В одной далёкой-предалёкой стране жили-были Правила.
Они не были злыми.
Родились они из простой мудрости:
«Чтобы никто никому не мешал, и все жили в ладу».
«Не укради»,
«не солги»,
«уважай старших» —
такими были первые, ясные, человеческие Правила.
Но жителям страны стало лень.
Учить Правила — скучно, помнить их — сложно, да и зачем?
«Мы и так всё понимаем!» — уверяли они.
«Мы же хорошие. Нам не нужны эти старомодные законы».
И тогда Правила начали чахнуть от невостребованности.
Бледнели, становились прозрачными, как забытые сны.
Чтобы не исчезнуть, они пошли на хитрость:
спрятали свои простые смыслы в длинные-предлинные свитки,
написанные таким заковыристым языком,
что понять их могли только специальные Хранители Протокола.
Сначала никто не заметил подмены.
А когда спохватились — было поздно.
Хранители, сами того не желая, стали рабами новых Правил.
Они больше не помнили зачем нужно то или иное Правило —
только как его применять.
Буквально.
И начался Великий Беспорядок,
который выглядел точь-в-точь как идеальный порядок.
Сапожника не оштрафовали — его мастерскую официально
опечатали до выяснения причин,
потому что один стежок оказался слишком заботливым
и «выходил за рамки предписанного уровня ремесленного равнодушия».
Повару запретили готовить что-либо, кроме «Нулевого Рецепта»
— воды и «вкусового молчания».
Ведь щепотка соли без подписи нарушала
«эмоциональную стабильность меню».
Даже солнце однажды наказали:
оно зашло минутой раньше,
чем было предписано «Графиком небесного светила».
Правда, штраф, решили вручить, потом…
Правила опутали жизнь страны невидимой,
но крепкой паутиной.
Люди ходили с потухшими глазами,
не задумываясь – почему так???
Они боялись сделать лишний вдох,
чтобы не нарушить «Таблицу Согласованных Ветерков»,
которую никто не понимал — но все почему-то соблюдали.
Страна превратилась в идеально отлаженный,
но совершенно мёртвый механизм.
И вот в этой стране жил маленький мальчик.
Он был ещё слишком мал, чтобы понимать сложные Правила,
но достаточно умен, чтобы видеть,
как несчастны вокруг него все взрослые.
Однажды Правила Внешнего Вида
выписывали его бабушке штраф
за «несанкционированную седину волос».
Мальчик подошёл к ним.
Не спорить.
Не оправдываться.
Он просто посмотрел на блестящие значки Правил —
символ власти Правил —
и тихо спросил:
«А вы, Правила, сами по Правилам живёте?»
Правила замерли.
Они ожидали слёз, оправданий, даже попытки дать взятку —
но не этого.
— Что? — выдавили они.
.— Раз есть Главное Правило для всех,
значит, должно быть и Главное Правило для самих Правил,
— спокойно сказал мальчик.
— Какое оно? Покажите.
И тут странное произошло по всей стране.
Длинные свитки на полках Хранителей
зашелестели, будто проснулись.
Буквы на них внезапно задвигались,
сложные формулы «в соответствии с пунктом…»
стали таять, исчезать.
И вот все увидели содержание
самого первого, самого главного свитка.
В нём было всего три слова:
«СМЫСЛ ВАЖНЕЕ БУКВЫ».
А чуть ниже — помельче:
«Правило, которое не служит человеку,
не Правило, а оковы».
Стало тихо.
Громко-тихо.
Правила медленно сняли свои блестящие значки
и положили их на землю.
Сапожник перестал считать стежки.
Повар посолил суп на свой вкус —
и людям показалось, что они впервые едят настоящее.
Паутина безумия лопнула.
Не от ярости.
Не от бунта.
А от одного-единственного простого вопроса,
который вернул Правилам их истинный смысл.
Правила не исчезли.
Они снова стали простыми, живыми и человеческими.
Они снова служили людям —
а не держали их в узде.
А мальчик понял главное:
самое сильное оружие
против безумия, переодетого в мундир, —
не гнев,
а простой, честный, неудобный вопрос,
который попадает прямо в суть.
И в стране наступило утро, лёгкое и свободное,
как первый вдох после долгого сна.