Марина застыла в дверном проёме кухни, не в силах поверить собственным глазам. На столе у Игоря, младшего брата её мужа Павла, красовался знакомый до боли фарфоровый сервиз — тот самый, который Галина Петровна торжественно вручила им на свадьбе три года назад.
— Мам, а откуда у тебя этот сервиз? — донёсся голос Игоря из гостиной.
Марина прижалась к стене, сердце колотилось как бешеное. Что она делает? Подслушивает? Но ноги словно приросли к полу.
— А, это..., голос свекрови звучал удивительно спокойно,, я взяла его у Павла с Мариной. Ну вы же им всё равно не пользовались, а тебе с Леной нужнее. У вас гости часто бывают, а у них что — только мы с папой изредка заходим.
Марина почувствовала, как лицо заливает краской. Неужели она правильно расслышала? Свекровь просто... взяла их свадебный подарок и отдала другому сыну?
— Мам, но это же их подарок был, — неуверенно протянул Игорь.
— Ой, да что ты! — засмеялась Галина Петровна. — Это же семья, что тут делить-то. Лена так обрадовалась, когда увидела! А у Марины он только пылился в серванте. Я же видела — ни разу не доставали. Зачем добру пропадать?
Марина стиснула зубы. Как она смеет? Как она вообще смеет рассуждать о том, что нужно, а что не нужно в их доме? И главное — когда она успела взять сервиз? Ведь у свекрови есть ключи от их квартиры, она иногда заходила полить цветы, когда они уезжали...
— Мама пришла! — раздался звонкий голос трёхлетней племянницы Сони.
Марина встрепенулась и быстро вошла в гостиную, изображая улыбку. Павел поднялся с дивана и чмокнул её в щёку.
— Как дела, дорогая? Задерживаешься всё чаще.
— Работы много, — коротко ответила она, окидывая взглядом накрытый стол. Сервиз переливался в лучах вечернего солнца, и каждая чашечка словно насмехалась над ней.
— Марина, проходи, садись! — гостеприимно махнула рукой Галина Петровна. — Лена щи сварила, объедение просто!
—Галина Петровна, Марина изо всех сил старалась держать голос ровным, а сервиз красивый у Игоря. Новый?
Повисла неловкая пауза. Игорь покосился на мать, а та, не моргнув глазом, ответила:
— Да нет, это старый сервиз. У меня давно лежал, решила детям отдать.
Вот оно как. Марина почувствовала, как внутри всё холодеет. Значит, свекровь не только забрала их подарок, но ещё и врёт ей в глаза. Словно она, Марина, полная дура и ничего не помнит.
— Понятно, — кивнула она и опустила глаза в тарелку.
Ужин превратился в пытку. Павел что-то рассказывал о работе, Игорь смеялся над его шутками, Лена жаловалась на детский сад, а Марина механически жевала и думала только об одном: неужели она действительно настолько чужая в этой семье?
Следующие дни прошли как в тумане.
Марина не могла выкинуть из головы услышанное, снова и снова подходя к серванту, она невольно искала глазами пустое место, где раньше стоял сервиз. Как она сразу не заметила пропажу? Наверное, действительно редко туда заглядывала...
— Маринка, ты что такая задумчивая? — спросил Павел, обнимая её за плечи. — Уже неделю ходишь сама не своя.
Она хотела рассказать. Слова вертелись на языке, но что-то останавливало. А вдруг он встанет на сторону матери? Вдруг скажет: "Мам права, мы им действительно не пользовались"?
— Просто устала на работе, — соврала она.
— Может, съездим к родителям на выходные? Отдохнёшь, мама накормит нас как следует.
— Не хочу, — резко ответила Марина. — Лучше дома побудем.
Павел удивлённо посмотрел на неё. Раньше она никогда не отказывалась от поездок к его родителям. Наоборот, всегда старалась произвести хорошее впечатление, помогала по хозяйству, играла с племянниками.
А теперь? Теперь одна мысль о встрече с Галиной Петровной вызывала тошноту. Как смотреть в глаза человеку, который считает тебя настолько ничтожным, что можно просто взять и забрать твои вещи?
—Мариночка, голос матери в телефонной трубке звучал обеспокоенно, что с тобой? Ты такая грустная стала.
—Мам, а как ты думаешь,, Марина нервно теребила шнур телефона,, нормально ли, когда свекровь берёт подарки, которые дарила на свадьбу, и отдаёт их другому сыну?
— Что? — мать чуть не закричала. — Марина, ты о чём?
Она рассказала всё. О подслушанном разговоре, о лжи Галины Петровны, о том чувстве унижения, которое грызло её изнутри.
— Господи, — только и смогла прошептать мать. — Дочка, а Павел знает?
— Нет, я не могу ему сказать. А вдруг он не поймёт?
— Должен понять! Он же твой муж! Марина, нельзя молчать. Это же... это же просто хамство какое-то!
Но Марина продолжала молчать. На семейных встречах она натянуто улыбалась, односложно отвечала на вопросы и старалась поскорее уйти. Галина Петровна, казалось, не замечала перемен в её поведении. Или делала вид, что не замечает.
— Ну что ты сегодня опять молчишь? — Игорь подсел к Марине за стол. — Павел говорит, ты переработала себя.
— Да так, дела, — буркнула она, не поднимая глаз.
— Кстати, а помнишь тот сервиз, который тебе мама на свадьбу дарила? — как бы невзначай спросил он. — Красивый был.
Марина замерла. Неужели он что-то подозревает?
— Помню, — осторожно ответила она.
— А куда дели? Что-то не видел у вас.
Сердце забилось так громко, что, казалось, его слышит весь дом. Что ответить? Солгать, как свекровь? Или...
— А зачем тебе знать? — резко спросила она, вскидывая голову.
Игорь растерянно моргнул.
— Да так просто, интереса ради. Лена всё спрашивает, где такие красивые покупают.
Марина почувствовала, как внутри всё закипает. Лена спрашивает? Та самая Лена, которая каждый день пьёт чай из ИХ сервиза?
—Скажи Лене, медленно произнесла она, пусть спросит у твоей матери.
Игорь побледнел и отступил на шаг назад. В гостиной повисла мёртвая тишина — даже маленькая Соня перестала играть с куклами и уставилась на взрослых широко раскрытыми глазами.
— Марина, что ты имеешь важно:? — голос Павла звучал настороженно.
Всё. Больше она не может молчать. Больше не может делать вид, что ничего не произошло. Больше не может улыбаться и кивать, когда её унижают.
— Я хочу сказать, что, она медленно поднялась она со стула, что ваш прекрасный фарфоровый сервиз, Лена, это наш свадебный подарок. Тот самый, который Галина Петровна торжественно вручила нам три года назад.
— Марина! — резко окликнула её свекровь. — Что ты говоришь?
— Правду говорю! — голос её сорвался. — Я слышала ваш разговор с Игорем! "Ну вы всё равно им не пользовались, а тебе нужнее"! Помните такие слова?
Галина Петровна покраснела, но тут же взяла себя в руки.
— И что здесь такого? Сервиз годами стоял у вас без дела, пылился. А здесь хоть польза есть.
— Без дела? — Марина почувствовала, как голос становится всё выше и визгливее, но остановиться уже не могла. — А кто вам сказал, что он стоял без дела? Кто дал вам право решать, что нам нужно, а что нет?
— Марина, успокойся, — попробовал вмешаться Павел, но она резко повернулась к нему.
— Не смей мне говорить "успокойся"! Твоя мать забрала наш свадебный подарок! Наш! И отдала его твоему брату! А потом ещё и соврала мне в лицо, что это старый сервиз, который у неё давно лежал!
— Мам, это правда? — Павел медленно повернулся к матери.
Галина Петровна выпрямилась и сложила руки на груди.
— А что тут такого? Мы же семья! У меня два сына, и я имею право решать, где моим подаркам лучше. Игорю с Леной он нужнее — у них гости, приёмы. А вы что — только нас с папой принимаете, да и то редко.
— Как вы смеете! — крикнула Марина. — Как вы смеете рассуждать о том, что происходит в нашем доме? Мы не обязаны отчитываться перед вами за каждую чашку!
— Марина, не кричи на мою мать, — предупреждающе сказал Павел.
— А ты! — она ткнула пальцем в мужа. — Ты даже не заметил, что сервиза нет! Твоя мать спокойно зашла в наш дом, взяла наши вещи и унесла! А ты защищаешь её!
— Я не защищаю, я просто...
— Что? Что ты просто? — слёзы текли по её лицу, но она не замечала их. — Думаешь, что я второсортная жена? Что мне можно любую гадость сделать, а я стерплю?
— Какая же ты глупая, — покачала головой Галина Петровна. — Из-за какой-то посуды такой скандал устроила. Подумаешь, сервиз! Захочешь — куплю тебе новый.
— Вы ничего не понимаете! — Марина задыхалась от ярости. — Дело не в сервизе! Дело в том, что вы считаете себя вправе распоряжаться нашей жизнью! Брать наши вещи без спроса! Врать нам в глаза!
— Марина, хватит истерить, — устало сказал Павел. — Мам, ты действительно не должна была брать сервиз без нашего согласия. Но и ты, повернулся он к жене, могла бы сказать об этом спокойно, а не устраивать цирк перед всей семьёй.
Марина посмотрела на мужа и вдруг поняла — он никогда её не поймёт. Для него она действительно истеричка, которая из-за посуды скандал устроила.
— Знаете что,, она вытерла слёзы тыльной стороной ладони,, разбирайтесь сами. А я домой поеду.
— Марина, не надо так, — начал было Игорь, но она уже направилась к выходу.
— Марина! — окликнул её Павел. — Куда ты идёшь?
— Домой. К себе домой. Туда, где меня никто не унижает.
Три дня Марина не разговаривала с мужем. Он пытался заводить разговор, но она только кивала или качала головой. Павел нервничал, ходил по квартире, несколько раз принимался набирать номер матери, но потом бросал трубку.
На четвёртый день он не выдержал.
— Марина, мы должны поговорить. Я понимаю, что ты расстроена, но мама не хотела тебя обидеть.
— Не хотела? — она оторвалась от книги и посмотрела на него усталыми глазами. — Павел, а ты хоть понимаешь, что произошло?
— Произошло недоразумение. Мама подумала, что сервиз нам не нужен...
— Она не подумала! — Марина вскочила с дивана. — Она решила! Решила за нас! Зашла в наш дом, взяла наши вещи и отдала твоему брату! А потом ещё и соврала мне!
Павел потёр переносицу.
— Хорошо, допустим, она была неправа. Но зачем такой скандал? Нельзя было спокойно поговорить?
— Спокойно? — Марина горько усмехнулась. — А сколько раз твоя мама "спокойно" делала со мной что хотела? Переставляла мебель в нашей квартире, когда мы в отпуск уезжали? Выбрасывала мои цветы, потому что они ей не нравились? Критиковала мою готовку при гостях?
— Ну, это мелочи...
— Мелочи? — она засмеялась, но смех был болезненным., Павел, для тебя унижение твоей жены, мелочи?
Он замолчал. Впервые за все годы брака он видел, как много боли накопилось в глазах Марины.
— Я... я не знал, что тебя это так задевает.
— Не знал? Или не хотел знать?
На следующий день Павел приехал к матери один. Галина Петровна встретила его в прихожей, суетливо помогая снять куртку.
— Как там Марина? Остыла уже?
— Мам, нам нужно поговорить.
— О чём говорить? Она же просто истеричка! Из-за посуды такое устроила!
— Мама! — резко прервал её Павел. — Ты действительно взяла наш сервиз без разрешения?
Галина Петровна вздёрнула подбородок.
— Взяла. И что? Я его дарила, я и взяла. У Игоря он хоть пользуется.
— Ты не имела права.
— Как это не имела права? Я мать!
— И что это даёт тебе право лазить по нашему дому и брать наши вещи?
Впервые за много лет Галина Петровна увидела в глазах сына не понимание, а холодную решимость.
— Павлик, ну что ты! Мы же семья!
— Семья — это не значит, что можно всё. Марина — моя жена. И я не позволю никому, даже тебе, её унижать.
Вечером Павел вернулся домой с коробкой в руках. Внутри лежал их сервиз.
— Игорь вернул, — сказал он просто. — И мама просила передать, что хочет с тобой поговорить.
Марина долго смотрела на знакомые чашечки, потом подняла глаза на мужа.
— А ты? Ты понял?
— Понял. И я больше никому не позволю тебя обижать.
Через неделю Галина Петровна пришла к ним сама. Она сидела на их кухне, нервно теребила салфетку и последнее: произнесла:
— Марина, я... я не думала, что тебе так важно.
— Дело не в сервизе, Галина Петровна.
— Я знаю. Дело в уважении. — Свекровь подняла глаза. — Я привыкла всё решать за сыновей. Но ты не моя дочь, ты — жена Павла. И у тебя есть право голоса.
Марина кивнула.
— Я не хочу ссориться с вами. Но и терпеть неуважение больше не буду.
— Понимаю. Прости меня, если сможешь.
Марина протянула руку через стол. Галина Петровна сжала её ладонь — осторожно, как будто боялась, что она исчезнет.
— Теперь мы будем договариваться, — сказала Марина. — Как равные.
— Как равные, — повторила свекровь и впервые за долгое время улыбнулась искренне.
А вечером, когда они втроём пили чай из того самого сервиза, Марина поняла — иногда стоит постоять за себя, чтобы тебя начали уважать.
Друзья, ставьте лайки и подписывайтесь на мой канал- впереди много интересного!
Читайте также: