Когда говорят о разделе Африки, обычно вспоминают, что к началу XX века почти весь континент оказался под властью европейских империй. На этом фоне Эфиопия выглядит исключением: она сохранила суверенитет и в 1896 году нанесла Италии поражение, которое заставило Европу признать её независимость. Фраза «единственная» всё же неточна — независимой оставалась Либерия, а Эфиопию позже оккупировали в 1936–1941 годах. Но именно в 1890‑х Эфиопия сорвала привычный колониальный сценарий: вместо «быстрой экспедиции» у Италии получилась полноценная война 1895–1896 годов и политический откат. Победа при Адуа стала не просто военной новостью: в XX веке к ней будут отсылать пан‑африканисты и антиколониальные движения, доказывая, что непобедимых империй не существует.
Разберёмся, кто и когда пытался сделать Эфиопию колонией, что помогло ей выиграть в 1896 году и почему это сработало именно там.
Эпоха, когда карту рисовали в Европе
Берлинская конференция 1884–1885 годов не разделила Африку на бумаге раз и навсегда, но закрепила правила игры: европейским державам важно было показать эффективное занятие территории, создать администрацию, контроль портов и торговых путей. После этого темпы колонизации ускорились, а конкуренция между империями стала жёстче.
Эфиопия входила в список желаемых территорий по двум причинам. Во‑первых, это был крупный политический центр на Роге Африки, рядом с Красным морем и стратегическими маршрутами.
Во‑вторых, рядом уже появилась итальянская колониальная зона — Эритрея, и Рим хотел расширяться дальше. Для Италии это был вопрос престижа: молодое государство искало «свою» колонию на карте, как у старших конкурентов.
«Один перевод — одна война»: как договор превратился в попытку протектората
В 1889 году Эфиопия и Италия подписали Вучальский договор. В нём была ключевая ловушка: статья о внешней политике в разных языковых версиях звучала по‑разному. В амхарской версии император мог пользоваться «добрыми услугами» Италии при общении с другими державами, а в итальянской получалось, что он обязан вести внешние дела через Рим. На этом основании Италия объявила протекторат.
Император Менелик II сначала пытался решать вопрос дипломатией, но когда стало ясно, что речь идёт о потере суверенитета, он официально отверг итальянскую трактовку и в 1893 году денонсировал договор. Дальше конфликт перешёл в военную фазу: Италия решила «доказать право силой», рассчитывая на привычный колониальный сценарий.
Почему сработало оружие, а не только «гордость»: как Эфиопия подготовилась
Эфиопия не победила «копьями против пушек». К концу XIX века Менелик II целенаправленно модернизировал армию: закупал современные винтовки и артиллерию, выстраивал снабжение, собирал союзников внутри страны. Оружие приходило из Европы разными каналами, в том числе через Францию и Россию: для поставщиков это была и политика, и бизнес. Важно и то, кто стоял рядом с Менеликом. В войне участвовали крупные лидеры регионов, а в источниках постоянно встречаются имена императрицы Тайту Бетул и таких военачальников, как Рас Маконнен и Рас Алула. Это был редкий момент, когда элиты разных областей действовали в одной связке, а не тянули одеяло каждая на себя.
Битва при Адуа: что случилось 1 марта 1896 года
Кульминацией стала битва при Адуа 1 марта 1896 года на севере Эфиопии. Итальянскими силами командовал генерал Оресте Баратьери. По оценкам историков, у Эфиопии было порядка 73–100 тысяч бойцов, у Италии — около 15–18 тысяч. Итальянское командование пошло в наступление колоннами по сложному рельефу, части потеряли связь, а разведка работала плохо.
Эфиопы использовали численное превосходство, знание местности и способность быстро концентрировать силы. Итальянские бригады оказались разобщены и были по очереди разгромлены. Потери Италии исчислялись тысячами убитых и пленными, и поражение оказалось политически унизительным. Вскоре Италия подписала Аддис‑Абебский договор и признала независимость Эфиопии.
Почему это удалось именно Эфиопии
Эфиопия была империей со своей властью, элитами, налогами и опытом войны. Это давало возможность быстро мобилизоваться, а не собирать сопротивление уже после оккупации. Рельеф и логистика играли против захватчиков. В горах и на плато колониальная армия с длинными коммуникациями уязвима, а ошибки разведки становятся смертельными. Наконец, сыграла и слабость конкретного противника. Италия входила в колониальную гонку позже Британии и Франции, ей не хватало ресурсов и опыта, а из метрополии шло политическое давление «нужна победа», которое толкало генералов к рискованным решениям.
Почему исключение всё же не было вечным
Через сорок лет Италия вернулась — война 1935–1936 годов закончилась оккупацией, и с 1936 по 1941 год Эфиопия входила в Итальянскую Восточную Африку. Это напоминает важную вещь: победа 1896 года не делала страну неуязвимой, она лишь на время сломала колониальный сценарий.