Бывают в жизни ситуации, которые с первого взгляда кажутся простыми, бытовыми, а обернутся потом целой драмой. Сидишь и думаешь: с чего всё началось? С какой мелочи? А потом понимаешь, что эта мелочь — лишь последняя капля, что переполнила чашу. История моей дальней родственницы Светланы как раз из таких.
Жили они с мужем Вадимом рядом со мной, в одной из тех типовых панелек на окраине города, где жизнь соседей как на ладони. Вадим работал слесарем на заводе, руки у него были золотые, мог починить что угодно. А Светлана — в заводской столовой, за прилавком. Женщина она была спокойная, трудолюбивая, с тихой улыбкой. Видно было, что устаёт, но не жаловалась никогда.
Беда их семьи, как это часто водится, была не в бедности и не в работе, а в свекрови. Ангелина Викторовна. Женщина с манерами командира полка и взглядом, который насквозь прошибает. Она жила в соседнем доме, и её присутствие в их жизни чувствовалось постоянно.
Помню, зашёл я к ним как-то починить кран — Вадим попросил, у самого, видите ли, времени не было. Сидим на кухне, пьём чай. Вдруг звонок в дверь. Входит Ангелина Викторовна, без стука, как к себе домой.
— Вадюша, ты тут? — голос громкий, властный. — А, Андрей Сергеевич, здравствуйте. Вадим, мне нужно с тобой посоветоваться.
Она усадила его в кресло и начала рассказывать про выбор новой микроволновки. Цены, характеристики, отзывы. Вадим сидел, кивал, глаза его были послушными, но пустыми.
— Мама, ты лучше разбираешься, — сказал он в конце. — Как скажешь, так и купим.
Светлана в это время молча мыла посуду. Вид у неё был напряжённый, каменный. Ангелина Викторовна, уходя, бросила на неё колкий взгляд:
— Света, ты бы пол в прихожей вымыла. Грязи сколько.
И так было во всём. От покупки машины до марки стирального порошка. Ангелина Викторовна открыто называла Светлану «временной женщиной» в жизни её сына. А Вадим… Вадим словно не замечал этого. Ему было так удобнее. Не надо думать, не надо решать. Мама всегда права.
Переломный момент наступил, когда Светлана получила на работе премию. Небольшую, но для неё — значительную. И решила она сделать подарок себе и мужу — купила два билета на море. На неделю. Говорила мне потом, глаза сияли: «Андрей Сергеевич, я так мечтала, чтобы мы вдвоём поехали. Без его матери. Чтобы он хоть раз посмотрел на меня, а не на неё».
Она приготовила ужин, накрыла на стол. Ждала. Я в тот вечер как раз во дворе с соседом в шахматы играл, видел, как Вадим с работы шёл. Зашёл он домой, а через полчаса из их открытого окна на втором этаже послышались голоса. Сначала сдержанные, потом всё громче.
— Как втроём? — голос Светланы, дрожащий, недоумевающий.
— Ну, мама одна, ей тоже отдохнуть нужно! — уверенно парировал Вадим. — Она же всё для нас… Решили, что мы все поедем.
— Вы… решили?
— Да. Купи себе ещё один билет. На свою премию. У меня денег на это нет.
Воцарилась тишина. А потом Светлана сказала что-то очень тихо, и я не разобрал слов. Но голос её был не плачущий, не истеричный. В нём была какая-то новая, стальная нота.
Отъезд был назначен на субботу. Я вышел во двор, посмотреть на суету. Такси уже ждало. Вышла Ангелина Викторовна, в новом платье, с огромной сумкой. За ней — Вадим, нагруженный чемоданами. Лица у обоих были оживлённые, торжествующие.
Светлана вышла последней. В руках у неё не было ни сумки, ни чемодана. Только два ярких конверта с билетами. Она была спокойна, лицо — будто выточенное из дерева.
— На, Вадим, — протянула она ему конверты. — Ваши билеты.
Он растерянно взял их.
— Света, а где твои вещи? Третий билет?
— Какой третий? — она удивлённо подняла брови. — Вы же вдвоём хотели поехать. Вы и поезжайте. С твоей главной женщиной. Вам вдвоём будет веселее.
Ангелина Викторовна ахнула. Лицо её из розового стало багровым.
— Как это мы вдвоём?! Ты с ума сошла! А вещи? А кто готовить будет? Убирать.
Вадим стоял, тупо глядя на билеты в своих руках. Мир, который держался на трёх китах — его комфорте, материнской воле и молчаливой службе жены, — рухнул в одно мгновение.
Светлана посмотрела на свекровь, и в её взгляде не было ни злобы, ни торжества. Лишь холодная, окончательная ясность.
— Ангелина Викторовна, найдите горничную и повара. Мои услуги по обслуживанию вашей семьи закончены.
Она развернулась и пошла обратно в подъезд. Через час я видел, как она вышла с одной дорожной сумкой и села в машину к подруге. Она уезжала, не оглядываясь на окна своей квартиры.
Что было дальше? Поездка Вадима и мамы, как я слышал, оказалась сущим адом. Две недели взаимных претензий, капризов и осознания собственной беспомощности. Вернулся Вадим один, осунувшийся, помятый. Мать свою он, кажется, отправил домой на такси прямо из аэропорта. Приполз он к Светлане, к её подруге, унижался, просил прощения.
Но было поздно. Она выслушала его молча, а потом сказала то, что, видимо, долго носила в себе: «Ты сделал свой выбор, Вадим. Теперь у меня есть шанс найти мужчину, а не воспитывать сыночка своей свекрови».
Они развелись. Светлана съехала, нашла другую работу. Вид у неё теперь другой — не уставший, а спокойный, уверенный. Она отвоевала себе право на собственную жизнь.
А Вадим так и остался жить с матерью. Иногда вижу их в магазине — он везёт тележку, а Ангелина Викторовна что-то ему указывает, командует. Идут они всегда рядом, но кажется, что между ними — пропасть. И виновата в этом не Светлана, а их собственная, вовремя не разорванная связь. Как говорил один умный человек, все несчастливые семьи несчастливы по-своему. А корень этого несчастья — в нежелании взрослеть и нести ответственность за тех, кого мы сами выбрали в спутники.
Ваш лайк — лучшая награда для меня. Читайте новый рассказ - Перестала отдавать мужу свои деньги, когда узнала его настоящего.