Приветствую всех любителей Мира Ведьмака!
Продолжаем обзор игры «The Witcher 3: Wild Hunt», с предыдущими публикациями по этой теме можно ознакомиться в подборке «The Witcher 3: Wild Hunt».
*******
«Дружба между мужчиной и женщиной основывается на надежде одной из сторон, что это не просто дружба».
К. Конколевский
«Друг — это прежде всего тот, кто не берется судить».
Антуан де Сент-Экзюпери
Чтобы скоротать оставшееся до начала фейерверков время, Трисс предложила Геральту посидеть вдали от праздничного шума в тихом уютном уголке парка. Они нашли укромно спрятанную от посторонних взоров скамейку возле балюстрады на нижнем дворе, рядом с которой стояли столы с закусками и наполненными вином кубками. Лучшего места для того, чтобы передохнуть и снять нервное напряжение накопившееся за вечер не найти.
Геральт заметил, что напарница, соскучившись на нелегальном положении по светским развлечениям, излишне увлеклась спиртным и не рассчитала своих сил. И если продолжит в том же духе, то из имения придётся выводить не одного, а двух чародеев.
Послышались шаги. Одевать маски было поздно и чтобы создать видимость уединившейся влюблённой парочки, Геральт обнял Трисс, которая с послушной готовностью прижалась к нему.
Тёплое плечо, волнующая близость и лёгкий аромат розы с ванилью воскресили, в памяти воспоминания довоенного времени, когда очередное расставание с Йеннифэр впервые свело его с Трисс. Воспоминания, конечно, приятные, но Геральт предпочёл бы от них навсегда избавиться. Особенно сейчас, когда, наконец, вновь нашёл свою черноволосую чародейку, подарившую ему перед отъездом в Велен прощальный поцелуй, пахнущий сиренью и крыжовником.
«Представляю, что подумала бы Йен, опять увидев нас вместе. У неё с памятью отлично, она ничего не забыла. Не забыла и не простила... Нет, определённо, засиделся я в Новиграде... Вот зараза! Где же эти проклятые фейерверки?! - он отодвинулся от чародейки и поднялся со скамьи, - Лучше уйти отсюда, туда, где есть люди».
Однако у Трисс были иные намерения. Она весело засмеялась, крикнула: «Геральт, ты идёшь?!.. Догоняй!» – и, приподняв подол платья, мелькая голыми икрами, быстро побежала в сторону лабиринта.
«Что она творит?! Вот сумасшедшая!.. – ведьмак схватил оставленную на скамье маску и бросился следом. – Давненько, однако, я за девчонками не бегал».
Поплутав по лабиринту, образованному высоким, плотным, идеально ровно подстриженным кустарником, они вышли к открытой площадке с бассейном, прилегающим к каменной ограде.
Трисс обернулась, бросив озорной взгляд на ведьмака, запрыгнула на узкий каменный бортик и, балансируя руками прошла по нему несколько шагов. Стремительно развернулась на месте, движением бёдер восстановив равновесие, и двинулась в обратную сторону.
Геральт внимательно следил за каждым её движением, готовый прийти на помощь, которая, учитывая состояние чародейки, могла потребоваться в любой момент. И то, чему суждено было случиться, произошло.
С шипящим свистом, оставляя за собой огненный хвост, над поместьем взмыла первая ракета. Достигнув верхней точки, огненный шар с треском взорвался, распустившись в небе красивым ослепительно ярким цветком, и рассыпался, оседая вниз струйками искрящегося дождя. Фейерверки начались.
Вздрогнув, Трисс резко вскинула голову вверх, пошатнулась и взмахнув руками начала падать. Готовый к такому повороту, Геральт метнулся к бортику и успел подхватить её на руки.
Обвив рукой его шею, чародейка приникла к ведьмаку, призывно потянулась, ожидая ответа.
«Нет, малышка! Прости, но этого не будет, – Геральт аккуратно опустил её, – наше прошлое осталось там, в руинах эльфийской купальни и возврата туда нет».
Чародейка отвернулась, смущённо пряча смятение от своего чувственного порыва. Поправила выбившуюся прядку волос, стараясь прийти в себя. Повернулась к Геральту, с немым вопросом, в полных разочарования глазах, и встретилась с жёстким взглядом, в котором прочитала непреклонный, безжалостный ответ.
Она прикрыла глаза, чтобы собраться, смириться и как-то принять горькое крушение своих иллюзий: «Только не плакать... Нет зрелища более жалкого, чем плачущая чародейка».
Шаги и голос Альберта вернули её к действительность, к тому, зачем они здесь находятся. Сморгнув предательскую слезу, она взяла себя в руки.
Трисс с Альбертом ушли, а Геральт присел на бортик бассейна.
Ракеты разноцветными змеями влетали ввысь, расцвечивая небо причудливыми искрящимися узорами. Каждая вспышка этой огненной мистерии сопровождалась ликующим гулом, криками и восторженным свистом зрителей. Лишь ведьмак, с безразличием наблюдая за неистовым буйством красок, был погружён в свои невесёлые думы.
«Эх, Трисс, как же так!.. Ведь при первой встрече, вроде бы всё выяснили: к прежнему не возвращаться... Похоже, я ошибся, а ты решила использовать неопределённость моих отношений с Йеннифэр, как последний шанс. Не поняла, что это ничего не меняет и опять приняла дружбу за что-то другое... Надеюсь, теперь всё стало ясно!»
Он перебирал в памяти все недавние события, стараясь понять, что он сделал неправильно, где допустил оплошность, невольно подав надежду на иное.
«Неужели объятие на скамейке так подействовало? И она поняла это по-своему. Вот, болван!..» – более он не нашёл ничего, но на душе было скверно.
Геральт поднялся. Трисс и Альберт должно быть уже добрались до конюшни. Пора возвращаться.
В лабиринте его окликнул молодой женский голос: «Альберт, ты прячешься?! Ты обещал показать секретную лабораторию». В центре лабиринта, куда сходились несколько проходов, стояла девушка. Он узнал её – это была одна из подружек Альберта.
«Только этого ещё не хватало», – недовольно подумал Геральт и, чтобы прояснить недоразумение, вышел из густой тени кустарника на открытое место. Девица поняла, что обозналась, и, запнувшись на полуслове, замолчала, растерянно оглядываясь по сторонам.
Из боковых проходов показались три дюжих молодца в масках медикусов и взяли ведьмака в кольцо.
«Ага, вот и ребята пожаловали! Давно я вас жду... Природа мудра: коль сила есть, ума не надо. Надо же быть такими тупыми, чтобы меня с молодым Альбертом попутать. Даже девица умней... Ну, что ж, милсдари дурни, потанцуем!»
Геральт ловко ушёл от захвата сзади, одновременно увернувшись от атаки сбоку, ударом по печени сложил пополам одного противника и, вырвавшись из окружения, уже не упускал инициативы. На знаки энергию не тратил, бил кулаками, по-простому, выплёскивая наружу вместе с бурлящим адреналином, всё раздражение и досаду накопившиеся внутри.
Бой был недолог, против ведьмака у напавших шансов не было. Когда последний шпион рухнул на песок, он огляделся по сторонам, нет ли ещё кого-либо в боковых проходах, снял маску и через нижний парк, нигде не задерживаясь, направился к конюшне.
Графиня уже была там, чтобы проститься и проводить своё любимое непутёвое чадо в пугающую неизвестность. Альберт был тих, и растерян. Кажется только сейчас он полностью осознал, что сегодня надолго, может быть навсегда, покинет родной дом.
«Как знать, возможно, самостоятельная жизнь без родительской опеки пойдёт ему впрок. – сейчас, без маски, этот парень с соломенными волосами и пытливым взглядом, показался ведьмаку более симпатичным. – Если возьмётся за ум, глядишь, в итоге, станет настоящим алхимиком».
Трисс безучастно молчала, делая вид, что поправляет ремни седла. Геральт подошёл к ней. Чародейка пыталась внешне выглядеть спокойной, но ведьмак видел, каких усилий ей это стоило. Несмотря на произошедшее у бассейна, он не чувствовал обиды и не ждал никаких объяснений. Их личные отношения чужих ушей не касались.
Однако начатое дело надо было закончить и, пока все гости отвлечены фейерверками, как можно скорее покинуть имение.
«Удобная отговорка, малышка, но малоубедительная – как говорится, что у трезвого на уме... Женщины далеко способны зайти в борьбе за свою любовь, и методы при этом могут использовать не самые пристойные. Надеюсь, сегодня ты поняла, что цель не всегда оправдывает средства, особенно по отношению к друзьям».
В глазах чародейки было раскаяние, но слов утешения для неё у ведьмака не было. Да и нужны ли слова сейчас? За свои ошибки приходится платить, очень часто душевной болью, но они делают человека мудрее, если, конечно, на них учиться.
Трисс отвернулась, и теперь он не видел глаз, но по опущенным плечам, по безжизненно повисшим вдоль тела рукам, по печально склонённой голове понимал, как ей тяжело.
Как друг, он сделал для Трисс всё, что смог, но она ждала от этой ночи большего – того, чего он не мог ей дать.
Альберт снова прервал их немногословный разговор, напомнив, что надо поспешить.
Смутное предчувствие подсказывало ведьмаку, что они ещё встретятся. И если вновь потребуется помощь, он не откажет в ней.
Геральт помог чародейке сесть в седло, и вскоре, два всадника исчезли за поворотом безлюдной, подсвечиваемой мерцающими огнями фейерверка аллеи.
Ведьмак вышел за ворота имения, когда ночь уже пошла на убыль. До Новиграда он доберётся лишь к рассвету и сразу же наведается в доки.
Душа и мысли Геральта были далеко отсюда, на продуваемых холодными морскими ветрами, покрытых снегом остовах, там, где любимая черноволосая женщина ищет следы их приёмной дочери.