Была жаркая пятница, очередь в маленькой шаверменной у метра растянулась почти до двери. За стойкой, орудуя ножом с профессиональной скоростью, работал парень по имени Артур — мастер своего дела.
Подошёл очередной клиент, явно чем-то взволнованный.
— Мне, пожалуйста, шаурму в лаваше, с курицей, только без лука, и с чесночным соусом, но совсем чуть-чуть. Ой, и можно помидоры положить, но только с одной стороны, а то лаваш размокнет. И... сыр можно? А сыр солёный? Ладно, лучше без сыра. И заверните покрепче, а то в прошлый раз всё текло.
Артур, не отрываясь от нарезки мяса, поднял на него взгляд и невозмутимо произнёс:
—Брат, шаурма — она как жизнь. Её нельзя собрать идеально. Если завернуть крепко — она течёт, если слабо — она неудобная. Если положить всё самое вкусное — лаваш рвётся. Надо найти баланс. Доверься мне. Я создам для тебя идеальную шаурму сегодняшнего дня.
Клиент был удивлен, но только молча кивнул.
Артур начал творить с сосредоточенностью ювелира. Лепёшка, соус, идеальные кусочки курицы, овощи. Всё было почти готово, когда он спросил:
—Острое добавить? Острота — это как эмоции в жизни. Без неё пресно, а если переборщить — потом пожалеешь.
— Немного, — еле слышно прошептал клиент.
Артур добавил три капли острого соуса, с математической точностью завернул конвертик и с торжествующим видом протянул своё творение:
—Готово. Шаурма твоей судьбы. С тебя 280 рублей.
Клиент поблагодарил, расплатился, взял свёрток и вышел на улицу. Через минуту он вернулся с растерянным лицом:
—Извините, я заказал с курицей, а вы... вроде положили свинину.
Артур, не моргнув глазом, взглянул на сковородку и произнёс:
—Видишь ли, брат. Иногда жизнь даёт тебе не ту начинку, которую ты просил. Но это не значит, что она невкусная. Попробуй. Возможно, это твой новый путь.
Не в силах что-либо возразить такой логике, клиент снова вышел. Артур с удовлетворением наблюдал за ним, пока его самого не окликнул напарник из подсобки:
—Артур, я тут перепутал мясо на гриле. Где свинина, которую я приготовил нам к ужину?
Артур медленно обернулся, глядя на пустую сковородку, где минуту назад жарилась та самая свинина. На его лице впервые за весь вечер появилось выражение простой человеческой растерянности.
— Значит, судьба у нас на ужин... куриная.