– Витя, куда ты подевал документы на участок? – Елена копошилась в старом шкафу, перебирая пожелтевшие папки.
Виктор поднял голову от газеты, поморщился:
– Какие ещё документы? При чём тут я?
– Как при чём? – она обернулась, держа в руках стопку бумаг. – Участок же наш общий! Мне документы нужны для кредита на теплицы.
– Наш? – Виктор усмехнулся, откладывая газету. – Лен, ты что-то путаешь. Участок оформлен на меня. И всегда был оформлен на меня.
Елена замерла. В руках у неё была справка о семейном доходе, где чёрным по белому значились её заработки. Те самые заработки, которые двенадцать лет шли на покупку рассады, удобрений, семян. На строительство парника. На ремонт забора после урагана.
– Витя, но мы же вместе всё это делали, – голос её стал тише. – Я половину вложила, может, даже больше.
– Вот именно – вложила, – он снова взялся за газету, демонстративно шурша страницами. – Никто тебя не заставлял. Захотела помочь – помогла. Спасибо, конечно.
«Спасибо, конечно».
Как будто она – соседка, которая одолжила лопату. Как будто двенадцать лет общих планов, общих трат, общих выходных на грядках – это была её личная прихоть, а не семейное дело.
Елена медленно опустилась на стул. В животе что-то ёкнуло, будто она провалилась в яму, которую не заметила. Всё это время она думала, что они строят что-то вместе. А оказывается, она просто была наёмной рабочей на чужой стройке.
– Понятно, – сказала она тихо. – Тогда я пойду оформлю кредит сама. На свой бизнес.
Виктор фыркнул, не отрываясь от статьи про футбол:
– Какой ещё бизнес? Тебе пятьдесят четыре, Лен. Какой бизнес в твоём возрасте?
Елена встала, аккуратно сложила документы обратно в папку.
– Хорошо, – сказала она. – Посмотрим.
И вот Елена пошла к нотариусу.
Не за разводом – развод можно и потом. За справкой о том, кто, когда и сколько вложил в совместное имущество. там она узнала, что закон на её стороне. Семейные вложения - и неважно, на кого оформлены документы.
– Вы имеете право на компенсацию, – объяснила нотариус, молодая женщина с умными глазами. – Если докажете размер вложений. Чеки, справки о доходах, свидетели.
Чеки Елена хранила. Привычка бухгалтера – складировать всё в коробки по годам. Двенадцать лет чеков на стройматериалы, рассаду, удобрения. Двенадцать лет её зарплатных ведомостей, где было видно, куда уходили деньги.
Виктор узнал об этом от соседа.
– Что это за дурость? – налетел он на неё вечером. – Какие ещё справки ты собираешь? У нас что, семейный кризис?
– Не знаю, – Елена раскладывала на столе документы. – У нас есть семья?
– Конечно есть! – он стукнул кулаком по столу. – Прекращай эту клоунаду! Мало ли что я сказал в сердцах.
– В сердцах? – она подняла глаза. – Витя, ты сказал мне, что участок не мой. Что я просто «помогала». Это всё – в сердцах?
Он замолчал, поняв, что попал в ловушку собственных слов.
– Лен, ну не будь как ребёнок. Конечно, участок наш общий. Но юридически-то?
– Юридически, – повторила она. – Интересное слово. А по-человечески?
Он попытался обнять её, но она отстранилась.
– Витя, я двенадцать лет думала, что мы семья. А тут вдруг выясняется, я – просто помощник. Которого можно в любой момент списать в расходы и поблагодарить за вклад.
Следующие две недели прошли в странной тишине.
Елена ездила по инстанциям, собирала справки, консультировалась с юристами. Виктор ходил мрачнее тучи, но первым заговаривать не хотел. Гордость не позволяла.
А потом случилось то, что окончательно всё решило.
В воскресенье к ним приехал брат Виктора – Игорь с женой. Как всегда, без предупреждения, с пакетом водки и набором анекдотов. Елена накрыла стол, как обычно. Варила борщ, жарила котлеты, резала салаты.
За столом разговор зашёл о даче. Игорь хвалил участок, восхищался парниками.
– Витька, ты молодец! Такое хозяйство развернул! Настоящий агроном.
– Да ладно, – скромничал Виктор. – Главное – руки откуда надо растут.
– Так и жена, наверное, помогает? – спросила Игорева жена, кивая на Елену.
– Помогает, – Виктор отмахнулся, как от надоедливой мухи. – В меру сил. Женщина она, конечно, но старается.
Вот так номер
Елена замерла с ложкой в руке.
«В меру сил». «Женщина она, конечно».
Как будто последние двенадцать лет она была милой любительницей, которой позволили поиграть в огород.
– А что это за теплицы такие красивые? – Игорь показал в окно. – Недёшево, наверное, стоили?
– Нормально, – Виктор налил себе водки. – Главное, что окупятся. Я планирую огурцы на продажу выращивать. Бизнес, короче.
Он говорил «я планирую», «я думаю», «моя идея». Как будто Елена была невидимкой. Как будто не она просиживала ночи над каталогами семян, изучала технологии выращивания, считала рентабельность.
– Витя, – тихо позвала она.
– Что? – он обернулся, раздражённый тем, что его прервали.
– Можно тебя на минутку?
– Потом. Не видишь, мы с братом разговариваем?
«Потом». Это было последней каплей.
Елена встала из-за стола, прошла в комнату, достала заранее приготовленную папку. Вернулась, положила документы перед Виктором.
– Что это?
– Заявление, – спокойно сказала она. – На раздел имущества. Я требую свою долю в участке.
Тишина была такая, что слышно было, как тикают настенные часы.
– Лен, ты что, с ума сошла? – прошептал Виктор. – При гостях-то что ты устраиваешь?
– А при гостях можно унижать жену, а защищать себя нельзя? – она посмотрела на Игоря с женой. – Извините за сцену. Просто двенадцать лет я молчала, а сегодня – не могу.
Игорь с женой переглянулись и начали собираться. Понятно же – семейные разборки не их дело.
Виктор проводил их до калитки, вернулся красный как рак.
– Ты меня на всю жизнь опозорила! – заорал он. – Что брат теперь обо мне подумает?
– Правду, – ровно ответила Елена. – Что ты двенадцать лет жил с женщиной, которая вкладывала в общее дело время, силы и деньги, а потом решил, что она была просто помощницей.
– Да не решал я ничего! Просто сказал, не подумав!
– Витя, люди иногда говорят не подумав. Но ты говорил подумав. И не раз. И сейчас, при брате, ты говорил именно то, что думаешь. Что это твой участок, твои планы, твой бизнес. А я – так, в меру сил стараюсь.
Он сел на диван, обхватил голову руками.
– И что ты хочешь? Развода?
– Я хочу справедливости, – сказала Елена. – И уважения. Развод – это уже детали.
Суд длился три месяца.
Не потому, что дело было сложным – как раз наоборот. Документов у Елены было предостаточно. Суд тянулся потому, что Виктор до последнего надеялся, что жена «образумится и пойдёт на мировую».
Но Елена не пошла. Она получила свою долю – треть участка и компенсацию за вложения. На эти деньги сняла небольшую теплицу в дачном кооперативе и открыла своё дело – выращивание салатов для ресторанов.
И ничего, что пятьдесят четыре года - для бизнеса совсем не поздно. Особенно когда у тебя есть двенадцать лет опыта и железная мотивация доказать, что ты не «помощница», а профессионал.
Виктор сначала названивал, пытался вернуть. Потом злился. Потом умолкнул. Участок продал – тяжело оказалось одному вести хозяйство, которое они строили вдвоём.
Елена узнала об этом от соседей и ничего не почувствовала. Ни радости, ни жалости. Просто приняла к сведению.
Через год к ней на дачу приехала подруга – Таня, которая переживала похожий кризис в семье.
– Как ты решилась? – спросила Таня, разглядывая аккуратные ряды зелени. – Как нашла в себе силы всё бросить?
– Я ничего не бросала, – Елена аккуратно срезала пучок рукколы. – Я просто перестала жить в чужой реальности. Ведь в моей собственной гораздо больше воздуха.
Она посмотрела на свои теплицы, на сочную зелень, на заказы от ресторанов, лежащие на столе в домике. Всё это было её. По-настоящему её.
Чистая правда -, некоторые короны можно носить только в одиночестве. И это нормально.
Иногда самое страшное – это не потерять то, что имеешь. А понять, что то, что ты считал своим, никогда тебе не принадлежало. Зато самое освобождающее – начать строить что-то действительно своё.
Друзья, не забудьте подписаться, чтобы не пропустить новые публикации!
Рекомендую почитать: