В отделе межгалактических работ и аномальных операций (ОМРАО‑7) царило непривычное затишье. Бюрократическая машина, обычно грохочущая как сверхновая, вдруг замерла — словно кто‑то выдернул шнур питания из розетки вселенского масштаба.
Я сидел за своим столом, разглядывая стопку форм‑427/б («Акт о нецелевом использовании гравитационных аномалий»), и думал о том, что даже в самой безумной вселенной есть предел абсурду. Но, как выяснилось, я ошибался.
В дверь постучали. Не просто постучали — будто молотом по наковальне. Я вздрогнул, уронил форму‑427/б на форму‑427/а («Акт о нецелевом использовании квантовых флуктуаций»), и в кабинет ввалился мой начальник, старший инспектор ОМРАО‑7, господин Кракс.
— Закрыли! — проревел он, размахивая папкой так, будто собирался вызвать ураган. — Закрыли наряд!
— Какой наряд? — осторожно спросил я, прикидывая, не пора ли прятаться под стол.
— На растяжку солнечных лучей и расточку атомных ядер! — Кракс швырнул папку на мой стол. — Предписание № 98765/Δ‑Ω. Пункт 3, подпункт 12, абзац 4. Всё, финита!
Я осторожно приоткрыл папку. Внутри лежал лист бумаги с печатью, от которой рябило в глазах. Текст гласил:
«В связи с нецелесообразностью, отсутствием технической возможности, превышением бюджета на 3 456 789 012 кредитов, а также ввиду того, что солнечные лучи не поддаются растяжке, а атомные ядра — расточке, наряд № 98765/Δ‑Ω считать закрытым. Подпись: Главный координатор межгалактических проектов, его превосходительство лорд Врум‑Врум».
— Но… — я попытался собраться с мыслями. — Мы же потратили полгода на подготовку! Заказали специальные растяжители для лучей, расточные станки для ядер, подписали договор с поставщиком вакуумных уплотнителей…
— Всё впустую! — Кракс плюхнулся в кресло, отчего оно жалобно застонало. — Оказывается, кто‑то в центральном офисе решил, что это «нецелесообразно». Представляешь? Нецелесообразно!
Я представил, как тысячи кредитов улетают в чёрную дыру бюрократии, и почувствовал лёгкое головокружение.
— И что теперь? — спросил я.
— Теперь? — Кракс мрачно усмехнулся. — Теперь мы пишем отчёт. Отчёт о нецелевом использовании ресурсов, отчёт о закрытии наряда, отчёт о последствиях закрытия наряда, а также пояснительную записку к отчёту о последствиях закрытия наряда. И не забудь приложить акт о списании оборудования.
Я вздохнул и потянулся за бланком формы‑427/в («Акт о списании оборудования, не подлежащего использованию по причине его изначальной бессмысленности»). Где‑то в глубине души я понимал: это только начало. В ОМРАО‑7 всегда найдётся новый наряд — ещё более безумный, ещё более нецелесообразный.
Но пока… Пока можно было просто сидеть и смотреть, как за окном медленно садится солнце — то самое солнце, чьи лучи мы так и не успели растянуть.