🐚 Меняя пластинку, мы не стираем прошлое. А меняем свой способ быть с ним в настоящем. Мы признаём: тогда, в прошлом, у нас не было выбора, какие пластинки нам нарезали. Но сейчас, после капитуляции перед фактом их существования, выбор появляется. Он всегда появляется в этой тишине. В этой тишине мы и обнаруживаем, что наши руки давно свободны, чтобы дотянуться до другой записи — той, что звучит как свобода, как согласие с собой, как разрешение просто быть. И поставить её.