Изначально цвет облачений первых монахов не имел значения. Более того, правило Святого Бенедикта, составленное в VI веке, даже предписывало отсутствие строгих требований к одежде. Однако, начиная с IX века, в письменных источниках и визуальных представлениях монашество стало все чаще ассоциироваться с черным цветом. В дальнейшем черный цвет закрепился как отличительный знак бенедиктинского ордена, в то время как вновь возникающие монашеские общины стали выбирать белый или коричневый в качестве своей отличительной одежды.
К сожалению, исследование истории монашеской одежды страдает от недостатка материала и вызывает разочарование, особенно в том, что касается редких упоминаний о цветах.
Первые упоминания о монашеской одежде
В ранние времена западного монашества главным приоритетом была простота и скромность в одежде. Монахи носили одежду, схожую с крестьянской, и не занимались окрашиванием шерсти. Это соответствовало духу шестого века, когда было сформулировано Правило Святого Бенедикта, предписывающее монахам "не заботиться о цвете или толщине всего этого" (имея в виду одежду). Для основоположников западного монашества цвет считался ненужным украшением.
Однако, двусторонняя одежда приобретала все большее значение для монахов, становясь как символом их духовного статуса, так и отличительным знаком общины, к которой они принадлежали. Это привело к нарастающему расхождению между монашеской одеждой, стремящейся к единообразию, и светской модой. В Каролингскую эпоху это единообразие стало проявляться и в цвете, но не столько в конкретном оттенке (черном), сколько в общей гамме темных тонов. До XIV века получение насыщенного, плотного черного цвета ткани было сложной задачей, и для монахов это было менее важно, чем для обычных людей.
Символизм черной монашеской одежды
Изначально не являясь обязательным, черный цвет со временем стал неотъемлемым символом монашеской жизни, олицетворяя смирение и покаяние. Несмотря на то, что реальная ткань монашеских одежд могла варьироваться от синего и коричневого до серого (из-за практических соображений окрашивания), в письменных источниках прочно закрепилось понятие "черных монахов". Эта ассоциация окончательно сформировалась в X-XI веках, в период расцвета Клюнийской конгрегации, когда число последователей святого Бенедикта значительно увеличилось. Одновременно с этим, в XI веке, развивались движения, выступавшие против показной роскоши Клюни. Эти "герметические" течения стремились к возрождению идеалов бедности и простоты в одежде. В цветовом выражении это проявлялось в предпочтении грубой шерсти натуральных оттенков, которая могла оставаться неокрашенной, смешиваться с козьей шерстью (как у картезианцев) или подвергаться минимальной обработке (как у камальдолийцев). Желание вернуться к аскетизму также означало отказ от цвета как от проявления излишней искусственности, от которой монах должен был отказаться. Более того, это могло быть проявлением желания эпатировать, поскольку грань между грубостью шерсти и более "диким" обликом была размыта. В XI веке эти движения часто граничили с ересью, поскольку многие из них, вдохновленные образом Иоанна Крестителя, отвергали черно-белую одежду, предпочитая грубую ткань из смеси козьей и верблюжьей шерсти. Цистерцианский орден стал прямым порождением этого направления, отвергающего цвет.
Возникновение и эволюция цистерцианского ордена: от серого к белому
В конце XI века появился новый монашеский орден, который выступил против роскоши и отступлений от первоначальных идеалов, присущих Клюнийскому ордену. Цистерцианцы стремились вернуться к строгим принципам ранней монашеской жизни, в том числе в вопросах одежды. Согласно правилам Святого Бенедикта, они должны были использовать только простую, недорогую, неокрашенную шерсть, из которой сами пряли и ткали одежду. Неокрашенная шерсть имела сероватый оттенок, поэтому первых цистерцианских монахов называли "серыми монахами" (monachi grisaei).
Точное время и причины перехода от серого к белому цвету одежды остаются неизвестными из-за значительных пробелов в исторических записях. Возможно, это произошло еще в аббатстве Сент-Альберик (1099-1109) или в начале правления Этьена Хардинга (1109-1133), или даже в Клерво (основан в 1115 году) до его основания. Одной из возможных причин мог быть способ отличить монахов хора от мирян. Однако, честно говоря, мы не располагаем точной информацией по этому вопросу.
Тем не менее, несомненно, что ожесточенная полемика между цистерцианцами и клюнийцами, длившаяся два десятилетия (1124-1146), касавшаяся как роскоши церквей, так и цвета одеяний, сыграла ключевую роль в окончательном утверждении белого цвета для цистерцианских монахов. Этот спор заслуживает внимания, поскольку он стал важным моментом не только для истории монашества, но и для истории красителей и цвета.
Спор о цвете: клюнийцы против цистерцианцев
В 1124 году аббат Клюни, Петр Достопочтенный, начал открытую конфронтацию. В своем знаменитом письме к аббату Клерво, Бернарду, он иронично назвал его "белым монахом" (o albe monache...) и упрекнул в чрезмерной гордыне, связанной с выбором белого цвета. Петр утверждал, что белый цвет предназначен для праздников, славы и воскресения, в то время как традиционный черный цвет монахов, живущих по бенедиктинскому правилу, символизирует смирение и отречение. Он недоумевал, как цистерцианцы могли быть настолько гордыми, чтобы носить ослепительно белый цвет (monachicandidi), когда все остальные монахи смиренно облачались в черный. Он видел в этом проявление гордыни, непристойности и пренебрежения к традициям.
Святой Бернард ответил столь же страстно. Он напомнил Петру, что черный цвет ассоциируется с дьяволом и адом, с "тьмой и грехом", тогда как белый цвет символизирует "чистоту, невинность и все добродетели". Этот спор многократно повторялся, перерастая в настоящее догматическое и цветовое противостояние между "черными" и "белыми" монахами. Каждое письмо становилось настоящим трактатом о том, какой должна быть истинная монашеская жизнь. Несмотря на многочисленные попытки примирения, спор продолжался до 1145-1146 годов.
Всего за двадцать лет цистерцианцы, подобно тому, как клюнийцы стали ассоциироваться с черным, обрели свою идентичность в белом цвете. Этот выбор породил легенды о его сверхъестественном происхождении, например, о явлении Девы Святому Альберику, которая якобы предписала белое одеяние как символ чистоты ордена. Однако, скорее всего, как и в случае с клюнийцами, белый цвет для цистерцианцев изначально имел символическое значение, а не отражал реальность. До XVIII века достичь настоящего белого цвета ткани было крайне сложно. Шерсть, например, приходилось отбеливать естественным путем на солнце, что было долгим, трудоемким процессом, зависящим от погоды и времени года, и результат часто был далек от идеала, со временем приобретая сероватые или желтоватые оттенки. Средневековые технологии не позволяли добиться абсолютной белизны, и даже стирка с использованием золы или глины придавала тканям нежелательные оттенки.
Ключевым моментом в споре между Петром Достопочтенным и Святым Бернардом в XII веке стало именно это новое символическое значение монашеских одежд. Каждый орден начал ассоциироваться с определенным цветом, утверждая его как свой символ. Противостояние Клюни и Цистерции стало битвой черного против белого – пары, которая ранее не воспринималась как прямая противоположность (чаще белым противопоставлялся красный), но теперь стала таковой. С этого момента цвета приобрели глубокое символическое значение, чего ранее в одежде почти не наблюдалось. Это предвещало развитие геральдики, которая вскоре кардинально изменила восприятие цветовых систем.