— Опять молчишь? — она поставила чашку на стол, так, что кофе чуть выплеснулся. — Даже не глянешь.
Он застегивал куртку, не поднимая глаз. Движения короткие, нервные.
— За фейерверком заеду, — бросил как-то вбок. — У Лёшки в гараже коробка осталась с прошлого года.
— Сейчас? Ночь на дворе.
— Завтра поздно будет, — ответил он без выражения и шагнул к двери.
Щёлкнул замок. Потом тишина. Только гул телевизора из соседней комнаты — не выключила.
Марина стояла, слушала. Казалось, что шаги вот-вот вернутся — но нет. Ключ не повернулся обратно.
Она налила себе ещё кофе. Остывший. Горечи больше, чем вкуса.
Он не вернулся ни через полчаса, ни через три. Телефон сначала гудел глухо, потом — короткие гудки.
Марина сидела на стуле у окна, кутаясь в халат, и думала о странных последних неделях. Какая-то мелкая отстраненность. Как будто он всё делал по расписанию: ужин, телевизор, молчание, пару дежурных фраз.
Она не задавала вопросов — не хотела услышать ответ.
Утром не было ни машины, ни его.
Во дворе каша из снега, серое небо, первый снег уже превратился в мокрую мерзость. Соседка Светка, увидев Марину с окна, помахала рукой:
— Твой на дачу уехал, да? Я его вчера видела на выезде.
Марина замерла.
— Когда? — спросила, чувствуя, как холод от брюк проникает в ноги.
— Да вчера вечером, часов в одиннадцать. Я собак выгуливала. Он стоял у магазина, что-то грузил в багажник.
Ключи его висели на гвоздике у двери. Запасные.
Марина проверила счётчик звонков, соцсети, ничего нового. Телефонный — молчание.
И только к вечеру она заметила: из шкафа исчез не только его пуховик, но и два пакета с вещами, аккуратно сложенными — всё, что он брал на рыбалку.
— Ну вот и всё, — сказала она вслух и почувствовала, как в горле преломилось что-то невидимое.
Через три дня позвонила Светка.
— Слышь, Марин, я, может, не моё дело, но ты глянь. — И скинула фото.
На фото — небольшой торговый центр, вывеска “Салют-мастер”. Возле входа стоит старенький серебристый универсал — их машина.
Марина обулась на ходу. На улице мороз крепчал, воздух звенел.
У дверей магазина стояла коробка с остатками фейерверков, продавец курил, подпирая плечом стену.
— Мужчина у вас был недавно? Серебристый универсал?
— Да все приходят, — пожал плечами тот. — Может, вчера, а может, неделю назад.
Он затушил окурок, глянул на неё внимательнее.
— Хотя стой. Был один... средних лет, в кепке. Говорил, что на праздник не поедет, дома будет.
Вечером, когда за окном опять моросил холод, она разбирала верхний ящик их стола. Старые чеки, тетради, фотографии. И вдруг из-под вкладыша выпала мелкая бумажка — от руки: «комната оплачена до 15-го». Ни адреса, ни фамилии.
Марина разглядывала почерк. Его.
Она сжала бумажку так, что пальцы побелели.
На следующий день она пошла в аптеку — не за лекарствами. Просто хотелось стоять среди людей, слышать чужие разговоры про давление, про скидки, про простуды.
Вернувшись, увидела под дверью тонкий конверт. Без имени. Почтовая бумага, на которой всего одна строка:
«Не ищи. Так надо».
Рукопись — ровная, аккуратная. Его.
Марина села прямо на пол. Глаза упёрлись в угол, где стояли тапки. Старые, замятые тапки — с его ног. И это “так надо”…
Прошло ещё два дня. Из кухни пахло пригоревшей кашей, батареи еле теплили. Она сидела напротив телевизора, не включая свет. На экране — какие-то новости: про скидки к праздникам, про ёлки, про фейерверки.
И вдруг, между рекламными градами — кадры. Мужчина с коробкой в руках, интервью на фоне того самого торгового центра. “Мы готовимся к новогодним распродажам, — говорит он в микрофон, — всё для праздника и радости”.
Она подалась к экрану. Лицо, профиль, бровь — он. Он.
Марина прикрыла рот ладонью.
Рядом прошёл тихий скрип половиц — то ли дом сел от холода, то ли ей показалось.
Телефон дрогнул на столе. Неизвестный номер.
— Алло?
— Марина Николаевна? — женский голос, спокойный, усталый. — Я, наверное, не по адресу, но... Кажется, мы с вами должны поговорить. Это касается вашего мужа.
Она сглотнула.
— Кто вы?
— Простите. Я — Ольга. Его... — пауза, дыхание, короткий смешок, будто от неловкости. — Его жена.
Продолжение
Продолжение рассказа — 99 рублей
Новогодняя скидка 50% 🎅🎄🎁