Признавайтесь, знакомо такое? Ты должна 100500 дел, а мужчина... он просто есть!
Мне тридцать два года. В зеркале я вижу уставшие глаза и складку между бровей, которая, кажется, уже не разглаживается даже во сне. Я стою на кухне, домываю последнюю тарелку, пока в спальне посапывают мои «мальчики» — муж и полуторагодовалый сын. Тишина. Самое время для мыслей, которые днем я загоняю куда подальше, под шум стиральной машины и детского плача.
Всё началось не сейчас. Этот сценарий писался еще в моей родительской квартире, где пахло жареным луком и несправедливостью.
Ты девочка, ты обязана!
У меня есть брат, младше меня на пять лет. Золотой ребенок, мамина радость. Когда мне было двенадцать, а ему семь, моё детство кончилось, а его — расцвело буйным цветом. Я приходила из школы, и на мне висел «быт»: почистить картошку к приходу мамы, пропылесосить ковер, проверить нехитрые уроки у мелкого. Я стояла у плиты, обжигаясь маслом, гладила отцовские рубашки, а брат в это время строил замки из конструктора.
Я помню этот момент так ярко, будто это было вчера. Брат поел, встал из-за стола и отнес свою тарелку в раковину. Просто отнес. Даже не помыл.
— Ой, какой ты у меня молодец! — воскликнула мама, целуя его в макушку. — Помощник растет! Настоящий мужчина!
Я стояла рядом, вытирая со стола. Я, которая час назад сварила этот суп. Я, которая помыла полы во всей квартире. Мне никто не сказал «молодец».
Мне сказали: «Ань, ты хлеб забыла нарезать, о чем ты думаешь вообще?».
Тогда я впервые почувствовала этот горький привкус: моё «все» — это норма, его «ничего» — это подвиг.
Прошли годы. Ничего не изменилось, просто декорации стали дороже, а игрушки — сложнее.
Возраст старше - требований больше...
Мой муж — хороший человек. Правда, хороший. Он не пьет, не гуляет, приносит зарплату домой. Обычный, нормальный мужчина. Но вокруг него, как и вокруг моего брата когда-то, выстроен невидимый пьедестал.
На днях мы были в гостях у свекрови. Семейный праздник, человек 8 родственников. Почти все на месте, мы зашиваемся со столом. Я помогала готовить, вся в заботах, а муж менял сыну подгузник. Одноразовая, трехминутная акция. Вся родня замерла в умилении.
— Ты посмотри, какой отец! — шептала тетка. — И не брезгует, и размер обуви знает, и с коляской гуляет! Золото, а не мужик! Анька, тебе так повезло, так повезло!
Я улыбалась, кивала. «Повезло».
Никто не спросил, кто вставал к этому ребенку пять раз за ночь. Кто помнит график всех прививок, кто ищет рецепты для аллергиков, кто выбирает развивашки, кто следит, чтобы в доме была еда, чистое белье и уют. Это — моя «базовая комплектация». Это не обсуждается. Это по умолчанию. Ну да, муж не истерит по поводу любой просьбы, как делают его друзья, за что ему спасибо.
Но стоит мне присесть с книгой на пять минут, как включается этот бесконечный социальный зуд.
— Сыну полтора года, пора бы и о работе подумать, — говорит мне мама. — Нельзя же на шее у мужа сидеть.
— А вдруг, не дай бог, с мужем что случится? Вдруг он умрет? Или уйдет? На что ты жить будешь? — вторит подруга. — Женщина должна иметь свою копейку!
И вот я стою посреди этого перекрестного огня.
- От меня требуют быть идеальной матерью (развивай, корми брокколи, не давай мультики).
- От меня требуют быть идеальной хозяйкой (дом должен блестеть, муж должен быть сыт).
- От меня требуют быть карьеристкой («а то деградируешь в декрете, кому ты потом нужна будешь?»).
- От меня требуют быть страстной женой («мужчинам нужно разнообразие, а то засмотрится на молодую»).
Это 101 требование к одной единственной женщине, которая должна всунуть его в 24 часа обычных суток.
Есть? Уже молодец...
А что с мужчинами? Я смотрю на семьи знакомых, и мне хочется выть.
Вот Света. Она работает главбухом, тянет ипотеку, возит детей на хоккей и танцы, а по вечерам готовит ужины из трех блюд. Её муж работает охранником сутки через трое, получает копейки и все выходные лежит на диване перед телевизором.
Знаете, что говорят люди?
— Ну, зато он спокойный. Не буянит. С детьми иногда в шашки играет. Нормальный мужик. Света могла бы и помягче с ним быть, а то запилила совсем.
Он «нормальный», потому что просто существует и не создает глобальных катастроф. Он сходил на работу — он уже герой. Он не забыл дату свадьбы — медаль ему на грудь. Купил цветы за 500 рублей - уже повод простить измену. В измене мужа, кстати, всегда винят женщину. Недостаточно страстная, вот мужика и потянуло... а выходил бы с полным желудком и пустой головой... чем-то - не ушел бы!
Почему так? Почему планка для нас задрана в небеса, где нечем дышать, а для них лежит на полу, так что через нее можно перешагнуть, даже не поднимая ног?
Я смотрю на своего мужа. Он спит, раскинувшись на полкровати. Он устал на работе, я понимаю. Я тоже устала. Но моя «смена» не заканчивается, когда я переступаю порог дома. У меня в голове вечный менеджмент: купить молоко, записать к стоматологу, постирать зимние куртки, позвонить бабушке, придумать подарок племяннику...
Я ничего лишнего не требую, меня все устраивает... наверное. Меня не устраивает это вот обожествление не просто каких-то достижений, а минимально-примитивной ответственности. Подчас лишь за себя.
Я люблю свою семью. Но иногда, глядя на то, как мир рукоплещет мужчине за то, что он просто помыл за собой тарелку, во мне просыпается та маленькая двенадцатилетняя девочка с картофелечисткой в руках. И ей очень, очень обидно.
Она хочет спросить: «А когда "молодец" буду я? Просто так. Не за подвиг, не за пять дел одновременно, а просто за то, что я есть и я стараюсь?».
Но в ответ — только гудение холодильника и тишина. Женщинам не положены аплодисменты за норму. Мы всем должны. А нам — просто «повезло», если муж знает размер обуви своего сына.