Я должна была ставить спираль, а он – только лежать и получать удовольствие. И это — не анекдот, а реальный мужчина нашего времени. Он был уверен, что контрацепция — это женская обязанность, а его удовольствие — священный долг.
Максим вошёл в мою жизнь неожиданно — не как буря, не как страсть, а как человек, который с первых минут был слишком уверенным, слишком громким, слишком привыкшим считать своё удобство центром мира. Ему 38 лет, женат он никогда не был, всегда жил так, будто любая женщина, появившаяся рядом, должна была мгновенно подстроиться под его правила, его желания, его комфорт и его график. Он сразу позиционировал себя как "опытного мужчину", который "знает, что нужно женщине", только вот под словом "женщине" всегда скрывался он сам — его удовольствия, его ритм и его требования. И если честно, я довольно быстро увидела: Максим никогда не строил отношений — он строил удобства.
Когда мы начали встречаться, всё было красиво: он дарил цветы, был внимателен, называл меня "особенной", "умной", "не такой, как все". Но стоило коснуться темы интимной жизни, как его маска "идеального мужчины" дала трещину, а настоящая сущность появилась в первый же момент, когда он заявил: "С резиной не те ощущения. Мне так неудобно. Ты поставь спираль — это женская зона ответственности." И сказал он это так небрежно, словно просил меня купить хлеб на обратном пути, как будто речь шла не о моём теле, не о моём здоровье, а о каком-то механизме, который можно менять по его желанию.
Я сначала не поверила, решила, что это просто неудачная шутка, но он повторил. Причём настолько уверенно, настолько категорично, что стало ясно — он абсолютно убеждён в том, что контрацепция — это исключительно женская обязанность, а его роль — максимум донести своё мнение до женщины и дождаться, пока она "сделает всё правильно". По его логике "правильно" — это "чтобы он не испытывал дискомфорта ни физического, ни психологического". И в этой логике я должна была ставить спираль, потому что ему "так лучше".
Он говорил: "Цени то, что я честно говорю, что мне нужно. Я мужчина, я должен получать удовольствие. У меня были женщины, которые думали о моём удовольствии, а не о своих женских страхах."
И каждый раз, когда он произносил это, у меня внутри поднималась волна отвращения, потому что в этих словах звучала не забота о близости, не разговор о доверии, не желание договариваться — там звучала голая потребительская философия. Максиму было всё равно, что спираль — это процедура, которая требует обследований, которая подходит не всем, которая иногда вызывает осложнения, боль, проблемы с циклом. Он в принципе не считал нужным интересоваться моим телом, моими ощущениями, моей безопасностью. Он считал, что если мужчина испытывает дискомфорт — это трагедия, а если женщина — это её женская обязанность терпеть.
Особенно откровенно это проявилось в его фразе:"Я не должен страдать из-за твоих заскоков. Не хочешь — значит, тебе не важны наши отношения. Все чем-то жертвуют."
И вот здесь я поняла окончательно: Максим никогда не рос. Не взрослел. Не учился быть партнёром. Он оставался мальчиком, который верил, что мир обязан ему гладить спинку, а женщина обязана адаптироваться к его удовольствию так же, как мама когда-то адаптировалась к его капризам.
Мы встречались всего несколько месяцев, но за эти месяцы я увидела слишком много красных флагов, чтобы игнорировать их. Всякий раз, когда вопрос касался границ, здоровья или равноправия — он превращался в человека, который манипулирует, повышает голос, обвиняет, убеждает и давит. Он мог говорить, что "любит меня", но это была любовь только в той мере, в которой я удобна. Стоило мне проявить самостоятельность — он раздражался. Стоило мне сказать "нет" — он требовал "объяснений". Стоило мне поставить границу — он называл это "заскоком", "нежеланием работать над отношениями" и его любимой фразой:
"Ты что, хочешь, чтобы я страдал? Ты женщина — тебе проще".
И вот в этой фразе — вся суть. Ему кажется, что женщине всегда проще, потому что ей "от природы дано", потому что "женская природа — терпеть". А мужская — "получать удовольствие". Он даже говорил это вслух:
"Женщины всегда жили ради мужчин. Ты не первая и не последняя."
И, наверное, самое страшное было то, что он говорил это искренне, без злобы, без намерения унизить — он просто так думает. Он не считает это несправедливым. Он считает это нормой.
Психологический итог
Максим — типичный представитель нарциссически-ориентированной мужской модели поведения, сформированной на патриархальных остатках, где мужчина воспринимает интимную близость как сферу, созданную исключительно для его удовольствия. Его требование "ставь спираль" — не про контрацепцию, а про власть. Это попытка контролировать тело партнёрши, минимизировать собственную ответственность и максимизировать своё удовольствие, не принося ничего взамен.
Подобные мужчины часто вырастают в атмосфере, где эмоциональные потребности других игнорируются, а собственные воспринимаются как приоритет. Максим не умеет выдерживать фрустрацию, не понимает понятия "границы" и воспринимает слово "нет" как вызов. Ему проще обвинить женщину в "заскоках", чем признать, что сексуальные отношения — это совместная ответственность.
Его позиция "женщине проще" — классическая рационализация, позволяющая ему обесценивать дискомфорт партнёрши и оправдывать собственный эгоизм. В таких отношениях женщина неизбежно сталкивается с обесцениванием, манипуляциями и требованием жертвовать собой, а мужчина остаётся в позиции вечного ребёнка, которому должны.
Социальный итог
Истории вроде этой — не частность, а системная проблема. Современные женщины всё чаще сталкиваются с мужчинами, которые хотят продвинутых прав мужчин XXI века и привилегий мужчин XIX века. Они требуют уважения, комфорта и свободы, но не готовы брать ответственность, участвовать в планировании семьи или разделять риски и последствия интимной жизни. Отсюда — давление на женщин: "рожай", "терпи", "ставь спираль", "думай о моих желаниях".
Такие мужчины часто называют себя "традиционными", но путают традиции с удобством: в традиционной семье мужчина обеспечивал, защищал, участвовал в жизни детей. А не просто требовал удовольствия. Поэтому женщины всё чаще учатся говорить "нет" — не потому что стали холодными или эгоистичными, а потому что не готовы снова становиться обслуживающим персоналом для мужчины, который считает себя центром вселенной.
Пока мужчины вроде Максима продолжают считать, что интимная жизнь — это сфера женских жертв и мужских удовольствий, отношения с ними будут разрушаться, а женщины будут уходить. Не потому что "испортились", а потому что пора перестать терпеть там, где нет уважения.