Мне было тридцать девять, когда я впервые в жизни сказала родителям «нет». До этого я двадцать пять лет была бесплатной няней, банкоматом и «умницей, которая со всем справится». Самое страшное? Я поняла это только когда увидела две полоски на тесте.
Когда мне исполнилось двенадцать, родители посадили меня на табуретку и объявили:
— Леночка, ты скоро станешь старшей сестрой.
Я думала только об одном: как теперь в седьмой класс пойду, если в семье такое.
Папа сиял:
— Представляешь, какой у нас будет помощник!
— А что, без помощника никак? — вырвалось у меня.
Мама не услышала:
— Ты у нас уже взрослая, ты поймёшь.
Я ничего не поняла. Но через несколько месяцев ощутила в полной мере, что значит «взрослая».
Младший родился громкий, розовый и довольный собой. Назвали Димой.
Через три дня мне выдали его как предмет личного пользования.
— Лена, подержи. — Лена, покачай. — Лена, он опять орёт, у меня голова не железная.
Папа подключился:
— Ты же девочка, тебе полезно с детьми общаться.
Я рискнула уточнить:
— А вам не полезно?
— Не умничай, ты же видишь, мама устала.
Так я пошла по новому расписанию: школа, уроки, дом — Дима.
Соседская Оля спрашивала:
— Лён, ты с нами в кино?
— Не могу, мне с ним сидеть.
— Тебе за это хоть платят?
Я усмехалась:
— Мне за это выдают «ты у нас молодец» и «ты у нас золото».
Золотом себя не чувствовала. Скорее бесплатной услугой, как общественный транспорт по льготному.
Когда я готовилась к выпускным, Диме было три. Он носился по квартире, мне на голову падали кубики и машинки.
Мама кричала из комнаты:
— Лен, поиграй с ним, что тебе жалко?
— Мне экзамены сдавать!
— Экзамены у всех были, а брат один.
Фраза «ты же умная» в нашем доме означала, что я могла обойтись без всего. Без отдыха, без личной жизни, без сна.
А Диме покупали машинки, конструкторы, шоколадки.
Мне говорили:
— Тебе что покупать, ты уже взрослая.
Институт, работа курьером, вечером домой:
— Лена, отведи Диму на футбол. — Лена, у него английский. — Лена, посиди с ним в субботу, мы в магазин.
Магазин у них был загадочный — уходили утром, возвращались вечером с одним пакетом.
Однажды я решилась:
— Мам, я в субботу не могу, у нас собрание.
Мама резко:
— Ты чья дочь?
— Ваша.
— Вот именно. Тогда давай без фокусов.
В пятнадцать Дима попал в драку. Мама устроила собрание:
— Это всё из-за тебя. Ты с ним плохо занималась.
— Я сама в институт поступила, сама учусь, сама работаю!
— Тебя никто не просил, — отрезала мама.
После этой фразы я надолго замолчала.
Но внутри что-то треснуло. Тонко, как лёд на весенней луже.
Я проснулась и поняла — мне тридцать семь.
Жила в той же трёшке с родителями и Димой. Работала бухгалтером, деньги средние. Своих детей нет, отношений нет.
Дима к двадцати пяти успел бросить колледж, поработать курьером три месяца, «поискать себя» и привести домой беременную Настю.
Мама всплеснула руками:
— Слава Богу, я думала, не дождусь внуков!
Про то, что у «мужика» нет ни профессии, ни денег, не говорили.
Настя родила, осела у нас. Все чеки за памперсы, смеси, коляски шли через меня.
— Леночка, тебе проще. У тебя ни семьи, ни детей.
Я подсчитала, сколько «проще» потратила. Хватило бы на взнос за квартиру.
Закрыла тетрадку: хватит.
Когда мама протянула очередной список покупок, я сказала:
— Я больше не могу столько тратить.
— А кто, если не ты?
— Они с Димой пусть работают.
Настя фыркнула:
— Работу не найти.
Дима оторвался от игры:
— Лен, я ещё не определился.
Папа вынес вердикт:
— Ты эгоистка.
Я убрала кошелёк:
— Я вам даю половину зарплаты. Я не эгоистка, я спонсор.
Мама вспыхнула:
— Мы тебе чужие люди?
— Вот именно, что свои. Поэтому до сих пор без квартиры и семьи.
С того дня я начала откладывать. Тихо, на отдельный счёт.
Через два года у меня появилась однушка в ипотеку.
Мама три дня молчала. На четвёртый:
— Ты нас бросила.
Папа:
— Предательница.
Дима ходил за мной:
— Слушай, ты устроишься, поможешь нам снять квартиру покомфортнее.
— С какой радости я должна вам квартиры покупать?
— Ты всегда помогала.
Это их любимый аргумент. Если ты делал что-то десять лет, обязан делать ещё двадцать.
Но я въезжала в свою однушку. Без ремонта, без шика, зато без криков «Лен, поди сюда!».
Впервые спала целую ночь. Утром подумала: «Надо же... Оказывается, так можно».
Игоря встретила на работе. Он пришёл с ошибкой в отчёте, я объяснила за пять минут.
— То есть я два дня мучился, а вы за пять минут всю магию раскрыли?
— Это не магия, вы ноль не там поставили.
Через неделю он пришёл с кофе:
— Говорят, вас можно подкупить латте.
— Меня можно подкупить, если не звонят по вечерам и не просят нянчить чужих детей.
Он не расспрашивал. Приносил кофе, забирал с работы.
Постепенно я заметила: рядом с ним я ни за кого не отвечаю.
Первые месяцы ждала подвоха. Подвох не наступал.
О беременности узнала случайно. Вышла от врача, села в коридоре.
— Ну что? — спросил Игорь по телефону.
— Нас теперь двое с половиной.
Пауза. Потом:
— Я так и знал, что ты коварная. Решила меня осчастливить без предупреждения.
Вечером он приехал с фруктами и детскими носочками:
— Никогда не рано купить носки человеку, с которым у меня общая ипотека.
Родителям сообщила через две недели. В чате.
Мама жаловалась на давление, папа ворчал на правительство, Дима скидывал мемы.
Я написала:
— У меня новости. Я беременна.
Десять секунд тишины.
Мама:
— Ой. А как же работа?
Папа:
— Тебе уже не рано?
Дима:
— Слушай, а можешь нам коляску подарить? Настя второго хочет.
Мама:
— Да, купи сразу две, одну Диме отдай, ему тяжелее.
Папа:
— У вас двоих зарплаты, вот и поможешь.
Игорь заглянул из кухни:
— Ну что?
— Они поздравили по-своему. Уже распределили подарки.
— Стратеги.
Через час мама позвонила:
— Леночка, не обижайся. Диме тяжело, у него двое детей будет. Ты у нас как тыл.
Я расхохоталась:
— Я тыл. Генеральный штаб и казначей в одном лице.
— Не иронизируй. Мы же семья.
— Хорошо, давай как семья. Мама, слушай внимательно.
Говорила ровно:
— Двадцать пять лет я нянчила Диму. Возила на футбол, на английский. Делала уроки. Сидела с Ваней. Покупала памперсы, смеси, одежду. Переводила деньги. Ты сама говорила: тебя никто не просил. Но я делала. И знаешь что? С этого момента я перестаю быть вашим банком и няней.
Тишина.
— У меня будет ребёнок. Теперь это вы готовьтесь покупать мне коляску, кроватку и памперсы.
— В смысле?
— В прямом. Столько лет было «помоги брату», «купи для Димы». Теперь по-честному. Я беременная. Я та, кому помогают.
— Так не бывает!
— Бывает, мама. Это мой новый стиль жизни.
Папа сбоку:
— Мы тебя столько лет растили!
— Вы меня растили, я вас содержала. Мы в расчёте.
— Ты должна за жизнь, которую мы дали!
— За жизнь я заплатила всем, чем могла. Хватит. Я никому ничего не должна.
Мама визжит:
— Эгоистка! Предала брата!
Дима на фоне:
— Мам, скажи ей, что это некрасиво!
Я встала. Говорить сидя стало тесно:
— Некрасиво — требовать у беременной сестры коляску для второго ребёнка брата, который работать не хочет. Некрасиво — в момент, когда я впервые порадовалась за себя, считать мои деньги.
— Мы тебя поздравили!
— Где? Вы сказали «ой».
Я рассмеялась:
— В следующий раз начинайте не с «купишь» и «дай денег», а с «как ты себя чувствуешь?». И вопросы про деньги ко мне больше не задавать. Я все ресурсы отправляю в одного человека. Он не родился, но уже на первом месте.
— Значит, брат для тебя никто?
— Для взрослого человека, который может работать, я не банкомат.
Нажала на красную кнопку.
Игорь посмотрел на моё лицо:
— Ну?
— Я им всё сказала. Что я больше не бесплатный сервис.
— Они как?
— В шоке. Ждут, что я передумаю.
Я пожала плечами:
— А я не прибегаю. Сижу дома, пью чай, ем твои фрукты.
Игорь кивнул:
— Если ты годами был бесплатным приложением, не удивляйся попыткам обновлять тебя без согласия.
Он положил ладонь мне на живот:
— Ты молодец.
— Я просто наконец занялась своей жизнью.
Телефон завибрировал. Группа «Семья». Сообщения сыпались:
«Как ты можешь?» «Мы остаёмся без поддержки». «Дима расстроен». «Ты сломаешь нам жизнь».
Я нажала «выключить звук». Отодвинула телефон.
— Не будешь читать?
— Потом. Если захочу.
Взяла в руки крошечные носочки:
— Знаешь, что самое странное? Я впервые никому ничего не должна. Даже объяснять.
Внутри утих старый зуд «надо кому-то помочь».
На его месте появилось свободное пространство. Пустое, но нужное.
В него легко поместились Игорь, носочки и тот самый новый человек, ради которого мне не нужно спасать целый мир.
Достаточно выбрать себя.
И в первый раз в жизни я выбрала правильно.