Слово о нелюбостяжании

Слово о нелюбостяжании
Евгений Пырков
Христос говорит: не скрывайте себе сокровищ на земли,
идеже червь и тля тлит, и идеже татие подкапывают и крадут.
Скрывайте же себе сокровище на небеси, идеже
ни червь, ни тля тлит, и идеже
татие не подкапывают, ни крадут.
Писание.

Вот вы всё твердите: «Бльшевики! Большевики!» А началось, между прочим, всё в очень отдалённую пору. Ещё древнегреческий деятель Филомел, военачальник фокейцев в Третьей Священной войне, чтобы пополнить казну, захватил Дельфы общегреческий священный город с храмом и прорицалищем Аполлона, нарушив их самостийность. После чего обложил налогом богатых дельфийцев. (Читайте Диодора). В общем, первый бросил клич: «Мир хижинам – война дворцам!»

Впоследствии на новом витке исторического развития этот клич подобрал римский император Нерон. Чтобы оплачивать разорительные сверхдорогие не очень нужные стройки, он изымал золото у толстосумов. А почему бы и нет? Герострат, чтобы прославить своё имя в веках, сжёг храм Артемиды, Наполеон Первый с этими же поползновениями сжёг Москву. Наполеон Третий и вовсе снёс Париж, словно курочка яичко, и вместо него построил новый. Надо сказать, что такого рода сверхстройки – признак мелкого человечка, попавшего на большую должность. Великие государственные мужи разрушают чужие столицы, а мелкие – свои. Не зря же заметил Талейран,, хороша знавший европейских правителей: «Целые народы пришли бы в ужас,
если б узнали, какие мелкие люди властвуют над ними».



Два-три таких Нерона – и государство начинает разваливаться.

Мало того, Филомел заставил прорицательницу Пифию согласиться с тем, что он может делать все, что хочет. Нет, не с ней, с прорицалищем. Не подумайте плохого! Просто окаянный полководец украл сокровища храма и все ценные подношения богу Аполлону, чтобы на запятнанные святотатством золотые набрать 10 000 наемников. Которые, естественно, знали, откуда золотишко, но не побоялись кары небесной и взяли оное. Что лишний раз доказывает: самое святое у людей земнородных – это сокровища земные в виде Золотого Тельца.

Между прочим, если верить Павсанию, -- а оснований не верить ему нет -- фокидяне, захватив Дельфы, хотели, согласно сложившемуся обычаю, всех взрослых мужчин перебить, детей и женщин продать в рабство, а город разрушить до основания. И только вмешательство спартанского царя Архидама остановило их. Но не из человеколюбия. Поговаривали, что его жене влиятельные фокидяне делали щедрые подарки, и слабая женщина склоняла мужа к человеколюбию.

Но ведь храм-то общегреческий, т.е. принадлежит все грекам. Чтобы избежать войны со всей Грецией, Филомел заверял через послов, отправленных в важнейшие города Эллады – Афины, Спарту и Фивы, что у него нет злого умысла в отношении сокровищ, и что, попав ему в лапы, они находятся в полной сохранности. Мол, он с детских лет мечтал о том, чтобы всего-навсего восстановить старинные права фокидян на руководство святилищем. Он даже готов был дать отчет о состоянии имущества бога. Да и вообще обнищавший полководец не похитил храмовые сокровища в наглую, а взял взаймы. Греческие государства имели обыкновение использовать храмовые сокровища на военные нужды с обязательством вернуть их с лихвой.

Как тут не вспомнить заветное: «Уж сколько раз твердили миру». «Не собирайте сокровища земные». А Ф. Бэкон уточнял, что «возможность украсть создает вора» – да только всё не впрок. Нелюбостяжание так и не стало основой жизни.