– А где та бордовая коробочка, что стояла на моем туалетном столике? – Наталья замерла, держа в руке ватный диск. Сердце почему-то пропустило удар, хотя разум подсказывал: ничего страшного случиться не могло. Квартира заперта, чужих не было.
Игорь, ее муж, сидел в кресле в гостиной и увлеченно листал ленту в телефоне, периодически посмеиваясь над видеороликами. Он даже не поднял головы на вопрос жены, лишь лениво махнул рукой в сторону прихожей.
– Наташ, ну ты чего завелась с порога? Я только присел отдохнуть. Какая коробочка?
– Бархатная, темно-бордовая. С золотым тиснением, – Наталья вошла в комнату, чувствуя, как внутри нарастает холодная волна беспокойства. – Там были мои духи. Те самые, французские, которые я купила себе с премии. Я их даже не распечатала, берегла для особого случая.
Игорь наконец оторвался от экрана. На его лице мелькнуло выражение, которое Наталья знала слишком хорошо за двадцать лет брака – смесь скуки и легкого раздражения, словно его отвлекают от спасения мира ради сущей ерунды.
– А, эти... Так я их маме подарил.
Наталья моргнула. Ей показалось, что она ослышалась. Воздух в комнате стал вдруг вязким и тяжелым.
– Что ты сделал?
– Подарил маме, – повторил Игорь, уже увереннее, даже с ноткой вызова. – Она вчера заезжала, пока ты на работе была. У нее же давление скакало, она за тонометром зашла. Ну, слово за слово, пожаловалась, что у нее духи закончились, а пенсия еще не скоро. А тут твои стоят. Красивые такие, дорогие с виду. Мама понюхала пробник, который рядом лежал – ей понравилось. Ну я и отдал. Что ей, пустой уходить?
Наталья медленно опустилась на край дивана. Ноги вдруг стали ватными. Эти духи стоили как половина ее зарплаты. Она мечтала о них полгода, ходила в магазин, наносила аромат на запястье, вдыхала этот сложный запах ириса и сандала, представляя, как наденет их на юбилей мужа. Это был ее маленький каприз, ее личная награда за тяжелый проект.
– Игорь, – голос ее дрогнул, но она заставила себя говорить спокойно. – Это были мои духи. Я их купила себе. Они стоят тридцать тысяч рублей. Ты хоть понимаешь, что ты сделал? Ты просто взял мою вещь, не спросив, и отдал?
Игорь закатил глаза и отшвырнул телефон на диван.
– Ой, ну началось! «Моя вещь», «твоя вещь». Мы семья или кто? У нас все общее. И потом, это же мама! Ей восемьдесят лет скоро, ей приятно сделать надо. А ты себе еще купишь. Подумаешь, вода пахучая. Тридцать тысяч... Ну, значит, качественные, маме как раз по статусу. Не будет же она «Красной Москвой» пахнуть.
– Дело не в статусе, – тихо сказала Наталья, глядя на мужа, как на незнакомца. – Дело в том, что ты не уважаешь меня. Ты даже не позвонил. Не спросил. Просто решил, что мои желания ничего не значат по сравнению с желанием твоей мамы получить халявный подарок.
– Не халявный, а от любящего сына! – взвился Игорь. – Какая ты мелочная, Наташка. Я не думал, что ты такая жадная. Для родной свекрови флакончик пожалела. Стыдно должно быть! Она нас вырастила, помогала...
– Чем она помогала? – не выдержала Наталья. – Тем, что критиковала мои борщи? Или тем, что сидела с внуком раз в год по обещанию, и то за деньги?
– Заткнись! – Игорь вскочил, лицо его пошло красными пятнами. – Не смей про мать так говорить! Закрыли тему. Подарил и подарил. Купишь новые. У меня скоро юбилей, пятьдесят лет, между прочим. Лучше об этом думай. Я список гостей уже составил, там человек сорок будет. И, кстати, я тут присмотрел себе тот спиннинг, про который говорил. Японский, карбоновый. Стоит, конечно, прилично, но юбилей же раз в жизни. Надеюсь, ты меня порадуешь.
Он вышел из комнаты, громко хлопнув дверью спальни. Наталья осталась сидеть в тишине. Обида жгла грудь, но слез не было. Было только четкое, кристально ясное понимание: это нельзя так оставлять. Если она проглотит это сейчас, он будет вытирать об нее ноги до конца жизни.
Тридцать тысяч. Японский спиннинг. Мама. В голове Натальи начали складываться пазлы странной, но справедливой картины.
На следующий день они поехали к свекрови. Это был традиционный воскресный обед, отменить который можно было только в случае смерти одного из участников, и то Нина Петровна наверняка потребовала бы справку из морга.
Квартира свекрови встретила их запахом пирогов и... тем самым ароматом. Ирис и сандал. Тонкий, изысканный шлейф, который совершенно не вязался с запахом жареной капусты и старой мебели.
Нина Петровна вышла к ним в новом халате, благоухая, как парфюмерная лавка. Она явно вылила на себя не меньше пяти пшиков. Наталья поморщилась: этот аромат требовал умеренности, одной капли, а не дождевого душа.
– Ой, деточки пришли! – пропела свекровь, подставляя щеку для поцелуя. – Игорек, сынок, проходи! Наташа, разувайся аккуратнее, я коврик только постирала.
Они сели за стол. Игорь сиял, глядя на мать.
– Мам, ну как тебе подарок? Угодил?
Нина Петровна картинно взмахнула рукой, и волна аромата накрыла Наталью с головой, вызывая легкую тошноту.
– Ой, сыночек, угодил так угодил! Шикарные духи. Сразу видно – вещь. Соседка, Валька, чуть от зависти не лопнула, когда я в подъезд вышла. Спросила, откуда такая роскошь. А я говорю: сын подарил, он у меня щедрый, не то что твой зять-алкоголик.
Она повернулась к Наталье, и в ее глазах блеснул знакомый ехидный огонек.
– А тебе, Наташенька, они бы не пошли. Тяжеловаты. Они для зрелой, статусной женщины. На тебе бы они как на корове седло смотрелись, уж прости за прямоту. Ты же у нас простая, тебе бы что-то полегче, цветочное, дешевенькое. А это – порода!
Игорь самодовольно хмыкнул, набивая рот пирогом.
– Вот видишь, Нат, я же говорил! Маме нужнее. А тебе мы компотик купим, клубничный.
Наталья медленно жевала сухой пирог с капустой. Внутри нее что-то щелкнуло и окончательно встало на место. "Компотик", значит. "Для простой женщины". Хорошо.
Подготовка к юбилею Игоря шла полным ходом. До праздника оставалась неделя. Игорь вел себя как капризный ребенок в преддверии Нового года. Он постоянно намекал на подарок, скидывал Наталье ссылки на рыболовные сайты, показывал видеообзоры того самого спиннинга.
– Смотри, Нат, какая вещь! – восхищался он, тыча телефоном ей в лицо. – Чувствительность невероятная. Можно рыбу чувствовать даже если она просто рядом проплывает! С таким удилищем я на рыбалке королем буду. Мужики обзавидуются. Стоит он, конечно, семьдесят тысяч, но ты же у меня волшебница, ты накопила, я знаю. Мы же откладывали на отпуск, но отпуск подождет, а юбилей – святое!
Наталья кивала и улыбалась. Она действительно откладывала. У нее была заначка, как раз около ста тысяч рублей – хотела обновить мебель на кухне или съездить на море. Но Игорь уже мысленно потратил эти деньги на свою игрушку.
За три дня до торжества Наталья взяла отгул. Она поехала в торговый центр. Но не в рыболовный магазин. Она зашла в тот самый бутик парфюмерии. Купила себе новые духи – точно такие же, бордовая коробочка, золотое тиснение. Потом зашла в магазин одежды и выбрала платье. Не практичное, которое можно носить на работу, а шикарное, вечернее, цвета темного изумруда, которое идеально подчеркивало ее глаза. И туфли.
Оставшиеся деньги она перевела на отдельный счет.
Вечером дома она демонстративно упаковывала большую, длинную коробку. Игорь ходил вокруг нее кругами, потирая руки.
– Это оно? Да? Длинная такая коробка... Точно спиннинг! Наташка, ты лучшая! Я знал, что ты не подведешь!
– Потерпи до субботы, дорогой, – загадочно улыбалась Наталья. – Это будет сюрприз. Такой сюрприз, который ты никогда не забудешь.
Настал день икс. Ресторан был заказан, гости – друзья, коллеги, родственники – собрались за длинным столом. Нина Петровна сидела во главе стола, рядом с сыном, и, конечно же, благоухала теми самыми духами, заглушая аромат блюд.
Игорь был в ударе. Он принимал поздравления, пил за свое здоровье и то и дело косился на гору подарков, выискивая глазами ту самую длинную коробку, которую Наталья принесла и поставила в угол.
– Ну что, – встал он наконец с бокалом, когда основные тосты были сказаны. – Спасибо всем, что пришли! А теперь самое интересное. Моя любимая жена приготовила мне какой-то особенный подарок. Наташенька, прошу!
В зале воцарилась тишина. Все взгляды устремились на Наталью. Она встала, поправила изумрудное платье, которое сидело на ней безупречно, и взяла в руки микрофон.
– Дорогой Игорь, – начала она, глядя мужу прямо в глаза. – Пятьдесят лет – это серьезная дата. Время подводить итоги, время мудрости. За эти годы ты многому меня научил. Но главный урок ты преподал мне совсем недавно, пару недель назад.
Игорь улыбался, но в его глазах мелькнуло недоумение. Он не понимал, к чему она клонит.
– Ты научил меня, – продолжала Наталья, – что в семье главное – это щедрость. И что нет человека ближе и важнее, чем мама. Что желания мамы – это закон, а наши собственные маленькие хотелки – это эгоизм, который не стоит внимания. Ты показал мне, что настоящий подарок должен доставаться тому, кто в нем больше нуждается по статусу.
По залу пробежал шепоток. Нина Петровна приосанилась, решив, что речь идет о ней.
– Я купила тебе тот самый спиннинг, о котором ты мечтал, – Наталья указала рукой на длинную коробку в углу.
Игорь едва не подпрыгнул на стуле, готовый бежать и разрывать упаковку.
– Но потом, – голос Натальи стал тверже, – я подумала: а зачем тебе спиннинг? Ты на рыбалку ездишь два раза в год. Он будет просто стоять в пыли. А ведь есть человек, которому нужнее. Человек, который нас вырастил, который достоин самого лучшего.
Она сделала паузу. Игорь застыл с открытым ртом.
– Твоя мама, Нина Петровна, давно жаловалась, что у нее на даче старые грабли и лопаты, тяжело работать. И я решила последовать твоему примеру, дорогой. Я подумала: спиннинг – это баловство. А вот хороший, качественный набор садового инвентаря – это вещь!
Наталья подошла к длинной коробке и быстрым движением сорвала упаковочную бумагу. Под ней оказалась не коробка от японского удилища, а набор: современные, эргономичные грабли, лопата с титановым черенком и мощная мотыга. Все перевязано красным бантом.
В зале повисла гробовая тишина. Кто-то хихикнул в кулак.
– Что? – просипел Игорь, бледнея.
– Это подарок для Нины Петровны! – громко объявила Наталья, сияя улыбкой. – В честь твоего юбилея, Игорь, я дарю этот замечательный, дорогой инвентарь твоей маме. Ты же сам говорил: все лучшее – маме. Ей по статусу положено иметь хороший инструмент, а не копаться в земле старыми палками. А ты... ты себе еще купишь. Подумаешь, удочка.
Она повернулась к свекрови, которая сидела с вытаращенными глазами, не зная, радоваться халяве или обижаться.
– Нина Петровна, поздравляю вас с юбилеем сына! Теперь ваш огород будет образцовым!
– А... а мне? – голос Игоря сорвался на фальцет. – Наташа, а мне что?
Наталья подошла к нему, достала из сумочки маленький конверт и протянула мужу.
– А это тебе.
Игорь дрожащими руками разорвал конверт. Внутри лежал чек. Чек из парфюмерного магазина на тридцать тысяч рублей и чек из магазина одежды.
– Что это? – он поднял на нее глаза, полные ужаса и непонимания.
– Это отчет, – спокойно сказала Наталья, но так, чтобы слышали только ближайшие гости. – На деньги, которые мы откладывали на твой спиннинг, я купила себе те самые духи, которые ты украл и передарил. И платье. А на сдачу – лопату для твоей мамы. Ты же любишь делать маме приятно? Вот и радуйся. Твоя мама довольна, я довольна. А ты... ну, ты же мужчина, ты должен радоваться за своих любимых женщин.
Игорь сидел, словно его ударили пыльным мешком по голове. Он смотрел то на лопату в углу, то на довольную (все-таки титановая!) мать, то на сияющую жену.
Гости начали переглядываться. Друг Игоря, тот самый, с которым они собирались на рыбалку, вдруг громко расхохотался.
– Ну, Натаха, ну дала! Ай да молодец! Игорек, а ведь она тебя уделала! Помнишь, как ты хвастался, что женины духи матери сплавил? Вот тебе и бумеранг, брат! Лопатой по хребту, фигурально выражаясь!
Зал взорвался смехом и аплодисментами. Люди, которые знали историю (а Наталья позаботилась, чтобы подруги были в курсе), аплодировали громче всех. Нина Петровна, сообразив, что подарок все-таки ценный, уже командовала официантам, чтобы те аккуратно упаковали грабли.
Игорь сидел пунцовый. Праздник продолжался, но для него он закончился в ту самую секунду. Он остался без спиннинга, без денег и, что самое страшное, в дураках перед всеми друзьями.
Вечером, когда они вернулись домой, скандал был грандиозный.
– Ты опозорила меня! – орал Игорь, швыряя пиджак на пол. – Перед всеми! Грабли! Ты подарила моей матери грабли на МОЙ юбилей! Ты нормальная вообще?
Наталья спокойно снимала серьги у зеркала. Она уже нанесла на себя каплю новых духов, и теперь комнату наполнял тот самый, желанный аромат.
– А ты подарил моей матери мои духи? Нет. Ты подарил их своей. Я сделала то же самое. Я сделала подарок твоей маме за твой счет. В чем проблема, Игорь? Логика та же самая. Только масштаб другой. Но ведь и повод серьезнее – юбилей.
– Это были мои деньги! Мы копили вместе!
– А духи были куплены на мои деньги. И ты их украл. Я просто восстановила баланс справедливости.
– Я хотел этот спиннинг! Я мечтал о нем!
– А я мечтала об этих духах. И знаешь, Игорь, – она повернулась к нему, и взгляд ее стал жестким. – Если ты еще раз, хоть раз, возьмешь мою вещь без спроса и отдашь своей маме, или кому угодно, следующим подарком на твой день рождения будет чемодан с твоими вещами, выставленный за дверь. Я не шучу.
Игорь открыл рот, чтобы что-то возразить, но посмотрел в ее глаза и промолчал. Он вдруг понял, что та удобная, покладистая Наташка, которая терпела его выходки годами, исчезла. Или он сам убил ее тем самым флаконом духов.
Он ушел на кухню, достал из холодильника бутылку водки и налил себе стопку. Из комнаты доносился тонкий аромат ириса и сандала. Теперь этот запах будет ассоциироваться у него не с маминой радостью, а с потерей японского спиннинга и собственным позором.
А Нина Петровна осталась довольна. Грабли действительно оказались отличными. Правда, каждый раз, когда Игорь приезжал к ней на дачу и видел, как она рыхлит грядки этим инструментом, у него начинал дергаться глаз. Но маме он об этом не говорил. Маму расстраивать нельзя.
С тех пор в их семье установилось негласное правило: подарки не передариваются, а личные вещи – неприкосновенны. Урок стоил дорого, но он был усвоен навсегда.
Если эта история вызвала у вас эмоции, не забудьте поставить лайк и подписаться на канал, впереди еще много жизненных рассказов. Пишите в комментариях, как бы вы поступили на месте Натальи?