Все рушилось, казалось, сама жизнь дала трещину, в которую летели обидные слова, отчаяние да и сама Людмила вместе со своим еще нерожденным малышом.
- Ты же со мной не советовалась, когда решила оставить ребенка! А сейчас предъявляешь мне что-то? Решение было твоим, а не нашим. Я никаких обязательств не давал. Да, были отношения, но это не навсегда. Теперь у нас у каждого из нас своя дорога.
- Понятно... — еле слышно выдохнула Люда, и слезы покатились по щекам.
Зияющая пустота заполнила все внутри, а душа будто тихо стонала. Но говорить ей больше не хотелось. Людмила ушла в комнату и легла на диван. Слезы горячими струйками скатывались по вискам, капая на мягкую велюровую обивку. С ними из души вытекали вера в себя, в их любовь, которая до сегодняшнего дня жила в ее сердце.
Нет, она не замечала фальши в его отношении к ней, все было прекрасно. Ее дочка Маришка тоже, казалось, привязалась к будущему отчиму. Ей скоро шестнадцать, она живет иллюзиями, тоже мечтает о любви, как у ее мамы. Да уж…
Людмила вздрогнула от хлопка входной двери, но она так и осталась лежать, не в силах подняться. Вскоре пришла Марина, она подбежала к матери, села рядом и встревоженно спросила:
- Что с тобой? Заболела?
- Нет, дочка, не заболела. Мы с Юрием расстались…
- Как?! А малыш? Ты ему сказала наконец о нем?
- Сказала, почему он и ушел навсегда. Ему ребенок не нужен, как оказалось.
Маришка крепко обняла мать и прошептала:
- Ну ты же не будешь от него избавляться, правда? Мамочка, не вздумай! Я помогу, буду за ним ухаживать, гулять. Только не надо его убивать!
Они еще долго проговорили в этот вечер, мать и внезапно повзрослевшая дочь.
- Может быть, ты зря тогда отказалась переехать к дяде Юре? – рассуждала Марина. – Ко мне бы бабушка переселилась. Вы бы поженились, семья была бы.
- Да нет, дочка. Я бы не смогла тебя на мужчину променять. Я думала, любовь у нас, понимаешь? И мысли в голове не держала, что он может так поступить. Все ждала, когда замуж позовет…
Так в их семье осталось три женщины: Людмила с Маришкой и Серафима Петровна, мама и бабушка. Она в основном хлопотала по хозяйству и все переживала за дочь:
- Мила, ну как ты себя чувствуешь? Что врачи говорят? Тридцать пять лет, возраст-то…
- Мама, все в порядке. Ребеночек в норме, толкается уже, - улыбнулась Людмила. - Про Юрку я уже не думаю совсем. И мне намного легче.
Она погладила рукой живот, стараясь таким образом успокоить вдруг разбушевавшегося малыша.
- Ничего, мой маленький, мы все переживем, - ласково сказала будущая мама.
Шел уже седьмой месяц ее беременности, когда случилось горе. Оно обрушилось на Людмилу с дочкой с такой силой, что все предыдущие события, включая расставание с Юрием, показались мелкой ерундой.
Погибла Серафим Петровна. Она в гололед попала под машину по собственной неосторожности. Два дня пролежала в реанимации, но сердце не выдержало, остановилось.
Похоронами занимались ее бывшие сослуживцы, соседи помогли. Люда с Мариной были как не в себе. Дочь беспокоилась о маме, оберегала ее, говорила, что она должна думать о ребеночке, чтобы не навредить ему. Но как?
Похоронили несчастную женщину рядом с ее мужем, отцом Людмилы. Похороны и поминки она помнила плохо. Пару раз вызывали скорую и наконец ее увезли на сохранение. Привели в чувство, и дочь забрала ее домой.
Но горести и напасти не приходят по одиночке. Вскоре в их подъезде начался капитальный ремонт. А это уж понятно – как стихийное бедствие для жильцов. К ним явились представители ЖЭКа и строго проговорили:
- Нужно освободить ванную комнату и кухню. Все вдоль стен должно быть свободно. Никакой мебели, будем водопроводные трубы менять.
- Мы сами должны мебель двигать? - спросила Людмила.
- Ну не мы же, - ответили ей.
Какое им дело до беременной женщины? Вокруг нее словно сгустились темные силы, и уже не было возможности им сопротивляться. Они с Мариной освободили ванную комнату, большого труда это не составило.
Подвесные шкафы на кухне, вроде бы не мешали. Стол вытащили в гостиную. Плиту решили не трогать. Будет мешать, сами пусть решают. А вот холодильник пришлось двигать. Марина сбегала к соседу, но того дома не оказалось, старушка-мать сказала, что он уже все передвинул у них и уехал куда-то.
И пришлось им перетаскивать холодильники вдвоем. Упираясь в него всей грудью, Людмила двигала эту махину с помощью Марины хотя бы на середину кухни. Кое-как они справились. Но на большее ее уже не хватило. Остальное по мелочи Маришка доделывала сама.
Людмила приняла душ и решила лечь. Низ живота тянуло, стало трудно дышать. Она еле-еле дошла до кровати и почувствовала резкую боль! Как будто что-то оборвалось внутри! Услышав громкий крик, в спальню ворвалась дочь и тут же вызвала скорую помощь.
Всё обошлось! У Людмилы родилась семимесячная девочка! Сама дышала, сама закричала. И это было таким счастьем, что ребенок родился здоровеньким, хотя и недоношенным. Но врачи успокоили: «Все в порядке, мамаша, не переживайте. Выходим».
Первые три недели жизни девочка провела в кувезе в отделении недоношенных младенцев. Людмила приходила каждый день: с медсестрой меняли подгузники, кормили сцеженным молоком через зонд, потом Людмила училась прикладывать дочку к груди. Она по звуку могла понять, что малышка хочет есть или ее что-то беспокоит.
Медсестры, врачи были более, чем доброжелательны. Маришка приходила каждый день, приносила соки, фрукты. К ней ее не пускали, но посылки и записки передавались. Из них Людмила узнала, что трубы поменяли, плитку в ванной отбили, обои на стенах в кухне ободрали.
«Я прибралась, мамочка, не волнуйся. Но ремонт нам нужен» - писала дочка. А у Людмилы слезы на глаза наворачивались. Вечерами Маришка звонила иногда, Вот и в этот вечер она сказала, что помыла окна, сняла занавески в кухне и даже постирала их.
- Молодец, дочка, - говорила Людмила сквозь слезы , в то время как санитарка делала влажную уборку в палате. – Когда нас выпишут, нужна будет ванночка, купать будем. В ванной совсем все плохо, да? Ободранные стены?
В ее голосе слышались ноты отчаянья. Люда вспомнила, как сверкала чистотой и свежестью ее квартира, когда муж привез ее из роддома с Маришкой. Кругом надувные шарики и красивый плакат на стене: «Спасибо за дочку, любимая!»
Муж… Ее любимый Николай. Как он тогда радовался своей дочурке. Но счастья им выпало так мало! Он умер в самом расцвете лет от тяжелого миокардита, неизвестно откуда свалившегося на его голову.
Полгода обследовался, лечился, но врачи разводили руками, болезнь прогрессировала и унесла жизнь молодого мужчины, оставив жену и трехгодовалую дочурку.
Люда сдержала слезы, чтобы не расстраивать дочь, и попросила ее узнать у соседей, нет ли у кого знакомого мастера. И тут она услышала голос санитарки:
- … он из армии вернулся, пока без работы. А до этого училище окончил, специалист по отделочным работам.
Женщины в недоумении смотрели друг на друга.
- Нужен вам мастер, спрашиваю? – улыбаясь, проговорила женщина со шваброй. – Сын у меня, говорю, может помочь. Руки золотые.
- Да, да! Конечно, нужен! – До Людмилы вдруг дошло, о чем говорит ей эта улыбчивая женщина. - Понимаете, трубы меняли в квартире, всю плитку ободрали в ванной комнате. Но у меня на балконе новая лежит, как раз мы с дочкой собиралась заменить, да не успели. А сейчас малышку купать каждый день нужно. Поможете?
И тут Людмила вдруг расплакалась. Слезы хлынули из глаз. Эта добрая женщина так сильно напомнила ей маму и своим голосом, и своим добрым взглядом. Хотя было ей лет пятьдесят, но мамины черты в ней проглядывались.
- Ну-ну, не плачь, милая. Молочко пропадет, тебе о ребеночке думать надо. А я помогу. Давай дочкин телефон, мы с Игорем позвоним ей и договоримся. Пока вас выпишут, он уж все починит. За имущество не беспокойся, он чужого не тронет.
- Да что вы! Там и брать-то нечего особо. Спасибо вам.
Она снова позвонила Марине и сообщила хорошую новость. Дочь обрадовалась!
Из родильного дома Людмилу забрала Марина, но не одна, а с молодым человеком. Они приехали на такси, которое дожидалось в сторонке. Проводить ее вышла медсестра и все та же сердобольная женщина.
- Сынок, вы вовремя, - сказала она парню, а Маришка уже подбежала к маме и осторожно взяла из рук сверток, перевязанный розовой ленточкой.
Дома ждал сюрприз. Чистота на кухне, полный холодильник еды. В ее спальне – детская кроватка. В ванной новая плитка сверкала голубизной. Обои в кухне поклеены.
Людмила растерялась, не зная, кого благодарить за всё. Оказалось, Игорь с мамой, Софьей Фёдоровной, санитаркой из роддома, и помогли. Пока Игорь занимался кафелем, они с Мариной все перемыли, перечистили. Вместе съездили за детскими принадлежностями, кроватку купили, ванночку.
Софья Фёдоровна пришла к ним после работы, а Игорь так и не уходил. И Люда заметила, как он смотрит на ее дочь.
- Как мне вас отблагодарить, даже не знаю, - говорила Людмила, когда малышка уже спала, а они все вместе пили чай на кухне. – Я рассчитаюсь постепенно.
- Сочтемся, не бери в голову, Люда.
После чаепития молодые люди ушли смотреть кино по телевизору, а женщины разговорились.
- Он у меня парень хороший. В институт будет поступать. А твоя дочка так ему понравилась! Подружились они. Ты ведь не против? – и заметив удивленные глаза Людмилы, добавила, - не переживай, он дурного не допустит. Мальчишка совсем, хотя уже двадцать один скоро.
Так и вышло. Игорь стал их частым гостем, а точнее, другом Маришки. Когда она окончила школу, они вместе поступили в институт, она на экономический, а Игорь на инженерно-строительный.
Он сделал Маришке предложение, когда ей исполнилось двадцать лет. Людмила не возражала, Игорь ей нравился. Хороший парень, звезд с неба не хватает, но надежный, и к Марине относится со всей душой. Не говоря уж про будущую сватью.
Та очень помогла Людмиле с маленькой дочкой. И посидит, когда нужно, и по дому поможет. А когда и продуктов принесет. С деньгами в доме было не очень, конечно. И на что свадьбу справлять?
Младшенькой Полинка подрастала. Софья Фёдоровна с садиком помогла. Людмила работала, Марина училась. Обе мамы все же уговорили молодых, чтобы подождали до окончания института, потом уж свадьба. Послушались Маришка с Игорем.
Институт они окончили наконец, Маришке повезло, она устроилась экономистом в небольшую фирму, а Игорь начал работать в строительной компании, где его "золотые руки" и полученные знания сразу оценили по достоинству.
Софья Фёдоровна перед свадьбой хлопотала больше всех: сама испекла пироги, накрыла стол у себя в гостиной.
Людмила с Полиной за ручку бегала туда-сюда, проверяя, чтобы всё было как надо, — от белоснежных салфеток до букетиков цветов на столе. Малышка уже бойкая, в розовом платьице с бантиками, то и дело задавала маме вопросы: "Мам, а когда торт? А Маришка будет танцевать с Игорем?" Было видно, как она радовалась за старшую сестру.
Свадьба была скромной, но душевной, без помпезных ресторанов, а по-домашнему, в кругу близких. На неё собрались друзья жениха и невесты, родные Софьи Фёдоровны и пара коллег Людмилы. И среди приглашенных оказался младший брат Софьи Фёдоровны, Алексей.
Жил он в областном центре, в старом родительском доме с садом. Работал директором местной школы, преподавал историю. Любил родные места и мечтал написать книгу об истории родного края, о родителях, их большой семье. Собирал материал для книги, ездил по окрестным селам в свободное от работы время.
Интересный мужчина за сорок, с тёплой улыбкой, которая делала его моложе, Алексей сразу приковал внимание Людмилы. Нет, не кричащей харизмой, а тихой надёжностью, строгой рассудительностью.
Людмила заметила его, еще когда он помог расставлять стулья вокруг большого стола:
- Давайте я, а вы ребёнком займитесь. Вон она у вас какая бойкая, - сказал он Людмиле.
Голос у него был низкий, успокаивающий. А когда заиграла музыка, и молодые закружились в танце, он подсел поближе к Людмиле и сказал:
- Я рад знакомству. Сестра столько рассказывала про вас, что я чувствую, будто мы старые знакомые.
Они разговорились, пока Софья Фёдоровна сидела с Полиной на диване, а гости шумели за столом. Оказалось, Алексей тоже потерял жену десять лет назад. Она умерла при родах. Не спасли ни ее, ни ребенка.
- Жизнь учит нас ценить моменты, - сказал он, глядя на танцующих Маришку и Игоря. - А ваша дочь... она так сияет. Как и вы, кстати, - сделал он приятный, но ненавязчивый комплемент.
Людмила смутилась, но в его глазах не было фальши, только искреннее тепло, то самое, что она давно забыла, потеряв мужа. Подбежала Полинка и потянула маму за руку, потанцевать.
Пришлось подняться и попрыгать с ребенком под общие возгласы, а когда Софья Фёдоровна снова увела девочку за стол, Алексей пригласил Людмилу на танец. Она почувствовала, как внутри что-то тает, как лёд под весенним солнцем.
С той свадьбы всё завертелось по-семейному, без спешки, но с той тихой радостью, которая приходит, когда звёзды сходятся. Алексей стал часто приезжать, навещал их, привозил подарки, яблоки из своего сада, книжки со сказками. А однажды он пригласил Людмилу с Полиной к себе. Поехали вместе с Софьей.
Старый дом произвел впечатление: добротный, ухоженный. Они гуляли по саду, говорили о прошлом и будущем, и Людмила вдруг поймала себя на мысли, что снова верит в чудеса. Она не могла ошибиться, что между ними возникло даже не чувство, а родство душ. Интересный мужчина, серьезный.
И через год, когда в саду цвели яблони, Алексей сделал предложение, немного неожиданно, за чаем на кухне и с Полинкой на коленях:
- Люда, давай сделаем друг друга счастливыми. Я обещаю быть тем, кто просто рядом всегда. Выходи за меня?
- Давно бы так, - весело откликнулась Софья, доставая пирог с яблоками из духовки. – Поленьке отец нужен. А вы пара вон какая замечательная.
И Людмила не отказала. Пришлось принимать решение, где жить. Но оно пришло как-то сразу: здесь, в этом большом старом доме с садом и с давно уже проведенными удобствами. Алексей был мужчина хозяйственный.
Их свадьба была ещё скромнее: только самые близкие. Маришка с Игорем, уже с малышом на подходе, Софья Фёдоровна, которая плакала от счастья, Полинка, которой осенью в школу идти.
- В мою и пойдет, - авторитетно заявил новоявленный «отец», который про слово отчим и слышать не хотел.
Они с Полиной давно уже стали друзьями не разлей вода. Жизнь, что дала трещину когда-то, теперь склеилась крепче прежнего нитями любви, что связывают не только сердца, но и поколения.
Семья разрослась, и Софья, и Маришка с Игорем были частыми гостями. Вскоре Людмила и Алексей стали бабушкой и дедушкой, родился внук. Вторая бабушка Соня во время родов сидела у дверей и ждала, когда раздастся звонкий плач ее внучка.
- Ну вот, Полинку подняли, теперь я за младшенького возьмусь, - радостно говорила она, не зная усталости и не чувствуя земли под ногами.
Счастливое семейство жило в полном согласии, в любви и заботе друг о друге. У хороших людей всегда все хорошо. А когда взрослые счастливы, то и у детей жизнь складывается.
Не замечаем день и год.
Летим, хоть годы на исходе...
Когда ты счастлив, жизнь идёт,
Когда несчастлив, жизнь проходит.
- Какое счастье, когда в трудную минуту на пути встречаются люди, способные помочь, поддержать и словом, и делом — те редкие души, которые не проходят мимо, а протягивают руку, делятся теплом и верой в лучшее. Тогда оно, наверное, и наступает.
- Дорогие читатели, благодарю за прочтение! Отдельное спасибо за ваши лайки, отзывы и комментарии.