Юноша подходит ко Христу. Он идеальный экземпляр. Богатство как броня, мораль — как витрина. Вопрос его — не крик отчаяния, а запрос на улучшение: «Что добавить к моему безупречному резюме, чтобы получить жизнь вечную?» Христос начинает со стандартных критериев. Но по ним у юноши уже проставлены галочки. Что дальше? А дальше — разрыв. Не прибавление, но вычитание. Не еще один бал, но расставание со всем архивом достижений. «Отпусти своё богатство. И следуй за Мной.» И тут происходит удивительное. Его броня, которую он считал украшением, оказывается клеткой. Он не может выйти из неё, потому что это стало его «я». Он отходит поникший, не потому, что плохой. А потому, что слился со своим «верблюжьим грузом». «Игольные уши», на которые ссылается Господь - не узкие ворота, а принципиально иное измерение. И поэтому резонный вопрос «кто может спастись?» рождается из логики «навьюченного»: как великому и нагруженному пролезть в ограниченное? Но проблема не в масштабе, а в категории. Н