На тот момент мне было пятьдесят шесть. За плечами - развод, взрослая дочь, стабильная работа в международной компании и квартира в доме, построенном ещё в советские времена. Я жил один, потому что с возрастом стал больше ценить покой и тишину, но где-то глубоко внутри оставалось ощущение, что жизнь ещё может подарить что-то тёплое.
Именно с этой мыслью я когда-то и решился дать шанс отношениям с Верой. Ей было пятьдесят два, и, как и я, она жила одна. Разведёнка, взрослая дочь училась в платном колледже - казалось, мы оба были из одного мира, только в разных его углах.
С самого начала я не ждал от неё чудес. Наоборот, она привлекла меня своей сдержанностью, умением вести диалог без драм и упрёков. Всё развивалось плавно, по-взрослому...без пылких признаний, но с реальным уважением. Во всяком случае мне тогда так казалось.
Как я стал тем, кто платит
Примерно через полгода после начала отношений она рассказала, что её дочь Ксюша поступила в платное учебное заведение. Я не спросил, почему не на бюджет - просто кивнул, как человек, который знает, что не всем детям даётся легко. Тогда я впервые предложил помощь, потому что в какой-то момент она поделилась, что тяжело тянуть оплату. Я сказал:
«Давай я помогу. Пока есть возможность».
Так и началось. Раз в семестр я вносил платёж. При этом не чувствовал себя обязанным или использованным. Это была часть моего вклада в то, что я считал новой семьёй. Мы жили вместе, делили быт, покупали продукты, устраивали ужины на двоих. Иногда она уезжала на выходные к матери, иногда Ксюша приходила в гости. Она была вежлива, чуть отстранённа, но я считал, что так и должно быть. Ей не нужно было моё внимание - только стабильность. И я думал, что её мать это ценит.
Когда опора дала трещину
Прошлой осенью в компании начались проблемы. Сначала нам урезали премии, потом начались увольнения. Я держался до последнего. Работал как мог, закрывал проекты, старался не срываться, но в один момент отдел просто сократили. Меня вызвали, поблагодарили и вручили пакет с бумагами. На руках осталась «подушка» на полгода - неплохо, но и не вечно. Первым делом я пришёл домой и всё рассказал Вере.
Я знал, что скоро найду новое место, но предупредил, что на пару месяцев придётся отказаться от некоторых обязательств. И, в первую очередь, от оплаты учёбы Ксюши.
«Нужно немного передохнуть» - сказал я.
Вера ничего не ответила...я подумал, что просто приняла как должное...как же я ошибался.
На следующий день за завтраком она не смотрела мне в глаза. Чай пила молча, на стол поставила яичницу, но ничего не сказала. Вечером я сам начал разговор. Хотел обсудить, как будем жить дальше. Я не ждал от неё слов утешений, но хотел чтобы она сказала:
«Справимся»
«Ничего, подождём».
Вместо этого услышал фразу, которая застряла в голове навсегда:
«Ты же взрослый мужчина. Разве не должен был предусмотреть?»
Я замолчал, но не потому что не знал, что ответить, а просто не поверил, что она это произнесла. Она смотрела на меня, как на незнакомца:
«Ты же сам вызвался помогать. Теперь объясни, как будем выкручиваться? Ксюша сдаёт экзамены, ей нужна уверенность».
С тех пор в доме поселилась неловкость. Мы продолжали жить под одной крышей, но казалось, будто между нами появилась стеклянная перегородка. Вера не кричала, не упрекала напрямую, но отдалилась. Готовила только себе, уходила из комнаты, когда я заходил, перестала говорить со мной на «мы». Я стал думать, что, возможно, всё это время был только удобным вариантом. Не мужчиной, а функциональным дополнением к её жизни. И самое обидное - я сам себя в этой роли утвердил.
Разговор, который всё поставил на свои места
Однажды вечером я не выдержал. Спросил напрямую:
«Скажи, если я тебе больше не нужен, так и скажи. Не надо этих полутонов».
Она молча смотрела в телевизор. Потом выключила звук и ответила:
«Я не хочу тянуть чужого мужчину. У меня своих забот хватает».
Эти слова отрезвили. Я понял, что ни один день из двух лет не воспринимался ею как союз. Всё было договором, только не оговорённым. Я просто платил, а она молчаливо принимала. Такая система работала пока всё было гладко, а как только я стал нуждаться, то и баланс разрушился.
Я уехал пожить к другу на дачу на 4 дня, а когда вернулся - ее вещей не было. Забрала даже продукты, которые покупала, пока все еще было хорошо.
Я не жалею о помощи Ксюше. Пусть ей повезёт. Но я точно знаю, что больше никогда не поставлю себя в ситуацию, где твою человечность воспринимают как услугу с пролонгацией.
Как вы считаете, правильно ли я поступил во всей этой ситуации?