Говорят, что старый конь борозды не испортит. Но почему-то никто не уточняет, что и пахать он, скорее всего, не будет. А будет только требовать овса и занимать самое удобное место в конюшне.
Александра, женщина пятидесяти шести лет, умная, начитанная и вполне успешная в своей деятельности, эту народную мудрость решила проверить на собственном, так сказать, опыте.
С Эдуардом они развелись десять лет назад. Развелись без битья посуды и дележа вилок, просто устали друг от друга. Эдуард ушел в «свободное плавание» в свою старую квартиру.
А Саша осталась в своей двушке, вырастила сына, женила его и зажила спокойной, размеренной жизнью.
Но тут на горизонте замаячила пенсия. И вместе с ней — тот самый липкий страх одиночества, которым любят пугать женщин из каждого утюга. «Стакан воды некому подать», «зимними вечерами не с кем словом перемолвиться».
И тут, как рояль в кустах, появился Эдик. Шестидесятилетний, слегка потертый жизнью, с поредевшей шевелюрой. Но с тем же задором в глазах.
Он написал ей в соцсетях, предложил встретиться. Слово за слово, и вот бывший муж уже сиди на кухне на своем некогда любимом месте.
— Сашенька, — говорил он, уплетая фирменные пирожки с капустой. — Ну что мы с тобой, как чужие? Столько лет вместе прожили. Сын общий. Я вот один, ты одна. А годы идут. Может, сойдемся? Будем старость вместе встречать, поддерживать друг друга.
И Александра, женщина в общем-то прагматичная, вдруг дала слабину. Ей показалось, что в этом есть зерно истины. «Свой же, — думала она. — Родной. Привычный, как старый диван.
Ну да, пружины скрипят, зато знаешь каждую вмятину. Нового так и не встретила. А тут — готовый комплект».
В общем, поддалась она на провокацию под названием «ностальгия» и разрешила Эдуарду переехать к ней.
— Попробуем, — сказала она. — Только, Эдик, давай договоримся: мы партнеры. Я тебе не домработница, ты мне не спонсор. Живем в уважении.
— Конечно, Сашуля! — радостно закивал Эдуард, втаскивая свой баул в прихожую. — Я ж теперь другой человек. Я ж жизнь переосмыслил.
Эйфория от «воссоединения семьи» длилась ровно 5 дней. А потом Александра поняла, что люди не меняются. Они просто на время маскируются, как хамелеоны. А стоит им попасть в комфортную среду — натура лезет наружу со страшной силой.
Через неделю Александра уже паковала баул обратно. Потому что обнаружила три привычки бывшего мужа, которые за десять лет не только не исчезли, а, кажется, забродили и стали крепче.
Привычка первая: Синдром «Безрукого Падишаха»
Эдуард искренне считал, что наличие женщины в доме автоматически отключает у мужчины функцию самообслуживания.
В первое же утро Саша проснулась от того, что Эдик гремел посудой на кухне.
«Готовит завтрак! — умилилась она спросонья. — Заботится».
Она вышла на кухню и увидела картину маслом: Эдуард сидит за пустым столом, перед ним пустая тарелка, а он с видом мученика смотрит на холодильник.
— Сашуль, доброе утро! — просиял он. — А где у нас масло? И сыр? Я искал-искал…
— В холодильнике, Эдик. На средней полке. Где они лежали пятнадцать лет назад, там и лежат.
— Не нашел, — развел он руками. — Вот, чайник вскипятил, — с гордостью сообщил кавалер. — Ты мне бутербродик не сделаешь? А то у меня сахар падает.
Саша сделала. Ну, первый день, ладно.
Но вечером повторилось то же самое.
— Саш, а где пульт?
— Саш, а рубашка где чистая?
— Саш, принеси водички, а то я так удобно лег, вставать не хочется.
За неделю Александра превратилась в «принеси-подай». Эдуард не делал НИЧЕГО. Он даже чашку за собой в раковину не ставил — оставлял на столике у дивана. Вокруг него образовывался культурный слой из фантиков, крошек и грязной посуды.
На замечание Саши: «Эдик, у тебя что, лапки?», он обиженно отвечал:
— Ну ты же хозяйка! Тебе виднее, где что лежит. Я тут гость пока, привыкаю.
Привыкал он, надо сказать, исключительно к горизонтальному положению на диване.
Привычка вторая: «Диванный эксперт»
Эдуард не просто лежал. Он руководил миром.
Телевизор в доме Александры теперь работал нон-стоп. С утра — новости, днем — ток-шоу, вечером —дебаты.
Громкость была такая, что соседи, наверное, тоже были в курсе.
— Эдик, сделай тише, — просила Саша, у которой от этого гула болела голова.
— Не могу, Сашуль, наверное, слух подводит, — отмахивался он.
Но самое страшное было не это. Эдуард комментировал всё. Каждую новость, каждое действие на экране, и, что хуже всего, каждое действие Александры.
Саша режет салат.
— Крупно режешь, мать. Огурцы надо тоньше. И майонеза побольше, суховато будет.
Саша гладит белье.
— Утюг-то на двоечку поставь, сожжешь синтетику. Эх, всему тебя учить надо.
При этом сам Эдуард палец о палец не ударил, чтобы взять швабру или нож.
— Я, Сашуля, теоретик, — гордо заявлял он. — Мое дело — стратегию выработать. А тактика — это твое, женское.
К среде Александре хотелось надеть ему на голову миску с «суховатым» салатом.
Привычка третья: Тотальная жадность (под маской экономности)
За десять лет одинокой жизни Эдуард прокачал навык экономии до уровня «Вип». Но экономил он, разумеется, за чужой счет.
В первый же день он спросил:
— Саш, а счетчики у тебя трехтарифные? А то ты свет жжешь, как в Версале. Надо бы выключать в коридоре.
Когда встал вопрос о покупке продуктов, Эдуард сделал лицо, полное скорби.
— Сашуль, у меня пенсия только десятого. Ты пока купи там… ну, мяса, рыбки, творожка. А я потом … сочтемся.
Саша купила. Полный холодильник.
Эдуард съел всё самое вкусное за два дня. Хорошую колбасу, дорогую рыбу, сыр.
— Ой, а я тебе не оставил? — невинно хлопал он глазами. — Прости, задумался. Вкусно очень. Ты еще купишь?
При этом свои деньги он тратить не торопился.
Чаша терпения
Развязка наступила в воскресенье.
Александра вернулась с работы (доделывала какой-то проект), уставшая, голодная и злая.
Дома её ждал «уют».
В прихожей валялись ботинки Эдуарда (посреди дороги). Из комнаты орал телевизор. На кухне была гора немытой посуды. В холодильнике было пусто.
Эдуард лежал на диване чесал живот.
— О, Сашуля пришла, — обрадовался он, не вставая. — А я тут проголодался. Принесла еды?
Александра посмотрела на этого «родного человека». Вспомнила про свои продукты, съеденные в одно лицо. Про его советы.
И поняла: она пока не готова встречать старость с Эдиком.
— Вставай, друг мой, — тихо сказала она.
Эдуард уходил обиженный, называл её черствой эгоисткой.
Она села за ноутбук и написала комментарий на форуме.
«Девочки, не верьте в сказки про «старых коней». Если вы развелись десять лет назад — значит, на то были причины. И эти причины никуда не делись. Они просто покрылись пылью».
А вы пробовали сходиться с бывшими спустя годы?
Спасибо за лайки, не забудьте подписаться, чтобы не потерять канал