К 130-летию со дня смерти писателя – обозреватель «Абзаца» Игорь Караулов.
Произнося имя Александр Дюма, мы по умолчанию имеем в виду автора «Трех мушкетеров» и «Графа Монте-Кристо», жовиального толстячка, организовавшего целую артель литературных негров. Хотя многие тут же вспоминают: ах да, был же еще и сын, тоже что-то писал. Сегодня Дюма-сын обретается в густой тени своего отца. Но так было не всегда.
«Была я белошвейкой и шила платья». Эту строчку из похабного куплета уместно процитировать, говоря о происхождении Дюма-сына. Его мать Катрин Лабе как раз была белошвейкой. После того как она родила ребенка, названного в честь отца, новоявленный папашка тут же их бросил, ведь 22-летний сотрудник канцелярии герцога Орлеанского хотел еще погулять, к тому же Катрин была старше него на восемь лет.
Когда мальчику исполнилось семь, его отец, к тому времени уже успешно стартовавший писатель, отобрал ребенка у матери и отдал в пансион для благородных, где его, рожденного вне брака, травили от всей души. Эта травма во многом предопределила его литературные интересы: он немало писал о соблазненных и обманутых девушках, матерях-одиночках, сиротах и бастардах.
В центре его внимания как писателя и мужчины были кокетки, кокотки, куртизанки, содержанки, проститутки – словом, всяческие шлюхи. Для писателя того времени это была коммерчески беспроигрышная тема, однако Дюма-сын не только живописал порок, но и романтизировал падших женщин, наделяя их способностью тонко чувствовать, искренне любить и жертвовать собой.
Середина XIX века во Франции – это было время выдающихся куртизанок, которым для роскошной жизни было мало одного состоятельного любовника, нужны были двое или трое. Вдобавок они еще заводили мужчин небогатых, но молодых и привлекательных, так сказать, для души. Для одной из этих дам, Мари Дюплесси, таким мужчиной стал Дюма-сын. По мотивам их недолгой любви, за которой последовала смерть Мари от туберкулеза, Дюма-сын написал свой самый известный роман «Дама с камелиями» (1848). Из него он потом сделал пьесу, а затем на ее основе Джузеппе Верди создал оперу «Травиата».
На щедром компосте гниющей (или, вернее, изначально гнилой) буржуазной морали вырос целый ряд первоклассных французских писателей, ставших ее критиками: Бальзак, Гюго, Флобер, Мопассан. Дюма-сын не теряется в этом ряду, ему есть что предъявить вечности. Например, мы до сих пор пользуемся его словечками. Слово «альфонс» стало нарицательным после того, как в 1873 году младший Дюма выпустил пьесу «Господин Альфонс». Термин «дамы полусвета», который все еще в ходу, тоже придумал он.
В отличие от отца, Дюма-сын не бывал в России, однако нельзя сказать, что он совсем не связан с нашей страной. Во-первых, он одно время был женат на русской (Надежде Нарышкиной). Во-вторых, он был неплохо прочитан в России и оказал определенное влияние на русских писателей.
Прежде всего им интересовался Федор Достоевский, которого тоже волновали такие вещи, как кризис буржуазной морали и власть денег. Образ Настасьи Филипповны, которую герои романа «Идиот» прямым текстом называют «камелией», – это явная полемика с образом Маргариты Готье из романа младшего Дюма. Возможно, знакомство русского гения с творчеством Дюма-сына отразилось и в образе «святой проститутки» Сони Мармеладовой в «Преступлении и наказании».
Еще один популярнейший женский персонаж – булгаковская Маргарита. В ответ на вопрос о его происхождении обычно указывают на Гретхен из «Фауста» – образ совершенно иного рода. Но женщина, которая предпочла богатому мужу бедного Мастера и которую мы встречаем с букетом пусть не камелий, но мимоз, желтых цветов измены, куда больше напоминает читателю о Маргарите Готье.
На двухвековой исторической дистанции отец, конечно, победил сына. Оба писали о страстях человеческих, но у отца эти страсти благородные, героические, а у сына – приземленные и безысходные. Отец сочинял занимательно и легко, и его читают дети. Социальный пафос сына устарел вместе с реалиями его времени. А все же кокетки и кокотки никуда не делись – и, глядя на некоторых, нет-нет да и вспомнишь о младшем Дюма.
Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.