Ирина спешила домой в приподнятом настроении. В последнее время жизнь не радовала, но сегодня всё же случилось кое-что хорошее. Уже несколько месяцев женщина жила в состоянии страха — самого липкого, неотвязного, леденящего душу. Страха за родного, любимого человека.
Маму.
Она ведь долгие годы казалась Ирине вечной, скалой, надёжной стеной, за которой можно спрятаться от любых жизненных неурядиц. Сколько Ирина себя помнила, мама оберегала сначала её, а потом и Ангелину, Иринину дочь. Дарила уют, заботу, любовь, чувство спокойствия и умиротворения. Это был, пожалуй, самый надёжный и близкий человек на свете.
И вот теперь — этот диагноз.
С одной стороны, понятно: мама уже пожилая, возраст, «всё такое». Но ведь живут же люди и до ста лет, да ещё и в бодром состоянии. Сейчас таких немало. А маме только-только исполнилось семьдесят. Ещё столько всего впереди. И Ангелину замуж выдать, и внуков нянчить. Как же без неё, без мамы?
Диагноз, однако, коварный, серьёзный. Он отбирает силы и здоровье понемногу, по крошке, но неотвратимо. Сам не пройдёт. Нужна операция — дорогостоящая. И чем раньше, тем лучше.
Потому-то Ирина теперь и пашет, как папа Карло. До обеда — в школе со своими третьеклашками, потом бегом на вторую смену, мыть полы в магазинах и кафе. Она взяла много объектов — иначе прилично не заработать. Уставала до изнеможения, выматывалась. Но куда деваться? Маму надо спасать.
Ангелина, дочка, тоже старалась помочь: взяла на себя все бытовые заботы. Училась уже на третьем курсе экономического вуза. Умница, красавица. Сама, без блата и репетиторов, поступила на престижный факультет и училась почти на одни пятёрки. Гордость матери и бабушки. Столько радости обеим приносила.
Вот и наглядный ответ всем, кто когда-то шипел, что «без отца нормального ребёнка не вырастишь». Вырастили. Школу Ангелина закончила отлично: не на золотую медаль, но четвёрок в аттестате было мало, в основном пятёрки. Вступительные экзамены тоже сдала замечательно и поступила туда, куда мечтала. Экономикой девочка увлекалась с детства — на удивление матери и бабушке. Те обе были, скорее, гуманитариями, а у Ангелины явно был математический склад ума. Наверное, это досталось ей от отца, которого она никогда не знала.
Ирина познакомилась с ним на отдыхе, в санатории. Мама отправила её туда после того, как единственная дочь закончила университет. Последний год был тяжёлым, ответственным, Ирина сильно устала.
— Похудела, побледнела, — сетовала мама, разглядывая взрослую уже дочь. — На море бы тебе съездить, сил набраться перед первым учебным годом.
Ирина тогда обрадовалась. В свои годы она ещё ни разу моря не видела. Мама тянула её одна: отец умер от инфаркта совсем молодым, когда Ирине едва исполнилось два. Она и не помнила его — так, обрывками: будто крепкие, пропахшие табаком руки, которые подхватывают и поднимают высоко-высоко, аж дух захватывает. Основное же об отце Ирина знала из маминых рассказов. Тихий, добрый, домашний человек, который души не чаял в жене и дочке, мечтал ещё о детях. Но не срослось.
А вот Ангелина своего второго родителя не знала совсем. И сама Ирина мало что могла о нём рассказать. Помнилось одно: улыбка — как у голливудского актёра, и глаза пронзительно-голубого цвета, ярко сияющие на загорелом лице. Не обратить внимания на такое было невозможно. Выгоревшие светлые волосы, спортивная, подтянутая фигура… Разумеется, Ирина растаяла, когда этот обаятельный молодой человек подошёл к ней знакомиться на набережной.
Да и кто бы устоял. Завязался красивый курортный роман. Алексей умело ухаживал за своей дамой — та рядом с ним ощущала себя сказочной принцессой. Он был галантен, много знал, они говорили обо всём на свете, на самые разные темы. Парень мог поддержать любой разговор.
Только вот уже позже до Ирины дошло: деталей жизни друг друга они не затрагивали. То ли случайно так вышло, то ли Алексей специально не заговаривал об этом, чтобы не делать их роман серьёзным, по-настоящему значащим.
Пролетела неделя, которая полностью изменила Ирину. Она теперь чувствовала себя не юной девчонкой, а женщиной — любящей и любимой. Они с Алексеем встречались по утрам на набережной. Было у них там своё место — у фонарного столба. Вместе шли на завтрак в кафе, обмениваясь новостями, день проводили вдвоём: сидели у моря, гуляли по окрестностям, говорили, целовались.
А в то утро он не пришёл. Ирина заволновалась. Сходила на завтрак одна, снова вернулась на условленное место у фонарного столба рядом с доской объявлений. Простояла там несколько часов подряд, всё ещё надеясь. А потом отправилась в гостиницу, где жил Алексей. Она хорошо знала это место — много раз бывала у него в номере, в гостях. Ночевать вот не оставалась: это была студенческая гостиница, и такие здесь царили строгие правила. Чужих после девяти в комнатах быть не должно.
Администратор сжалился над Ириной. Наверное, слишком растерянный и испуганный был у девушки вид. И сказал, что Алексей вчера ночью уехал в аэропорт. Время его пребывания в санатории подошло к концу. Правда, город, откуда родом был этот парень, администратор не назвал — это было бы уже явное разглашение конфиденциальной информации.
Ирина тогда всё поняла. Ну, не дурочкой же совсем она была.
Девушка шла домой, а по лицу её текли слёзы, которые она даже не пыталась вытирать. Прохожие опасливо косились. Остаток отпуска Ирина провела в своём номере. Рыдала в подушку, злилась, пыталась сама себя успокаивать, даже на море больше не ходила. Огромных усилий стоило отвечать на звонки мамы. Вера каждый вечер звонила в гостиницу и просила дочь к телефону — удостовериться, что с той всё в порядке.
Ирина отвечала родительнице, что дела у неё идут хорошо, просто замечательно, изображала радость и восторг, а у самой сердце болело так, что казалось: ещё чуть-чуть — и не выдержит. Наверное, только мысли о маме удерживали девушку от страшного шага — ведь ей думалось тогда, что лучше уж прекратить все эти страдания разом, чем так мучиться. Маму вот жаль было, конечно.
Ирина влюбилась — впервые, наверное, за всю свою жизнь. И сразу вот так, с головой. Алексей ни разу не заговорил о совместном будущем. Теперь-то понятно: для него это всё был лишь лёгкий курортный роман, приятный и необременительный. Наверняка парень считал, что Ирина и сама всё понимает, вряд ли он даже представить себе мог глубину её чувств.
Прошло ещё несколько дней. Настало время Ирине возвращаться домой. Девушка к тому моменту уже твёрдо решила: свои чувства, переживания и, по возможности, воспоминания она оставит здесь, на море. А там, в родном городе, у неё начнётся совсем новая жизнь. Работа — Ирина ведь закончила педагогический и с нетерпением ждала встречи со своим первым классом.
Столько планов у неё было, столько идей. Ирина хотела стать учителем, которого помнят и благодарят всю жизнь. Она будет стараться — очень стараться, — найдёт подход к каждому ребёнку, заинтересует малышей учёбой, подарит им знания об этом мире. Первый учитель — это же так важно.
А Алексей? Что Алексей? Не так она его поняла. Он не обманщик, не подлец. Ничего этот парень ей не обещал. Наоборот, много раз говорил, что ценит свободу, что планирует посвятить себя учёбе и работе. Но влюблённая Ирина пропускала эти слова мимо ушей. А зря. Так что нужно его забыть — просто забыть, как и не было ничего.
Только забыть Алексея Ирине так и не удалось. Ведь спустя девять месяцев после их курортного романа на свет появилась девочка — его дочь, с такими же пронзительно-голубыми глазами, русыми волосами и очаровательной улыбкой. Частичка красивого парня, которого так полюбила Ирина, осталась с ней навсегда. Как тут забудешь Алексея, когда каждый день на тебя смотрят его глаза — точно такие же.
Ирина поняла, что беременна, уже к концу лета. Испугалась, но и обрадовалась — сама не понимая ещё чему. Рассказала маме, конечно, — а как иначе? Ирина доверяла матери, как никому другому, и знала: та всегда её поддержит.
— Ну что ж, — произнесла Вера, услышав признание дочери. — На работу тогда выходить пока не стоит. Пусть лучших первоклашек кто-то другой возьмёт, а то только к тебе привыкнут, а ты в декрет тут же. А как же…
— О деньгах не беспокойся. Малыша родится — тебе пособия начнут платить. Да и я вторую смену на фабрике возьму. У нас вон людей не хватает. Ничего, прорвёмся.
Эти слова мамы успокоили Ирину. Теперь она больше ни о чём не переживала — только радовалась предстоящей встрече с ребёнком. Ирина всегда хотела стать матерью, дарить малышу любовь и заботу, всё то, что видела от своей мамы, показывать своему крохе мир.
Конечно, не так себе Ирина всё представляла. Мечтала, что сначала будет свадьба, потом они с мужем купят свою квартиру, и уж тогда обзаведутся потомством. Но уж как получилось. Ирина искренне радовалась тому, что скоро станет мамой. Так хотелось уже подержать малыша на руках.
Да и мать всегда была рядом: помогала, поддерживала, успокаивала, настраивала на позитив.
— Будешь молодой, красивой мамочкой, — улыбалась дочери Вера. — Станешь своему ребёнку другом настоящим. Я вот тебя поздно родила.
— И всё равно ты самый мой лучший друг, — отвечала Ирина. — Ты самая лучшая мама на свете.
Вера смущалась, но радовалась этим словам, конечно.
Родилась Ангелина. Ирина поняла: сердце её с этих пор безраздельно принадлежит маленькой девочке с огромными голубыми глазами. И как же приятно было осознавать, что малышку точно так же любит ещё один человек — бабушка Вера. Ирина чувствовала себя спокойнее, понимая, что мама рядом.
Вера с удовольствием помогала дочери с малышкой: научила всему — и купать младенца, и пеленать, даже ночами к кроватке внучки вставала, чтобы дать Ирине выспаться. И это несмотря на то, что ей нужно было с утра на работу, на фабрику, к станку.
В общем, материнство не доставляло Ирине никаких неудобств. Она даже усталости не ощущала — лишь радость. Ангелину ей помогала растить мама. Они разделили ответственность и заботы. Так уход за малышкой был очень даже посильным и приятным.
Ангелина росла замечательным ребёнком, просто подарочным. Наверное, как раз благодаря тому, что в доме царила атмосфера любви, принятия и спокойствия.
Ангелина рано пошла и заговорила. Она почти никогда не болела и мало капризничала — несмотря на то, что мама и бабушка часто делали девочке подарки и покупали что-то вкусненькое, чтобы порадовать кроху. Та не выросла избалованной принцессой.
Когда малышке исполнилось два года, Ирина вышла на работу. Она так долго мечтала стать учительницей — рождение дочери отодвинуло эти планы на время. И вот теперь Ирина с радостью окунулась в дело. Ей всё нравилось: и коллектив приятный, и первоклашки любознательные. Ирина действительно нашла к каждому ученику подход. Она просто не могла кричать на детей и быть с ними слишком строгой, как многие другие учителя. Сразу представлялась собственная дочурка. Ангелине ведь скоро в садик. А что, если и на неё будет кричать какая-нибудь воспитательница? Нет, такое представить себе страшно.
Ирина была внимательна к каждому своему ученику. При желании с любым можно договориться.
Вера по окончании декрета дочери вышла на пенсию. Тяжело ей уже было на фабрике трудиться — тем более пока Ирина сидела в декрете, приходилось работать в две смены, устала. Вера с удовольствием взяла на себя заботы о внучке. Ирина же спокойно работала, зная: её малышка в надёжных руках. Ведь маме своей женщина доверяла порой даже больше, чем самой себе.
Потом Ангелина пошла в садик. Малышка первое время много болела. Врач говорил, что это нормально — адаптация, — но Ирина ни разу не уходила на больничный: ведь Ангелиной занималась её мама.
По возвращении домой Ирину каждый раз ждала чисто убранная уютная квартира, довольная, накормленная дочка, улыбающаяся мама и вкусный ужин. Это было так приятно, так уютно, так ценно. Ирина чувствовала себя счастливой — несмотря на то, что, по мнению окружающих, была матерью-одиночкой, родившей «неизвестно от кого».
Неблагоприятные пророчества Ирина слышала ещё на стадии беременности: в одиночку ребёнка трудно поднимать будет, без отца невозможно вырастить нормального человека, мало ли какие гены от отца ребёнку достались, страшно рожать от неизвестно кого, ребёнок потом не простит матери, что она его лишила второго родителя, что ты будешь отвечать на вопросы малыша, которые у него рано или поздно появятся… Страшные прогнозы не сбылись. Ангелина росла умницей и красавицей, во многом перегоняя в развитии сверстников со двора. Она много улыбалась, всегда была доброй и отзывчивой девочкой.
Да, вопросы начала задавать, конечно. Примерно лет в шесть впервые об отце спросила. Ирина не стала сочинять истории о папе-летчике или путешественнике. Рассказала дочке, что это был очень красивый и хороший человек, которому пока рано было о ребёнке думать. А вот Ирине очень хотелось, чтоб у неё родилась дочь с такими же яркими голубыми глазами, как у него. Вот дочкой родилась. И именно такая, о какой мечтала Ирина.
— Ты так меня ждала, так обо мне мечтала, — обрадовалась девочка. — Вот же здорово!
Когда Ангелина стала старше, она узнала свою историю в более правдивой и полной версии. Но это её не шокировало.
— Как хорошо, что я всё же родилась. Ведь моё появление на свет — случайность. А мне так нравится этот мир.
В общем, и тут прогнозы доброжелателей не сбылись. Ангелина не обозлилась на мать, не стала искать информацию об отце — что, кстати, вряд ли было бы возможно: ведь Ирина даже фамилии Алексея не знала. Ангелина просто радовалась тому, что родилась и что есть в этом мире. Вот такая вот девчонка замечательная выросла.
От отца-студента Ангелина, судя по всему, унаследовала острый ум и способности к математике и анализу. Ещё в школе девочка увлеклась экономикой. Её завораживали термины и процессы. Она старалась вникать в суть происходящих событий. Ангелину просто восхищало, как экономика влияет на историю и жизни людей.
Вера и Ирина нисколько не удивились, когда Ангелина сообщила, что поступает на экономический факультет. Направление она выбрала, конечно, очень популярное. Многие тогда рвались в экономические вузы — конкурс был бешеный. Ирина заранее готовила слова утешения для дочки, не веря, что та поступит. Нет, в способностях
Ангелины сомнений никаких не было, но бюджетных мест так мало, а желающих — много. Казалось, шансы ничтожны. Да, так оно и было, наверное. А обучение на коммерческом отделении семья бы не потянула: Вера давно на пенсии, Ирина зарабатывала не так много, сама Ангелина… ну что, Ангелина, она ведь ещё ребёнком была, по сути.
Но Ангелина поступила. Пришла на тот самый факультет, на котором и мечтала учиться. Это было настоящее чудо. Хотя сама девушка, как потом выяснилось, вовсе не сомневалась в успехе.
Вера и Ирина закатили по этому поводу огромный праздник. Казалось, впереди у них троих счастливая долгая жизнь, в которой их ждёт столько нового, столько хорошего.
продолжение