После телефонного разговора с генералом у Максимова все же остался неприятный осадок. Как капитан не убеждал себя в том, что поступил правильно, недосказанность давала о себе знать, нарушала важные внутренние убеждения. Максимов вдруг понял, быть оперативным сотрудником много проще, чем начальником, оказывается ответственности меньше.
- Может напрасно я согласился стать начальником, оставался бы инспектором уголовки, а еще лучше участковым… Эх, как было трудно в одном и вместе с тем просто в другом на северах в тайге! - Так думал Максимов после непростого разговора с генералом. - А сейчас перед звонком руководству, сидишь, думаешь, что сказать, как сказать. Вот она изнанка службы, и не подозревал о таком… Но генерал вроде похвалил, тоже приятно. Ну и раз поручили руководить гораппаратом, придется эту лямку с нелегким грузом тянуть. Что я, не смогу!
Если раскрытие преступления с оперативной стороны можно было считать завершенным, то дальнейшее расследование уголовного дела с процессуальной стороны оказалось под вопросом. Трое участников совершения убийства были обнаружены и ликвидированы при задержании в пещере, оказали вооруженное сопротивление. Так Максимов написал в рапорте, обсудив довольно скользкую тему с прокурором Усы, взявшего дело под личный контроль.
Иначе пришлось бы заходить очень издалека, начиная с допроса Рафика Гаязова. А его уже и след простыл, отправился по реке в мир иной по собственному желанию вполне в добром здравии. Причем предполагалось вовсе не его смерть, а дальнейшее существование в другом качестве, никому не известном.
Для установления личностей убитых направили запросы в областное УВД, а потом и дальше в министерство. Процесс этот был сложным, поэтому долгим, и мог закончиться отрицательным результатом. То же самое относилось и к главарю по кличке Салават. Он остался жив, но в сознание так и не пришел, приняв жидкость из чемоданчика Костоправа. Склянки с черепом и двумя косточками в чемоданчике не оказалось, в суматохе у пещеры видимо потерялась. Оставалась ли в ней жидкость, Максимов не помнил.
Некоторые горячие головы пытались обвинить капитана, он дал выпить жидкость Салавату по его просьбе. Однако Максимов держался стойко, а проведенные лабораторные исследования крови и другие исследования, результатов не дали, ничего вредного не обнаружилось. К тому же медики дали заключение, в котором четко написали о первичном состоянии больного, несовместимом с жизнью. Крови в человеке почти не оказалось, давление упало до минимума, а сердце стучало через раз, да и то редко. Так что Салават, пил он жидкость или нет, хоть как должен был умереть. Но человек продолжал жить! Обвинения в отношении Максимова рассыпались как необоснованные.
Причем физическое состояние Салавата в областной клинике, где и вели наблюдение за странным пациентом, начало улучшаться, он набрал вес, морщины расправились, а щеки порозовели! Сердце стучало ровно, да и другие жизненно важные показатели за опасные границы не выходили. Только сознание не вернулось. Но, как говорил один умный доктор, - Голова есть предмет темный и исследованию не подлежит. Кстати, несведущему человеку со стороны могло показаться, что Салават спит, да еще и похрапывает.
Чемоданчик костоправа тоже сразу переправили в УВД, кстати он фигурировал и в уголовном деле, только дальнейшая его судьба осталась неизвестной. Быть может он со всем своим опасным содержимым тоже затерялся в коридорах министерства.
И вот что интересно. Вскрытие Сибаева и Сеньки не позволило установить причину их смерти при отсутствии повреждений, как внешних, так и внутренних. Ограничились стандартным - внезапная остановка сердца. Кстати и в своей дальнейшей работе Максимов еще не раз столкнется с таким заключением медиков. Можно рассуждать и так. Все мы под Богом ходим, и только он решает, когда выключить главный мотор человека.
Следствие опиралось только на рапорт Максимова, где указывались слова Салавата - это Костоправ. Пусть так. Тогда можно предположить, что в чемоданчике Костоправа имелось быстро распадающееся средство, приводящее к остановке сердца. Поэтому его следов и не обнаружили у потерпевших. Однако, надо было как-то заставить их принять такое средство, вряд ли силой, вероятнее всего обманом. Но это лишь домыслы, которые такими и остались.
За работой по уголовному делу, да и руководство отделом занимало основное время, забылись некоторые мелочи, прежде казавшиеся важными. Но раз существование рЕчников, серебряного клада, да и прочие недосказанности ушли в тень, Максимов вспомнил о блокноте Зульки позже, можно сказать случайно. Мать Сеньки пыталась хоть как-то разобраться в капакулях сына, хотела уловить суть и, как поняла, чуть ли не печатными буквами, переписывала записки в блокнот. Зачем? Да и сама не объяснила бы, может времени свободного хватало.
И вот Максимов в редкую свободную минуту вдруг обратил внимание на диван в кабинете. На старом раскладном диване капитан даже ночевал и пытался читать блокнот Зульфии. Тот скорее всего выпал из рук и провалился в щель между сиденьем и спинкой. Но того старого просиженного дивана не оказалось, на его месте стоял новый, более удобный.
- А где старый диван? - Капитан тут же позвонил хозяйственнику отдела.
- Заменили, тот совсем развалился… А что?
- Его можно найти?
- Вряд ли.
- Все же давай, поищем.
- Ну капитан и задал задачку! - Завхоз так ничего и не понял.
------------------------------------------------------------------------------
Ставьте лайки, пишите комментарии, делитесь ссылками в соцсетях. Это поможет большему числу читателей увидеть произведения автора.
Окажите автору посильную помощь. Перейдите по ссылке ПОДДЕРЖАТЬ. Оплата безопасна и производится через СБП (по номеру телефона) или с банковской карты.
--------------------------------------
Следующая глава ЗДЕСЬ
1 глава, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40, 41, 42, 43, 44, 45, 46, 47, 48, 49, 50, 51, 52, 53, 54, 55, 56, 57, 58, 59, 60, 61, 62, 63, 64, 65, 66, 67, 68, 69, 70, 71, 72, 73, 75
---------------------------------------
ОГЛАВЛЕНИЕ ПРОИЗВЕДЕНИЙ О МАКСИМОВЕ