В сутолоке кинематографа его часто не замечали. Рост — всего 163 сантиметра, лицо — не голливудская маска, а живая, умная карта с выразительными усами. Он никогда не был «звездой» в привычном смысле этого слова. Но там, где заканчивалась слава мимолетных кумиров, начиналось настоящее, непререкаемое уважение.
Александр Адабашьян — это целая творческая вселенная в одном человеке. Художник, чьи декорации становились шедеврами. Сценарист, чьи диалоги разбирали на цитаты. Актёр, чьи эпизоды вырастали в культ.
И человек, переживший страшную личную трагедию, чтобы найти тихое, прочное счастье. 10 августа мастеру исполнилось 80 лет. Как сложился путь этого «среднеодарённого» гения, по его же скромной оценке, и почему он сегодня ругает современное кино, предпочитая ему свою дачу и семерых внуков?
Урок вежливости от королевы: как школьный скандал стал прологом к блестящей карьере
Он родился в 1945 году в Москве, в армянской семье, но русская культура стала для него родной. Отец сделал серьёзную карьеру в министерстве, мама преподавала немецкий. Маленький Саша попал в элитную школу с углублённым французским, где училась, кстати, и Татьяна Друбич. Казалось, судьба готовила ему стезю дипломата. Но характер будущего артиста уже тогда диктовал свои правила.
Судьбоносный инцидент случился, когда в школу с визитом прибыла сама королева Бельгии Елизавета. Для торжественного приёма был разработан строгий протокол: аккуратные девочки в белых фартуках — по парадной лестнице, небритые, лохматые мальчишки — по чёрной, дабы не портить вида.
Но восьмиклассник Адабашьян, вихрем вылетевший в вестибюль, не смог затормозить и на полном ходу врезался в королевскую делегацию. Директриса едва не лишилась чувств.
По словам Александра Артёмовича, кто-то из свиты, только что наблюдавший идеальных учеников, с улыбкой заметил: «Дети всегда дети». Королева, проявив истинное благородство, не только согласилась, но и погладила ошарашенного мальчика по голове, пожелав ему успехов. «Шалун!» — смогла выдавить из себя директор.
Его не исключили. Этот эпизод будто стал метафорой всей его жизни: внешняя неказистость, нарушение правил и… неожиданное благоволение судьбы, которая раз за разом гладила его по голове, открывая двери в мир искусства.
Строгановка, Михалков и роль счастливого талисмана
С детства его манило рисование. После неудачной попытки поступить в Строгановское училище он не сдался: год работал в проектном институте, занимался на курсах и в итоге покорил заветный вуз. Первая же летняя практика навсегда изменила его жизнь.
Ему поручили создавать декорации для дипломной работы молодого режиссёра Никиты Михалкова «Спокойный день в конце войны». Так начался великий творческий симбиоз.
Вскоре на съёмках легендарного вестерна «Свой среди чужих, чужой среди своих» Адабашьян не только работал художником-постановщиком, но и дебютировал на экране в крошечной роли связного.
Михалков разглядел в коллеге не просто талант, а своего рода счастливый талисман. С тех пор этот усатый, невысокий человек стал постоянным участником команды режиссёра. Он мелькал почти в каждом фильме Михалкова, а главное — стал его соавтором в сценарном деле.
«Неоконченная пьеса для механического пианино», «Пять вечеров», «Несколько дней из жизни Обломова», «Очи чёрные» — в основе этих картин лежал и его писательский труд. Позже Адабашьян скромно отмечал, что они с Никитой Сергеевичем как-то естественно сошлись в общих творческих интересах и шли к одной цели.
«Овсянка, сэр!» и череп на даче: как эпизоды становились легендами
Хотя сам Адабашьян всегда считал себя в первую очередь художником и сценаристом, миллионы зрителей узнали и полюбили его как актёра. Его персонажи, всегда второстепенные, обладали феноменальной харизмой.
Иконическим стал дворецкий Бэрримор в сериале о Шерлоке Холмсе. Фраза «Овсянка, сэр!» ушла в народ, став символом чего-то уютного и незыблемого. На съёмках, смеясь, вспоминал актёр, была одна проблема: вкусная овсянка, приготовленная для кадра, постоянно съедалась голодными артистами ещё до начала дубля.
Не менее мощным оказался образ Михаила Берлиоза в экранизации «Мастера и Маргариты». Сцена с отрезанной головой запомнилась ему особенно: для неё создали жутковато реалистичную силиконовую копию его собственного лица.
Позже ему предложили забрать «голову» на память, но Адабашьян отказался, резонно заметив, что и так видит её каждый день в зеркале. А вот настоящий череп, из которого на балу пили Воланд и Маргарита, он прихватил — теперь эта мрачноватая реликвия хранится у него на даче, изрядно пугая гостей.
Его многогранность поражала. В 1990-е он рискнул стать режиссёром и снял во Франции фильм «Мадо, до востребования», получивший приз Каннского фестиваля. Ставил оперы в Мариинке и в миланском «Ла Скала». А ещё — оформлял знаменитые московские рестораны вроде «Обломова» Антона Табакова. Он был настоящим «человеком-оркестром» отечественной культуры.
Личная драма: страшная потеря и второй шанс
За внешней ироничностью и занятостью скрывалась глубокая личная драма. В молодости Александр женился на Марине Лебешевой, сестре знаменитого оператора Павла Лебешева. Их брак был коротким и оборвался трагически. Когда Адабашьян был на съёмках «Рабы любви», его жена тяжело заболела. Состояние стремительно ухудшалось, отказывали слух, зрение.
Врачи долго не могли поставить точный диагноз, предполагая сепсис. Позже выяснилось, что это была редкая болезнь крови. Марина умерла в 27 лет. Для Александра это стало страшным ударом.
Он погрузился в работу с головой, пытаясь забыться. Но судьба готовила ему утешение. Ещё на съёмках «Своего среди чужих…» он мельком видел молодую ассистентку художника Екатерину Шадрину. Спустя несколько лет они вновь встретились на работе над «Обломовым».
Чувства вспыхнули внезапно. Несмотря на разницу в возрасте, они поняли, что хотят быть вместе. Как-то вечером, сидя на крыльце дачи, Адабашьян прямо спросил Катю, как она относится к замужеству. «Положительно», — был простой ответ. Они расписались почти что по необходимости — чтобы без проблем снять общий номер в гостинице во время командировки.
Этот брак, начавшийся без помпезности, стал для него тихой гаванью. Вместе они вырастили двух дочерей, а теперь Александр Артёмович с гордостью и нежностью нянчится с семью внуками. Большую часть времени он проводит на подмосковной даче, в кругу семьи, считая это главным своим богатством.
В 80 лет: внуки, дача и война с безликим кино
Сегодня, в 80 лет, Александр Адабашьян остаётся критически мыслящим и активным творцом. Он с грустью констатирует, что современный кинематограф захватила мода на однотипные, предсказуемые продукты. По его словам, щёлкаешь пультом — и видишь похожие картинки, сюжеты и типажи, финал которых ясен уже в первые минуты.
Именно поэтому он с таким энтузиазмом, почти на голом энтузиазме, берётся за детское кино — ту область, где, по его мнению, сейчас настоящая пустота. В соавторстве с режиссёром Анной Чернаковой он создал фильмы «Хрустальный ключ» и «Про Лёлю и Миньку». Недавно завершил работу над экранизацией гайдаровской «Судьбы барабанщика», веря, что такие истории могут увлечь современных подростков.
Свой юбилей в 2024 году мастер отметил без шумных торжеств — эта традиция у него с детства, ведь август всегда был дачным временем. Вместо застолья он отправился в круиз с семьёй на Валаам и в Кижи.
А лучшим подарком к 80-летию считает орден «За заслуги в культуре и искусстве» и новую актёрскую работу — трогательную роль в фильме «Двое в одной жизни, не считая собаки» рядом со Светланой Крючковой.
Оглядываясь на прожитые годы, Александр Адабашьян говорит, что не жалеет ни о чём. Ему посчастливилось всегда заниматься только тем, что интересно, и работать только с теми, кто приятен. Никакой конъюнктуры, никакой погони за выгодой. Он, «шалун», врезавшийся в королеву, стал титаном, на котором держится целый пласт отечественной культуры. И его главный шедевр — не картины, не сценарии и не роли, а прожитая по собственным правилам, честная и насыщенная жизнь.