— Ирина Аркадьевна, присядьте, — Павел Олегович, директор «МеталлПромСнаба», указал на стул около своего массивного дубового стола. Он избегал смотреть мне в глаза, и я сразу поняла — разговор будет неприятным.
Я работала здесь главным бухгалтером двадцать пять лет. Я пришла в эту фирму, когда Павел Олегович еще учился в институте, а его отец, Олег Петрович, только начинал свое дело. Я помнила, как мы ютились в крохотном офисе на окраине города, как ночами сводили первые балансы и как радовались первому крупному контракту.
— Мы решили провести... омоложение коллектива, — начал он, подбирая слова. — Внедряем новые цифровые технологии, облачные сервисы. Нужны свежие кадры, понимаете? С новым мышлением.
Рядом с ним, в кресле для посетителей, сидела девушка лет двадцати пяти, с длинными белокурыми волосами и телефоном последней модели в руках. Она скучающе смотрела в окно, демонстрируя полное безразличие к нашему разговору.
— Это Алина, — кивнул на нее Павел. — Она займет вашу должность. У нее два высших образования, экономическое и MBA. Прошу вас в течение трех дней передать ей все дела.
Я посмотрела на Алину. Она лениво повернула голову и одарила меня снисходительной улыбкой.
— Не переживайте, я быстро учусь, — процедила она. Все ваши эти папочки и счеты, прошлый век. Сейчас всё в облаке делается, парой кликов.
Я молча кивнула. Ни криков, ни скандалов, ни вопросов «За что?». Я видела эту Алину и раньше — она приезжала к Павлу на его блестящем внедорожнике. Все в офисе шептались, но я не обращала внимания. Работа была важнее.
— Хорошо, Павел Олегович, — мой голос прозвучал ровно и спокойно, чем я удивила даже саму себя. — Три дня, так три дня.
Передача дел превратилась в фарс. Алина большую часть времени разговаривала по телефону, делала селфи рядом с моим рабочим столом и жаловалась, что у нас «ужасный кофе из автомата».
— Так, это у нас что? — она брезгливо ткнула наманикюренным пальчиком в толстую папку с надписью «Годовые отчеты. 2000–2010». — Какой ужас, сколько макулатуры! Это все нужно оцифровать.
— Это архив, Алина, — терпеливо объясняла я. — Он должен храниться в бумажном виде по закону. Вот здесь у нас основная база в 1С. Все стандартные операции здесь. Счета, фактуры, зарплата.
Она слушала вполуха.
— Да-да, 1С, я знаю. Проходили в университете. А это что за древняя программа? — она указала на иконку на рабочем столе с названием «MPS_Legacy».
Сердце екнуло. Это была та самая ниточка, за которую я могла дернуть.
— О, это очень старая база данных, — как можно более безразлично ответила я. — Олег Петрович, царствие ему небесное, заказывал ее еще в девяностых у одного программиста. Мы ее почти не используем, так, для сверки архивных данных иногда. Вся работа давно в 1С.
— Понятно, какой-то доисторический хлам, — Алина потеряла всякий интерес. — Можете даже пароль не показывать, я ее потом удалю, чтобы место не занимала.
Я кротко улыбнулась:
— Как скажете.
Эти три дня были пыткой. Коллеги подходили, сочувственно качали головами. Моя заместительница, Марина, женщина моих лет, едва не плакала.
— Аркадьевна, как же так? Ты же всю душу в эту контору вложила! А он... из-за этой вертихвостки!
— Тише, Марина, — успокаивала я ее. — Все к лучшему. Отдохну. На дачу поеду, внуками займусь.
В последний день я собрала свои немногочисленные вещи в коробку: фотографию семьи, любимую кружку, старый калькулятор, который служил мне верой и правдой двадцать лет. Я подошла к своему столу, где уже хозяйничала Алина.
— Ну, вот и все, — сказала я. — Основные пароли я вам записала на стикере. Если что, звоните.
— Не думаю, что понадобится, — фыркнула она. — Я не вы. Разберусь.
Я вышла из офиса, не оглядываясь. За спиной я чувствовала на себе десятки сочувствующих взглядов. Но мне не было жаль себя. Во мне просыпалось холодное, расчетливое спокойствие. Я знала, что мой выход — это не конец, а только антракт.
Прошел месяц. Я действительно занялась дачей, пересадила пионы, отремонтировала теплицу. Первые две недели телефон молчал, и я начала думать, что, может, я переоценила свою значимость. Может, эта Алина и вправду гений, и смогла обойти все подводные камни, которые я расставляла для налоговой и фондов все эти годы.
Но в середине октября раздался звонок. Это была Марина.
— Аркадьевна, у нас катастрофа! — кричала она в трубку. — Налоговая заблокировала все счета! Все! Мы не можем провести ни одного платежа!
— Успокойся, Марина. Что случилось?
— Квартальный отчет по НДС! Алина сдала его по стандартной форме, а у нас же там особые условия по контракту с «СеверСталью»! Ты всегда какой-то отдельный модуль для этого запускала, какие-то таблицы сводила. А она не смогла! Говорит, в 1С такого нет! Павел Олегович рвет и мечет, орет на нее, а она плачет!
Я закрыла глаза. Вот он, тот самый момент. Та самая старая база «MPS_Legacy». Это не был просто архив. Это был сложный аналитический модуль, написанный гениальным программистом специально под хитросплетения нашего бизнеса. Он собирал описанные из десятка разных таблиц, учитывал плавающие коэффициенты и формировал уникальный файл для налоговой, который объяснял все наши сложные операции. Без него наша отчетность выглядела для налоговой как попытка мошенничества.
— Понятно, — спокойно сказала я. — Что ж, сочувствую.
— Аркадьевна, миленькая, помоги! — взмолилась Марина. — Павел Олегович сейчас тебе звонить будет. Он тебя умолять станет!
— Пусть звонит, — я повесила трубку.
Через десять минут на экране высветился его номер. Я дала телефону проиграть мелодию до конца. Потом еще раз. И только на третий раз лениво ответила.
— Да, Павел Олегович.
— Ирина Аркадьевна! — его голос был полон паники. — У нас тут... небольшие трудности.
— Я слышала. Счета заблокированы. Неприятно.
— Вы... вы должны нам помочь! Вы же двадцать пять лет тут работали! Это ваш долг!
— Мой долг, Павел Олегович, закончился ровно месяц назад, когда я получила на руки трудовую книжку. Вы сами сказали, что вам нужны новые кадры с новым мышлением. Вот, пожалуйста, наслаждайтесь результатом.
— Но Алина не знала! Вы не передали ей все дела! Вы скрыли от нее информацию про этот... модуль!
— Я передала ей всё в точности по официальным инструкциям и регламентам компании. Программа «MPS_Legacy» не входила ни в один регламент, так как являлась моей личной наработкой для оптимизации процессов. Алина назвала ее «доисторическим хламом» и сказала, что удалит. Я не стала спорить.
На том конце провода повисло тяжелое молчание.
— Что вы хотите, Ирина Аркадьевна? Выдавил он.
Я улыбнулась.
— Я больше у вас не работаю, поэтому не могу оказывать вам услуги бесплатно. Но я могу предложить вам официальный договор на консалтинг. Моя консультация по решению вашей проблемы будет стоить три моих бывших месячных оклада. Единовременно. Предоплата сто процентов.
Он снова замолчал, видимо, судорожно подсчитывая убытки от простоя и сумму, которую я назвала. Мой оклад был 150 тысяч рублей. Итого — 450 тысяч.
— Я согласен! — выпалил он. — Приезжайте прямо сейчас!
— Не спешите, Павел Олегович. Сначала ваш юрист пришлет мне на почту договор. Я его изучу. Потом вы переведете деньги. И только потом я, возможно, найду время в своем плотном графике, чтобы заехать к вам в офис. Скажем, завтра к обеду.
На следующий день, ровно в 14:00, я вошла в офис «МеталлПромСнаба». Со мной поздоровались все, от охранника до начальников отделов. В их глазах я читала неподдельное уважение.
Павел Олегович встретил меня у двери своего кабинета. Выглядел он ужасно: осунувшийся, с красными глазами. Алина стояла позади него, съежившись, и смотрела в пол.
— Ирина Аркадьевна, проходите, — засуетился он.
Я прошла и села за свой бывший стол. Компьютер был включен. Я посмотрела на Алину.
— Пароль?
Она протянула мне стикер, на котором кривым почерком были написаны пароли от 1С и почты. Я усмехнулась.
Я запустила иконку «MPS_Legacy». Программа запросила пароль. Алина и Павел затаили дыхание. Я медленно, с удовольствием, набрала на клавиатуре: SolnceVoshoditNaVostoke1998. Это был год, когда я впервые спасла компанию от разорения после дефолта.
На экране открылся старый, аскетичный интерфейс. Я сделала несколько кликов, запустила модуль обработки, выгрузила нужный файл и отправила его по электронной почте в налоговую, прикрепив представление с объяснениями. Вся процедура заняла у меня не больше пятнадцати минут.
— Готово, — сказала я, поднимаясь из-за стола. — В течение часа блокировку снимут. Рекомендую вам нанять системного администратора и составить, в конце, нормальные технические регламенты.
Я достала из сумочки заранее распечатанный счет за мои услуги и положила его на стол перед Павлом Олеговичем.
— Это вам. А это, я повернулась к Алине и протянула ей листок, новый пароль от модуля. Я его сменила. Запишите, чтобы снова не "забыть".
Она подняла на меня глаза, полные слез и ненависти. Я посмотрела на нее без злорадства, скорее с легкой грустью.
Я вышла из кабинета под аккомпанемент оглушительной тишины.
По дороге домой я заехала в свое любимое кафе. Заказала капучино и миндальный круассан. На телефон пришло уведомление из банка: «Зачисление 450 000 рублей». Деньги — это было приятно. Но еще приятнее было чувство восстановленной справедливости и собственного достоинства. Это увольнение было лучшим, что могло со мной случиться. Я сидела, пила горячий кофе и думала о том, что теперь я — свободный и очень дорогой консультант.
Опыт — это тот актив, который невозможно обесценить или списать со счетов. Просто иногда нужно дождаться, когда на него найдется правильный и очень мотивированный покупатель.