— Садись, Лиза, нам нужно серьезно поговорить.
Слова Светланы Анатольевны прозвучали еще в коридоре, едва Лиза успела стряхнуть снег с ботинок. Девятнадцатое декабря, вечер, за окном метель, а на душе сразу стало тревожно. Такой тон у свекрови появлялся только перед очередным «важным решением», которое почему-то всегда касалось Лизиного кошелька.
На кухне за столом сидел Кирилл, перед ним лежали какие-то бумаги. Муж не поднял глаз, когда Лиза вошла. Плохой знак.
— Что случилось? — Лиза сбросила сумку на стул и замерла у двери.
— Вот, смотри, — Светлана Анатольевна придвинула к ней листки. — Валентин заканчивает университет в июне. Общежитие освобождать надо. Снимать комнату дорого, да и зачем, когда у нас тут две комнаты пустуют.
Лиза уставилась на свекровь. Две комнаты? Они с Кириллом живут в одной, Светлана Анатольевна в другой. Какие еще комнаты?
— Светлана Анатольевна, я не понимаю...
— Вот я и говорю, что нам втроем тесновато будет. А вчетвером — совсем никуда. Поэтому мы с Кириллом все просчитали. Если продать твою однокомнатную, добавить мои накопления и вырученные за эту квартиру деньги, то можно взять хорошую трехкомнатную. В спальном районе, конечно, но зато всем места хватит.
У Лизы земля ушла из-под ног. Продать её квартиру? Ту самую, которую она покупала три года назад на деньги, собранные с двадцати лет? На которую родители дали последние накопления? Которую она сдает вот уже второй год, и эта аренда — единственная финансовая страховка?
— Подождите, — Лиза схватилась за спинку стула. — Вы о чем вообще? Какая трехкомнатная?
— Ну вот, я же говорила, что она не поймет с первого раза, — Светлана Анатольевна повернулась к сыну. — Кирилл, объясни жене, что к чему.
Кирилл наконец поднял голову. Виноватый взгляд, сжатые губы.
— Лиз, ну правда удобно же будет. Валентик младший, ему помочь надо. А так мы все вместе, трехкомнатная — это простор. Можно даже детскую потом сделать...
— Стоп, стоп, стоп, — Лиза подняла руку. — Мою квартиру я не продам. Даже не обсуждается.
Повисла тишина. Светлана Анатольевна скрестила руки на груди.
— Почему это не обсуждается? Ты что, забыла, что замужем? Или думаешь, что здесь живешь бесплатно?
— Я плачу за интернет, покупаю продукты раз в неделю, — Лиза почувствовала, как вспыхивают щеки. — И вообще, моя квартира — это моя квартира. Я её купила до свадьбы.
— Ах, до свадьбы! — Светлана Анатольевна вскинула брови. — А живешь где? В моей квартире! Коммунальные услуги кто платит? Отопление зимой? Воду?
— Кирилл платит, — выдавила Лиза. — Он зарабатывает.
— Вот именно! Он зарабатывает, он обеспечивает! А ты сидишь на всем готовом и еще выделываешься. Квартирку свою бережешь. А для чего? Чтобы сдавать её чужим людям и деньги в кубышку класть? Пока тут пользуешься всем за так?
Лиза стиснула кулаки. Слова застревали в горле, хотелось крикнуть, что она отдает в общий бюджет немало. Что на те же продукты уходит тысяч пятнадцать в месяц. Что интернет она оплатила на год вперед. Но свекровь уже неслась дальше:
— Кирилл тебя приютил, дал крышу над головой. А ты? Жадничаешь! Брату помочь не хочешь. Валентину негде будет жить, а тебе все равно!
— Мам, ну хватит, — Кирилл дернулся, но голос прозвучал неуверенно. — Давайте спокойно...
— Что спокойно? Я спокойно и говорю! — Светлана Анатольевна повысила тон. — Объясняю человеку простые вещи, а она делает вид, что ничего не понимает!
Лиза развернулась и пошла к двери.
— Добрачную квартиру я не продам, даже не просите, — бросила она через плечо, стараясь, чтобы голос не дрожал. — Это мое последнее слово.
Хлопок двери в спальню прозвучал как выстрел.
***
Лиза сидела на кровати, обхватив колени руками. За стеной слышались приглушенные голоса — Светлана Анатольевна что-то внушала Кириллу, тот изредка отвечал. Лиза не вслушивалась в слова, но интонации говорили сами за себя. Свекровь атаковала, муж оправдывался.
Телефон вибрировал — сообщения от Веры, подруги с работы. «Как дела? Завтра на обед вместе?» Обычная переписка, но сейчас Лиза не могла даже ответить. Пальцы дрожали, в голове крутилась одна мысль: «Они что, серьезно? Хотят, чтобы я отдала единственное, что у меня есть?»
Квартира на улице Островского, тридцать два квадратных метра. Маленькая, но своя. Лиза вложила в нее все — каждую копейку, отложенную с первой зарплаты. Родители дали половину стоимости, сказали: «Это тебе на будущее, дочка. Чтобы всегда была опора». Год назад, когда они с Кириллом поженились, Лиза сразу решила не продавать квартиру. Сдала молодой паре, студентам медицинского университета. Двадцать пять тысяч в месяц — небольшие деньги, но стабильные. Эта сумма лежала на отдельном счете, копилась. На черный день. На непредвиденные расходы.
Теперь выходило, что этот «черный день» наступил прямо сейчас.
Дверь открылась. Вошел Кирилл, прикрыл за собой створку. Сел рядом, помолчал.
— Лиз, ну не дуйся. Мама погорячилась.
— Погорячилась? — Лиза подняла голову. — Кирилл, она всерьез требует, чтобы я продала свою квартиру! Ты понимаешь вообще, что это значит?
— Ну... я понимаю. Но послушай, она же не просто так. Валентику правда деваться некуда. Общежитие закрывают, съемное жилье — это тридцать тысяч минимум за комнату. Где ему такие деньги взять?
— А почему это моя проблема? — вырвалось у Лизы. — Пусть Светлана Анатольевна ему помогает, если так переживает.
Кирилл вздохнул, потер лицо ладонями.
— Она помогает. Предлагает же общее решение. Трехкомнатная квартира — это нам тоже плюс. Подумай сама: отдельная комната для нас, для мамы, для Валентина. А когда у нас дети появятся, вообще отлично будет.
— Кирилл, — Лиза медленно проговорила каждое слово. — Моя квартира — это моя безопасность. Если вдруг что-то случится...
— Что случится? — Он нахмурился. — Ты о чем? Собираешься от меня уходить?
— Нет! Просто... мало ли что в жизни бывает. Понимаешь? У меня должно быть что-то свое.
— Так трехкомнатная и будет наша. Общая.
— На кого её оформят?
Кирилл замялся.
— Ну... наверное, на маму. Она же основные деньги вложит. Свою двушку продаст, накопления добавит.
— Вот именно, — Лиза откинулась на подушку. — На твою маму. А я продам свою квартиру и останусь вообще ни с чем.
— Лиза, это же наша мама будет, — Кирилл попытался взять её за руку, но она отстранилась. — Она нас не обидит. Зачем ей нас обижать?
Лиза промолчала. Объяснять было бесполезно. Кирилл не видел, как свекровь относится к ней. Мелкие уколы, постоянные намеки на то, что Лиза живет «на готовом». Что недостаточно помогает по хозяйству. Что вообще не такая, какую Светлана Анатольевна видела рядом с сыном. Кирилл этого не замечал, а если и замечал — делал вид, что все нормально.
— Я не буду продавать квартиру, — тихо сказала Лиза. — И точка.
Кирилл встал, прошелся по комнате.
— Упрямая такая. Мама права, ты думаешь только о себе.
— А ты думаешь только о маме, — не выдержала Лиза.
Он остановился, посмотрел на нее долгим взглядом, потом развернулся и вышел. Лиза осталась одна в темноте. За окном завывал ветер, снег хлестал по стеклу. Спать не хотелось. Она достала телефон, открыла чат с Верой, начала печатать.
«Вер, у меня тут такое началось...»
***
Утром Лиза ушла на работу раньше обычного, чтобы не сталкиваться со Светланой Анатольевной. Кирилл молча пил растворимый напиток на кухне, даже не попрощался. Холодная война началась.
В офисе Вера сразу заметила состояние подруги.
— Рассказывай, что стряслось.
Они сидели в маленькой переговорной, куда обычно приходили на обед. Лиза выложила все — от вчерашнего разговора до ночной бессонницы.
— Ох, Лизка, — Вера покачала головой. — Я же тебе говорила, что твоя свекровь — та еще штучка. Помнишь, на вашей свадьбе она при всех заявила, что платье тебе выбрала слишком открытое?
— Помню, — Лиза скривилась. — Тогда я решила, что это просто волнение. Мать переживает за сына.
— Ага, переживает. Она тебя с первого дня за человека не считает. А Кирилл что?
— Кирилл... — Лиза замялась. — Он между двух огней. Старается всех помирить.
— То есть никого не поддерживает, — жестко отрезала Вера. — Слушай, я тебе сейчас одну историю расскажу. Моя двоюродная сестра, Оксана, помнишь, я про нее говорила?
Лиза кивнула.
— Так вот, у нее была похожая ситуация. Вышла замуж, муж жил с матерью. Свекровь начала давить, чтобы Оксана продала свою квартиру, а они купили большую. Типа, вместе жить. Оксана согласилась. Продала. Через два года муж ушел к другой. Развод, суд. А квартира была оформлена на свекровь. Оксана осталась вообще без ничего. Пришлось к родителям вернуться, в тридцать лет.
— Господи, — Лиза побледнела. — Это же ужас.
— Вот именно. Поэтому я тебе говорю: ни в коем случае не продавай. Это твоя подушка безопасности. Сегодня квартира, завтра что? Зарплату отдавать будешь? Счета в банке закрывать?
Лиза молчала, переваривая услышанное. Вера была права. Если сейчас уступить, Светлана Анатольевна почувствует слабину и начнет давить дальше.
— А что родители твои скажут? — спросила Вера. — Они же помогали покупать.
— Не знаю. Не звонила им пока. Не хочу расстраивать.
— Зря. Позвони. Они должны знать, что творится.
***
Вечером Лиза набрала номер отца. Игорь Петрович ответил сразу.
— Лизонька, как дела?
— Пап, мне нужен совет.
Она рассказала все. Отец слушал молча, только изредка хмыкал.
— Понятно, — наконец произнес он, когда Лиза закончила. — И что Кирилл говорит?
— Что надо идти навстречу. Что это же брат. Что маме виднее.
— Ясно. Слушай меня внимательно, дочка. Ни при каких обстоятельствах не продавай квартиру. Слышишь? Это твоя собственность, и она должна оставаться твоей.
— Но они говорят, что я эгоистка...
— Да пусть что хотят говорят! — голос отца стал жестче. — Лиза, мы с мамой не просто так отдали тебе деньги. Мы хотели, чтобы у тебя была опора. Квартира — это не игрушка, это гарантия. Если вдруг что-то пойдет не так...
— Пап, ну что может пойти не так?
— Всякое бывает. Жизнь непредсказуема. Сегодня вы с Кириллом вместе, завтра — кто знает. Не дай Бог, конечно, но всегда надо думать о себе в первую очередь.
Лиза прикусила губу. Родители не одобряли этот брак с самого начала. Говорили, что Кирилл — маменькин сынок, что Светлана Анатольевна будет вмешиваться. Но Лиза была влюблена, не слушала. Теперь вот расплата.
— Спасибо, пап. Я подумаю.
— Не думай. Откажи и все. А если будет совсем тяжело — приезжай к нам. Всегда рады.
Разговор закончился. Лиза положила телефон на стол и посмотрела на входную дверь. Сейчас туда войдет Кирилл, и начнется новый раунд.
***
Кирилл действительно вернулся поздно. Без ужина. Лиза сидела в спальне, когда он зашел, скинул куртку на стул.
— Мама спрашивала, ты подумала?
— Нет, — ответила Лиза, не поднимая глаз от телефона. — И не собираюсь.
— Лиза, ну нельзя же так. Валентин реально в сложной ситуации. Ему нужна помощь.
— Пусть снимет мою квартиру, — вдруг сказала Лиза. — Я расторгну договор со студентами, и Валентин может въехать. Буду брать с него ту же сумму.
Кирилл нахмурился.
— Это же однушка. Там тесно. А ему готовиться к защите диплома надо, сосредоточиться. Здесь удобнее — мама готовит, стирает, убирает. Он только учебой займется.
— То есть ему нужна не квартира, а прислуга, — холодно бросила Лиза.
— При чем тут прислуга? Мама просто заботится. А ты опять все в негативном ключе преподносишь.
Лиза встала, подошла к окну. На улице фонарь освещал заснеженный двор. Детская площадка, скамейки, припаркованные машины. Обычный спальный район. Обычная жизнь. Но почему-то сейчас все казалось чужим.
— Кирилл, скажи честно. Если бы пришлось выбирать между мной и твоей мамой, кого бы ты выбрал?
Он замер.
— Это что еще за вопросы? Зачем выбирать?
— Просто ответь.
— Лиза, это глупость. Мама — это мама. Ты — жена. Разные люди, разные роли.
— Но если бы пришлось?
Кирилл отвел взгляд.
— Я бы постарался найти компромисс.
— Значит, не меня, — тихо сказала Лиза.
— Я этого не говорил!
— Но подразумевал.
Они стояли по разные стороны комнаты, и казалось, что между ними не три метра, а пропасть.
— Я устал, — Кирилл направился к двери. — Поговорим завтра.
Лиза осталась одна. Села на кровать, обхватила голову руками. Внутри все сжалось в тугой комок. Квартира, свекровь, муж, который не может защитить. Как все это получилось?
Она вспомнила, как они познакомились два с половиной года назад. Кирилл тогда показался ей заботливым, внимательным. Ухаживал красиво, дарил цветы, водил в кафе. Свекровь держалась на расстоянии, была вежлива. Лиза думала — повезло, не такая уж страшная теща, как все рассказывают. А потом свадьба, переезд... и все изменилось. Светлана Анатольевна начала указывать, что и как делать. Как готовить борщ. Как складывать вещи. Как разговаривать с Кириллом. Лиза терпела, думала, что со временем притрутся. Но вместо этого давление только усиливалось.
А Кирилл... он просто устранялся. Старался не замечать конфликтов. Уходил в себя.
Телефон завибрировал. Сообщение от Веры: «Ну что, держишься?»
«Стараюсь», — ответила Лиза.
«Молодец. Не сдавайся. Квартира — это святое».
Лиза улыбнулась. Хоть кто-то на её стороне.
***
Двадцатое декабря началось с новой атаки. Светлана Анатольевна перехватила Лизу утром на кухне.
— Ну что, одумалась?
Лиза наливала себе воду, даже не обернулась.
— Нет.
— Упрямая, как баран, — свекровь скрестила руки на груди. — Ты хоть понимаешь, что из-за твоего эгоизма страдает Валентин? Парню негде будет жить!
— Я предложила свою квартиру. Пусть снимает.
— Однокомнатную развалюху? Там же холодильник старый, обои облезлые!
— Студенты не жалуются, — Лиза поставила бокал в раковину. — Если Валентину не нравится, пусть ищет другое место.
— Ах ты... — Светлана Анатольевна шагнула вперед, глаза сверкнули. — Как ты смеешь так разговаривать? Ты кто вообще такая? Вот я Кирилла одна поднимала, без мужа! Работала на двух работах, чтобы он ни в чем не нуждался! А ты что? Пришла, устроилась на всем готовом!
Лиза развернулась.
— Знаете что, Светлана Анатольевна? Давайте посчитаем. За последний год я потратила на этот дом сто восемьдесят тысяч рублей. Продукты, бытовая химия, интернет, подарки на праздники. Сто восемьдесят тысяч. Это вам на всем готовом?
— Подарки? — свекровь фыркнула. — Дешевку какую-то! На мой день рождения чайник подарила! Китайский!
— Который стоил семь тысяч! — Лиза не выдержала, повысила голос. — Я выбирала, читала отзывы, специально ездила в другой конец города!
— А толку? Через месяц сломался!
— Потому что вы его роняли!
Они стояли друг напротив друга, обе вспыхнувшие, готовые к бою. Но тут вошел Кирилл, заспанный, в мятой футболке.
— Что тут происходит? С утра пораньше орете.
— Спроси у своей жены, — Светлана Анатольевна развернулась к сыну. — Она семейные дела выносит, про деньги разговоры начинает. Неприлично!
— Мам, ну хватит, — Кирилл потер лицо рукой. — Лиза, пойдем, поговорим нормально.
— О чем говорить? — Лиза схватила сумку. — Все уже сказано.
Она вылетела из квартиры, хлопнув дверью. На лестнице остановилась, прислонилась к стене, пытаясь отдышаться. Сердце колотилось, в глазах стояли слезы. Доехать до работы сейчас казалось непосильной задачей.
Телефон зазвонил. Кирилл.
— Алло?
— Лиз, вернись. Давай спокойно обсудим.
— Кирилл, твоя мать только что обвинила меня в том, что я живу на халяву. После того, как я полтора года вкладываюсь в этот дом. Мне не о чем с вами говорить.
— Она не это имела в виду...
— Имела. Именно это. И ты прекрасно знаешь.
— Лиза, не усложняй. Просто подумай над предложением. Трехкомнатная квартира — это же выгодно нам всем.
— Выгодно твоей маме, — Лиза нажала кнопку лифта. — Потому что она останется при своем, а я потеряю все.
— Это не так!
— Так. До свидания.
Она сбросила звонок и отключила звук. Пусть звонит сколько хочет. Сейчас разговаривать невозможно.
***
На работе Лиза попыталась сосредоточиться на отчетах, но мысли путались. Цифры расплывались перед глазами, строчки прыгали. Вера подошла после обеда, положила руку на плечо.
— Опять скандал?
— Хуже. Светлана Анатольевна открыто заявила, что я тут дармоедка.
— Вот стерва, — Вера присела на край стола. — Слушай, а ты не думала съехать?
— Куда? Квартира сдана.
— Ну... можно договор расторгнуть. Студенты съедут, ты вернешься.
Лиза задумалась. Вариант реальный. Студенты платят исправно, но если попросить освободить жилье раньше срока, они вряд ли откажут. Особенно если вернуть залог.
— Не знаю. Это же развод получается.
— Ну и что? Может, оно и к лучшему. Отдохнешь от свекрови, подумаешь о своей жизни.
— Вер, я не могу просто так уйти. Я же замужем.
— Замужем за человеком, который тебя не защищает, — жестко сказала Вера. — Лиз, я тебя люблю, ты моя подруга. Но со стороны виднее. Кирилл слабак. Он никогда не встанет на твою сторону против матери.
Слова били наотмашь, но Лиза знала — правда в них есть. Кирилл действительно избегал конфликтов. Всегда пытался сгладить углы, найти компромисс. Но в их ситуации компромисса быть не могло. Либо Лиза продает квартиру, либо нет. Третьего не дано.
— Мне нужно время подумать, — тихо сказала Лиза.
— Конечно. Только не затягивай. Чем дольше тянешь, тем сильнее будут давить.
***
Вечером Лиза пришла домой в восьмом часу. Кирилла не было, Светлана Анатольевна сидела перед телевизором. Увидев невестку, выключила звук.
— Ну что, успокоилась?
Лиза прошла мимо, направляясь в спальню. Но свекровь встала, загородила путь.
— Я с тобой разговариваю!
— А я не хочу разговаривать, — Лиза попыталась обойти, но Светлана Анатольевна схватила её за локоть.
— Стой! Ты что себе позволяешь? Я тебе старше, я свекровь!
— Отпустите, — Лиза вырвала руку. — Не трогайте меня.
— Ах, не трогать? Да ты на кого голос повышаешь? — Светлана Анатольевна шагнула ближе, лицо исказилось от злости. — Думаешь, раз замуж вышла, можешь тут себе командовать? Ошибаешься! Это моя квартира, мои правила!
— Тогда я съеду, — вырвалось у Лизы.
Свекровь замерла.
— Что?
— Съеду. Освобожу свою квартиру и вернусь туда.
Повисла тишина. Светлана Анатольевна медленно опустилась на диван, уставилась на Лизу.
— Ты серьезно?
— Вполне.
— А Кирилл?
— Пусть решает сам, где ему жить.
Свекровь усмехнулась, но как-то неприятно, холодно.
— Думаешь, он с тобой пойдет? В твою конуру однокомнатную?
— Не знаю. Но оставаться здесь я больше не могу.
Лиза прошла в спальню, закрыла дверь на ключ. Руки тряслись. Неужели она правда сказала это вслух? Неужели готова разрушить брак из-за квартиры?
Нет. Не из-за квартиры. Из-за того, что её не уважают. Из-за того, что муж не на её стороне. Из-за того, что она устала чувствовать себя чужой в этом доме.
Телефон завибрировал. Сообщение от неизвестного номера. Лиза открыла.
«Лиза, это Валентин. Можно поговорить?»
Она уставилась на экран. Валентин? Младший брат Кирилла? Они виделись всего пару раз, почти не общались. Откуда у него её номер?
«Конечно. Звоните», — ответила она.
Через минуту телефон зазвонил.
— Лиза, привет. Извини, что беспокою, — голос Валентина звучал смущенно. — Номер у Кирилла взял. Мне нужно с тобой поговорить.
— Слушаю.
— Я знаю, что мама затеяла с квартирой. Хочу сказать сразу — я не просил. Вообще не просил. Мне, конечно, нужно куда-то переезжать после общежития, но не так же.
Лиза молчала, не зная, что ответить.
— Лиза, ты здесь? — Валентин нервно откашлялся. — Я серьезно говорю. Мама всегда такая. Давит, манипулирует. Я с этим всю жизнь живу. От неё не уйдешь.
— Почему ты мне это говоришь?
— Потому что несправедливо. Ты не должна отдавать свою квартиру. Это твое. Я могу комнату снять, найду как-нибудь. Подработаю, если надо.
Лиза присела на край кровати.
— Валентин, спасибо. Но твоя мама не отступит.
— Знаю, — он вздохнул. — Она вообще редко отступает. Слушай, а если я сниму твою квартиру? Ты же сдаешь. Я готов платить ту же сумму, что и твои жильцы. Двадцать пять тысяч, да?
— Да, но... Кирилл сказал, что тебе нужно место попросторнее. Что в однушке тесно.
Валентин рассмеялся, но как-то горько.
— Кирилл повторяет слова мамы. Она хочет, чтобы я жил здесь, под её контролем. Чтобы я зависел от неё, понимаешь? А мне как раз хочется отдельно. Давно уже. Так что если согласна — я с радостью.
Лиза задумалась. Вариант неплохой. Валентин живет в её квартире, платит аренду. Все довольны. Кроме Светланы Анатольевны, конечно.
— Хорошо. Давай попробуем. Только сначала мне нужно договориться с нынешними жильцами.
— Отлично! Спасибо, Лиза. Правда. Ты меня очень выручаешь.
Разговор закончился. Лиза положила телефон и впервые за эти дни почувствовала что-то похожее на облегчение. Появился выход. Не идеальный, но реальный.
Дверь в спальню открылась — вошел Кирилл. Лицо напряженное, губы поджаты.
— Мама сказала, ты хочешь съехать.
— Да, — Лиза встала, скрестила руки на груди. — Надоело чувствовать себя здесь чужой.
— Лиза, это же глупость. Куда ты поедешь?
— В свою квартиру. Освобожу её и вернусь.
— А я?
Вопрос повис в воздухе. Лиза посмотрела на мужа — растерянный, беспомощный, не понимающий, что происходит.
— А ты решай сам. Хочешь — поехали со мной. Не хочешь — оставайся с мамой.
— То есть ты меня ставишь перед выбором?
— Нет, Кирилл. Это ты сам себя поставил. Когда не защитил меня. Когда согласился с матерью, что я дармоедка. Когда предложил продать мою квартиру, даже не спросив, как я к этому отношусь.
— Я думал, мы обсудим...
— Обсудим? — Лиза шагнула ближе. — Ты пришел ко мне с готовым решением! Вы с матерью все уже решили, расписали, а меня поставили перед фактом!
— Ну так нельзя же было! Валентину же правда нужно место!
— И что? Это мои проблемы? Он мне кто — сын? Брат родной? Почему я должна жертвовать своим ради него?
Кирилл молчал, опустив голову.
— Кстати, Валентин звонил, — добавила Лиза. — Сказал, что готов снять мою квартиру. Заплатит как все.
— Мама не согласится.
— А мне плевать, согласится она или нет, — Лиза устало провела рукой по лицу. — Понимаешь? Плевать. Это моя квартира, мое решение.
Кирилл поднял голову, посмотрел на жену долгим взглядом.
— Ты правда готова разрушить нашу семью из-за этого?
— Я не разрушаю. Я просто не даю себя использовать.
— Мама не использует...
— Использует! — Лиза не выдержала, повысила голос. — Кирилл, открой глаза! Твоя мать хочет получить мои деньги, купить квартиру на свое имя, а меня оставить ни с чем! Ты правда этого не видишь?
— Она не такая...
— Такая! Именно такая!
Они стояли друг напротив друга, и казалось, что разговаривают на разных языках. Кирилл не слышал, не хотел слышать. Он жил в своем мире, где мама заботливая, а жена капризная.
— Мне нужно подумать, — наконец сказал он и вышел.
Лиза осталась одна. Села на кровать, обхватила колени. Слезы наконец прорвались — тихие, горькие. Не от боли, а от осознания. Брак закончился. Может, он закончился еще тогда, когда она впервые услышала от свекрови: «Кирилл тебя приютил». А может, еще раньше. Когда поняла, что для мужа мама всегда будет на первом месте.
***
Двадцать первое декабря началось с неожиданности. Утром, когда Лиза выходила на кухню, там уже сидела Светлана Анатольевна. С улыбкой. С настоящей, почти дружелюбной улыбкой.
— Лизонька, садись. Давай поговорим спокойно, без эмоций.
Лиза насторожилась. Свекровь никогда не называла её уменьшительно. Что-то здесь не так.
— Слушаю.
— Я вчера подумала. Может, я правда погорячилась. Ты волнуешься за свою квартиру — понимаю. Давай так сделаем: ты продаешь, мы покупаем трешку, и я оформлю на тебя долю. Документально. У нотариуса. Будет твоя собственность, законная.
Лиза медленно опустилась на стул. Предложение звучало заманчиво. Доля в трехкомнатной квартире стоила больше, чем её однушка. С юридической точки зрения выгодно.
— Какая доля?
— Ну... пропорционально вложениям. Твоя квартира стоит примерно три миллиона. Моя — четыре с половиной. Если сложить, плюс накопления, получится восемь миллионов. На эти деньги возьмем трешку. Твоя доля будет... — Светлана Анатольевна сделала вид, что прикидывает, — процентов тридцать семь. Почти половина!
Звучало логично. Но что-то в интонациях свекрови настораживало. Слишком уж она старалась казаться доброжелательной.
— Можно подумать?
— Конечно, конечно! Только долго не тяни. Времени мало, до Нового года нужно хотя бы предварительный договор подписать.
Лиза кивнула и ушла в спальню. Достала телефон, позвонила отцу.
— Папа, тут свекровь предложила вариант...
Она изложила суть. Игорь Петрович слушал молча, потом хмыкнул.
— Доля, говоришь? А в документах это будет прописано?
— Она обещает у нотариуса оформить.
— Обещает, — отец повторил с иронией. — Лиза, ты же понимаешь, что обещать можно что угодно? А потом передумать. Или оформить квартиру на себя и Кирилла, а тебе сказать, что доля будет позже.
— Но если у нотариуса...
— Тогда пусть сначала к нотариусу, потом сделка. А не наоборот. Скажи ей: давай составим предварительный договор, где четко прописаны доли. Заверим у нотариуса. И только после этого продажа квартир. Если согласится — значит, честно. Если начнет вилять — обман.
Лиза поблагодарила отца и вернулась на кухню. Светлана Анатольевна все еще сидела за столом, листала какой-то журнал.
— Ну что, подумала?
— Да. Согласна, но при одном условии. Сначала оформляем у нотариуса предварительный договор, где прописаны доли. Потом продажа.
Лицо свекрови дрогнуло.
— Зачем такие сложности? Нотариусы — это деньги, время...
— Либо так, либо никак, — Лиза сохраняла спокойствие. — Хотите мою квартиру — оформляйте все официально.
Светлана Анатольевна поджала губы.
— Хорошо. Завтра съездим к нотариусу.
— Отлично, — Лиза развернулась и пошла одеваться на работу.
Но внутри уже все похолодело. Реакция свекрови говорила сама за себя. Она не собиралась ничего оформлять. Просто хотела заполучить деньги.
***
Вечером того же дня Лиза вернулась домой позже обычного. Задержалась на работе специально, чтобы не пересекаться со Светланой Анатольевной. В квартире горел свет, из кухни доносились голоса. Лиза прошла в спальню, скинула сумку, присела на кровать.
Вдруг до неё донесся голос свекрови. Громкий, резкий. Светлана Анатольевна разговаривала по телефону, видимо, не подозревая, что Лиза уже дома.
— Да что она понимает в документах, эта курица? Оформлю трешку на себя и Кирилла, а ей скажу, что доля будет позже. Главное — деньги с неё получить. Продаст свою конуру, отдаст нам, а там разберемся. Что она сделает? Разведется? Ну и пусть, зато квартира останется.
Лиза замерла. Кровь отхлынула от лица. Все стало ясно. Светлана Анатольевна изначально планировала обмануть. Никакой доли. Никаких документов. Просто забрать деньги и выставить за дверь.
Руки задрожали. Лиза тихо встала, взяла сумку, достала документы на квартиру, паспорт, карты. Сложила все в пакет. Переоделась, накинула куртку. И вышла из квартиры так же тихо, как вошла.
На улице был мороз, снег скрипел под ногами. Лиза остановила такси, назвала адрес гостиницы в центре. Нужно было время. Время подумать, понять, что делать дальше.
Телефон начал разрываться через полчаса. Кирилл. Раз, два, три звонка.
— Лиза, где ты? — голос встревоженный.
— В безопасном месте.
— Что значит в безопасном месте? Возвращайся домой!
— Не вернусь. Мне нужно подумать.
— О чем думать? Лиза, ты меня пугаешь!
— Кирилл, твоя мать собиралась меня обмануть. Я слышала её разговор по телефону.
— Какой разговор? О чем ты?
— Она говорила кому-то, что оформит квартиру на себя и на тебя, а мне скажет, что доля будет позже. Что главное — получить с меня деньги.
Повисла тишина.
— Ты точно слышала?
— Абсолютно точно.
Кирилл тяжело вздохнул.
— Может, ты неправильно поняла...
— Правильно, — Лиза закрыла глаза, прислонившись к изголовью гостиничной кровати. — Кирилл, я дам тебе время до двадцать пятого. Подумай, чего ты хочешь. Если хочешь сохранить брак — приезжай ко мне. Если нет — подам на развод.
— Лиза, не делай глупостей...
Она отключила телефон и выключила звук. Слез больше не было. Только усталость и странное спокойствие. Решение созрело. Оставалось только дождаться, что выберет Кирилл.
***
Следующие два дня прошли в каком-то странном оцепенении. Лиза сидела в номере гостиницы, работала удаленно, отвечала на звонки Веры, родителей. Кирилл звонил раз в час, но она не брала трубку. Светлана Анатольевна тоже названивала — сначала требовательно, потом угрожающе. Лиза просто сбрасывала.
Двадцать третьего позвонил Валентин.
— Лиза, прости, что беспокою. Слышал, что случилось. Мама в ярости.
— Представляю.
— Слушай, я серьезно говорил про аренду твоей квартиры. Если надо, могу въехать хоть завтра. Заплачу сразу за три месяца вперед.
Лиза задумалась.
— Валентин, а ты правда хочешь отдельно жить? Или просто мне помогаешь?
— Правда хочу, — он вздохнул. — Лиза, мне двадцать пять. Я устал от маминого контроля. Она и мне жизнь испортила, и Кириллу. Он так и не научился самостоятельно решать. Всегда оглядывается на неё. Я не хочу так же.
— Понимаю. Хорошо, договорились. Когда освобожу квартиру от жильцов — напишу.
— Спасибо. И еще... извини за маму. Она не всегда была такой. Развод её сломал. Но это не оправдание, конечно.
Разговор закончился. Лиза откинулась на подушки. Валентин оказался адекватным. Жаль, что Кирилл не пошел в младшего брата.
***
Двадцать четвертое декабря. Сочельник. Лиза вернулась в квартиру Кудринских вечером. Зашла, сняла ботинки, прошла в комнату. На кухне сидели все: Светлана Анатольевна, Кирилл и, неожиданно, Валентин.
— А, явилась, — свекровь поднялась. — Где пропадала?
— Это не ваше дело, — Лиза положила сумку на стол. — Я пришла забрать вещи.
— Какие еще вещи? — Кирилл вскочил. — Лиз, ты куда?
— От вас. Я приняла решение.
Светлана Анатольевна скрестила руки на груди.
— Значит, так и не передумала? Квартиру не отдашь?
— Нет. И знаете почему? Потому что я слышала ваш разговор двадцать второго. Как вы собирались обмануть меня. Оформить квартиру на себя, а мне сказать, что доля будет позже.
Лицо свекрови побелело, потом вспыхнуло красным.
— Бред какой-то! Я такого не говорила!
— Говорили. Я все слышала. Про то, что я курица, что не понимаю в документах. Что главное — получить деньги, а дальше разберетесь.
Кирилл обернулся к матери.
— Мам, это правда?
— Конечно нет! Она выдумывает! Хочет нас поссорить!
Валентин встал из-за стола.
— Мам, хватит. Я знаю, как ты умеешь. Лиза права.
Светлана Анатольевна развернулась к младшему сыну, глаза сверкнули.
— Ты тоже против меня? Предатель! Я вас одна растила! Без отца! Все для вас делала!
— Да, растила, — Валентин устало провел рукой по волосам. — И постоянно напоминала. Каждый день. Каждую минуту. Мам, хватит уже. Нам обоим по двадцать с лишним. Мы взрослые люди. Хотим жить своей жизнью.
— Значит, вы все против меня! — свекровь метнулась к Кириллу. — Сынок, ты тоже?
Кирилл молчал, опустив голову. Лиза смотрела на него и ждала. Сейчас. Сейчас он должен что-то сказать. Должен встать на чью-то сторону. Выбрать.
— Мама, может, правда не надо... — начал он тихо.
— Что не надо? — Светлана Анатольевна шагнула к нему. — Ты на её стороне? На стороне этой... жадной эгоистки?
Кирилл вздрогнул.
— Мам, ну при чем тут жадность? У Лизы своя квартира, почему она должна её продавать?
— Потому что она твоя жена! Потому что в браке все общее!
— Не все, — Лиза шагнула вперед. — Не все, Светлана Анатольевна. Моя квартира куплена до брака. Это моя собственность. И я не обязана отчитываться, что с ней делать.
Свекровь повернулась к ней, лицо перекосилось от злости.
— Ах ты! Да как ты смеешь! Кирилл, ты слышишь, как она со мной разговаривает?
Кирилл стоял, переводя взгляд с матери на жену. Растерянный, беспомощный. И Лиза вдруг поняла — он не выберет. Никогда не выберет. Потому что не может.
— Знаешь что, Кирилл, — она достала из сумки конверт. — Вот заявление на развод. Я уже подала. Забираю вещи и ухожу.
— Что? — он побледнел. — Лиза, ты серьезно?
— Абсолютно. Ты так и не сказал ни одного слова в мою защиту за все эти дни. Ни одного, Кирилл. Твоя мать обзывала меня, обвиняла, угрожала. А ты молчал. Или соглашался с ней.
— Я... я думал, вы сами разберетесь...
— Разберемся? — Лиза усмехнулась. — Кирилл, ты мой муж. Ты должен был меня защитить. А ты просто стоял в стороне.
— Мама же хотела как лучше...
— Твоя мама хотела меня обмануть! Ты понимаешь это? Обмануть!
Светлана Анатольевна взвилась.
— Да как ты смеешь такое говорить! Я всегда думала о благе этой семьи!
— О своем благе, — отрезала Лиза. — Только о своем. А всех остальных использовали.
— Вон отсюда! — свекровь ткнула пальцем в дверь. — Вон из моего дома! Чтобы духу твоего здесь не было!
— Ухожу, — Лиза взяла сумку. — Валентин, позвоню тебе завтра насчет квартиры.
— Хорошо, — кивнул он.
Лиза направилась к выходу. Кирилл дернулся следом.
— Лиза, постой! Может, еще не поздно все вернуть?
Она обернулась. Посмотрела на него долгим взглядом.
— Поздно, Кирилл. Слишком поздно. Ты так и остался маминым сыном. А мне нужен был муж.
Дверь захлопнулась. Лиза спустилась по лестнице, вышла на улицу. Снег падал крупными хлопьями, фонари освещали белый ковер. Морозный воздух обжег лицо, но она почувствовала странное облегчение. Тяжесть, которая давила все эти месяцы, вдруг исчезла.
Телефон завибрировал. Отец.
— Лизонька, как дела?
— Папа, я ухожу от Кирилла.
— Слава Богу, — облегченно выдохнул Игорь Петрович. — Приезжай к нам. Мама стол накрывает, будем праздновать.
— Какой праздник?
— Твою свободу. Это лучший подарок на Новый год.
Лиза улыбнулась сквозь слезы.
— Спасибо, пап. Сейчас буду.
***
Тридцать первое декабря. Квартира родителей. За окном вспыхивали огни салюта, город готовился встречать Новый год. На столе — традиционные блюда, шампанское в ведерке. Мама, Наталья Ивановна, суетилась на кухне. Отец разливал напитки по бокалам.
Телефон Лизы завибрировал. Сообщение от Кирилла.
«Лиза, прости. Ты была права. Мама устроила очередной скандал сегодня. Я не выдержал, снял комнату. Переехал. Может, еще не поздно все исправить?»
Лиза долго смотрела на экран. Потом начала печатать.
«Поздно, Кирилл. Но желаю тебе научиться жить своей жизнью. С Новым годом».
Отправила и заблокировала номер. Глубокий вдох. Выдох.
— Лиза, иди к столу! — позвала мама.
Она встала, прошла в комнату. Родители смотрели на нее с беспокойством и любовью.
— Как ты, доченька? — мама обняла её.
— Нормально. Правда.
Отец поднял бокал.
— За то, чтобы Новый год принес тебе только хорошее. За твою силу. За то, что ты не сдалась.
Лиза чокнулась с родителями. За окном грохнул салют, небо расцветилось огнями. Она допила шампанское и вдруг улыбнулась. Настоящей, широкой улыбкой.
Квартира при ней. Свобода при ней. Достоинство при ней.
Она начинала новую жизнь.
И в первый раз за много месяцев — действительно верила, что все будет хорошо.