Ирина стояла у окна своей гостиной, сжимая в руках кружевную салфетку. За окном шел снег, точно такой же, как и в тот день, когда умер Алексей.
И как в тот мартовский вечер, когда не стало Дениса. Два вдовства к тридцати девяти годам были, действительно, пугающими.
— Ты уверена, что хочешь пойти сегодня? — раздался из-за ее спины голос.
Ирина обернулась. Ее будущий муж, Артем, выглядел напряженным. Его обычно спокойное лицо было искажено тревогой.
— Конечно, хочу. Надо же когда-то знакомиться с твоей мамой официально, — попыталась улыбнуться Ирина, но улыбка получилась кривой.
— Просто... — Артем замялся, подошел ближе. — Мама... она немного... категорична.
— Что значит "категорична"? — Ирина почувствовала, как в противно засосало под ложечкой
— Ну, она у меня слегка отличается гиперопекой. После всего, что случилось... — Артем пожал плечами.
Ирина кивнула. Она знала историю будущего мужа: родители развелись, когда ему было десять, отец ушел в другую семью.
Лариса Дмитриевна одна подняла его и дочь, и они были неразлучны. А теперь еще и эта... репутация Ирины...
*****
Ресторан "Лаванда" пах дорогими духами и кофе. Ирина сидела напротив Ларисы Дмитриевны и пыталась не смотреть в ее пронзительные голубые глаза, которые, казалось, видели все насквозь.
— Так вы, Ирина Владимировна, архитектор? — вежливо спросила женщина, поправляя уже идеально сидевшую шелковую блузку.
— Да, работаю в мастерской, специализируемся на реставрации, — ответила Ирина, чувствуя, как потеют ладони.
— Интересно. А Артем говорит, вы любите старинные особняки. Наверное, часто бываете на кладбищах? — в голосе Ларисы Дмитриевны прозвучала едва уловимая язвительность.
Артем под столом сжал руку Ирины.
— Мама, — тихо сказал он, но женщина сделала вид, что не слышит его слов.
— Кладбища? Нет, не особенно, — Ирина заставила себя улыбнуться. — Мы работаем с жилыми зданиями, возвращаем им жизнь.
— Возвращаете жизнь... — задумчиво протянула Лариса Дмитриевна. — Как символично. Особенно учитывая то, что вы, к сожалению, жизнь отнимаете.
В ресторане на секунду повисла мертвая тишина. Даже фоновый джаз будто притих.
— Мама! Что ты несешь? — вскочил Артем, ее милое лицо покраснело от стыда и гнева.
Однако Лариса Дмитриевна не отвела взгляда от Ирины.
— Два мужа. Оба умерли в течение пяти лет. Скажите, Ирина Владимировна, это совпадение? Или рок? Или... что-то еще?
Ирина почувствовала, как комок подкатывает к горлу. Она видела этот взгляд раньше — на поминках Алексея, в перешептываниях родственников Дениса: "черная вдова", "роковая женщина", "несет смерть".
— Лариса Дмитриевна, — голос Ирины дрогнул, но она заставила себя говорить четко. — Мой первый муж, Алексей, умер от аневризмы. Ему было тридцать четыре. Врачи сказали, что это могло случиться в любой момент, с рождения был дефект сосуда. Второй муж, Денис... — она сделала паузу, чтобы справиться с дрожью. — Денис погиб в автокатастрофе, возвращаясь с вахты. Фуру занесло в гололед. Я не могу винить себя в том, на что не имела никакого влияния.
— Но факт остается фактом, — холодно парировала женщина. — Двое мужчин, связавших с вами жизнь, теперь в могиле. И вы хотите, чтобы мой Артем стал третьим? Вы, действительно, считаете это нормальным?
Артем встал, его стул с грохотом упал на пол.
— Хватит! — его голос прозвучал так громко, что официант у стойки вздрогнул. — Я люблю Ирину и не собираюсь с ней расставаться из-за твоих суеверий!
— Это не суеверия, Артем, это статистика! — впервые голос Ларисы Дмитриевны сорвался. — Я не позволю моему сыну связаться в семьей, где такое происходит! И не позволю тебе жениться на... на этой женщине!
Ирина медленно поднялась. Ей хотелось провалиться сквозь землю, убежать, спрятаться, но она посмотрела на Артема — на его сжатые кулаки, на боль в глазах и попыталась успокоиться.
— Лариса Дмитриевна, — сказала Ирина тихо, но так, что все услышали. — Я потеряла двух любимых людей. Я просыпалась ночью от того, что звонил телефон, и мне сообщали страшные новости. Я училась жить с пустотой, которая осталась после них. Я не пожелаю такого врагу, не то что человеку, которого люблю. Ваше обвинение — это самое жестокое, что я слышала за все эти годы.
Женщина повернулась и вышла из ресторана, не дожидаясь ответа.
*****
— Ты не переживай, — Артем гладил Ирину по волосам. Они сидели в ее квартире, пили чай, который уже давно остыл. — Она всегда была резкой.
— Она боится за тебя. И, наверное, я — дважды овдовевшая женщина — это звучит как сюжет для дурного сериала. Она боится тебя потерять.
— Я знаю, — Артем вздохнул. — Но это не оправдывает ее поведения... Мы должны что-то сделать. Маму не переубедить словами. Ей нужны... доказательства.
— Какие еще доказательства? Справки от патологоанатома? — с горечью спросила Ирина.
— Нет. Ей нужно увидеть. Увидеть, что ты не монстр, а жертва обстоятельств. Мама верит в то, что видит.
*****
Ирина три дня не выходила из дома. Она отключила телефон, не отвечала на звонки в домофон.
Мир снова сузился до размеров ее квартиры, как это было после каждой потери.
На четвертый день в дверь постучали. Не звонок, а именно стук — настойчивый, но не агрессивный. Ирина подошла к глазку и увидела сестру Артема, Настю.
— Ирина Владимировна, пожалуйста, откройте. Мне нужно с вами поговорить, без мамы, без Артема...
Ирина медленно открыла дверь. Настя вошла, сняла мокрое пальто. Она выглядела уставшей, но решительной.
— Я принесла вам это, — она протянула Ирине толстую папку.
— Что это?
— Это все, что я смогла найти о смертях ваших мужей, Алексея и Дениса. Выписки из медицинских карт, протоколы ДТП, свидетельства коллег. Я ездила в город, где жил Денис, разговаривала с его сослуживцами. Я нашла врача, который оперировал Алексея.
Ирина смотрела на папку, не в силах пошевелиться.
— Зачем? — прошептала она.
— Чтобы показать маме и чтобы она увидела, что это были трагические случайности. Что вы не имели к этому никакого отношения, — Настя сделала шаг вперед. — Но сначала я хочу, чтобы вы посмотрели и сами убедились, что это не ваша вина.
Ирина взяла папку дрожащими руками. Она села на диван и начала листать. Сухие строчки протоколов, медицинские термины, показания свидетелей...
История двух смертей, изложенная казенным языком. Но среди бумаг были и другие листы — написанные от руки письма: "Ирина, я был на той самой смене с Денисом, когда произошла авария. Он только и говорил о тебе. Сказал, что везет тебе подарок — какую-то редкую книгу по архитектуре. Он светился от счастья. Это был один из лучших людей, которых я знал. Спасибо, что вы сделали его таким счастливым в последние месяцы".
Другое письмо было от сестры Алексея: "Ирочка, я знаю, что некоторые родственники шептались за твоей спиной. Прости их, они просто не понимали. Леша обожал тебя. Он часто говорил, что наконец-то стал дышать полной грудью рядом с тобой. Ты подарила ему счастье, а не горе".
Ирина не могла сдержать слез. Она плакала тихо, без рыданий, а Настя сидела рядом и молча держала ее за руку.
— Почему вы это сделали? — спросила Ирина, когда смогла говорить.
— Потому что я люблю Артема, и вижу, как он любит вас. И потому что... — Настя замолчала, подбирая слова. — Потому что я видела ваши глаза. В них столько боли, но нет ни капли зла. Мама всегда учила меня судить людей по поступкам, а не по слухам. Так вот, ваш поступок — это то, как вы заботитесь об Артеме. Как вы смотрите на него. Как вы говорите о своих умерших мужьях — с любовью, а не с виной.
— А что, если ваша мама права? — тихо спросила Ирина. — Что если я и правда несу несчастье? Я не переживу, если с Артемом что-то случится.
— Со всеми нами что-то может случиться, — твердо сказала Настя. — Завтра на нас может упасть кирпич. Но мы же не перестаем выходить на улицу? Жизнь — это риск. Любовь — тоже. Но без нее жить нельзя. Я покажу ее маме, — добавила девушка и, взяв папку, ушла.
*****
Лариса Дмитриевна сидела в своей гостиной и смотрела на папку, которую принесла дочь.
— Мама, — тихо сказала Настя. — Ты всегда говорила, что нужно смотреть правде в глаза. Даже если она неприятна. Посмотри.
Женщина вздохнула и открыла папку. Она читала медленно, вникая в каждую строчку.
Медицинское заключение о врожденной аномалии сосудов Алексея. Подробности ДТП с Денисом — гололед, неисправные тормоза у фуры, свидетельства, что мужчина был трезв и пристегнут.
Когда она закончила, наступила тишина. Лариса Дмитриевна смотрела в окно, ее лицо было непроницаемым.
— И что, ты хочешь, чтобы я просто сказала "хорошо, пусть Артем женится на ней"? — наконец произнесла она.
— Нет. Я хочу, чтобы ты встретилась с Ириной еще раз. Глаза в глаза. Без ресторанов, без свидетелей.
*****
Ирина шла к дому Ларисы Дмитриевны, чувствуя, как подгибаются колени. Женщина открыла дверь. Она выглядела старше, чем в ресторане, и менее воинственной.
— Проходите.
Они сидели за кухонным столом. Пили чай из старого фарфорового сервиза. Молчание затягивалось.
— Я просмотрела материалы, — наконец сказала Лариса Дмитриевна. — Действительно, вы не виноваты в их смертях.
— Спасибо, — тихо ответила Ирина.
— Но понимаете, мой страх не рационален, — продолжила женщина, глядя в свою чашку. — Когда Артем был маленький, его сбила машина. Не сильно, просто ушибы. Но с тех пор я живу в постоянном страхе потерять его. Я контролирую каждый его шаг, каждое решение. Потому что если что-то случится, это убьет и меня. А теперь он решил жениться на человеке, у которого мужья... — она запнулась.
— Мужья погибли, — закончила за нее Ирина. — И вы боитесь, что я привыкла к потере и принесу эту энергию в вашу семью?
Лариса Дмитриевна кивнула, не поднимая глаз.
— Я не могу обещать, что сразу полюблю вас, — наконец сказала она. — И страх никуда не денется. Но... я вижу, что вы делаете моего сына счастливым. И, кажется, я совершила большую несправедливость по отношению к вам.
— Страх делает с нами странные вещи, — ответила Ирина. — Я сама иногда смотрю в зеркало и думаю: "А, может, они правы? Может, я вдова черная?"
Лариса Дмитриевна впервые за весь разговор улыбнулась.
— Знаете, в природе черная вдова убивает своего партнера. Вы же, судя по всему, наоборот, дарили им счастье до последнего дня. Так что сравнение некорректное.
Ирина почувствовала, как комок в горле начинает рассасываться.
— Свадьба через месяц, — сказала она. — Было бы хорошо, если бы вы пришли.
Лариса Дмитриевна кивнула.
— Приду. Но предупреждаю, буду плакать, и не от горя.
Они сидели еще час, пили остывший чай и говорили о том, как Артем в пять лет разбил любимую вазу, о том, как Настя впервые пошла в школу и отом, какой Ирина планирует сделать ремонт в их с Артемом будущей квартире.
Когда женщина уходила, Лариса Дмитриевна остановила ее у двери.
— Ирина... простите меня, пожалуйста. За те ужасные слова.
— Знаете, иногда нужно услышать самый страшный страх вслух, чтобы понять, насколько он нелеп. Вы просто озвучили то, о чем я и сама боялась думать. Так что... спасибо. В каком-то смысле, — женщина обернулась.
Спустя два месяца свадьба Артема и Ирины состоялась. Лариса Дмитриевна пришла на торжество, как и обещала.