Вопреки всему, историю иногда пишут и проигравшие. По крайней мере, именно так произошло с нашей Великой Отечественной, которая ввиду закрытости СССР долгие годы оставалась неизвестной "там". Только лишь благодаря этому у проигравших немецких генералов появился большой "оперативный простор", позволивший написать Западу "правильную" версию советско-германской войны. Именно через них с нарастанием Холодной войны "там" утвердился зловредный миф о так называемом "чистом вермахте" — антинацистской по своей сути организации, хоть и под преступным руководством, но честно сражавшуюся против варварского государства, угрожавшего всей западной цивилизации. По крайней мере, "честно", насколько позволяли обстоятельства, учитывая природу дикого противника. К сожалению, семена немецкой лжи упали на благодатную почву и успели прорасти настолько глубоко, что и сегодня непросто до конца искоренить их...
Само собой, факты полностью противоречат данным утверждениям, о чём отлично знали и в ФРГ. Уже в 60-х гг. один из видных немецких историков-философов, вставший 20 лет спустя на путь безудержного ревизионизма, честно признавал (цитата):
22 июня 1941 года началась самая чудовищная завоевательная война на порабощение и уничтожение, какую только знала мировая история...
Тем отвратительнее, что вплоть до начала 90-х не только германское общество, но и значительная часть научного сообщества делало всё возможное, чтобы только не говорить о военных преступлениях вермахта "на востоке". Доходило до абсурда, когда осмеливавшихся противостоять легенде о "чистом вермахте" буквально подвергали остракизму. Достаточно вспомнить о немецком историке Кристиане Штрайте, написавшего фундаментальную работу "Они нам не товарищи", в которой он научно обосновал ответственность вермахта за уничтожение 3,3 млн. советских военнопленных. В 70-х против Штрайта всколыхнулась такая буча, что учёному пришлось даже уволиться из родного университета. Лишь в 80-х справедивость восторжествовала и в зените учёной славы он смог вернуться обратно уже признанным мировым историком по теме. И таких примеров на самом деле немало...
Конечно, чисто по-человечески понять немцев можно. Значительная часть мужской половины нации в годы Второй мировой прошла через гитлеровскую армию. Не признавать же преступной всю нацию? Поэтому: "Это всё Гитлер и нацисты!" — десятилетиями утешали они сами себя. "Жгли СС, мы — воевали" — вторил им киношный генерал вермахта в бессмертных "17 мгновений весны".
Повторюсь, благоволила в данном деле и Холодная война, в тени которой можно было не только забыть о совести, но и обрести новые смыслы. Благо, что множество немецких вояк снова оказались при деле, возглавив пресловутое НАТО. Тут уж и западные "коллеги" подсобли, принявшись отстирывать репутацию ради оправдания позорного и крайне сомнительного сотрудничества.
С другой стороны, нет сомнений, что в глубине души немцы многое осознавали. Уже в 1960-х гг. молодое поколение плотно насело на родителей с неудобными вопросами. Тогда-то ФРГ впервые и захлестнула волна крупных исторических дискуссий об участии регулярной немецкой армии в военных претуплениях. Но ещё долгие десятилетия общий негласный консенсус общества был таков: "Оставьте нам хоть что нибудь!". Хоть какую-то победу. Вот пусть воспоминания о преданных, но смелых солдатах, которых собственное преступное правительство обманом втянуло в захватническую войну, бросив на страдания в руины Сталинграда, и будут той отдушиной, за которую можно спрятаться и оправдаться. "Они сами жертвы! Тем более воевали с проклятыми коммунистами-нелюдями ради западной цивилизации!"...
Примерно такие рассуждения превалировали вплоть до 90-х, когда и эта "линия обороны" наконец-то прогнила и посыпалась. Толчком стала скандальная научная выставка "Война на уничтожение. Преступления вермахта 1941-1944", организованная группой историков гамбургского "Университета социальных исследований". Собрав самые вопиющие фотографии и документы злодеяний немецкой военщины в Польше, СССР и Югославии, они объездили с экспозицией всю Германию, породив множество скандалов и горящих "пятых точек", причём даже у высокопоставленных политических деятелей. Несколько из них (из ХДС, к слову, здравствующих и поныне), прямо обратились к своим избирателям и посоветовали им не посещать выставку. Почему? Да потому что она, дескать, оплевывает и извращает... "славное немецкое военное прошлое".
Против выставки бунтовали, её жгли и на неё нападали, угрожали организаторам — и это в 1995 году! Но главного она всё же добилась: волна профессиональных споров, поднятых ею, навсегда похоронила легенду о "чистом вермахте". Именно с тех пор даже в Германии защищать миф стало неприличным моветоном (западные "коллеги", брезгливо воспользовавшись услугами немцев против СССР, стали разоблачать его много раньше),..
Разумеется, речь исключительно о научной среде, ибо на обывательском уровне до сих пор лишь очень немногие стыдятся и глубоко осознают преступления собственных предков. Не отстают от них и политики...
Даже сегодня немцы готовы назвать геноцидом что угодно (помимо Холокоста) — колониальный террор против племён гереро и нама начала 20 века, или политически мотивированную концепцию "украинского голодомора" (к слову, признанного через Бундестаг!) — но только не "войну на уничтожение" ("Барбароссу"), убийство миллионов советских военнопленных и попытку стереть с лица земли Ленинград — три из наиболее очевидных и наикрупнейших преступлений вермахта (да и, пожалуй, всей немецкой истории). Даже защита докторской диссертации одним из видных немецких учёных-историков, который документально доказал, что последнее было ничем иным, как геноцидом, не сдвинуло дело с мёртвой точки.
Здесь показательно, что во внутринемецких дискуссиях многие их них прямо признают, что Блокада — геноцид, но если признать её таковой официально, можно, видите ли, не только нарваться на кругленькую сумму, но и... "дать козыри российской власти" (лично читал интервью с одним из историков в "Шпигеле" в 2023-м).
Таким образом, несмотря на то, что злополучная легенда о чёртовом вермахте научно похоронена, предстоит сделать ещё очень многое. Ведь мы уже чисто из принципа обязаны будем продавить признание вышеприведёных геноцидов, причём, что важно — именно через германский Бундестаг. И как бы сейчас это не выглядело фантастичным, уверен, что рано или поздно у нас получится (против Правды не попрёшь).
Я же на данной ноте не заканчиваю, ибо данный пост, своего рода, предисловие к более масштабной статье о преступлениях вермахта, а точнее — преступниках. Дело в том, что после той самой выставки немецкие историки ударились в такую бурную дискуссию, что за три десятилетия наплодили множество чрезвычайно интересных книг и статей. Дошло до того, что в пылу споров они начали буквально на калькуляторе высчитывать процент военных преступников из прошедших через данную институцию, что не может не вызвать усмешку (простите, но очень уж это по-немецки). Буквально недавно в крупном западном журнале военной истории вышла развёрнутая статья историка Стахеля, защитившего докторскую по "Барбароссе", в которой он тоже решил вставить свои пять копеек и показать, сколько именно преступников служило в вермахте. Вот обо всём этом мы и поговорим в следующий раз!