Строили дачу на мамином участке за свои деньги. Когда дом был готов, нам выделили лишь день для посещений
Костя медленно положил разводной ключ на столешницу. Третий раз за утро он чинит кран в доме, который построил на свои деньги, но даже войти сюда может только по вторникам — в единственный день, когда у тещи нет постояльцев.
— Костик, не забудь мусор вынести, — доносится из коридора. — Новые люди в два часа заезжают.
Марина сидит на табуретке и молча перебирает ключи от подсобки. Ей стыдно смотреть мужу в глаза. Рядом с раковиной громоздится гора грязной посуды после вчерашних гостей, а новенький смеситель, который Костя выбирал три недели, сравнивая цены во всех магазинах, сейчас выглядит как издёвка над их потерянными выходными.
Два года назад всё начиналось красиво. Галина Петровна, мама Марины, обвела рукой шесть заросших соток и выдала речь про родовое гнездо. Говорила про землю, которая должна кормить, про внуков, которые будут бегать по травке, пока взрослые жарят шашлыки. Костя тогда получил хорошую премию, а Марина мечтала о месте, где можно лежать с книжкой и не слышать соседских перфораторов.
Они возили сюда деньги, силы и нервы. Костя научился класть утеплитель так, что любой прораб позавидовал бы. Марина теперь могла на ощупь отличить вагонку класса «А» от «Б». Галина Петровна ходила между кучами песка в галошах и важно показывала пальцем:
— Веранду делайте пошире. Чтобы масштаб чувствовался, размах.
Костя кивал и перерисовывал чертёж, добавляя к смете еще сто тысяч. Они думали — мама хочет комфорта для всей семьи. Не знали, что у Галины Петровны в голове уже зреет бизнес-план.
Дом достроили к лету. Пах свежим деревом и лаком. Костя с Мариной приехали в субботу с полным багажником маринованного мяса. Но ворота оказались заперты на новый замок.
— Вы чего трезвоните? — зашипела теща в трубку после третьего звонка. — У меня люди отдыхают. Тихий час, релаксация.
Оказалось, «родовое гнездо» теперь называется «Эко-усадьба "Зелёный Уголок"» и сдаётся посуточно.
Визиты на дачу стали регламентироваться строже армейского распорядка. Галина Петровна завела толстую тетрадь — «Журнал логистики» — и расчертила график.
— Поймите, дети, — вещала она, попивая чай из их чайника. — Простой объекта недопустим. Актив должен работать. А вы как инвесторы должны это понимать.
Слово «инвесторы» она произносила с таким смаком, будто Костя с Мариной были акционерами «Газпрома», а не людьми, вложившими в этот дом все накопления на машину — два с половиной миллиона.
— Мам, но мы строили для себя, — попыталась возразить Марина. — Хотели приезжать на выходные.
— Отдых — это смена деятельности, — парировала Галина Петровна. — А у нас предприятие. Вам же даю время — вторник отличный день. Птички поют. Приезжайте, наслаждайтесь. Заодно порядок наведёте.
Так появился «Вторник обслуживания». Единственный день без гостей. Молодым разрешалось приехать к восьми утра — перестирать бельё, вымыть полы, вычистить мангал, скосить газон. К среде заезжали новые постояльцы.
Галина Петровна называла себя управляющим директором. Управление сводилось к сбору денег и раздаче указаний.
— Костя, на втором этаже плинтус отошёл, — говорила она вместо приветствия. — Клиенты жаловались. Неэстетично. Сделай, чтобы товарный вид был. Это репутация.
В этот вторник Марина чувствовала себя особенно уставшей. Смотрела на грязную посуду и вспоминала, как они с мужем выбирали эти тарелки с синим ободком. Чтобы было уютно. Теперь из них ели чужие люди, которые даже жир не смывали.
— Мам, почему бы не нанять уборщицу? — спросила она, когда Галина Петровна зашла проверять качество мытья полов. — Ты берёшь по двенадцать тысяч за сутки. Неужели нельзя три тысячи на уборку выделить?
Галина Петровна посмотрела на дочь так, будто та предложила сжечь дом.
— Ты мыслишь категориями потребителя, а не собственника, — заявила она. — Делегирование полномочий — это риск. Украдут, разобьют, недомоют. А вы свои, родные. Кто лучше позаботится о вашем имуществе? Я ж для вас копеечку берегу.
— Для нас? — переспросил Костя, затягивая гайку с такой силой, что ключ скрипнул. — Галина Петровна, мы этой копеечки ни разу не видели. Даже на бензин не даёте, когда мы сюда едем работать.
— Вечно ты всё сводишь к меркантильности! — всплеснула руками теща. — Это семейное дело! Будущее! Я умру — кому достанется? Вам! А вы нос воротите от простого труда.
Она подошла к холодильнику, который Костя с Мариной купили в кредит, и открыла пустые полки.
— Кстати, прошлые жильцы жаловались — нет комплимента от заведения. В следующий раз привезите конфет или фруктов. Повысить лояльность аудитории. Это тренд сейчас.
Костя медленно положил ключ. Звук металла о дерево получился громким в тишине. Он посмотрел на Марину. Она сидела, опустив плечи, такая маленькая на фоне огромного холодильника.
— Марин, пошли отсюда.
— Куда? — не поняла она. — А пол? Мама сказала, в гостиной пятно от сока.
— Пошли в машину.
— Вы куда?! — Галина Петровна выбежала на крыльцо. — А газон? А бельё? У меня люди через четыре часа! Семья из Сургута, предоплату внесли!
Она бежала за ними по дорожке из тротуарной плитки, которую Костя клал прошлым маем, стоя на коленях по двенадцать часов в день.
— Это саботаж! — кричала она. — Вы нарушаете договорённости! Безответственно! Я применю санкции!
Костя открыл дверь, помог Марине сесть. Она всё ещё сжимала в руке связку ключей.
— Галина Петровна, — сказал он, облокотившись на крышу. — Кран я починил. Это вам прощальный комплимент от заведения. А лояльность аудитории повышайте сами.
— Вы не можете так с матерью! — голос тёщи сорвался на визг. — Я для вас... Это актив!
— Это ваш актив, — спокойно ответил Костя. — А у нас выходной. Едем на речку. Просто лежать на траве. Бесплатно.
Марина опустила стекло и протянула матери ключи.
— Держи, мам. Брелок от сигнализации барахлит, батарейку поменяй. Это теперь твоя зона ответственности.
Ключи звякнули, упав на плитку. Галина Петровна застыла с открытым ртом. Она пыталась подобрать слова, которые остановили бы этот бунт, вернули всё в привычное русло, где она директор, а они персонал. Но в бизнес-словаре не нашлось термина для ситуации, когда бесплатная рабочая сила вдруг обретает чувство собственного достоинства.
Машина тронулась, поднимая пыль. Галина Петровна осталась стоять посреди дороги. Где-то вдалеке слышался шум такси — возможно, ехали гости из Сургута. Им предстояло заселиться в дом с немытыми полами и без комплимента от заведения.
А Галине Петровне впервые стало по-настоящему страшно. Её бизнес-проект только что лишился фундамента.