Хрип в тишине квартиры.
Димон вздрогнул. Неосторожное движение отозвалось тупой болью в затылке.
Нет, это был не Серый. Серый лежал на полу в луже растекающейся липкой крови.
Скрипучий хрип доносился из коридора, а вернее из-за запертой двери гостиной. Благо дверь была не картонная, а из дубового массива и на хорошем замке, даже не одном. Димон любил такие двери. Тем более при его, так сказать, хобби, лишний замок никогда не помешает. Менты, конечно, если что вышибут, а вот коллеги, решившие поживиться за счёт него, могут пожалеть времени на вскрытие всех замков.
Снова хрип и вслед за ним звук, как будто кто-то упорно царапает ногтями по дереву. Дверь под замену, отстранённо подумал Димон. Глухие удары, будто кто-то наваливается на дверное полотно.
Звонок в дверь вывел Димона из ступора.
В смысле? Кто может звонить в дверь в четвёртом часу ночи? Или утра? Или ночи? Не важно! Важно - кто звонит!
Настойчивый стук в дверь становится всё громче. Так ведь и соседей разбудить можно, а они вызовут всё тех же ментов. Нет, лишнее внимание ему не нужно.
Димон лихорадочно прокручивал возможные варианты в голове.
Кажется, он расслышал, как назвали его имя. Знакомый голос.
Лика! Это могла быть только Лика! Он ещё вчера отправил ей сообщение в мессенджере, когда они ехали обратно. Сообщил, что к нему придёт его друг, и они будут отмечать удачное дело. Что скоро они смогут поехать на море. В Тунис или Египет, а может и куда-нибудь в Азию. Лика давно хотела слетать в Таиланд.
А потом? Что случилось потом? Почему он вдруг решила прийти посреди ночи? Всё как в тумане, который постепенно рассеивается.
Он вытащил телефон из кармана и разблокировал его. На экране высветились не менее двух десятков пропущенных звонков и ещё больше сообщений. Лика звонила ему и писала ему, не переставая, а он не отвечал, потому что отключил и звук и вибрацию. Но он не помнил, как перевёл телефон в бесшумный режим.
И почему она пришла сейчас, посреди ночи? Димон пальцами осторожно дотронулся до больного затылка. Походу его ударили, или он сам ударился.
Он перемотал сообщения на экране далеко вверх. Вот оно! «Срочно приезжай, в полицию не звони, никому ничего не говори».
Димон бросил взгляд на лежащего в луже крови напарника. Неужели это он его? Или… Почему комната заперта, но там кто-то точно есть?
Надо запустить Лику, пока она не переполошила весь дом. Вот только…
Димон прошёл коридором мимо двери, по которой скребли изнутри, и остановился у входной, взявшись одной рукой за ручку, а другой – за защёлку. Надо ещё раз всё обдумать.
***
В какой-то момент, они в своих поисках, наконец, добрались до старого полуразвалившегося хлева. К этому времени они уже были обладателями пары десятков серебряных монет, золотой цепочки с обломанным крестом и золотого же червонца времён Николая Второго.
Но не за этой же подачкой от госпожи Удачи они попёрлись в такую глушь, да ещё в такую отвратительную погоду! Пока они копались в доме, ливень закончился, но его сменил висящий в воздухе даже не туман, а какой-то мелкодисперсный дождь, от которого не спас бы ни зонт, ни полиэтиленовый дождевик – влага всё равно проникала буквально в любую брешь, которую могла найти на их одежде.
Нет, такие скудные находки, конечно, отобьют их затраты на эту вылазку, но не о том они говорили, не на то надеялись.
Да, бывали в их практике случаи, когда они оставались вообще без чего-либо, но это было давно, когда они только-только погрузились в дело чёрных копателей, тогда они были совсем зелёные и толком ничего не знали и копали чуть ли не наобум. Но сейчас, когда у них за плечами приличный бэкграунд, было бы совсем обидно, если бы они больше ничего не нашли.
С другой стороны, они не обшарили ещё и половину территории хутора, а потом, могут ещё и по второму разу пройтись.
Было бы, конечно, практичней разделиться, чтобы успеть прозвонить большую часть территории до наступления темноты, но стоит признать, что они друг другу хоть и доверяли, но всё-таки не полностью. Каждый понимал, что его товарищ может закрысить ценную находку, но вслух они такие мысли, конечно же, не озвучивали. А даже если бы никто из них не стал бы укрывать находки, то чёрная кошка недоверия всё равно бы пробежала между ними, ведь не докажешь же, что кто-то что-то тайком положил себе в карман.
Поэтому, не сговариваясь, просто копали вместе.
Они провозились минут пятнадцать, дёргая за тяжёлые скобы, служившие ручками для ворот, но они никак не желали поддаваться, будто кто-то их закрыл изнутри на засов, хотя вроде ничего такого, глядя в щели, они не заметили. И что? И как? Другого входа в хлев, они не обнаружили, хотя обошли его кругом. Думали попасть внутрь, забравшись на сеновал, но он тоже был заперт, а старая лестница развалилась сразу, как только Димон попытался поставить на неё ногу. Да и перекрытия сеновала заведомо не внушали доверия, ведь, сколько лет прошло!
Между собой они решили, что в следующий раз надо обязательно захватить какую-нибудь складную лестницу, а заодно бензопилу – вещь, безусловно, шумная и тяжёлая, но иногда очень даже не заменимая.
Закрытые ворота, тем временем, манили неизвестностью и со страшной силой подогревали азарт копателей.
- Схожу за топором, - предложил Димон, и уже собрался было пойти к сложенному неподалёку инвентарю, когда после очередного рывка створка ворот подалась, но совсем еле-еле.
- Погоди, - махнул рукой Серый, выдыхая, - давай ещё раз попробуем.
Они, что есть сил, рванули ворота на себя и проржавевшие петли, не желавшие до этого поддаваться, огласили окружающее пространство жутким скрипом, больше напоминавшим вопль человека под пытками.
- Как будто кто-то закричал, - усмехнулся Димон, а сам всё равно повёл лопатками, когда по спине пробежали мурашки.
- Да уж, - отозвался Серый, вытирая взмокшее от усилий и тумана лицо, - словно на дыбе кого растягивают.
- Или бетонная балка кому на ногу упала, - добавил Димон, припомнив одну истории из студенчества, когда он подрабатывал на стройке. - Так, давай ещё приоткроем, чтобы свободно пройти можно было, а то в эту щель мы не пролезем.
- Худеть надо! – пошутил Серый и они с новыми силами стали дёргать створку ворот.
Отодвинув створку так, чтобы можно было попасть внутрь, они протиснулись в хлев.
Здесь было сыро, темно и пахло плесенью.
Серый поводил фонарём по стенам, полу и потолку. Луч света выхватывал из темноты старые косы, почти сгнившие упряжи, какие-то обода и прочую крестьянскую утварь, висевшую на гвоздях и просто валявшуюся на полу. Потолок, к слову, действительно не вызывал уверенности в своей надёжности, даже несмотря на подпирающие его почерневшие от времени брёвна. Того и гляди рухнет на голову, и не важно, трухлявое оно или нет, больно будет одинаково.
На перекрытиях они заметили маленькие кожаные комочки, которые будто приклеились к брёвнам – летучие мыши. Навскидку их тут было сотни две, не меньше.
- Чтоб их, прошептал Серый, - как бы чего от них не подхватить. – Слышал, будто заразу разносят.
- Скажи ещё, что ты упырей боишься, - произнёс Димон, подсвечивая мышей, которые начинали ежиться, когда оказывались в пучке света.
Серый три раза плюнул через левое плечо. Раньше за ним такого суеверия Димон не замечал.
- Будем надеяться, что они на сне тронут, если мы их не потревожим. Ну что, с чего начнём?
- От той стены, - махнул рукой Серый и они принялись прислушиваться к раздающемуся в наушниках пиканью.
Пол был земляным утрамбованным, но сейчас скользким от просочившейся внутрь хлева влаги.
Ничего. Металлоискатели, если и сообщали, что в земле что-то есть, то это был обычный чёрный металл. Может, на пенсии Димон и будет заниматься сбором лома, но не сейчас. А интуиция тем временем просто-таки кричала: ЗДЕСЬ! ДОЛЖНО БЫТЬ ЗДЕСТЬ!
Ну а где же ещё? Сараи и хлева – чуть ли не первые по популярности места, где зажиточные крестьяне прятали нажитое добро, особенно в период гражданской войны и проводимой большевиками экспроприации.
Что-то упало на спину Димону и тот замер, не ожидая ничего хорошего.
- Слышь, глянь, что там у меня на спине, - попросил он напарника.
Тот отвлёкся от прозвона и посмотрел на спину Димона, по которой по направлению к шее не спеша ползла сонная летучая мышь.
- Твою мать! – выругался Серый. – Ты, главное, не дёргайся, окей?
- Что там? – Димон непроизвольно занервничал.
- А сам как думаешь?
- Она что, ползёт?
- Да не бзди ты! Сейчас я её сниму.
С этими словами Серый потянулся рукой в перчатке к рукокрылому, но противное мохнатое существо, размером с ладонь, внезапно оскалилось, издав донельзя противный писк. И продолжило лезть выше.
- Вот тварь! – ругнулся Серый, отдёрнув руку.
- Сними эту скотину! – потребовал Димон. – Быстрей!
Подобрав валявшуюся на полу палку, Серый ткнул в зверька, который на удивление крепко держался своими цепкими коготками за куртку, никак не желая отваливаться.
Выслушав ещё несколько приступов скрипучего писка, похожего на то, как будто пенопластом скребли по бетону, Серому всё-таки удалось подцепить летучую мышь палкой.
Он резко дёрнул палку вверх и тут мышь раскрыла крылья и бросилась прямо в лицо Серому, от чего тот машинально взмахнул палкой, пытаясь отшвырнуть животное в сторону. Но палка, сбив с курса рукокрылого, выскользнула из руки, и взмыла к потолку, ударившись об него.
В следующий миг вокруг них началась настоящая буря, вызванная растревоженными летучими мышами, которые сорвавшись со своих мест стали в беспорядке и с огромной скоростью носиться по хлеву вокруг людей.
Жуткий мерзкий писк резал барабанные перепонки, а коготки на кожаных крыльях, словно специально пытались расцарапать им лицо.
Каждый из них накинул капюшон и, упав на колени, принял позу эмбриона, постаравшись максимально скрыть открытые части тела от летучих мышей.
Животные продолжали метаться ещё минут пять, то и дело, ударяясь о спины людей, пока, наконец, не наступила полная тишина.
А спустя ещё пару минут они сидели на сырой земле, и их разбирал нервный смех.