Людмила сидела в кафе и слушала, как Галина рассказывает про новую шубу. Март, за окном тает снег, лужи блестят на солнце. Подруга смеялась, размахивала руками, показывала фотографии в телефоне.
— Смотри, какая красота! Норка, натуральная. Сорок тысяч отдала, но оно того стоит. Зимой буду ходить как королева.
Людмила кивала, отпивала кофе. Он был горьким, хотя она положила два кусочка сахара.
— Галь, а ты на старость откладываешь?
Галина фыркнула.
— Зачем копить на старость? Дети о тебе позаботятся. У меня Максим с Дашей, оба работают, помогут, если что. А ты чего, копишь?
— Коплю. Каждый месяц по пять тысяч откладываю. Уже двести накопила.
— Двести тысяч? — Галина присвистнула. — Ого. И зачем?
— На всякий случай. Мало ли что в жизни бывает.
— Люда, ты же не одна. У тебя Кирилл есть. Он поможет.
— Поможет, наверное. Но хочу иметь свои деньги. Чтобы ни от кого не зависеть.
Галина отмахнулась.
— Ну ты и странная. Живи сегодняшним днем. Шуб покупай, путешествуй. А там видно будет.
Они допили кофе, попрощались. Людмила шла домой и думала: может, Галина права? Может, она зря копит? Но внутри сидел червячок сомнения. Жизнь непредсказуема. Лучше перестраховаться.
Прошло пять лет. Людмила продолжала откладывать. Уже полмиллиона на счету. Сын Кирилл женился, родился внук. Она помогала деньгами, но не все отдавала. Берегла свой запас.
Галина за эти годы купила еще две шубы, съездила в Турцию, в Грецию. Хвасталась постоянно. Людмила слушала и молчала. У нее тоже могло бы быть все это. Но она копила. На старость.
Однажды позвонила Галина. Голос дрожал.
— Люда, можешь приехать?
— Что случилось?
— Приезжай. Расскажу.
Людмила приехала через час. Галина открыла дверь, лицо опухшее, глаза красные. Прошли на кухню, села за стол.
— Максим уехал в Америку. Работу нашел, визу получил. Говорит, там жизнь лучше. А Даша вышла замуж за москвича, переехала к нему. Теперь я одна.
— Ну, приедут же в гости.
— Максим раз в год обещает. Даша говорит, что у них дети, времени нет. Понимаешь? Они меня бросили.
Людмила взяла подругу за руку.
— Галь, не бросили. Просто жизнь у них своя.
— Я всю жизнь на них потратила! Все для них! А теперь, когда мне помощь нужна, их нет.
— Какая помощь?
Галина вытерла глаза, достала платок.
— Мне операцию делать надо. Колено. Совсем разболелось, ходить не могу. Врач говорит, протез ставить. Сто тысяч стоит. У меня таких денег нет.
— А дети?
— Максим сказал, что у него ипотека, помочь не может. Даша тоже. Муж ее работу потерял, сами еле сводят концы.
Людмила молчала. Галина плакала тихо, вытирала слезы. За окном таял последний снег. Скоро весна.
— Я попросила их хотя бы на время взять к себе, пока операцию сделаю, восстановлюсь. Максим сказал, что не может, в Америке виза туристическая, больше трех месяцев нельзя. Даша тоже отказала. Квартира маленькая, говорит, негде меня разместить.
— Что теперь будешь делать?
— Не знаю, Люда. Правда не знаю. Пенсия двадцать тысяч. На операцию копить пять месяцев. А я уже не могу терпеть. Больно так, что ночами не сплю.
Людмила вернулась домой поздно вечером. Сын Кирилл сидел на кухне, пил чай.
— Мам, где была?
— У Галины. Ей операция нужна, денег нет.
— А дети?
— Не помогают.
Кирилл помолчал, отпил чай.
— А ты поможешь?
Людмила посмотрела на сына.
— Не знаю. Сто тысяч — это много.
— Но у тебя же есть накопления.
— Есть. Но они на мою старость.
Кирилл кивнул.
— Понимаю. Ты права. Береги свои деньги.
Он ушел в комнату. Людмила осталась сидеть на кухне. Смотрела на чайник, на холодильник, на старые обои. Думала о Галине, о ее слезах, о том, как та говорила: «Я всю жизнь на них потратила».
Через два дня она позвонила подруге.
— Галь, я дам тебе денег на операцию.
— Люда, ты серьезно?
— Серьезно. Сто тысяч. Вернешь, когда сможешь.
— Спасибо! Спасибо тебе! Я не знаю, как отблагодарить…
— Не надо благодарить. Мы же подруги.
Галина сделала операцию через месяц. Все прошло хорошо. Людмила навещала ее в больнице, приносила фрукты, сидела рядом. Галина держала ее за руку и плакала от благодарности.
— Ты одна меня не бросила. Дети родные, а им плевать. А ты, подруга, выручила.
Людмила гладила ее по руке и думала: а что, если и с ней так случится? Если Кирилл уедет, внука редко будет видеть? Останется одна, больная, без помощи?
Прошел год. Галина восстановилась, снова ходила без боли. Деньги отдала через полгода, продала одну из шуб и золотые украшения. Людмила взяла, положила обратно на счет. Накоплений стало снова полмиллиона.
Однажды вечером Кирилл пришел домой поздно. Сел за стол, молчал. Людмила видела, что что-то не так.
— Что случилось?
— Мам, мне предложили работу в Питере. Хорошую, зарплата вдвое больше. Я согласился.
Людмила замерла.
— Когда?
— Через месяц. Мы с Леной и Мишей переезжаем. Снимем там квартиру, устроим Мишу в садик.
— А я?
Кирилл посмотрел на нее.
— Мам, ты же можешь с нами. Поедешь?
— В Питер? Кирюша, у меня здесь вся жизнь. Подруги, врачи, могилы родителей.
— Понимаю. Но там нам будет лучше. А ты подумай. Если захочешь, мы тебя возьмем.
Он ушел в комнату. Людмила осталась сидеть на кухне. За окном шел дождь. Октябрь, холодный, серый. Капли стучали по стеклу, ветер выл в трубах.
Она думала о Галине, о ее детях, которые уехали. Теперь и Кирилл уезжает. Останется одна. С деньгами, да. Но одна.
Через месяц Кирилл с семьей уехал. Людмила стояла на вокзале, махала рукой. Внук Миша прижимал к себе игрушечного медведя, смотрел грустно. Кирилл обнял мать, прижал к себе.
— Мам, ты всегда можешь приехать. Звони, когда захочешь.
— Звони сам, сынок. Не забывай.
— Не забуду.
Поезд уехал. Людмила вернулась домой. Квартира была пустой, тихой. Холодильник гудел, батареи едва грели. Она села у окна, смотрела на город. Серый, дождливый, чужой вдруг.
Кирилл звонил раз в неделю. Рассказывал про работу, про Мишу, про то, как они обустраиваются. Людмила слушала, радовалась. Но внутри сидела пустота. Сын далеко. Внука видит по видеосвязи. Это не то.
Галина приходила часто. Они сидели вдвоем, пили чай, разговаривали. Однажды Галина спросила:
— Ну что, не жалеешь, что копила?
Людмила посмотрела на нее.
— Не знаю, Галь. С одной стороны, деньги есть. Не пропаду. С другой… сын далеко, одна я. Зачем мне эти деньги, если одиноко?
— Ну, хоть помочь себе можешь. Мне вот не на что было. Если б не ты, так и мучилась бы.
— Да. Но счастья деньги не приносят. Ты правильно говорила раньше — жить надо сегодняшним днем. Радоваться. А я копила, копила. И что в итоге?
Галина молчала. Потом тихо сказала:
— Знаешь, Люда, я тоже не права была. Думала, дети позаботятся. А они свою жизнь живут. Оно и правильно, наверное. Но больно.
— Больно, — согласилась Людмила.
Они сидели молча. За окном темнело. Фонари зажглись, машины ехали по мокрой дороге. Две пожилые женщины, каждая со своими сожалениями.
Прошло еще два года. Людмиле исполнилось шестьдесят пять. Кирилл приезжал раз в полгода, на пару дней. Внук вырос, почти не помнил бабушку. Звонил редко, по праздникам.
Людмила жила одна. Деньги на счету были, уже почти семьсот тысяч. Но тратить было не на что. Квартплата, еда, лекарства. Все остальное копилось.
Однажды она спросила у Галины:
— Галь, а ты жалеешь, что так жила? Что тратила все на себя?
Галина подумала.
— Жалею и не жалею. С одной стороны, я пожила. Повидала мир, красиво одевалась. С другой — осталась без гроша, дети далеко. Но, знаешь, если б вернуть время, не знаю, что бы выбрала. Может, снова так же. Потому что хоть какие-то воспоминания остались. Хорошие.
Людмила кивнула. Посмотрела в окно. Март снова, как тогда, когда они сидели в кафе. Снег тает, весна приходит. Но что-то изменилось. Они обе стали старше, мудрее. И несчастнее, может быть.
— А ты жалеешь, что копила? — спросила Галина.
— Не знаю, — честно ответила Людмила. — Деньги есть, это хорошо. Но радости от них нет. Лежат на счету, а я одна. И понимаю теперь: главное не деньги. Главное — чтобы близкие рядом были. А их нет.
Галина взяла ее за руку.
— Ну, я же рядом. Мы же с тобой вместе.
— Да. Спасибо тебе, Галь.
Они сидели вдвоем на кухне. Пили чай, ели печенье. За окном светило солнце, дети бегали по лужам, смеялись. Жизнь продолжалась. Только у каждой она была своя. С деньгами или без, с детьми рядом или вдалеке. И никто не знал, что правильно. Копить на старость или жить сегодняшним днем. Может, истина где-то посередине. Но найти ее удается не всем.
Людмила смотрела на подругу и думала: жизнь все расставила по местам. Галина жила для удовольствия, осталась без денег. Она копила, осталась с деньгами, но без близких. И кто из них счастливее? Никто. Обе в одинаковой лодке. Одинокие, старые, с грузом сожалений.
Может, счастье вообще не в деньгах и не в детях. Может, оно в чем-то другом. Но в чем именно, Людмила так и не поняла. И, кажется, уже не поймет.
☀️
Подпишитесь, чтобы мы встречались здесь каждый день 💌
Я делюсь историями, которые нельзя забыть. Они не всегда идеальны, но всегда честные.
📅 Новые рассказы каждый день — как откровенный разговор на кухне.
Сейчас читают: