Звонок в дверь раздался в воскресенье утром, когда Марина готовила завтрак. Дети ещё спали, муж возился в гараже с машиной, и она никого не ждала. Открыла дверь и замерла.
На пороге стояла свекровь. С двумя огромными чемоданами.
— Здравствуй, Марина. Я приехала жить к вам.
Это было сказано так буднично, словно Галина Фёдоровна заходила к ним каждый день. Словно не было пятнадцати лет молчания, редких звонков по праздникам, подарков, отправленных по почте вместо личных визитов.
Марина молча отступила в сторону, пропуская свекровь в дом. В голове было пусто и гулко.
— Олег где? — Галина Фёдоровна огляделась по сторонам с таким видом, будто инспектировала казённое помещение.
— В гараже.
— Позови его. И чаю мне сделай, с дороги устала.
Марина пошла за мужем, всё ещё не веря в происходящее. Олег, увидев её лицо, сразу понял — что-то случилось.
— Твоя мама приехала. С вещами.
Он выронил ключ, который держал в руках.
— Как — приехала? Она же в Саратове живёт.
— Теперь, видимо, здесь будет жить.
Они вошли в дом вместе. Галина Фёдоровна уже сидела на кухне и изучала содержимое холодильника с неодобрительным выражением лица.
— Мама? Что случилось?
— Ничего не случилось. Решила переехать к вам. Одной мне тяжело стало, здоровье уже не то. Вам полагается обо мне заботиться.
Олег переглянулся с женой. Марина видела в его глазах ту же растерянность, что чувствовала сама.
— Мама, но ты могла бы предупредить...
— Зачем? Вы бы начали отговаривать. А так — я уже здесь. Куда вы меня денете?
Это был хороший вопрос. Куда деть женщину семидесяти двух лет, которая явилась без приглашения и расположилась так, будто имела на это полное право?
Марина помнила их первую встречу, когда Олег привёз её знакомиться с матерью. Галина Фёдоровна окинула будущую невестку холодным взглядом и поджала губы. Не сказала ничего плохого, но и хорошего тоже. Просто дала понять, что выбор сына её не впечатлил.
На свадьбу свекровь приехала, но вела себя так, будто делала всем одолжение. Ушла рано, сославшись на усталость. Подарила конверт с деньгами и открытку без единого тёплого слова.
Когда родился первый внук, Галина Фёдоровна прислала по почте распашонки. Приехать не смогла — были дела. Когда родилась внучка — та же история. Открытка, подарок, извинения. Дела, здоровье, расстояние.
Дети росли, не зная бабушки. Артёму сейчас было четырнадцать, Полине — одиннадцать. Они видели Галину Фёдоровну от силы раз пять за всю жизнь. Для них она была незнакомой женщиной с фотографии, которая иногда звонила папе по телефону.
И вот теперь эта женщина сидела на их кухне и требовала чаю.
— Мам, нам нужно поговорить, — Олег сел напротив матери. — Ты не можешь просто приехать и остаться. У нас дети, работа, своя жизнь.
— Вот именно — дети. Мои внуки. Я хочу провести с ними время.
Марина не выдержала.
— Пятнадцать лет у вас была возможность проводить с ними время. Вы не приезжали на дни рождения. Не звонили на Новый год. Полина до пяти лет думала, что у неё нет бабушки.
Галина Фёдоровна посмотрела на невестку с тем самым выражением, которое Марина помнила с первой встречи.
— Я работала. Не могла бросить всё и мчаться через полстраны.
— А теперь можете?
— Теперь я на пенсии. И мне нужен уход.
Олег потёр лоб. Марина видела, как он разрывается между долгом и справедливостью.
— Какой уход, мама? Ты же вроде здорова.
— Давление скачет. Суставы болят. Одной тяжело. Квартиру я продала, деньги на книжке. Буду вам помогать финансово, а вы — заботиться обо мне. Нормальный уговор.
Марина почувствовала, как внутри всё сжимается. Свекровь продала квартиру. Это значило, что отправить её обратно не получится. Она приехала навсегда.
— А если мы не согласимся?
— Куда вы денетесь? — Галина Фёдоровна пожала плечами. — Олег — мой сын. По закону он обязан содержать нетрудоспособных родителей. Могу и в суд подать на алименты, если что.
Марина открыла рот, чтобы ответить, но Олег сжал её руку под столом. Не сейчас, говорил этот жест. Не при ней.
Детей разбудил шум. Артём вышел на кухню первым, увидел незнакомую женщину и нахмурился.
— Это кто?
— Это твоя бабушка, — сказала Марина. — Папина мама.
— А. Привет.
Он взял из холодильника сок и ушёл обратно в комнату. Галина Фёдоровна смотрела ему вслед с обиженным видом.
— Даже не поздоровался нормально.
— Он вас не знает, — тихо сказала Марина. — Чего вы ждали?
Полина оказалась приветливее. Она с любопытством разглядывала бабушку, задавала вопросы, показывала свои рисунки. Галина Фёдоровна отвечала односложно, явно не зная, как разговаривать с детьми. За пятнадцать лет она так и не научилась.
Первую неделю Марина терпела. Пыталась быть хорошей невесткой, готовила отдельные блюда для свекрови, которая не ела острое, жирное и жареное. Уступила ей спальню, а сами с Олегом перебрались на раскладной диван в гостиной.
Галина Фёдоровна принимала всё это как должное. Не благодарила, не помогала по дому. Сидела в своей комнате, смотрела телевизор и выходила только поесть или сделать замечание.
— Марина, почему у тебя посуда не в том порядке стоит?
— Марина, дети слишком громко разговаривают.
— Марина, в доме пыльно.
Олег пытался поговорить с матерью, но та только отмахивалась. Сын всегда был под её влиянием, и сейчас не мог найти в себе силы возразить по-настоящему.
А потом случилось то, что переполнило чашу.
Полина прибежала к Марине в слезах.
— Мама, бабушка сказала, что я плохо рисую! Что это мазня и нечего бумагу переводить!
Марина нашла свекровь в гостиной. Та смотрела какой-то сериал и не обратила на невестку никакого внимания.
— Галина Фёдоровна, вы расстроили Полину.
— И что? Я сказала правду. Пусть лучше уроками занимается, чем эти каракули рисует.
— Это её увлечение. Она ходит в художественную школу.
— Деньги на ветер. Толку от этого рисования никакого.
Марина сжала кулаки. Полина занималась живописью с шести лет. Учителя хвалили её работы. В прошлом году она заняла второе место на городском конкурсе. А эта женщина, которая не видела внучку годами, позволяла себе судить.
— Вы не имеете права так говорить.
— Я её бабушка. Имею право.
— Бабушки участвуют в жизни внуков. Приезжают на праздники, знают, что дети любят, чем увлекаются. Вы — чужой человек, который явился неизвестно откуда и решил всех учить жить.
Галина Фёдоровна побледнела. Потом покраснела. Марина ждала крика, но свекровь вдруг сникла.
— Я знала, что ты так скажешь. Вы все против меня.
— Никто не против вас. Но вы ведёте себя так, будто вам все должны. А за что? Что вы сделали для этой семьи?
— Я сына вырастила!
— Сына вы вырастили. Но внуков не видели пятнадцать лет. И теперь приехали не познакомиться с ними, не наладить отношения, а требовать ухода. Как такое вообще возможно?
Свекровь молчала. Марина увидела, как дрожат её руки, и вдруг почувствовала что-то похожее на жалость.
— Почему вы не приезжали? — спросила она уже тише. — Всё это время. Почему?
Галина Фёдоровна долго не отвечала. Потом глухо произнесла:
— Боялась.
— Чего?
— Что вы меня не примете. Что Олег отвернётся. Что внуки меня не полюбят. Проще было держаться на расстоянии. Звонить по праздникам. Присылать подарки. Делать вид, что всё нормально.
Марина села в кресло напротив. История вдруг повернулась другой стороной.
— То есть вы пятнадцать лет боялись приехать к собственному сыну?
— Когда вы поженились, я поняла, что Олег теперь не мой. Что у него своя семья. Мне показалось, что я буду лишней.
— И вместо того чтобы попробовать стать частью этой семьи, вы просто исчезли?
— Я не исчезла. Я была на расстоянии. Думала, так лучше для всех.
— Для всех, кроме ваших внуков. Они росли без бабушки. А теперь вы приехали и ждёте, что они бросятся вам на шею?
Галина Фёдоровна опустила глаза.
— Я всё испортила, да?
Марина вздохнула. Злиться уже не получалось. Перед ней сидела одинокая женщина, которая всю жизнь принимала неправильные решения и теперь пожинала плоды.
— Испортили. Но, может быть, ещё не поздно исправить.
— Как?
— Для начала — перестать командовать и критиковать. Попробовать узнать внуков. По-настоящему, не по обязанности. Артём увлекается программированием. Полина рисует. У них своя жизнь, свои интересы. Если хотите стать их бабушкой — придётся эту жизнь узнать.
— А ты? Ты меня примешь?
— Я попробую. Но вам тоже придётся постараться.
Разговор с Олегом был долгим. Марина рассказала ему всё, что услышала от свекрови. Тот слушал молча, и лицо его менялось — от удивления к горечи, от горечи к чему-то похожему на понимание.
— Она всегда была такой, — сказал он наконец. — Замкнутой. Гордой. Не умела просить прощения, признавать ошибки. Отец ушёл, когда мне было десять. Она осталась одна и с тех пор никого к себе не подпускала. Даже меня, своего сына.
— Почему ты мне не рассказывал?
— Думал, неважно. Думал, что это в прошлом. А оно догнало.
Они решили дать свекрови шанс. Не из жалости — из понимания, что отвернуться от неё сейчас будет означать повторить её же ошибку. Замкнуться, отгородиться, убежать.
Марина установила правила. Никакой критики детей. Никаких замечаний по поводу хозяйства. Если Галина Фёдоровна хочет жить в этом доме, она должна стать его частью — помогать, участвовать, быть рядом.
Первый месяц был тяжёлым. Свекровь срывалась, забывала про уговор, снова начинала командовать. Марина терпеливо напоминала. Олег поддерживал жену. Дети постепенно привыкали к новому человеку в доме.
Перелом случился неожиданно. Полина готовилась к очередному конкурсу и нервничала — работа не получалась. Галина Фёдоровна заглянула к ней в комнату и молча села рядом. Долго смотрела, как внучка мучается с рисунком.
— Облако у тебя хорошее, — вдруг сказала она. — А вот дерево — слишком ровное. Настоящие деревья кривые, с изгибами. Попробуй иначе.
Полина посмотрела на неё с удивлением.
— Бабушка, ты разбираешься в рисовании?
— Когда-то в молодости рисовала. Давно уже забросила.
Они просидели вместе до вечера. Галина Фёдоровна давала советы, Полина слушала и пробовала. Марина заглянула к ним и застыла на пороге, не веря своим глазам.
Артём сдался последним. Он долго держал дистанцию, не желая общаться с бабушкой, которая столько лет его игнорировала. Но однажды Галина Фёдоровна попросила его помочь разобраться с телефоном, и лёд тронулся. Внук объяснял, бабушка слушала. Потом он показал ей какую-то игру, они начали играть вместе.
Это было странное зрелище — семидесятилетняя женщина и подросток, уткнувшиеся в экран телефона. Но Марина смотрела на них и улыбалась.
Прошло полгода. Галина Фёдоровна изменилась так, что её было не узнать. Она больше не командовала, не критиковала. Помогала по дому, сидела с детьми, когда Марина и Олег работали. Полина начала звать её не бабушкой, а бабулей. Артём показывал ей свои программы и гордился, когда та хвалила.
Однажды вечером Марина сидела на кухне и проверяла тетради учеников. Свекровь подошла и поставила перед ней чашку чая.
— Спасибо, что не выгнала меня тогда.
— Не за что.
— Нет, правда. Я приехала как эгоистка. Думала только о себе. А вы дали мне шанс. Научили быть бабушкой. Я этого не заслуживала.
— Может быть, и не заслуживали. Но дети заслуживали бабушку. А вы заслуживали семью. Просто никто не знал, как это всё соединить.
Галина Фёдоровна улыбнулась. Это была другая улыбка — не вежливая, не натянутая. Настоящая.
— Знаешь, я тебя недолюбливала когда-то. Думала, ты забрала у меня сына.
— Я знаю.
— А теперь понимаю — ты мне его вернула. И внуков дала. И дом. Спасибо тебе.
Марина кивнула и вернулась к тетрадям. За окном темнело. Из гостиной доносился смех Полины — она опять что-то показывала бабушке на планшете.
Пятнадцать лет было потеряно. Но это не означало, что нужно терять остальные.
Иногда семья находит друг друга не сразу. Иногда нужны годы, чтобы понять простую вещь: любовь — это не то, что тебе должны. Это то, что ты даёшь сам. И чем больше даёшь, тем больше получаешь.
Галина Фёдоровна поняла это в семьдесят два года. Поздно, но не слишком. Ещё было время исправить ошибки. Ещё было время стать настоящей бабушкой.
И она старалась. Каждый день.
🔔 Чтобы не пропустить новые рассказы, просто подпишитесь на канал 💖
Самые обсуждаемые рассказы: