В 2024 году вышел в свет исторический роман Александра Старкова‑Борковского «Равновесие правды», приуроченный к 540‑летию присоединения Твери к Московскому княжеству.
В рамках презентации книги журналист Татьяна Скорнякова побеседовала с автором не только о новом романе, но и о секретах литературного творчества, жизненных принципах и взглядах на будущее — в том числе о том, «что день грядущий нам готовит».
«Я — пересказчик того, что ощущаю»: Александр Старков‑Борковский о творчестве без пафоса
Писать исторические романы — задача не из лёгких. И дело не только в том, что придётся перелопатить тонны архивных документов. Нужно словно на машине времени перенестись в прошлое, почувствовать, как жили люди, что переживали, какие эмоции будили в них знаковые события эпохи.
Александр Старков‑Борковский говорит о своём писательском пути без пафоса и самовозвеличивания. Он не скромничает — просто искренне считает: носить звание «писатель» слишком почётно, и он пока не вправе его присваивать.
«Я, скорее, человек, который не может не писать, если пришла идея. И уже потом она меня начинает окружать. Представьте: порой я даже чувствую её вкус».
Действительно, творцы часто недооценивают свои достижения — так устроен человек, наделённый подлинным талантом.
Визитка: кто он, Александр Старков‑Борковский?
- Автор 10 книг (Первая книга называлась "Покатуха". Это сборник юмористических рассказов, написанный совместно с известным тверским поэтом В. Львовым. Первый роман «В плену вчерашнего солнца»).
- Прозаик, поэт, театральный критик.
- Главный редактор «Тверского литературного альманаха».
- Член Союза писателей России.
- Публиковался в «Юности», «Молодой гвардии», «Литературной газете».
- Имеет четыре высших образования: филологическое, журналистское, психологическое, в сфере ресторанного бизнеса.
- Приехал в Тверь с Урала.
О призвании: «Я — любитель жизни»
— Александр Сергеевич, вы многогранный человек, у вас четыре образования. Но всё‑таки — вы писатель?
— Нет, наверное, самое главное — я не писатель. Наверное, самое главное — я наблюдатель, потребитель, исследователь. Всё, что меня окружает: красоты мира, природы, воздуха, вкусной еды, радостных событий — я очень люблю. А потому я — любитель жизни.
По словам писателя, эмоции накапливаются внутри, пока однажды не начинают «проситься наружу». Тогда рождается текст — всегда неожиданно, без заранее определённого плана. Потому и книги у него такие разноплановые.
Он вспоминает, как писал:
- юмористические рассказы;
- монологи для программы «Аншлаг»;
- ироническую прозу 1990‑х — лёгкую, «ни о чём», но пользовавшуюся успехом.Эти тексты выходили почти в двадцати тверских изданиях, но дохода не приносили. Сегодня он работает над серьёзными историческими романами — процессом, требующим многолетних усилий:
«Иногда ты откладываешь текст на долгое время, потому что не можешь найти выход из ситуации, в которую сам же и зашёл. Это отнимает очень много сил».
В итоге он формулирует свою творческую позицию так:
«Поэтому я себя не называю писателем. Я — пересказчик того, что ощущаю».
Так скромность становится формой честности — перед собой и читателем.
Диалог с Александром Старковым‑Борковским: о языке, любви к жизни и надежде
Т. Скорнякова. Пусть будет так — вы наблюдатель за окружающим миром. Но не могу с вами не согласиться: вы не просто наблюдатель, вы — писатель. Прежде всего потому, что я увидела в ваших книгах настоящую живую разговорную речь. Очень сложно без базовых знаний воспроизвести ту манеру говорения, на которой общались люди несколько веков назад.
Почему доверяю вашим произведениям? Потому что речь ваших героев — это красиво, это музыка, это история, это знания. Я, конечно, не знаю, как именно говорили 500 лет назад, но вам верю. И это тоже очень много значит. Писатель — это прежде всего слово. Так ведь?
А. Старков‑Борковский. Вы правы! Вы поймали меня на этом. Один из секретов писательства в том, что, когда ты создаёшь канву будущей книги, ты делаешь это на комфортной для тебя основе. А комфортная основа — в первую очередь язык.
На первых своих презентациях я приводил примеры текстов, которые первоначально использовал для этого произведения. У меня есть образцы.
- Один текст получился очень былинно‑вальяжным, отстранённым. Мне он не понравился — хотя я написал, наверное, две главы.
- Второй был перенасыщен образами, тяжёлый, образный — сразу нагнетал тревогу. Он тоже не подошёл.
И только потом я нашёл былинно‑разговорный язык. Мне показалось, что это именно то, что нужно.
Я тоже не знаю, как говорили 500 лет назад. Существует много толкований о звучании древнерусского языка. Если старославянский язык мы ещё можем послушать, то древнерусский — только прочитать. Как он звучал, мы можем лишь догадываться.
Я понял, что даже не буду пытаться подражать древнерусскому языку. Я постараюсь найти язык, который:
понятен и близок читателю;
в то же время соответствует моим представлениям о речи того времени.
Это, в первую очередь, язык, близкий к литературному, народному, фольклорному. Не знаю, насколько у меня получилось…
Т. Скорнякова. Получается хорошо! Когда я читала ваш роман, то наслаждалась, изучая непонятные мне слова, заглядывала в словарь и радовалась новым знаниям.
Исторические события, конечно, интересны, но то, как говорили люди и какие слова были в обиходе — вот что стало для меня настоящим открытием. Именно благодаря вашему языку я ощутила атмосферу, какой могла быть жизнь людей 500 лет назад. Всё это — благодаря вашему слову…
Поэтому хочу вас разубедить: при всей многогранности ваших профессий и увлечений, вы прежде всего — писатель.
А. Старков‑Борковский. Я не спорю, Татьяна, пусть будет так. Я лишь имел в виду, что писательство для меня не единственный смысл. Я уже пояснял: есть потребность — пишу, нет потребности — не пишу.
А ещё хочу добавить кое‑что о разговорном языке. Есть очень важная, хотя и незаметная деталь — имена героев. Они должны вызывать у читателя именно то чувство, которое автор закладывает в их характеры. Это важно и весьма трудоёмко.
Некоторые писатели не придают этому значения и дают героям первые пришедшие на ум имена. Это неправильно.
Например, у меня есть герой Микула Кречетник. Такие имена вызывают определённые ассоциации, формируют звуковой строй в голове читателя — и уже на основании звучания имени складывается изначальное отношение к персонажу. Это труд, да, но это тоже очень важно в книге.
Т. Скорнякова. Понятно, что писателями не рождаются — ими становятся. Это огромный труд! Но вы сегодня находитесь в миссии писателя: презентуете книгу, собираете читательскую аудиторию, выпускаете литературный альманах. Это благое дело.
Слово писателя начинает жить. Как вы ощущаете себя в этом процессе?
Вы общаетесь и с писателями (теми, кто уверенно называет себя писателем), и с читателями. Как вы себя ощущаете в этом пространстве?
А. Старков‑Борковский. Знаете, я ощущаю себя по ситуации. Если нужно чувствовать себя писателем — я, наверное, ощущаю себя писателем. Если вам удобно видеть во мне писателя, я готов попробовать им быть.
Дело в том, что помимо написания книг у меня много увлечений и дел:
создаю новые кулинарные блюда;
участник создания областного «Дома варенья»; автор 19 видов авторского варенья; организатор дегустаций (тысячи посетителей).
организую сплавы по Волге и Тверце (отвечаю за питание и процесс сплава).
Я вообще не люблю сидеть на месте. Мне многое интересно — я с головой окунаюсь в разные направления. Поэтому только литератором я себя не ощущаю.
Я ценитель жизни, любитель жизни — впитываю её сколько могу. А потом это выливается в литературные произведения, новые блюда или что‑то ещё.
Т.Скорнякова. Всё правильно: талантливый человек талантлив во всём!
Мы беседуем накануне Нового года. Поделитесь пожеланиями и предсказаниями: что год грядущий нам готовит?
А. Старков‑Борковский. Честно говоря, не хочется туда заглядывать. Я не уверен, что наступающий день в буквальном смысле готовит нам что‑то хорошее — мы живём в мире неопределённости.
Но мы живём надеждой — и это свойственно русскому народу во все времена. Мы всегда жили надеждой, и сейчас живём ею.
День последующий, уверен, будет хорошим — это опять‑таки в натуре русского человека: надеяться и верить в лучшее.
Разве мы плохо сейчас живём? Хорошо живём. Трудно? Возможно. Но, может быть, это и хорошо — когда трудно, есть с чем сравнивать. А когда всё слишком хорошо, наверное, становится тоскливо и неинтересно.
Поэтому день, грядущий готовит нам будущее. Наше будущее. И оно будет обязательно хорошим, обязательно позитивным. Не обязательно лёгким, но обязательно позитивным — потому что это жизнь.
А жизнь в любом проявлении — прекрасна.
Т. Скорнякова. Спасибо.
Татьяна ТЕС 2025