— Тихо сидеть не можете? Ну что за позор! — голос Тамары Ивановны прорезал гул застолья, как нож масло.
Вика замерла с бокалом воды в руках. Дети — восьмилетний Артём и шестилетняя Маша — покраснели и съёжились на стульях. Только что они весело рассказывали бабушке о школьных успехах сына и танцах дочки, а теперь сидели, потупив взгляд.
— Мама, они просто разговаривали, — негромко вмешался Игорь, муж Вики.
— Разговаривали? — свекровь презрительно фыркнула. — Орали на весь стол! Совсем от рук отбились, никакого воспитания. В наше время дети знали своё место.
Вика медленно поставила бокал на стол. Руки слегка дрожали — не от страха, а от едва сдерживаемого возмущения. За столом воцарилась тишина. Родственники переглядывались, явно не зная, куда деваться от неловкости.
— Тамара Ивановна, — Вика поднялась со стула, её голос звучал ровно, но твёрдо, — праздник продолжается без вас. Возвращайтесь только после того, как извинитесь перед каждым из моих детей. И передо мной. Лично.
Наступила гробовая тишина. Казалось, даже часы на стене замерли. Свекровь уставилась на невестку так, словно та внезапно заговорила на китайском.
— Ты что себе позволяешь? — прошипела Тамара Ивановна, вскакивая с места. — В моём доме мне указывать, когда уходить?
— В вашем? — Вика подняла бровь. — Мы живём здесь уже пять лет, оформили всё официально. Это наш дом. И в нём никто не имеет права унижать моих детей.
— Игорь! — свекровь повернулась к сыну. — Ты слышишь, как она со мной?!
Муж встал из-за стола. Вика замерла — сейчас всё решится. Либо он встанет на её сторону, либо... Она даже не хотела думать об этом "либо".
— Мама, Вика права, — сказал Игорь спокойно, но решительно. — Дети ничего плохого не делали. Ты напрасно на них наехала.
— Наехала?! — щёки Тамары Ивановны залились багровым румянцем. — Я пытаюсь привить им элементарные манеры, а вы... вы оба против меня!
— Мы не против вас, — Вика сделала шаг вперёд. — Мы за то, чтобы наши дети росли в атмосфере уважения. Вы назвали их невоспитанными перед всеми гостями. Это недопустимо.
Артём и Маша молча наблюдали за происходящим. В глазах сына мелькнуло нечто похожее на благодарность, а дочка крепко сжимала руку брата.
— Да что с вами всеми творится! — Тамара Ивановна схватила со стула сумочку. — Пожили тут немного, и сразу бунт! В мои годы невестки язык за зубами держали!
— В ваши годы многое было иначе, — парировала Вика. — Но времена меняются. Дети имеют право на защиту, даже если обидчик — близкий родственник.
Свекровь обвела присутствующих яростным взглядом. За столом сидели её сестра Людмила с мужем, двоюродный брат Игоря Валера с семьёй, и соседка тётя Галя, которую позвали из вежливости.
— Вы все это видите? — воскликнула Тамара Ивановна. — Видите, как со старшими обращаются?!
— Тамар, ну ты действительно перегнула, — неожиданно подала голос Людмила. — Детки вели себя нормально. Что ты на них набросилась?
— Ты тоже туда же! — свекровь взмахнула руками. — Предательница!
— Мама, пожалуйста, успокойся, — попытался вмешаться Игорь. — Давай обсудим это спокойно.
— Обсуждать тут нечего! — Тамара Ивановна направилась к выходу. — Раз я здесь лишняя, так и скажите прямо!
— Вы не лишняя, — твёрдо произнесла Вика. — Вы всегда желанный гость. Но только если уважаете правила этого дома и моих детей.
Свекровь остановилась на пороге и обернулась.
— Правила! Как же, дождалась! Сидишь теперь на шее у сына и командуешь!
— Мама, хватит, — голос Игоря стал жёстче. — Вика ничего такого не сказала. Она просто попросила уважать наших детей.
— Вот и сиди со своей драгоценной женой! — хлопнула дверь.
Вика опустилась на стул. Колени подкашивались. Она рискнула — и выиграла. Но какой ценой?
— Мамочка, — тихо позвала Маша, — а бабушка придёт ещё?
Вика притянула дочку к себе, обняла за плечи.
— Придёт, солнышко. Когда поймёт, что была не права.
— А если не поймёт? — спросил Артём. Голос мальчика дрожал.
— Тогда это её выбор, — ответила Вика. — Но вы должны знать: никто не имеет права вас оскорблять. Даже самые близкие люди.
Игорь подошёл к жене, положил руку на плечо.
— Извини, что мама так повела себя.
— Ты ни в чём не виноват, — Вика накрыла его ладонь своей. — Главное, что ты с нами.
— А как же иначе? — он грустно улыбнулся. — Вы — моя семья.
За столом постепенно возобновились разговоры. Валера с женой тихо переговаривались, бросая сочувственные взгляды на хозяев. Людмила нервно теребила салфетку.
— Вик, ты молодец, — сказала она наконец. — Тамарка всегда была резкой на язык, но с годами совсем за собой не следит. Говорит, что думает, не разбирая слов.
— Я понимаю, — кивнула Вика. — Но дети не должны страдать от чужой несдержанности.
— Правильно, — поддержал Валера. — Мы тут все видели — ребята просто болтали. Нормально так, по-детски. А тётя Тома вдруг завелась, как будто их с ножами поймали.
— Да ладно вам, — тётя Галя покачала головой. — Может, Тамара Ивановна плохо себя чувствовала? Люди в возрасте бывают раздражительными.
— Раздражительность — не повод хамить, — возразила Вика. — Тем более детям.
Остаток вечера прошёл в натянутой атмосфере. Все старались вести себя непринуждённо, но чувствовалось напряжение. Гости разошлись раньше обычного, извиняясь усталостью и делами.
Когда за последним гостем закрылась дверь, Игорь тяжело вздохнул и опустился на диван.
— Наверное, надо было как-то мягче, — пробормотал он.
— Мягче? — Вика присела рядом. — Я десять лет терплю её колкости. Десять лет она учит меня жить, готовить, одеваться и растить детей. Я молчала. Но когда она перешла на наших детей...
— Я знаю, — Игорь притянул жену к себе. — Извини. Я должен был раньше это пресечь.
— Важно, что ты сделал это сейчас.
Дети лежали в своих кроватях, не в силах заснуть. Маша тихо всхлипывала в подушку. Вика зашла к ним, присела на край кровати дочки.
— Не плачь, милая.
— А вдруг бабушка нас теперь не любит? — прошептала девочка.
— Бабушка вас любит, — Вика погладила дочь по голове. — Просто она не умеет правильно выражать свои чувства. Но это не значит, что вы должны терпеть неуважение.
— Мам, — позвал Артём из своей кровати, — а ты правда выгнала бабушку?
— Я не выгоняла, — спокойно ответила Вика. — Я просто установила границы. Мы все должны уважать друг друга.
— Спасибо, что защитила нас, — мальчик свернулся калачиком под одеялом.
Вика почувствовала, как к горлу подкатывает комок. Она вышла из детской и прислонилась к стене в коридоре. Игорь обнял её со спины.
— Ты лучшая мама на свете, — прошептал он.
Три дня прошли в гнетущей тишине. Тамара Ивановна не звонила. Вика занималась обычными делами, но в душе было неспокойно. А вдруг свекровь так и не придёт? Вдруг это окончательный разрыв?
На четвёртый день раздался звонок в дверь. На пороге стояла Тамара Ивановна — без привычной надменности, с виноватым выражением лица.
— Можно войти? — спросила она тихо.
Вика молча распахнула дверь шире. Свекровь прошла в гостиную, огляделась, словно видела комнату впервые.
— Дети дома?
— Да, — коротко ответила Вика.
— Я... — Тамара Ивановна замялась. — Людка мне всю плешь проела. Говорит, что я не права. И Валерка звонил, и даже соседка тётя Галя стыдила.
Вика промолчала, ожидая продолжения.
— Наверное, я действительно перегнула, — свекровь тяжело вздохнула. — Можно мне поговорить с внуками?
— Это зависит от того, что вы собираетесь им сказать.
— Я хочу извиниться, — голос Тамары Ивановны дрогнул. — По-настоящему.
Вика позвала детей. Артём и Маша вышли в гостиную осторожно, держась за руки.
— Ребятки, — свекровь присела на корточки, оказавшись с ними на одном уровне, — простите старую дуру. Я была не права. Наговорила глупостей.
Маша переминалась с ноги на ногу. Артём смотрел серьёзно, по-взрослому.
— Вы правда думаете, что мы невоспитанные? — спросил мальчик.
— Нет, — твёрдо ответила Тамара Ивановна. — Вы замечательные дети. Я просто сорвалась. Бывает у людей в моём возрасте — настроение скачет, нервы шалят. Но это не оправдание.
— А вы больше не будете на нас ругаться? — робко поинтересовалась Маша.
— Постараюсь следить за языком, — пообещала бабушка. — И если вдруг опять сорвусь — одёргивайте меня, ладно?
Дети переглянулись. Потом Маша неуверенно шагнула вперёд и обняла бабушку. Артём последовал её примеру.
— Мы прощаем, — сказал он.
Тамара Ивановна крепко прижала внуков к себе. Когда она подняла голову, в глазах блестели слёзы.
— Вика, — она встала и повернулась к невестке, — прости и ты. Я много лет вела себя неправильно. Пыталась всех учить, указывать. А надо было просто радоваться, что сын счастлив, что у него прекрасная семья.
— Я вас услышала, — Вика протянула руку для рукопожатия.
Свекровь вместо этого шагнула вперёд и обняла невестку.
— Ты сильная. Я всегда это знала, но в тот день поняла по-настоящему. Моим внукам повезло с мамой.
Вечером, когда дети легли спать, а свекровь уехала, Вика и Игорь сидели на кухне за чаем.
— Знаешь, — сказал муж задумчиво, — я всю жизнь боялся маму расстроить. А ты не побоялась. И это правильно.
— Я боялась, — призналась Вика. — Очень. Но страх за детей оказался сильнее.
— Хочешь знать, что я понял? — Игорь взял жену за руку. — Настоящая семья — это когда ты готов защитить своих. От кого угодно. Даже от самых близких.
Вика улыбнулась.
— Главное, что мы вместе прошли через это. И дети увидели: родители на их стороне. Всегда.
Присоединяйтесь к нам!