Сидим мы как-то после очередного матча, обсуждаем вечный спор канадцев со шведами — и вдруг разговор скатывается к теме, о которой многие действующие и бывшие хоккеисты молчат вслух, но бурчат себе под нос. Почему, спрашивает приятель с ехидной улыбкой, Зал славы IIHF последнее время словно замкнулся на замке для россиян? И ведь не скажешь, что вопрос только болельщиков тяготит. Если копнуть глубже — это тревожит каждого, кто чуть больше знает про историю хоккея.
Зашел вчера на сайт международной федерации — высвечивается свежая новость: "В Зал славы IIHF в 2026-м войдут Патрис Бержерон, Кэсси Кэмпбелл-Паскаль, Никлас Крунвалль, Томас Ванек и еще четверо заметных фигур". Список по-своему солиден — да никто же из державы с красной машиной. Хотя если смотреть на сухую статистику: за всю историю из 258 членов Зала славы лишь 37 представляют СССР и Россию. Не густо для страны, которая создала не одну хоккейную эпоху.
Не могу не вспомнить Павла Дацюка — волшебник шайбы стал членом канадского Зала славы в этом году. Александр Могильный последует за ним через год. А у IIHF снова другое мнение? Мы все эти годы говорим: "Ладно, ребята, в Канаде ценят наших мастеров заслуженно." Но когда откровенно игнорируют таких кумиров именно та организация, которая вершит мировую политику в хоккее... Тут хочется уже не шутить.
Давайте посчитаем вслух: с 2014 года новых россиян всего пятеро — Быков, Хомутов, Каменский, Федоров и Яшин (последний прошёл в 2020-м). За это же время в мировые звезды списали столько швейцарцев и скандинавов разного пошиба (нисколько не хочу умалять их заслуги!), сколько иные советские поколения собирали только мечтая о поездках по заграницам. Как вам фигуристы Дании или Румынии? Ну честно… Спрашиваешь себя — что стало мерилом признания? Титулы? Уровень влияния на развитие игры? Или выдвигают по принципу "не засветился под российским флагом"?
Понимаю доводы бюрократов. Было бы глупо закрывать глаза на нормативы и формальности (знаете ведь этот пресловутый двухлетний карантин для кандидатов после завершения карьеры?). Президент Люк Тардиф мысленно хлопает себя по плечу за дипломатичность: Овечкина когда-нибудь наградят — вот он побьет Гретцки окончательно и подождёт два года... А пока что спасибо за участие.
Вот только политика «давайте подождём» работает как сито с мелкими ячейками исключительно для одних — из России-СССР кандидатов последние четыре года не находили вообще. Зубов технически выполнил все проформы — да чёрта с два! Сразу слышны чужие фамилии из Дании или Польши… ну а почему нет? Можно было бы подумать: наверное, историческая несправедливость совершается ради расширения географии хоккея… Но всё же нельзя делать вид, будто новые легенды у нас закончились в девяностых.
Особенно горько становится там, где речь заходит о наших символах эпохи – той самой прославленной первой пятёрке ЦСКА времен Тихонова (ну вы ж помните этот сонм гениальных сочетаний или я один угораю ностальгией?). Из них у IIHF только четверо удостоены статуса бессмертного. Сергей Макаров? Его признали в Торонто еще восемь лет назад ("с добрым утром!"), а тут тишина… Даже становится обидно перед зарубежными тренерами: если уж они ежедневники пролистывают специально ради «развивающихся» стран вроде Венгрии или Польши, почему же тянется мучительное молчание вокруг людей гораздо большего олимпийского наследия?
Всё же история дважды не повторяется буквально – но она замечательно рифмуется. Я много раз видел похожие истории среди друзей-спортсменов: есть результат – и есть ощущение невидимой стены между настоящими достижениями и официальным признанием. Обыкновенная зависть или страх испортить отношения на международной арене – не знаю уж точно что тому сейчас причина... Иногда кажется проще поставить галочку для «невосточного» игрока пусть даже эпизодически известного в мире (скажет ли вам что-то имя условного польского ветерана больше чем название Союза четырёх десятилетий подряд?), чем вызволить из забвения тех, кто действительно круче всех гонял шайбу до появления айфонов.
Удивляет при этом формальный подход к критериям отбора. Возьмите того же Зубова: человек дважды взял Кубок Стэнли в "Далласе" и "Нью-Йорке", олимпиаду выигрывал ещё весной отечественной демократии… Признание получил где угодно – а вот конкретно родная дисциплинарная IV группа никак приглашения не пришлёт. С Могильным та же песня (а ведь сколько молодежи сейчас им восхищается!). Значит ли это что вклад русского хоккейного образования менее важен для развития мировой игры? Что они просто вне поля зрения экспертов федерации?
Если откровенно – нынешние подборы отдают вкусом кривого ревизорства времен Холодной войны c примесью политических трендов уже наших дней. По логике руководящих комитетов каток должен быть круглым – а судьи равнодушными к странам; на деле выходит то супертолерантно к новым хоккейным областям влияния, то приторно нейтрально к традиционным столпам.
Могу понять желание расширять аудиторию заметностью далеких игроков — пусть детям из Эстонии будет кому подражать кроме фотографий Харламова… Но когда игнорируют технику тех, кто за пару десятилетий вывел ручную работу над клюшкой в искусство типа каллиграфии японских мастеров… Получается какая-то странная система двойных стандартов.
Ну вот представьте себе музыкальный зал славы без пары Битлов или джаз без Майлза Дэвиса — мол дескать они сделали своё дело давно... Так же люто смотрится Hall of Fame где наш золотой запас годами держат авансом "на случай особого случая".
Для всей мировой конкуренции это кажется вредным сигналом: если среди настоящих чемпионов начинается дележка на сегодняшних и вчерашних любимчиков политического сезона – растёт недоверие ко всему инструменту признания вообще. Мы же все-таки смотрим хоккей ради эмоций миллионов фанатов (а иногда ради заброшенной после бессонной ночи шайбы своего сына). История о том самом состязании сборных СССР-Канады навсегда останется знаковой именно потому что она росла валом энтузиазма обеих сторон.
Поэтому давайте как мы сидели бы вечером с чашкой кофе после матча – честно скажем себе: когда спорт начинает защищать политические интересы кого-либо сильнее чем спортивные заслуги индивидуума – теряет смысл всякая футбольная метафора братства народов.
Даже своим детям хочется однажды рассказать без затаённого стеснения про действительно великих наших парней – чтобы «слава» была реально мировой авторитетой штукой прежнего масштаба а не очередным симулякром эпохи коммуникационных войн.
Пока же список новых членов IIHF напоминает скорее автобусную экскурсию иностранцев по музею современного искусства («выделим квоты по странам!»), чем серьезную летопись военных маршалов ледового фронта.
Так что остается надеяться только на память болельщиков да живую энергию тех зальных часов записанных голосами поколений. Наших героев эти новой методички уже не остановят; но вот хватит ли совести осознавать свою настоящую миссию у самих биографов спорта по версии IIHF?
Ведь если проспите собственных титанов – напоминание будет ждать вас там же где забытые финалы прошлых эпох: в сердцах людей которые действительно любят игру вне зависимости от заголовков официальных заявлений.
Так что увидимся через пару сезонов напротив старых фотографий Дацюка или когда Макарову уже исполнится семьдесят пять… Всё равно их уважение среди своих никогда не потускнеет — и это никак уже не исправишь никакими коммюнике Zала славы.
Олимпийская память куда надежнее любой канцелярии.