Поцелуй не заставил себя долго ждать, терпкий, с привкусом рома или карамели. У него закружилась голова. А когда, наконец, они оказались в его каюте, то неяркий свет настенного бра моментально померк, и было такое ощущение, будто он провалился в холодную, как космос, бездну.
Это была его ночь, та самая, о которой он мог только мечтать! Она не шла ни в какое сравнение с его предыдущим опытом. Это было выше его понимания, выше чувств даже. Это было трудно описать словами. Разве что одним: любовь…
Энтони даже не понял, спал ли он вообще, или пребывал в каком-то забытьи, когда его разбудил первый луч солнца, проникший через иллюминатор. Он подскочил на своей кровати и увидел, что он в каюте один. Элис исчезла.
Мужчина расстроился, конечно. Все еще пребывая в эйфории, он решил, что разыщет ее непременно, но… нет, не разыскал. Несколько последующих дней он бродил по лайнеру, посещал ночные заведения, сходил на какую-то клоунаду даже, но безуспешно. От Элис осталась только записка, написанная, видимо в полумраке его каюты:
«Farewell. London. Grove Park. 210/455. Alice Palmer».
Farewell… это даже сильнее, чем «Прощай», скорее, прощай навсегда. А адрес? Это что, зацепка? Энтони недоумевал, почему Элис так внезапно исчезла, в каком порту покинула круизный лайнер? Он пытался навести справки о ней, но таких сведений пассажирам не выдавали.
Так он и вернулся домой, обескураженный, с чувством потери и непониманием, что же все-таки произошло.
«Скорее всего, она замужем», - размышлял он. – «Но тогда зачем оставила свой адрес, а не номер телефона? Из какого порта улетела в Лондон, почему не попрощалась?»
Эти мысли не давали ему покоя.
Прошло не менее полугода, как Энтони все же собрался в Англию, якобы, к отцу. Хотя тот не раз приглашал его, заказывал сыну гостиницу и проводил с ним столько времени, сколько позволяли его дела.
Но в этот раз сын позвонил сам и сказал, что хочет приехать. Марк Грин встретил его в аэропорту, привез в отель и спросил, что бы он хотел посетить.
- Я не надолго, отец. У меня тут… встреча в общем. Важная. Как освобожусь, я тебе сообщу, хорошо?
- Окей! – ответил понятливый папа, и они расстались после сытного ужина.
Было уже поздно куда-либо ехать, и Энтони отложил все дела до завтра. Принял горячую ванну и заснул крепким сном с мечтами о скорой встрече с той, которая так и не шла из головы все эти долгие месяцы.
Утром после завтрака Энтони тщательно привел себя в порядок, надел свой лучший костюм, ботинки, плащ. Выглядел он вполне презентабельно. Заказал такси, указал адрес.
И тут таксист спросил:
- За цветами будете заезжать, сэр?
- Да, непременно, - спохватился Энтони, поблагодарив его за предусмотрительность.
Хотя и подумал: «Почему он спросил? Наверное, у меня на лбу написано, что на свидание еду».
Приобрел букет роз и наконец они подъехали по указанному адресу. Энтони удивился слегка. Место действительно походило на парк. Машина остановилась у красивых витых ворот, очень похожих на старинные. Он огляделся вокруг и спросил:
- А номер 210 – это где?
- Вам туда, сэр, - ответил таксист, указав за ворота.
Но когда Энтони прошел через них, он остановился как вкопанный. Этот парк оказался кладбищем… От ворот вела мощеная аллея вглубь парка, а вдоль нее памятники, кресты, утопающие в роскошных вечнозеленых кустах.
Он не мог сделать ни шагу. Это что, шутка такая глупая? – не отпускала мысль. Но тут к нему подошел очень пожилой мужчина и спросил, не нужна ли помощь.
- Да, пожалуй, - ответил Энтони и показала ему записку Элис.
- Пойдемте, я провожу вас, - услышал он как сквозь вату.
Они медленно побрели по аллее. У каждой могилы был небольшой столбик с номером, а у Энтони холод гулял по спине, который пробрал его до дрожи. Он не хотел верить в то, что с ним происходит, но пришлось.
Старик довел его до конца аллеи, затем они свернули направо и Энтони услышал:
- Вот, 455, сэр.
И тут он увидел ее… С портрета на мраморной плите на него взирала Элис! Внизу надпись золотым тиснением: «Элис Палмер», а по датам выходила, что она умерла примерно год назад.
У Энтони подкосились ноги. Он не мог поверить в то, что видит. Это было похоже на какой-то розыгрыш, подставу, какую-то безумную шутку.
Мужчина опустился на колени, букет роз выскользнул из его онемевших пальцев и рассыпался по мраморной плите, словно кровавые лепестки, истекающие последними каплями жизни.
Мир вокруг него сжался до размеров этой аллеи — вечнозелёные кусты шептали на ветру, будто забытые молитвы, а воздух пропитался запахом сырой земли и чего-то неуловимо сладкого, похожего на тот самый коктейль из их первой ночи.
"Это сон, — твердил он себе, — кошмар, который вот-вот развеется с первыми лучами".
Но солнце уже висело высоко над Гроув Парком, равнодушное и яркое, а сердце Энтони колотилось в унисон с гулом улицы вдалеке, эхом отзываясь в пустоте внутри него.
Старик, проводивший его, исчез так же незаметно, как и появился, — растворился в туманной дымке, хотя небо было ясным. Энтони остался один. Или нет?
Он поднял голову, и в тот миг, когда его взгляд упал на портрет Элис, её глаза — те самые, что когда-то пронзили его в полумраке "Лунной сонаты" — будто моргнули. Нет, показалось, конечно.
- Энтони... — прошептал ветер, и в этом шепоте он узнал её голос: тихий, с легким придыханием. Он вскинулся, оглядываясь по сторонам. Аллея была пуста, но воздух сгустился, стал тяжёлым, как перед грозой, и в нём закружились искры — золотисто-серебристые, точно нити её платья в тот памятный вечер.
Он попытался встать, но ноги не слушались. Слёзы жгли глаза, но Энтони не отводил взгляда от портрета.
- Почему? — вырвалось у него хрипло. — Ты... ты была там, на лайнере. Живой. Мы были вместе, и это было настоящим. А теперь... это лишь могила. Год назад. Как это возможно, Элис?
И тут рядом с ним снова появился старик-смотритель. Энтони и не заметил, как он подошел.
- Горюете, молодой человек? – спросил он. – Здесь похоронено тело не упокоенной души.
- Это как? – спросил Энтони недоверчиво.
- Счеты, сведенные с жизнью, несчастная любовь, убитые горем родители. Да и вы, я вижу. Встаньте, да и пора уже. Сейчас не самое лучшее время здесь находиться, а эта Элис не единственная «гостья» здесь. Такие души тут не редкость.
Он поднялся, вытер лицо. Боль не ушла, но её сменила странная, горькая ясность. На прощание Энтони положил ладонь на холодный мрамор, и старик увел его, попросив рассказать, кем он является покойной.
Они присели на небольшую лавочку перед входом в парк, могилы остались позади, а тут шумела жизнь: машины, люди, шелест ветвей над головой.
Энтони поведал доброму старику историю их знакомства. Тот слушал внимательно, долго размышлял, а потом сказал:
- Думаю, что ваш круиз проходил через одну из аномальных зон, разлом между мирами. Девушка, точнее, ее душа, искала связь с живыми, на короткое время сама воплотилась, понимаешь?
- Нет. Зачем? Как такое возможно?
- Как возможно? Ну, это только они сами знают. А зачем – чтобы просто почувствовать себя снова живой. Ваша встреча была реальной, но вне времени. Это трудно понять и объяснить.
А если рассуждать дальше, то, скорее всего, несчастная, добровольно ушедшая из жизни девушка, просто хотела узнать настоящую любовь, которую ей не довелось испытать при жизни.
Круизный лайнер, на котором она очутилась, стал местом её посмертного странствия. Встретив Энтони, чистого душой и не испорченного цинизмом, Элис наконец ощутила это чувство. Их ночь стала для неё искуплением и завершением своей мечты.
- Я пойду, - сказал старик Энтони, прервав его тяжелые мысли. - А вы не терзайте себя, вы помогли несчастной душе обрести покой.
Они попрощались, и Энтони остался один. В парк и к могиле Элис он возвращаться не стал. Постоял немного у ворот, но когда повернулся, чтобы уйти, ему показалось, что его щеки на миг коснулось легкое, тёплое дуновение — словно чей-то робкий и нежный поцелуй.
- Прощай, Элис, - тихо сказал он, чувствуя, как острая боль в груди наконец отпускает, сменяясь тихой, светлой пустотой.
Энтони зашагал по улице, и Лондон принял его в своё обычное, оживленное течение.
Он уносил в душе странное чувство потери, И в то же время ощущение, что он сделал что-то важное и даже нужное для Элис, которая теперь знает, что она была действительно любима той ночью под звуки «Лунной сонаты», раз он вернулся к ней. А именно этого она и искала, чтобы успокоить свою неприкаянную душу.
И в заключение:
В подобных историях всегда остаётся щемящее чувство, что реальность тоньше, чем нам кажется. Иногда дверь приоткрывается: на мгновение, на вздох, на шорох за спиной, и мы вдруг ощущаем чьё-то чужое, непонятное присутствие.
Мистика не в привидениях. Она в том, что где-то рядом, за гранью привычного, всё ещё живут те, кого мы потеряли или те, кого никогда не знали. Они не уходят совсем. Они ждут подходящего случая, чтобы напомнить: мир огромен, смерть не конец, а любовь, чувства и память сильнее любых законов физики.
Писатель фантаст, по-моему, Рэй Брэдбери, сказал: «Когда ты в следующий раз услышишь, как ночью скрипит половица в пустой комнате, или увидишь в зеркале едва заметное движение за своим плечом… не спеши включать свет. Иногда достаточно просто прошептать «я помню».