О, эта колдовская пятница на Руси! День, когда тусклый свет лампад гаснул в предчувствии разгула. День, когда тоска по несбывшемуся и обида на ускользающее выливались в безудержное пьянство. Но разве только в нем дело? Она накатывала, как волна цунами, сметая остатки трудовой недели. Деревянные избы начинали дышать хмелем, баньки источали пар с запахом веника и прошлогодних забот. Народ русский, измученный поиском истины в кривом зеркале бытия, хватался за пятницу, как за спасительный круг. Виноградная лоза оплетала сознание, а вместе с ним – память. И вот, предстали тени – невысказанные слова, неотправленные письма, неисправленные ошибки. Каждый глоток – это покаяние, пусть и невысказанное вслух. Каждый тост – это попытка заглушить голос совести, терзающий душу. В кабаках стоны гитар переплетались со смехом и бранью. Человек, словно хамелеон, менял личины, то плача над горькой судьбой, то горланя песни про удаль молодецкую. Водка лилась рекой, смывая границы между реальностью и призра