Эмоциональный инцест — это ситуация, когда родитель делает ребёнка источником эмоциональной поддержки и близости, которые он должен получать от взрослого партнёра.
Кеннет М. Адамс
Попробуем разобраться, как наши матери калечат наши судьбы, как вырваться из порочного круга и начать жить своей жизнью (пока не поздно!). Все смотрели фильм Михаэля Хенеке "Пианистка"? Советую пересмотреть даже тем, кто его видел когда-то.
Кто не видел или забыл, о чем там речь.
Эрика Кохут возвращается домой поздно вечером. Днём она — профессор консерватории, уважаемая, респектабельная женщина. Но стоит ей прийти домой, как начинается шоу.
Мать встречает её в коридоре, как провинившегося подростка: обыскивает сумку, находит новое платье и кричит:
Где ты была????
Через несколько минут они уже дерутся, катаясь по полу, раздирая в клочья платье и друг друга, а потом — лежат рядом в одной постели, прижавшись друг к другу, как будто ничего не случилось.
Они живут как ревнивая супружеская пара, в которой любой третий — мужчина, любовь, собственная жизнь — заранее обречён на роль врага.
Я никогда не запоминала фамилию героини, и вдруг - как гром среди ясного неба! Она - Эрика Кохут. Для тех, кто изучает психологию, фамилия Хайнца Кохута, одного из главных исследователей нарциссизма и симбиотической связи ребёнка с родителем, звучит как шифр, а не случайность.
Героиня Изабель Юппер - это живое воплощение пациента Хайнца Кохута: её тело взрослое, но психика так и не обрела автономии.
«Брак» без мужа: мать и дочь в одной постели
Эрика делит с матерью не только квартиру, но и старую супружескую кровать. У неё нет по-настоящему своего пространства: мать контролирует одежду, покупки, редкие "выходы в свет", звонки, друзей (которых уже не осталось, если и были). Любая попытка выйти в мир заканчивается сценой, истерикой, упрёками, скандалом.
Они существуют как пара, у которой:
- общее «мы» вместо двух отдельных «я»;
- общий кошелёк и общая постель;
- общий страх: «если одна уйдёт, другая не выживет».
Отец Эрики умер в психиатрической лечебнице. Если вы слышите что-то подобное, уже можно «делать ноги». Мужчины в мире Эрики то жалки, то опасны.
Единственная прочная связь — мать и дочь, сцепленные друг с другом до удушья.
С появлением Вальтера (Бенуа Мажимель) хрупкий мир Эрики рушится. Для её матери он — соперник, похититель. Она яростно защищает свои границы, в буквальном смысле ломая дверь в их комнату. Её слёзы, крики иманипуляции — это оружие в борьбе за право владеть дочерью безраздельно, вернув её в лоно их болезненного, патологического симбиоза.
Французский дуэт — психоаналитик Каролин Эльячефф и социолог Натали Эйниш — предлагает ключ к пониманию этой ситуации.
Из книги «Дочки-матери. 3-й лишний?»
Если "захват в плен" собственной матерью распространяется также и
на мальчиков, то именно с девочками он обретает наиболее жестокие и
архаические формы и подчас доходит до прямого насилия».
«Принуждение соответствовать общепринятым общественным моделям, девальвация женской сексуальности, выведывание секретов, ужасающие наветы и обвинения, всякого рода вмешательство в личную жизнь – вот далеко не полный список наиболее часто встречающихся форм, среди которых смешение идентичностей – едва ли не самая обычная, но, тем не менее, далеко не самая безобидная форма "материнского захватничества".
В здоровой системе третий создаёт необходимое пространство для
развития: дочь получает возможность вырасти, выйти в мир и построить
собственную жизнь. В патологической же системе третий воспринимается
исключительно как угроза устоявшемуся союзу матери и ребёнка,
превращаясь в того, кого нужно исключить или нейтрализовать, чтобы
сохранить статус-кво болезненной привязанности.
В «Пианистке» мы видим именно это:
- отец выведен из истории;
- мужчины не выдерживают проверки этой связкой;
- любая попытка Эрики полюбить кого-то ещё воспринимается матерью как предательство.
Третий здесь всегда лишний.
Лишенная матерью собственной природной идентичности, девочка вынуждена нести двойной груз, конструируя ложную самоидентичность и к тому же помогая реализовывать чужую – материнскую.
Сознательно или нет, добровольно или невольно, дочь становится матерью своей матери, чтобы заполнить "психические прорехи", которые возникают из-за нехватки материнской любви.
Эмоциональный инцест: когда дочь — суррогатная жена
В современной психологии для такой связки есть жёсткий термин — эмоциональный (скрытый) инцест.
Термин «эмоциональный инцест» (covert / emotional incest) ввёл американский психотерапевт Кеннет М. Адамс в 1980-е годы. Он описал его как форму эмоционального насилия, когда родитель опирается на ребёнка, чтобы удовлетворять свои эмоциональные потребности так, как это должно происходить в отношениях со взрослым партнёром
Эрика в фильме — почти учебный пример:
- мать спит с ней в одной кровати, держит у себя её деньги, вмешивается в её внешность;
- обсуждает с дочерью свои страхи, старость, одиночество так, будто разговаривает не с ребёнком, а с мужем;
- ревнует её к каждому шагу наружу — к сцене, к ученику, к собственному телу Эрики.
Это приводит к формированию ложной и очень опасной внутренней установки:
Я полностью принадлежу моей матери. Я ее часть, мы - единое целое. . Любая попытка быть счастливой без нее есть предательство, за которое я испытываю чувство вины и наказываю себя за это. Этим я ее убиваю.
Как это выглядит в обычной жизни:
- в детстве ты знала о маминых обидах и страхах больше, чем о собственных;
- по вечерам она жаловалась на отца, мужа, начальство — тебе, а не им;
- каждый твой роман сопровождался её болезнями, слезами, фразами:
«Он тебя у меня отнимает», «Ты меня бросила»; - выбор партнёра приходилось «согласовывать» не с собой, а с материнской ревностью;
- разъехаться или отдалиться казалось почти преступлением.
Исследования эмоционального инцеста и parentification (когда ребёнок становится родителем своему родителю) показывают: у выросших дочерей из таких семей часто возникают одни и те же последствия — невозможность отделения, хроническое чувство вины, странный стыд за собственное счастье и постоянное притяжение к «сломленным» партнёрам, которых можно спасать так же, как когда-то спасала маму.
Ханеке берёт растянутую на десятилетия семейную драму,
спрессовывает её в два часа и показывает нам во всей её шокирующей
наготе. Болезнь та же, только в острой, а не в хронической форме.
То же самое с сыновьями: мужская версия той же ловушки
Эта история не только про дочерей.
Это удивительно, как подобное притягивает подобное! Сейчас в Москве проходит ежегодный фестиваль итальянского кино "RIFF", и среди 6 короткометражек ITALIAN BEST SHORTS я смотрю фильм «31 декабря» (L’ultimo dell’anno).
Там безотказно работает тот же механизм, только в мужском варианте. Мать разыгрывает болезнь в самый важный для сына вечер — с температурой, таблетками, тяжёлыми вздохами. Он должен был провести ночь с женщиной, с которой у него наконец-то завязывается личная жизнь, но остаётся на «дежурстве» у материнской постели.
Снаружи это выглядит как трогательная забота и сыновний долг.
Но по сути это тот же эмоциональный шантаж:
«Если ты уйдёшь к своей женщине, я останусь одна и, может быть, умру. Как ты можешь так со мной поступить?»
Мужчина отменяет планы, жертвует праздником, карьерой, отношениями — лишь бы не стать «плохим сыном». Его роман рушится не потому, что он инфантилен, а потому что любой шаг к своей жизни встречает отчаянное материнское сопротивление.
Так треугольник «мать — ребёнок — третий лишний» работает и с дочерью, и с сыном: в паре оказываются родитель и взрослый ребёнок, а партнёру остаётся роль случайного пришельца, которого нужно вытеснить.
Вместо ЭПИЛОГА
Эльячефф и Эйниш, Провинчали и Ханеке — все они, каждый на своём языке, говорят об одном и том же.
Когда мать ставит ребёнка — дочь или сына — на место супруга, в этой системе кто-то всегда оказывается «третьим лишним». И почти всегда этим лишним становится твоя собственная, ЛИЧНАЯ ЖИЗНЬ.
Это не значит, что нужно объявлять войну матери.
Это значит — пора назвать вещи своими именами. Взглянуть на этот треугольник со стороны и признать:
Что это за любовь, которая не дает мне дышать? И за эту "любовь" я расплачиваюсь моей свободой. И эту цену — слишком высокую — я больше не готова платить.
Если статья нашла отклик в вашем сердце, отметьте её ❤️ — для меня это самый важный знак того, что я пишу не зря.
Читайте далее:
Подписывайтесь на канал — я уже готовлю для вас новый материал!
✍️ Ваши истории и опыт бесценны — делитесь ими в комментариях!
Всегда на связи!
Я - практикующий психолог.
Первая консультация-знакомство 30 минут - бесплатно!