Как сын провинциального мастера стал музыкальным голосом империи? Он будет писать хоры для побед русской армии, учить петь придворную капеллу и задавать «петербургский камертон» — а начнётся всё с тихой записи о его крещении в маленьком итальянском городке.
Как сын ювелира из Фаэнцы стал голосом империи: день крещения Джузеппе Сарти
Мальчик, которого уже ждала Россия
1 декабря 1729 года в городке Фаэнца, в Папской области, в приходской книге появляется новая запись: крещён младенец по имени Джузеппе Сарти.
Мы не знаем точного дня его рождения, но знаем день, когда его имя впервые прозвучало вслух перед алтарём — и именно эту дату потомки будут считать его днём появления на свет. Никто из присутствующих не подозревает, что через полвека этот мальчик будет писать музыки больше для далёкой России, чем для родной Италии.
От органа в соборе — к великим сценам Европы
Отец Сарти был ювелиром и любителем-скрипачом, но сын быстро ушёл дальше любительского музицирования. Мальчик поёт в церковном хоре, учится у Франческо Антонио Валлотти, затем у знаменитого падре Мартини в Болонье — это уже элита музыкальной Европы XVIII века.
К юношеским годам Сарти становится органистом кафедрального собора Фаэнцы, а потом решается на риск: бросает надёжное место ради оперы. Его сочинения идут в Венеции и других городах, появляются успешные драмы — вроде комической оперы «Двое ссорятся — третий радуется», из которой Моцарт потом заимствует мелодию для сцены ужина в «Дон Жуане».
Когда Италия пишет музыку для Невы
В 1784 году композитору приходит приглашение, которое изменит и его жизнь, и русскую музыку: Сарти зовут в Санкт-Петербург на место придворного капельмейстера Екатерины II, вместо Джованни Паизиелло. Итальянец принимает вызов и около семнадцати лет работает на русской службе.
Он пишет оперы для двора, парадные кантаты к государственным торжествам, сочиняет огромные хоры для празднования побед — например, Te Deum и произведения на взятие Очакова и других крепостей. Для коронации Павла I создаёт торжественную кантату «Гений России», а для замысла императрицы «Начальное управление Олега» — музыку на тексты Ломоносова и самой Екатерины.
Итальянец, который учил Россию петь
Особенно важна для нас другая сторона его работы. Сарти пишет не только католическую, но и православную музыку — на церковнославянские тексты, не зная русского языка, но очень тонко чувствуя звучание хора.
В Придворной певческой капелле он создаёт хоровые концерты «Радуйтеся, людие!», «Благослови, душе моя, Господа», «Тебе Бога хвалим», «Господи, помилуй» и другие сочинения, которые станут частью русской духовной традиции.
Среди его учеников — Степан Дегтярёв, Степан Давыдов, Даниил Кашин, Лев Гурилёв; влияние Сарти слышно и в музыке Артемия Веделя. Это уже прямая подготовка к русскому хоровому XIX веку.
В 1796 году он выступает в Академии наук с докладом о высоте настройки петербургских оркестров, фактически зафиксировав так называемый «петербургский камертон» — особый для России эталон звука.
Для человека, чьё имя начиналось с тихой записи о крещении в маленькой Фаэнце, это удивительный путь: от сына ювелира до композитора, который помогал империи искать свой музыкальный голос.
А ещё в этот день...
Рождаются забытый классик между Бахом и Моцартом, мальчик с чудесным голосом, будущий фортепианный герой Вены и слепой композитор, который заставит зазвучать всю Болгарию — а Прокофьев тем временем собирает по миру свой кочевой скрипичный концерт.
Забытый классик между Бахом и Моцартом: рождение Франца Ксавера Рихтера
1 декабря 1709 года в моравском местечке Холешов рождается мальчик, которого сегодня знают разве что любители редкого репертуара. Его зовут Франц Ксавер Рихтер — будущий певец, скрипач, композитор и теоретик, один из тех, кто тихо прокладывал мост от барочной пышности Баха к ясности венских классиков.
Он пройдёт путь от монастырской капеллы до блестящей придворной музыки: станет вице-капельмейстером в Кемптене, затем войдёт в круг знаменитой мангеймской школы, а позднее возглавит музыку в Страсбургском соборе.
Его симфонии и мессы, строгие по контрапункту и при этом стремительные по движению, ясно показывают переход от поколения Баха и Генделя к первой венской школе.
В 1778 году юный ещё Моцарт заезжает в Страсбург, слушает новую мессу Рихтера и пишет отцу, что она «очень изящно написана» — редкая похвала из его уст. В день рождения Рихтера его имя почти не звучит в афишах, но стоит включить одну из его симфоний или месс — и становится слышно, как за спиной Моцарта и Гайдна дышит ещё живое, но уже уходящее барокко.
Как мальчик с чудесным голосом вернул храмам древнюю музыку: день рождения Петра Турчанинова
1 декабря 1779 года в бедной дворянской семье в Санкт-Петербурге рождается мальчик с редким даром. Очень скоро маленького Петра Турчанинова за прекрасный голос берут в хор генерала Леванидова, а затем его слышит сам князь Потёмкин и отправляет учиться к знаменитому итальянцу Джузеппе Сарти. Позже будущий композитор занимается у Артемия Веделя — так во вкусе юного певчего соединяются Запад и русская духовная традиция.
Повзрослев, Турчанинов становится священником и регентом, а главное — берётся за то, что тогда казалось почти никому не нужным: за древнерусские церковные распевы. Вместо модных концертов он гармонизует уставные мелодии, стараясь сохранить их подлинный рисунок и придать им звучание, понятное людям XIX века. Его считают одним из первых, кто почти целиком посвятил себя именно распевам, а не «свободным» сочинениям.
До сих пор в храмах поют его догматики, задостойники, знаменитое песнопение «Да молчит всякая плоть». Музыка Турчанинова стоит на стыке эпох: в ней слышны и отголоски итальянской школы, и верность древнему церковному напеву. В день его рождения хорошо помнить: русская духовная музыка держится не только на гениях-новаторах, но и на тех, кто бережно возвращал к жизни старинный церковный голос России.
Вечер, когда маленький Лист стал фортепианным героем Вены
1 декабря 1822 года в Вене в зале «Landständischer Saal» на сцену выходит худенький 11-летний Франц Лист. Он ещё числится учеником Карла Черни и Антонио Сальери, а сегодня должен сыграть перед публикой концерт Иоганна Гуммеля. В зале шепчутся: не рано ли ребёнка показывать миру?
Когда мальчик берёт первые аккорды, шёпот сменяется тишиной. Вместо робкого ученика за роялем сидит уже настоящий виртуоз: бегущие пассажи, смелые каденции, уверенность взрослого музыканта. Лист играет так, будто проверяет на прочность и инструмент, и нервы публики.
Наутро венская газета назовёт его «маленьким Геркулесом, упавшим с небес». Для Листа этот вечер станет не просто удачным концертом, а стартом пути, который сделает его символом романтической фортепианной эпохи.
Слепой мальчик, который заставил Болгарию зазвучать: день рождения Петко Стайнова
1 декабря 1896 года в городе Казанлык рождается мальчик, которому предстоит придумать, как будет звучать болгарская музыка XX века. В детстве он тяжело ранит глаз, инфекция перекидывается на второй — к одиннадцати Петко Стайнов полностью ослеп. Но там, где кончается зрение, у него начинается слух: в институте для слепых в Софии он жадно впитывает музыку, учится флейте, скрипке, фортепиано и делает первые шаги в композиции.
После учёбы в Дрезденской консерватории Стайнов возвращается домой и пишет свою первую крупную партитуру — симфоническую сюиту «Фракийские танцы». В этих ритмах и мелодиях почти нет прямых цитат фольклора, но звучат горы, хороводы и голоса страны, недавно вышедшей из-под османского владычества. Так слепой композитор создаёт новый симфонический голос Болгарии, который до сих пор считается одним из символов национального стиля.
Как кочевой концерт Прокофьева дошёл до Мадрида
1 декабря 1935 года в мадридском театре «Монументаль» публика слушает новую музыку советского гостя. За пультом — Энрике Фернандес Арбос, у рампы — французский скрипач Робер Сутенс, а в программе значится премьера Скрипичного концерта № 2 соль минор, op. 63 Сергея Прокофьева.
Сам композитор шутил, что этот концерт составлен из географии его гастролей: главная тема первого раздела родилась в Париже, тема медленной части — в Воронеже, оркестровку он дописал в Баку, а премьера состоялась в Мадриде. В финале слышится явный «испанский акцент» — пружинистый ритм и щелчки кастаньет превращают строгий концерт в почти танцевальное рондо.
Этот «кочевой» концерт стал одним из самых популярных у скрипачей и последним крупным западным заказом Прокофьева перед его окончательным возвращением в Советский Союз в 1936 году. Музыка, написанная между Парижем и Баку, неожиданно стала одной из визитных карточек русского композитора в Европе.
А какая история из этого выпуска произвела на вас самое сильное впечатление? Поделитесь в комментариях.
#КлассическаяМузыка #ИсторияМузыки #ДжузеппеСарти #ФранцРихтер #ПетрТурчанинов #ФеренцЛист #ПеткоСтайнов #СергейПрокофьев
Подпишитесь на канал, чтобы не пропустить новые истории.