Олег распахнул дверь и крикнул жене: "Собирайте вещи и убирайтесь!" Он был уверен, что прав. Ведь квартира — его, деньги — его. Но когда через месяц он вернулся домой, там его ждала пустота. И счёт, который придётся оплачивать всю оставшуюся жизнь.
Олег Сергеевич Громов считал себя справедливым человеком. Он работал инженером на заводе, зарабатывал прилично, содержал семью. Жену Ирину, дочь Лизу четырнадцати лет и сына Артёма — десяти.
Квартира, в которой они жили, была куплена на его деньги. Ещё до свадьбы. Трёхкомнатная, в центре города, с хорошим ремонтом. Ирина тогда только закончила институт, работала помощником бухгалтера за копейки.
— Это моя квартира, — любил повторять Олег. — Я её купил. Я здесь хозяин.
Ирина обычно молчала. Она привыкла.
Первые годы брака были хорошими. Олег приходил домой к ужину, играл с детьми, помогал Ирине по хозяйству. Ну, иногда помогал.
Но постепенно что-то изменилось.
Олег стал больше задерживаться на работе. Потом появились встречи с друзьями по пятницам. Потом — по субботам. Ирина не возражала. Она занималась детьми: уроки, секции, кружки, врачи.
— Чем ты вообще занимаешься? — спросил как-то Олег, придя домой в полночь. — Сидишь дома, а квартира — бардак!
Ирина посмотрела на него усталыми глазами.
— Я с утра отвезла Артёма на футбол, Лизу — на английский. Потом была поликлиника, потом магазин. Приготовила обед и ужин. Постирала. Убрала. Проверила уроки у обоих детей. Где ты видишь бардак?
— А посуда в раковине?
— Там две чашки после чая.
— Вот именно! Две чашки! Я прихожу домой и вижу грязную посуду!
Ирина промолчала. Спорить с Олегом было бесполезно.
А потом началось самое страшное — деньги.
Олег всегда контролировал семейный бюджет. Он получал зарплату, откладывал часть на свои нужды, а остальное — Ирине на хозяйство.
— Это мои деньги, — говорил он. — Я их заработал. Я решаю, на что их тратить.
Ирина работала удалённо копирайтером. Зарабатывала немного — тысяч тридцать в месяц. Этого хватало на её личные расходы: косметику, одежду, подарки детям.
Но однажды Олег увидел, что она купила Лизе новые кроссовки.
— Это что за кроссовки? — спросил он, разглядывая коробку.
— Найк. Лиза хотела такие. У неё старые развалились.
— Сколько стоят?
— Семь тысяч.
Олег побагровел.
— Семь тысяч?! За кроссовки?! Ты с ума сошла?!
— Лиза занимается танцами, ей нужна хорошая обувь.
— Ей нужна обувь за полторы тысячи из "Спортмастера"! А не этот понт!
— Олег, все её подруги носят нормальные кроссовки. Она стесняется ходить в дешёвых.
— Стесняется?! — Олег швырнул коробку на пол. — Я в детстве вообще в кедах ходил! И ничего, вырос!
— Сейчас другое время.
— Нет, это ты стала зажравшейся! Тратишь мои деньги направо и налево!
— Это не твои деньги! Это мои! Я их заработала!
— На моих харчах! Живёшь в моей квартире, жрёшь за мой счёт, а потом выёживаешься!
Ирина схватила коробку и ушла в спальню, хлопнув дверью.
С тех пор ссоры стали регулярными.
Олег придирался ко всему. К еде — не то приготовила. К уборке — плохо убрала. К детям — балует их. К деньгам — тратит слишком много.
— Я прекращаю финансировать ваши причуды, — заявил он однажды за ужином.
Ирина подняла голову.
— Что ты имеешь в виду?
— То, что я устал работать на вас! Я зарабатываю деньги, а вы их спускаете! Танцы, английский, футбол, кроссовки, куртки! Это моя квартира, мои деньги, и я решаю, на что их тратить!
— Олег, это твои дети.
— Вот именно — мои! Значит, я решаю, что им нужно!
Лиза и Артём сидели с опущенными головами. Им было стыдно.
— Пап, — тихо сказала Лиза, — может, мне не надо на танцы? Я могу бросить.
— Молодец, дочка! Вот это правильные слова! В отличие от вашей матери, которая только деньги выкачивать умеет!
Ирина встала из-за стола.
— Дети, идите в комнату.
— Сиди! — рявкнул Олег. — Пусть послушают, какая у них мать!
— Олег, прекрати.
— Не прекращу! Я скажу правду! Ты сидишь дома, ничего не делаешь, а я работаю как лошадь! Чтобы вы жили в этой квартире, ели, одевались! А вы неблагодарные!
— Я тоже работаю!
— Работаешь?! — Олег захохотал. — Ты строчишь статейки за копейки! Это не работа! Работа — это когда на завод с утра идёшь, десять часов стоишь у станка!
— Значит, то, что я делаю, — не важно?
— Вот именно!
Ирина молча ушла в спальню. Дети сбежали к себе.
А Олег остался сидеть на кухне, злой и одинокий.
Следующие недели были невыносимыми. Ирина почти не разговаривала с Олегом. Она готовила, убирала, занималась детьми, но делала это молча, как робот.
Олег злился ещё больше. Ему казалось, что жена устраивает бойкот.
— Чего ты дуешься? — спрашивал он.
— Я не дуюсь.
— Дуешься! Не разговариваешь, отворачиваешься!
— Мне нечего тебе сказать.
— Вот именно! Потому что ты знаешь, что я прав!
Ирина не отвечала.
А потом случилось то, что переполнило чашу терпения Олега.
Он пришёл домой раньше обычного и увидел, что Ирина сидит на кухне с подругой Светой и пьёт кофе.
— О, компания! — сказал он язвительно. — Как мило! Пьёте мой кофе?
— Привет, Олег, — поздоровалась Света.
— Света, мы потом продолжим, — тихо сказала Ирина.
— Нет-нет, — Олег уселся на стул. — Не стесняйтесь! Продолжайте! Я послушаю, о чём вы тут болтаете!
— Олег, мы просто разговариваем.
— О чём?
— О жизни.
— О жизни! — Олег захохотал. — О какой жизни? О том, как тяжело сидеть дома и ничего не делать?
Света встала.
— Ир, я пойду.
— Нет, сиди! — Олег махнул рукой. — Может, ты мне расскажешь, почему моя жена такая неблагодарная?
— Олег, хватит, — Ирина побледнела.
— Хватит?! Мне хватит?! Да я работаю на эту семью! Я покупаю еду, плачу за квартиру, за всё! А вы тут кофе пьёте!
— Олег, ты о чём? — Света посмотрела на него с недоумением. — Ирина работает с утра до ночи!
— Работает?! Где?!
— Здесь! Она растит детей, готовит, убирает, работает удалённо! Ты вообще понимаешь, сколько это труда?!
— Света, не надо, — попросила Ирина.
— Нет, надо! — Света повернулась к Олегу. — Ты знаешь, что твоя жена встаёт в шесть утра? Что она занимается детьми, готовит три раза в день, стирает, убирает, работает? И всё это без выходных?
— При чём тут это?! Это её обязанности!
— Обязанности? А какие у тебя обязанности?
— Я зарабатываю деньги!
— И всё? Ты думаешь, этого достаточно?
Олег вскочил.
— Хватит! Света, вали отсюда! И не суй нос в чужую семью!
Света взяла сумку и ушла, бросив на прощание:
— Ирина, ты знаешь, где меня найти.
Дверь хлопнула. Олег повернулся к жене.
— И не смей больше приглашать её сюда!
— Это моя подруга.
— Мне плевать! Это моя квартира! Я не хочу видеть здесь посторонних!
— Олег, ты себя слышишь?
— Слышу! И хочу, чтобы ты меня услышала! Я устал! Устал от твоих капризов, от твоих обид, от этой атмосферы!
— Какой атмосферы?
— Вот этой! Ты ходишь, как мученица! Всем своим видом показываешь, какой я плохой!
— Я не показываю.
— Показываешь! И детям тоже!
— Дети сами всё видят.
— Что видят?!
— Как ты с нами обращаешься.
Олег замолчал. Потом сказал холодно:
— Если тебе здесь так плохо — вали.
Ирина подняла на него глаза.
— Что?
— Я сказал — вали. Собирай вещи и уходи. Вместе с детьми.
— Ты шутишь?
— Нет. Я прекращаю финансировать ваши причуды. Квартира принадлежит мне, и все средства — тоже. Всё, конец разговора — выметайтесь отсюда.
Повисла тишина.
Ирина смотрела на него так, будто видела впервые.
— Хорошо, — сказала она тихо. — Мы уйдём.
И встала из-за стола.
В ту же ночь Ирина собрала вещи. Два чемодана — свои и детские. Олег сидел в зале и смотрел телевизор, делая вид, что ему всё равно.
Лиза плакала в своей комнате. Артём молчал, но было видно, что он в шоке.
— Мам, а мы правда уходим? — спросил он.
— Да, сынок.
— Навсегда?
— Не знаю.
— А папа?
Ирина не ответила.
В час ночи они уехали. Вызвали такси, погрузили чемоданы и уехали.
Олег проводил их взглядом из окна. Что-то внутри него дрогнуло, но он подавил это чувство.
— Пусть поживут у родителей, — сказал он сам себе. — Поймут, как хорошо им было здесь. Вернутся.
Но они не вернулись.
Первую неделю Олег чувствовал себя свободным. Он приходил домой, когда хотел. Ел, что хотел. Не убирал. Не слушал нытьё жены и детских ссор.
Красота!
Но потом начались проблемы.
Во-первых, есть стало нечего. Он не умел готовить. Первые дни питался доставкой. Потом понял, что это дорого. Начал покупать полуфабрикаты. Но они быстро надоели.
Во-вторых, квартира превратилась в свалку. Грязная посуда, разбросанная одежда, пыль. Олег собирался убрать, но всё откладывал.
В-третьих, стало одиноко.
Он приходил домой — и там тишина. Никто не спросит, как дела. Никто не предложит ужин. Только пустые комнаты и запах несвежего белья.
Олег пытался позвонить Ирине. Она не брала трубку.
Написал смс: «Как дети?»
Ответ пришёл через час: «Нормально».
«Может, встретимся?»
«Зачем?»
«Поговорить».
«Не о чем».
Олег злился. Но внутри росла тревога.
Через две недели он поехал к тёще. Ирина жила у неё.
— Мне нужно поговорить с женой, — сказал он тёще в дверях.
— Она не хочет с тобой разговаривать.
— Это моя жена! Я имею право!
— Ты потерял это право, когда выгнал её с детьми.
— Я не выгонял! Она сама ушла!
— После того, как ты сказал «убирайтесь»?
Олег замолчал.
— Скажи ей, что я хочу извиниться.
— Скажу. Но не уверена, что это что-то изменит.
Дверь закрылась.
Олег стоял на лестничной площадке и чувствовал, как внутри него что-то рушится.
Ещё через неделю Олегу позвонил адвокат.
— Здравствуйте, Олег Сергеевич. Я представляю интересы вашей супруги Ирины Громовой. Она подаёт на развод.
У Олега перехватило дыхание.
— Развод?
— Да. И требует выплаты алиментов на двоих детей, а также компенсацию морального вреда.
— Какую компенсацию?!
— Ваша супруга считает, что вы оскорбляли её, унижали, создавали невыносимые условия для проживания. Она готова это доказать в суде.
— Это бред!
— У неё есть свидетели. И переписка. Вы писали ей оскорбительные сообщения.
Олег вспомнил. Да, он писал. Когда злился. «Дура», «бездарность», «нахлебница». Он не думал, что это всплывёт.
— Что она хочет?
— Развод. Алименты — 30% от вашего дохода. И 500 тысяч рублей компенсации.
— Пятьсот тысяч?! У меня таких денег нет!
— Это её требование. Вы можете попытаться договориться. Или идти в суд.
Олег повесил трубку и рухнул на диван.
Развод. Алименты. Компенсация.
Он потерял семью. И теперь ещё потеряет деньги.
Он попытался встретиться с Ириной. Караулил её у работы (она устроилась в офис, чтобы зарабатывать больше). Но она не хотела разговаривать.
— Ир, ну прости меня, — умолял он.
— Олег, поздно.
— Я изменюсь! Клянусь!
— Ты не изменишься. Таким, как ты, не меняются.
— Я уже изменился! Я понял, как был неправ!
— Ты понял только тогда, когда остался один. Это не раскаяние. Это страх одиночества.
— Ир, я люблю тебя!
Ирина засмеялась. Горько, без радости.
— Любишь? Ты меня унижал, оскорблял, обесценивал всё, что я делала. Ты говорил, что я ничего не стою, что я нахлебница. Это любовь?
— Я был неправ! Я был идиотом!
— Был? Олег, ты и есть идиот. И я больше не хочу жить с идиотом.
Она развернулась и ушла.
Олег стоял посреди улицы и чувствовал, как из него уходит жизнь.
Суд состоялся через месяц. Олег пришёл с адвокатом, но понимал: шансов мало.
Ирина предоставила переписку. Скриншоты сообщений, где он оскорблял её, угрожал, требовал «убираться». Показания свидетелей — Светы, соседей, родителей Ирины.
А ещё — показания детей.
Лиза сказала в суде:
— Папа постоянно кричал на маму. Говорил, что она ничего не умеет. Что мы живём на его деньги и должны быть благодарны. Мне было стыдно за него.
Артём добавил:
— Я боялся папу. Когда он приходил домой, мы с Лизой прятались в комнате. Потому что знали — начнётся скандал.
Олег слушал и чувствовал, как внутри него всё переворачивается.
Его дети боялись его. Его дочь стыдилась его.
Он потерял их. Окончательно.
Суд вынес решение: развод. Алименты — 30% от дохода. Компенсация — 300 тысяч рублей (Ирина согласилась снизить сумму).
Олег подписал все бумаги и вышел из зала суда.
На улице шёл дождь. Он стоял под козырьком и смотрел, как вода стекает с крыши.
Он остался один. В пустой квартире, которую так яростно защищал. Без семьи. Без детей. Без любви.
И всё это — по собственной вине.
Прошёл год.
Олег жил один. Ходил на работу, возвращался домой, ужинал в одиночестве. По выходным пил пиво и смотрел телевизор.
Иногда он видел Ирину на улице. Она всегда была с детьми. Лиза выросла, стала красивой. Артём вытянулся, походил на отца.
Олег пытался подойти, поздороваться. Но дети отворачивались. Ирина кивала вежливо — и уходила.
Они жили своей жизнью. Без него.
А он жил в своей квартире. Той самой, за которую так боролся. Которую так ревностно охранял.
Теперь она казалась ему тюрьмой.
Однажды Олег встретил Свету — подругу Ирины.
— Привет, Олег, — сказала она холодно.
— Привет. Как Ира?
— Хорошо. Вышла замуж.
У Олега перехватило дыхание.
— Что?
— Вышла замуж. За хорошего человека. Он любит её, уважает, помогает с детьми.
— Когда?
— Месяц назад. Тихая свадьба, только близкие.
Олег чувствовал, как земля уходит из-под ног.
— А дети?
— Дети счастливы. Они называют его «папа Дима». Настоящий отец.
Света хотела уйти, но Олег остановил её:
— Света, скажи честно. Я совсем потерял их?
Она посмотрела на него долгим взглядом.
— Олег, ты потерял их в тот момент, когда сказал «убирайтесь». Нет, даже раньше. Ты потерял их, когда начал обесценивать Иру, унижать её, считать себя главным. Семья — это не собственность. Это любовь, уважение, партнёрство. А ты превратил её в бизнес. «Я плачу — значит, я главный». Так не работает.
— Я понял это. Слишком поздно, но понял.
— Хорошо, что понял. Может, в следующий раз не будешь совершать тех же ошибок.
— Не будет следующего раза.
Света пожала плечами.
— Тогда живи с этим.
И ушла.
Олег вернулся домой. Квартира встретила его холодом и тишиной.
Он лёг на диван и закрыл глаза.
В голове крутились воспоминания. Ирина, молодая и красивая, в свадебном платье. Лиза, крохотная, с первой косичкой. Артём, который учился ходить и всё время падал.
Они были его семьёй. И он их потерял.
Из-за гордости. Из-за денег. Из-за квартиры.
Из-за того, что считал себя главным.
Прошло ещё полгода.
Олег продал квартиру. Не выдержал жить в ней — слишком много воспоминаний. Купил маленькую однушку на окраине.
Деньги от продажи положил на счета детям. Пусть когда вырастут — купят себе что-нибудь. Учёбу оплатят.
Ирине он написал смс:
«Я положил детям на счета деньги. По миллиону каждому. Это всё, что я могу сделать. Прости меня, если сможешь. Я был плохим мужем и отцом. Но я их люблю. И тебя тоже любил. Просто не умел это показать. Будьте счастливы».
Ответа не было. Но Олег и не ждал его.
Сейчас Олег живёт один. Ему пятьдесят три года. Он работает, приходит домой, готовит простой ужин. Иногда встречается с коллегами, но близких друзей нет.
По ночам он лежит и смотрит в потолок. И думает: как же он мог всё так испортить?
У него была семья. Любящая жена, прекрасные дети, дом. Всё, о чём мечтает человек.
И он всё разрушил. Своими руками.
Потому что думал, что деньги — главное. Что квартира — его крепость. Что он — хозяин.
Но хозяином пустой квартиры быть не счастье.
Счастье — это когда ты приходишь домой, и тебя ждут. Когда жена спрашивает, как дела. Когда дети обнимают тебя. Когда ты чувствуешь, что нужен.
Олег потерял это. И уже никогда не вернёт.
Однажды ему позвонил Артём. Уже взрослый, семнадцатилетний.
— Пап, привет.
У Олега перехватило дыхание.
— Тёма? Сынок?
— Да. Я... я хотел сказать спасибо. За деньги. Я поступил в институт. На бюджет. Но деньги пригодятся на общежитие и всё такое.
— Тёма, это здорово! Я горжусь тобой!
— Пап, а можно мы встретимся?
— Конечно! Когда хочешь!
— Завтра? Я хочу, чтобы ты познакомился с... с папой Димой. Он хороший. Ты не против?
Олег замолчал.
Внутри всё сжалось. Но он сказал:
— Не против, сынок. Приезжай.
На следующий день они встретились в кафе. Артём, Дима и Олег.
Дима оказался обычным парнем лет сорока. Спокойный, вежливый, с добрыми глазами.
— Олег, приятно познакомиться, — сказал он, протягивая руку.
— Взаимно.
Они пили кофе и разговаривали. Артём рассказывал про учёбу, про планы. Дима иногда вставлял реплики, Олег слушал.
Под конец встречи Артём вышел в туалет. Олег и Дима остались вдвоём.
— Знаешь, Олег, — сказал Дима, — я очень благодарен тебе.
— За что?
— За то, что ты подарил мне семью. Ирина — замечательная женщина. Дети — прекрасные. Я их люблю. И стараюсь быть для них опорой.
Олег кивнул. Внутри было больно, но он понимал: Дима прав.
— Береги их, — сказал он тихо.
— Обязательно.
Артём вернулся, и они ещё немного поговорили. Потом попрощались.
Олег смотрел им вслед. Артём шёл рядом с Димой, о чём-то рассказывал, смеялся. Дима слушал внимательно, кивал.
Так должен был ходить Олег. Со своим сыном. Но он упустил этот шанс.
Вечером Олег сидел дома и думал.
Жизнь даёт нам шансы. Иногда один, иногда несколько. Но если ты упускаешь их — винить некого. Только себя.
Он упустил свой шанс. Он был плохим мужем, плохим отцом. Он считал, что главное — деньги и квартира. Но главное — любовь и уважение.
Теперь его семья счастлива. Без него. Но счастлива. И это самое важное.
А он останется один. В своей однушке. С воспоминаниями и сожалениями.
Но он знает: он заслужил это. Каждый получает по заслугам.
И Олег получил своё.
Эпилог
Прошло пять лет.
Олег изменился. Стал тише, спокойнее. Перестал гоняться за деньгами. Начал помогать в приюте для бездомных — волонтёром.
Иногда он видит Ирину. Она всегда улыбается, кивает. Они даже иногда переписываются. Не часто. Но без злости.
Лиза и Артём выросли. Лиза вышла замуж. Артём окончил институт. Они поздравляют Олега с днём рождения. Присылают открытки.
Это не то, что было. Но это что-то.
И Олег благодарен за это.
Он понял главное: семья — не собственность. Это дар. И если ты не ценишь этот дар — ты его теряешь.
Навсегда.
Конец.
Мораль: Люди — не вещи. Их нельзя купить деньгами, их нельзя держать в страхе и контроле. Семья строится на любви, уважении, партнёрстве. Если ты считаешь себя хозяином, а близких — подчинёнными, ты останешься один. В пустой квартире, которую так рьяно защищал. И никакие деньги не вернут то, что ты потерял.