Увы, наемные работники, какие бы они ни были рукастые, талантливые и исполнительные, хотя бы иногда, но косячат. Да вы не переживайте, великие маэстро, владельцы мануфактур и топ-менеджеры тоже косячат. Ошибаются абсолютно все. Не знаю ни одного человека, который бы прошел свой трудовой путь, ни разу не вляпавшись в историю.
Другое дело, когда человек понимает, что напортачил, и пытается это скрыть. Таких «партизанов» в цехах не любят, так как они подставляют всех: ведь от качества финального куска ткани зависит, получит ли артель свои кровные или утрется рукавом и пойдет по миру с протянутой рукой.
Именно поэтому в гильдиях красильщиков всегда царила жесткая дисциплина. Подмастерьям вдалбливали в голову рецептуру годами. Шаг влево — шаг вправо — испорченный чан с дорогим красителем и порка на конюшне. А если процесс сложный, вроде получения королевского пурпура или насыщенного индиго, то новичков туда вообще не пускали: смотрели, есть ли у парня серое вещество в голове или только опилки.
Но даже строжайший надзор не всегда спасает от «человеческого фактора». В одной красильне, про которую я читал в старых хрониках, случился казус. Подмастерье забыл закрыть чан с дорогим раствором на ночь. Утром приходят — а там плавает дохлая крыса, и запах такой, что святых выноси.
Хозяин, естессно, в крик, крысу выкинули, раствор хотели вылить, но жадность победила. Решили рискнуть и покрасить партию сукна для простолюдинов. И что вы думаете? Цвет получился такой стойкий и яркий, что заказчики чуть не подрались за рулон. Оказалось, продукты распада (ну, вы поняли, трупный яд и прочая гадость) сработали как отличный закрепитель.
Сегодня я расскажу об очень похожем случае, который, однако, связан не с крысами, а с птичками, и который перевернул всю красильную индустрию с ног на голову.
Представьте себе Европу века эдак 16-го или Восточные страны еще раньше. Текстильное производство цветет и пахнет. В прямом смысле пахнет. Красильные цеха воняли так, что их выносили за городскую черту, поближе к реке и подальше от носов приличных господ.
Потребность вельмож и богатых купцов в ярких тряпках была огромна. Всем хотелось щеголять в красном, синем и особенно пурпурном. Денег у знати было куры не клюют, и красильщики пользовались этим на всю катушку.
Однако была одна проблема: натуральные красители — штука капризная. То цвет блеклый, то линяет после первого дождя, то выгорает на солнце за неделю. Мастера бились над составами, мешали травки, коренья, минералы, но результат был нестабилен.
И случилось это, как водится, по вине обычного растяпы-подмастерья, которому доверили всего-навсего сушить готовые ткани на заднем дворе.
Представьте средневековый двор красильни. Длинные ряды жердей, на которых сохнут свежевыкрашенные полотна. Подмастерье должен был следить, чтобы ткань не пересохла, чтобы ее не утащили воры и, главное, чтобы на нее никто не нагадил.
Это настоящий конвейер! Один мешает варево, другой макает ткань, третий отжимает, четвертый сушит.
Именно на этапе сушки наш герой и накосячил. Он, видимо, закемарил в теньке или засмотрелся на проходившую мимо дочку мельника. Короче, прозевал момент, когда стая птиц (голуби это были или чайки — история умалчивает, но это и не важно) решила устроить бомбардировку.
Птички сделали свое грязное дело прямо на дорогущее полотно, которое должно было стать плащом какого-нибудь барона.
Подмастерье проснулся, увидел белые кляксы на ткани и понял, что сейчас его будут бить. Возможно, даже ногами. Он схватил тряпку, побежал к реке и начал судорожно отстирывать «подарок» небес.
Собственно говоря, пятно он оттер. Но когда ткань высохла и ее принесли мастеру, все присутствующие немного припухли. В тех местах, куда попал птичий помёт, цвет ткани оказался:
А. Невероятно ярким и насыщенным
Б. Совершенно другим по оттенку (глубоким и сочным)
В. Самое главное — этот участок ткани вообще не выцветал и не линял!
Пятна сияли на фоне остальной, более тусклой материи, как бриллианты в куче угля.
Это было чудо из чудес!
Естественно, начали узнавать и допытываться: что это за магия? Думали, может, парень какой секретный ингредиент пролил? Допрос коснулся всех, но наш «герой» трясся от страха и признался, что это всего лишь птички. Мол, не виноватая я, они сами прилетели.
Мастера почесали затылки. В срочном порядке взяли кусок ткани, нашли, простите, кучу навоза (птичий помёт содержит убойную дозу аммиака и мочевой кислоты) и намазали образец.
Через некоторое время ткань постирали. Эффект повторился! Оказалось, что аммиак, содержащийся в отходах жизнедеятельности, работает как мощнейший протравитель. Он размягчает волокна и позволяет красителю проникать в саму структуру ткани, намертво сцепляясь с ней. Более того, щелочная среда меняла сам оттенок красителя, делая его благороднее.
Потенциал к зарабатыванию бабулек (то есть денег) в новом методе разглядели сразу же.
С этого момента красильни начали в промышленных масштабах скупать... фекалии. Да-да, вы не ослышались. Птичий помёт, перебродившая моча (особенно ценилась моча пьяниц, уж простите за натурализм, из-за особого химсостава) стали «белым золотом».
Мастера начали специально «квасить» красители в чанах с добавлением этих ароматных ингредиентов. Знаменитый индиго, например, вообще не растворяется в воде. Чтобы покрасить джинсы (ну, тогда еще панталоны) в синий цвет, индиго нужно было восстановить. И лучшим восстановителем в те времена служила забродившая моча.
Чан с этой адской смесью стоял посреди цеха. Ткань опускали в желто-зеленую жижу, она воняла так, что глаза слезились. Но когда ее вытаскивали на воздух — происходила магия. Под действием кислорода ткань на глазах синела и становилась того самого легендарного цвета индиго.
Секреты «грязной химии» берегли пуще глаза. Рецепты передавали от отца к сыну. За это время мастерам удалось заработать просто немыслимые деньги. Скажем так, знаменитый Тирский пурпур, который добывали из гниющих моллюсков (тоже тот еще запашок), стоил дороже золота. Римские императоры издавали указы, запрещающие простолюдинам носить такие ткани под страхом смерти. Не потому что жалко, а потому что статус!
А история про то, как римский император Веспасиан ввел налог на мочу, которую собирали из общественных уборных для нужд красильщиков и кожевников? Фраза «Деньги не пахнут» пошла именно оттуда. Сын упрекнул папу, мол, фи, пап, на моче зарабатываем. А папа сунул ему под нос монету с налога: «Пахнет?» — «Нет». — «А ведь это с мочи».
Сегодня производство красителей — это стерильные лаборатории и сложная химия. Синтетические аналоги заменили старые вонючие рецепты.
Но дело в том, что магазины элитных тканей и сейчас иногда лукавят, продавая «натуральный эко-краситель» за бешеные тыщи. Зачастую это обычная химия.
Отличить их сложно, но можно. Настоящие старинные рецепты давали цвета, которые «играли» на солнце, были живыми. Увы, современная синтетика часто выглядит «плоской», хоть и яркой. И владельцы винтажных гобеленов или музейных костюмов на это не в обиде — они знают, что за этой красотой стоит не только гений мастера, но и случайная «помощь» пролетавшей мимо птички.
Так что, если вдруг на вашу новую куртку капнет птичка — не спешите расстраиваться. Может быть, это знак свыше, и вы стоите на пороге великого открытия, которое озолотит вас, как тех красильщиков.