Книга первая. ОСТРОВ АМАЗОНОК
От автора
Рукописный оригинал этой необычайной истории в довольно потрепанном виде случайно попал в мои руки: некоторые страницы отсутствовали, многие строки были размыты морской водой. Человек, который мне его передал, горячо уверял, что события, описанные в ней, произошли на самом деле. Вероятно, обладатель рукописи просто был под большим впечатлением от произошедшего, но не в этом дело. И даже если некоторая фантазия присутствует наряду с подлинными историческими событиями и не выдуманными подробностями жизни обычных людей, то она удивительным образом сообщает тексту достоверность. А переживания и размышления главного героя, побывавшего в экстремальных обстоятельствах и преодолевшего их, вполне достойны внимания.
Глава 1. К чёрту на кулички
Сумрачным декабрьским поздним утром, когда по не убранному дворниками свежевыпавшему снегу, превращая его в слякотную жижу, спешили за новогодними покупками и пешеходы, и автомобилисты, лишь один человек никуда не торопился.
Этим индивидуумом, выпадающим из общего ритма и суеты, был Сергей Строганов. В те дни он совсем выбился из сил и чувствовал себя загнанной лошадью, которую пора пристрелить. Давненько он так не «парился», выражаясь на современном сленге. Но невозможно нейтральным человеческим языком описать состояние зверской усталости, которое он на данном этапе своей жизни испытывал. Изысканно изъясняться необходимо прозаику, поэту, драматургу, по крайней мере тогда, когда они рассказывают о своих творческих планах, а Строганов – простой вояка, и высокий стиль ему чужд.
Что он делал все эти дни? Напрягался? Нагружался? Нервничал? Односложно всю палитру его чувств и ощущений не передать и несколькими фразами не объяснить. Он именно парился – то есть суетился, бегал, опаздывал, догонял, не успевал.
Буквально позавчера его шеф, Сан Саныч, или Сан Саныч-сан, как с юмором звали его коллеги, отставной генерал КГБ, вызвал его в Москву, и Сергей пересёк на самолёте половину планеты, до этого правда, успев по дороге гульнуть в развесёлом портовом кабаке, подраться с полудюжиной наглецов, разбить служебную машину, перецеловать всех морских животных в дельфинарии, где он работал, выйдя в отставку, и сумел опоздать на рейс. В итоге ему пришлось покупать новый билет, втридорога.
…Сан Саныч-сан, грозно глядя сквозь массивные очки с толстыми стёклами на мясистом носу, изрёк сердито:
– Дорогой Сережа! Опаздываете!
– Чуть задержался в дороге…
– …на сорок девять часов!
– Виноват…
– Ладно, повинную голову меч не сечет. Тем паче что у меня другой такой головы под рукой нет. И генерал перешёл на официальный тон, означавший постановку задач: – Рад вам сообщить, что отправляетесь в новую зарубежную командировку. Да-да! И без возражений. Дорогой мой, вы мне нужны не потому, что я вас так уж высоко ценю, а в силу того, что вы мне дорого обходитесь. Однако, отдаю должное, вы оправдываете затраты на вашу деятельность. В той области науки, которую я курирую. И, эксперименты наши необходимо продолжить.
– Совершенно верно, – согласился Сергей, чуть недоверчиво склонив голову с видом загнанного в угол и зевнул, непроизвольно, не оттого, что ему стало скучно, он просто не выспался: всю ночь наслаждался обществом некой блондинки.
– Значит, Сережа, раз вы не возражаете, мы договорились о предстоящей поездке?
– Когда ехать то?
– Вчера!
Александр Александрович, «император и сын императора», как любил он себя иронично называть за некоторое портретное сходство с государем императором Александром III Освободителем и совпадение их имён и отчеств. Только фамилия у него была несколько иная – не Романов, а Романчук. И тоже был своего рода освободителем, любил освобождать от должности подчинённых, добиваясь экономии заработной платы, обновления личного состава и омоложения коллектива своей Конторы, как он называл свой бизнес по обычаю кагэбэшников. А бывших среди них, как известно, не бывает. Сан Саныч-сан предпочитал омолаживать женский персонал, как он именовал подчинённых женского пола – подвижной состав.
Строганов, чуть прокашлявшись, задал второй животрепещущий вопрос :
– А куда мне путь держать на этот раз? Уточните, пожалуйста, маршрут и задачи командировки.
– Сначала вы отправитесь в Таиланд, затем в Индонезию, Сингапур, далее на Филиппины. Ищем возможности для расширения деятельности нашей Конторы. Ваша основная задача – завязать контакты с местными властями, определиться насчёт рентабельности предприятия, подобрать места, подходящие для открытия наших новых аквапарков. Короче, провести рекогносцировку. Билет куплен, номер в гостинице забронирован.
– Билет в один конец? – хмыкнул Серж. – Я должен следовать туда один? Или могу взять с собой какую-то спутницу?
– Чувство юмора к вам вернулось. Это радует. Нет, билеты у вас будут во множество концов. Предупреждаю: не шалите там особо. В этих странах секс индустрия чрезвычайно развита и далеко продвинулась в массы. Соблазнов вокруг будет выше крыши, а заразы еще больше. Не переусердствуйте. Вы туда направляетесь дело делать, а не прохлаждаться с красотками.
– И в мыслях не было! – ослепительно улыбнулся Серж, сверкнув красивыми, ровными белыми зубами.
Он вообще был хорош собой, этот стройный кареглазый брюнет с отчётливым рельефом мышц, проступавшим даже сквозь одежду, с правильными чертами лица. Да и ростом не подкачал: гвардейский – выше метра восьмидесяти.
– Вот и хорошо. Собирайте вещи – вот инструкции и билеты. Отправляю вас как нашего лучшего и испытанного бойца, настоящего профессионала, имеющего боевой опыт, человека бывалого и жизнью тёртого. Мои прочие ребята, увы, всего лишь кабинетные оперативники, привыкшие работать под безопасным дипломатическим прикрытием, в корпунктах и на прочих легальных должностях, а вы – вольный стрелок. К тому же их квадратные морды лица уже намозолили глаза всем иностранным разведкам: зафиксированы и идентифицированы, на каждого заведено пространное досье. А вашей физиономии в их картотеке нет. Постарайтесь выбрать уединённое местечко, удобное для неприметного прибытия и убытия «гостей» и «делегаций», арендуйте участок земли, желательно без любопытных соседей.
Шеф ещё некоторое время дотошно уточнял детали, затем протянул Строганову папку с документами, пожал руку и углубился в чтение деловых бумаг, показывая всем своим видом, что аудиенция окончена.
Вернувшись в номер гостиницы, где проживали практически все сотрудники специализированного дельфинария, Строганов с сожалением обнаружил отсутствие в постели своей вчерашней подружки.
Искренне огорчился: «Отлучился на минуту и вот результат!»
Ни в ванной, ни в туалете девицы тоже не было. Заглянул даже в шкаф и под кровать. Исчезла, не дождавшись хозяина апартаментов! Во время обыска он сделал неприятное открытие – бумажник его был опустошён, а на зеркале яркой помадой было выведено неприличное английское слово.
«Что ж, спасибо за любезность, – так оценил это происшествие он. – Расстраиваться особо не из-за чего: подумаешь, пропали несколько тысяч рублей. – Завтра больше бы ей дал, если б попросила. Тем более что шеф подкинул несколько штук баксов на мелкие расходы. А ведь хорошо, что она залезла в портмоне сегодня утром. Завтра мои финансовые потери были бы ощутимей».
«Заняться наведением порядка или оставить все как есть? – задался он вопросом. – Нет, бардак он и должен быть бардаком». – Строганов почесал свой могучий торс и широко зевнул.
Пожалел, что не курит, а то бы засмолил сейчас какую-нибудь вонючую сигаретку, чтобы перебить насыщенный стойкий запах пота и дешёвого сладкого парфюма. Пришлось ограничиться двумя глотками джина прямо из горлышка литровой бутылки. Выйдя на балкон, задумчиво посмотрел на суетящийся внизу городской люд, с чувством презрительно плюнул вниз и вернулся в комнату.
Набрав полную ванну, с наслаждением плюхнулся в тёплую воду, закрыл глаза и задумался. Сергей сделал глубокий вдох, погрузился с головой в воду, задержал дыхание на две минуты. И ещё несколько раз повторил это упражнение. Так он тренировался ежедневно. Ничего особенно хорошего от своей суетной, неустроенной жизни Строганов в перспективе не ожидал, но и не сильно расстраивался по этому поводу. Ну что поделать, раз так устроен этот мир – сплошные неприятности и преодоление их последствий. К путешествиям, смене обстановки, трудностям, лишениям и невзгодам он давно привык.
«И куда тебя, парень, несёт нелёгкая? – чуть задумался он и тут же ухмыльнулся: – Ха! Давно уже не парень – взрослый мужик сорока с хвостиком лет от роду».
Однако чувствовал себя Сергей всего на двадцать пять, не больше. Он был из тех людей, кто искренне верит, что истинный возраст человека определяется не по паспорту. На сколько себя ощущаешь – столько тебе и лет!
После участия в Афганской военной кампании и нескольких лет службы на Дальнем Востоке ему посчастливилось послужить в одном специфическом институте под патронажем ГРУ, где он и его сослуживцы проводили эксперименты с обитателями моря, подходящими для использования в военных целях. Попал туда по воле случая, быстро освоился – понравилось и даже увлекло. Работал с дельфинами, тюленями, котиками, увлёкся подводной съёмкой, глубоководными погружениями, сносно освоил четыре иностранных языка.
Пять лет сплошного удовольствия за счёт государства, а потом в стране началась череда политических и экономических кризисов, в результате которых Строганов оказался выброшенным за борт тонувшего корабля под названием «Министерство обороны».
Пошло экстренное сокращение программ и штатов, закончившееся полной ликвидацией научного центра, присвоили звание полковник и Серега оказался «на гражданке». Надо же – вдруг молодой пенсионер!
Но полковником был лишь номинально, на бумаге: новенькие погоны на китель нацепить не успел и папаху тоже не получил. Пока документы на присвоение звания бродили по Главному управлению кадров, Строганов оказался уже отставником с небольшой пенсией. Казалось бы, и полковник, и ветеран войны, и орденоносец, однако большая пенсия даётся за выслугу лет, а для этого требовалось протирать штаны в высоких кабинетах долгие годы.
Вдобавок едва не оказался без жилья, без регистрации, правда со справкой на право получения квартиры. А это чисто теоретическое право.
И тут ему снова повезло. Бывший шеф, генерал, тот самый Сан Саныч, уволившись со службы, не бросил его на произвол судьбы, устроил на работу в частную шарашку и дал крышу над головой. Конечно, не совсем частная и не совсем шарашка – работавший в дельфинарии персонал составляли сплошь так называемые «люди в штатском».
Дельфинарий явно служил прикрытием какой-то Спецконторы. Всякие там «зачем?» и «почему?» Серегу не волновали, он занимался делом, которое любил, – опять тренировал дельфинов. Помимо него некоторые сотрудники действительно были ихтиологами и двигали науку вперёд, но большинство из них занимались тёмными и сомнительными делами. Скорее всего, это были «государевы» ребята, из самых продвинутых, которые организовали полулегальный бизнес и параллельно оказывали всевозможные услуги бывшим хозяевам.
Как знать, не велись ли все эти игры не только в интересах государства, каких-то силовых структур или отдельных руководителей. Не исключено, что какие-то ребята отмывали в дельфинарии криминальные средства в интересах даже не третьих лиц, а десятых – двадцатых. Но самое вероятное, что Контора работала на всех, кто хорошо платил. Иначе откуда у шефа столько денег?
Строганову было совершенно не важно, на кого он трудится, и по военной службе он ни капельки не скучал: оплата в Конторе была на порядок выше, чем у военных, свобода передвижения по всему свету обеспечена, и любимые морские животные всегда рядом. Ещё один плюс – оставалось много времени на женщин и вино, и никаких нравоучений и морализаторства. Военная скромная пенсия, плюс зарплата, хорошие премии, командировочные, путешествия, приключения, острые ощущения. К чему лишние расспросы? Меньше знаешь – лучше спишь. И дольше живёшь.
«Эх, видимо я недостаточный патриот, – размышлял Сергей. – А все так много болтают в последнее время о патриотизме и вокруг сплошные патриоты: в Кремле, в Думе, в Генштабе их особенно много. В окопах, на полигонах, танкодромах, стрельбищах, а там болтливого патриота днем с огнем не сыщешь. Только в Москве, на Арбате, да в пределах Садового кольца и можно встретить настоящего патриота».
Таких, как он, простых вояк, гусаров по духу – в меру циничных, в меру романтичных, в меру бабников и в меру же бессребреников – в армии все меньше и меньше.
Сергей всегда спокойно плыл по течению: не боролся с несправедливостью, не страдал за народ, не философствовал, не размышлял, не лез в политику, не вникал в мировые проблемы и не мучился вечными русскими вопросами – кто во всем виноват и что теперь делать? Он давно нашёл простые и универсальные ответы – никто не виноват ни в чем, и ничего особенного не надо предпринимать – всё само собой образуется.
Так у него получилось в личной жизни: женился и почти сразу пожалел об этом, развёлся и вновь пожалел о содеянном, ещё раз женился и опять развёлся, чтобы не усложнять жизнь ни себе, ни спутнице жизни. Третья попытка причалить в тихой гавани семейной жизни закончилась тем, что его вторая половина сбежала к московскому карточному шулеру. На этом свою марьяжную историю Строганов завершил. Детей жены ему не нарожали, поэтому так и остался вольным стрелком в отношениях с женщинами.
Ничего доброго и от предстоящей командировки он не ожидал, но не нарушая своего главного жизненного принципа, как и прежде, решил плыть по течению и не сопротивляться, целиком и полностью доверившись судьбе.
Нехитрые размышления так увлекли его, что Серега едва не захлебнулся, надолго задержав дыхание, с досадой буркнув про себя: не хватало для полного набора неудач только этого – утонуть в ванне.
Чуть позже, растянувшись на диване, включил телевизор и увлёкся просмотром: шёл исторический триллер о приключениях мореплавателей в Тихом океане. Ну и нагородили киношники! Тут тебе и английский корабль с названием, как у шоколадки, – «Баунти», и остров Таити, и темнокожие красавицы, и бунт на шхуне...
Однако пора собираться в путь-дорогу!
Серега открыл дорожный баул, швырнул в него два костюма, брюки, несколько рубашек, галстуки и много всяких мелочей, примял кулаком, притоптал и кое-как застегнул молнию сумки. Достал рюкзак, уложил в него туалетные принадлежности и русско-испанский разговорник. Английским, немецким и французским он и так владел недурно. Осталось приобрести русско-тайский разговорник.
Оглядел содержимое рюкзака. Чего же ещё не хватает, важного и необходимого? Ага! Спецсредств – мази от москитов и ножа аквалангиста.
«Прощай, немытая Россия, и вы, мундиры голубые… и здравствуй, грязный Таиланд!» – продекламировал он громко и с выражением.
Глава 2. На край света
Перед самым отъездом Сергей зашёл к шефу за последними наставлениями.
– Собрался?
– Так точно!
– Аптечку взял?
– Так точно! В ней два пузыря водки, фляжка рома и средства индивидуальной защиты.
Шеф хмуро посмотрел на шутника поверх очков.
– Дорогой Сережа, мы вас посылаем в разведку с серьёзной задачей, а вы... Вы там будете действовать, как в тылу врага. Тропики, джунгли, а значит, желтая лихорадка, малярия, тиф. В воздухе витают миллиарды микробов: зараза на заразе и заразой погоняет. Немедленно идите в медпункт за настоящей аптечкой. Да, и попросите уколоть вас чем-нибудь самым необходимым. Вакцинами от тифа, гепатита и малярии.
– Зачем, шеф? Я даже в Афгане не позволил из своей за@дницы дуршлаг делать. Не получил ни одной прививки. Увольте меня от этой неприятной процедуры! – Сергей сурово сдвинул брови.
– Я вас самого уволю и пошлю морально устойчивого Василия Ивановича Петрова. Этот осторожный товарищ здоровье бережёт. Ваше лечение, если кто-то наплюёт на медицину, может очень дорого обойтись нашей Конторе и поставить под угрозу всю операцию.
– Ха! Я, позвольте вам напомнить, – настоящий профессионал, и, смею сказать, не последнего разбора. А если есть сомнения в моих моральных, деловых и боевых качествах, пусть действительно лучше едет Василий Иванович. Уж он то непременно операцию загубит на корню, едва приступив.
Шеф погрозил коротким, толстым пальцем, похожим на сардельку, и произнёс нравоучительным тоном:
– Сомнений в вашем моральном облике нет, ввиду его полного отсутствия. Короче, отставить разговорчики! Шагом марш к медикам, получить комплект уколов, взять аптечку – и в путь. Иначе изыму аванс.
Последний довод подействовал наиболее убедительно, и Строганов вынужден был скрепя сердце согласиться на прививки.
– Держи конверт: тут текст легенды, билеты, новый загранпаспорт, деньги, страховка! – Сан Саныч-сан вручил свёрток, пожал руку и вновь углубился в чтение бумаг.
Молоденькая сестричка милосердия вколола Сергею два немилосердных укола под лопатку, потом засандалила ещё один, не менее болезненный, в ягодицу. На прощание от себя лично влепила звонкую пощёчину, а затем решительно выставила за дверь, ведь между уколами он успел, как бы невзначай, прижаться к её груди и обхватить сильными руками трепетный девичий стан.
«Да-а-а, явно обиделась на меня красотка за прошлогоднюю историю, когда я так внезапно исчез из её квартиры сославшись на службу! Эх! Девушка с глазами дикой серны... Кажется, именно так я тогда её называл», – припомнил Сергей. Такие экспромты заготовки очень нравились романтическим девицам.
Женщины были главным увлечением Строганова, конечно, после дельфинов. Природа наградила его таким мужским темпераментом, которого хватило бы, пожалуй, на несколько человек. Но не только физиология притягивала его к женщинам, во-первых, он ценил красоту и нежные страсти, во-вторых, ему импонировала эмоциональность женщин и он ею питался как вампир. Ну а когда эмоции совмещались с глупостью, он расставался с дамами сердца без всякого сожаления, даже несмотря на их внешнюю привлекательность.
«Зря Танька марку держит – гордая, мол, и все такое. Мы оба могли бы ещё разок кайфануть, а на продолжение романа ни малейшего намёка я и тогда не подавал, – рассудил Строганов, выходя из поликлиники. – И на тебе не сошёлся клином белый свет, милашка».
Шеф проявил снисхождение и велел доставить Серегу в аэропорт на служебной машине. Мотивом этого жеста доброй воли была не забота об удобствах подчинённого, нет, элементарная экономия средств и нервов. Опоздает разгильдяй к вылету – придётся заново все организовывать, согласовывать и тратиться.
Честно признаться и положа руку на сердце, Сан Саныч-сан прекрасно понимал, что на Петрова надежд гораздо меньше, чем на Строганова. Василий недалёк, трусоват, медлителен, а Серёжка смел, бесшабашен, коммуникабелен и чертовски обаятелен. Каким-то образом сумел очаровать почти весь женский контингент руководимого генералом Романчуком Центра и его филиалов, включая крупногабаритную телесно и твердокаменную духом супругу самого Сан Саныча, секретаршу Леночку и её предшественницу. У Сереги это получалось как бы само собой.
Да черт с ним! Сан Саныч-сан давно махнул рукой на моральную сторону: пусть себе обольщает дамочек сколько угодно, лишь бы дело двигалось и фирма развивалась.
Перемещение из неуютного гостиничного номера в аэропорт прошло без происшествий. Строганов открыл глаза, когда уже подъезжал на такси к Шереметьево. Сладко зевнул, от души потянулся, крепко пожал руку водителю и, подхватив сумки, устремился в чрево аэропорта.
Стойка регистрации, таможня, паспортный контроль. Эх, до чего ж внимательная у нас пограничная служба! В каждом гражданине страны видит перебежчика, шпиона, террориста, наркокурьера и ещё бог весть кого. Под суровыми взглядами выезжаешь и под такими же суровыми въезжаешь.
Последняя остановка – магазин «дьюти фри»: прикупил коньяк, виски, ром, джин – полный джентльменский набор.
Уже в самолёте, сидя в кресле, отхлебнул из бутылки и, наконец, расслабился. Ром побежал по кровеносным сосудам, и стало гораздо легче.
Миловидная попутчица, сидевшая рядом, вначале отбивалась от него, но Строганов был напористый, и девушка, поломавшись для приличия, согласилась пригубить одну рюмочку, потом вторую. Третью пили уже на брудершафт, и Сергей несколько раз жарко поцеловал соседку в сочные губы. Она раскраснелась, глаза её загорелись сигнальными огнями. Хихикала, отстраняла его руку, но продолжала целоваться. Как водится, он записал адрес ее отеля и… после седьмой порции рома отключился.
Дальнейший полет и приземление спящий путешественник просто не заметил. Кто-то заботливо пристегнул ремень – видимо, соседка, кто-то поднял спинку кресла – наверное, тоже она, кто-то убрал с откидного столика посуду – скорее всего, стюардесса. Сергей резко открыл глаза и встрепенулся – его энергично трясли за плечо, теребили мочку уха и нос.
Оказалось это разгневанная стюардесса что-то выговаривала ему на повышенных тонах. Что именно, не мог понять, заложило уши. Наконец догадался – приземлились, и пора освободить самолёт. Оглядел салон: в самом начале рядов кресел, пожилая туристка копошилась со своими бесчисленными сумками, а других пассажиров на борту уже не было.
Невероятно, но милая его соседка исчезла, растаяла, как мираж, в свете тропического солнца, и имя её тоже забылось. Остался лишь запах недешевых духов, да в кармане должна была лежать писулька с номером мобильника. Ну и ладно, не беда, если не найдётся. Таких милашек с аппетитными формами на курортах пруд пруди. Хотя обычно Строганова столь бесцеремонно дамы не бросали – чаще брали под белы рученьки и доставляли куда следует. Нет, никоим образом не в отделение милиции-полиции или вытрезвитель, а в квартиру, на дачу, в сауну, в гостиницу. А бросал их как раз он сам, вернее, покидал, не прощаясь.
Сергей разыскал в зале прилёта встречающего гида, собравшего вокруг себя группу туристов, с которой Строганову предстояло отдыхать. Эта шумная публика была и прикрытием, и ценным источником информации.
Если прилететь с деловой поездкой и держаться особняком, как тогда узнаешь истинные потребности и желания этой праздно отдыхающей толпы? А тут туристический отель, собутыльники, девицы на дискотеке. Сразу станет ясно, как народ будет реагировать на новый объект развлечений и отдыха. Нужен им аквапарк с дельфинарием или нет? Будет ли народ ходить на представления? Ведь, как сказал шеф, фирма должна самоокупаться и приносить учредителям прибыль.
И перед конкурентами из других дельфинариев под туристической личиной проще не засветиться, ведь соперники тоже не дремлют. Вдруг заметят, что наша фирма проявила интерес к этому региону, и опередят? Но это все так, семечки, для отвода глаз. Главное в работе дельфинария – не так приметно для зарубежных спецслужб выполнение специфических задач родной Конторы.
Короче говоря, Сергей быстро слился с окружающей толпой, мимикрируя в ней так же умело, как крокодил маскируется под бревно в мутной речной воде.
Умение маскироваться, усыплять бдительность врага, вводить его в заблуждение пригодилось ему на войне. Ещё в детстве, сам не зная зачем, он научился подолгу смотреть, не мигая и задерживая дыхание, сковывать мышцы лица в застывшей гримасе. Однажды в Афгане их горнострелковый батальон душманы зажали в узком ущелье и расстреляли с господствующих высот. У новичка комбата ум за разум зашёл, и он, вместо того чтобы двигаться по хребту, приказал перемещаться по лощине, вдоль ручья. Двум ротам повезло, они не успели войти в ущелье, от остальных удача отвернулась.
Разведвзвод прекратил сопротивление в первые минуты боя, духовские снайперы и пулемётчики перемолотили всех в момент! Управление батальона и вторая рота немного успели посопротивляться, но не дольше получаса. Взвод Строганова замыкал колонну этой второй роты. Сержант, замкомвзвода, погиб, прошитый первой же очередью, связиста смертельно ранило осколками из РПГ, которые превратили его и радиостанцию в решето, ещё минут через пять двоих бойцов сразило наповал миномётной миной.
Остались целыми лишь молодой тогда лейтенант Серега и солдатик по фамилии Буряков. Отстреливались, экономя патроны, укрывшись за грудой валунов, но вскоре духи достали и Бурякова, закидав гранатами с верхней террасы. Строганов попытался остановить кровь, но куда там, грудная клетка солдата была разворочена. Когда закончились патроны, Сергей разжал усики на запале последней гранаты, выдернул чеку, подогнул руку под туловище и замер в неестественной позе с полуоткрытыми глазами и зверским оскалом на лице. Если бы духи начали над ним издеваться, то просто разжал бы ладонь…
Душманы спустились вниз к полёгшей части батальона, добили стонавших и спокойно прошли мимо перемазанного чужой кровью лейтенанта. Один даже пнул его по рёбрам, но не выстрелил, ему было и так ясно, что этот шурави умер от потери крови. Головорез двинулся дальше, и как раз в этот момент по щеке и по носу Сергея ползли две большие зелёные мухи. Ощущение было такое, что они не ползли, а топтались, страшно хотелось чихнуть, но выдержал это издевательство со стороны насекомых.
Духи побродили по плато с полчаса, и все это время проклятые насекомые без помех садились на его лицо, буквально издеваясь над советским офицером. Несколько раз уже казалось, что более нет сил терпеть эту пытку, подмывало швырнуть гранату в бородачей или подорвать себя, когда они подойдут ближе. Но у него открывалось второе дыхание, затем третье, четвёртое…
Так и лежал, как стойкий оловянный солдатик, с остекленевшими полуоткрытыми глазами под палящими лучами солнца. Потом появились наши вертолёты, и духи отошли к замаскированным огневым точкам. Но Строганову до захода солнца пошевелиться так и не удалось, он только изредка смаргивал и чуть дышал. Ведь враги сверху могли продолжать через прицелы наблюдать за погибшими.
В сумерках Сергей ужом пополз к руслу речушки и, раскинув руки крестом, поплыл по ручью на спине. Так и сплавлялся по речке несколько километров, словно бревно, ударяясь о камни. Даже противники поверили, что плывёт труп, и не тронули. Ушел! Выжил один из сорока восьми человек, попавших в ту засаду…
С тех пор к мухам Строганов испытывал маниакальную ненависть. Истреблял мух и мошек при каждом удобном случае, даже в самый неподходящий для этого момент. Например на каком-нибудь ответственном совещании он мог вскочить и припечатать газетой или тетрадкой летающую тварь к стенке или окошку, не желая отказать себе в удовольствии расквитаться с одной из дальних родственниц тех гнусных, назойливых афганских мух.
Природная живучесть, находчивость, бесстрашие и твёрдость характера импонировали Сан Санычу-сану, он уважал Сергея, потому и выделял среди других сотрудников.
А идея отправить дельфинарий в дальние экзотические страны уже давно витала в воздухе фирмы. Но Сан Саныч-сан желал создать не просто передвижной цирк-шапито для выкачивания денег из туристов, а многоцелевую структуру, постоянную точку на долгие времена, со сменой состава на сезон-другой, с ротацией кадров. Дельфинов и прочих зверей планировалось завозить или отлавливать на месте.
Итак, по задумке шефа, Сергею предстояло выбрать азиатскую страну, где спокойно и безопасно, местные власти лояльны и не навязчивы, и главное – где развит туризм. Самоокупаемость и прибыль – всему голова.
Глава 3. Отдых по-тайски
Старый автобус двигался по городу, часто и громко сигналя, минуя пробки и заторы на дорогах, протискиваясь между снующими такси. Через час он доставил туристов к заветному четырёхзвездочному отелю. По пути следования Сергею докучали жара и сидящая за ним пара.
Муж, кавказец, то и дело, переходя на крик, оскорблял супругу, угрожал утопить её в море, сбросить с балкона в бассейн, задушить собственными руками, проткнуть кинжалом или зарезать перочинным ножом, чтобы мучилась как можно дольше. Впрочем, приходилась ли та дама ему женой – неизвестно. Ещё на борту лайнера горец приревновал свою красавицу блондинку к какому-то приятелю, и его громкий гортанный голос был то и дело слышан во время полёта. Затем она, как показалось «мавру», слишком часто кому-то улыбалась, и не так посмотрела на таможенника туземца, и т.д., и т.п.
Строганову пришёл на ум каламбур: «Отелло из нашего отеля». Кавказский «мавр» был густо волосат, горбоносый, темноглазый и покрыт густым загаром, приобретённым, по-видимому, на одном из оптовых рынков Москвы.
Сергей хотел было вступиться за женщину, но сразу передумал. Зачем? Милые бранятся – только тешатся. Если женщина живёт с таким моральным уродом, значит, так ей удобно и он в самом деле нравится. Тем более что в прошлом Строганов имел неосторожность пару раз вступаться за дамочек, избиваемых мужьями-деспотами. После второго случая сам едва не оказался за решёткой за хулиганство. Супруга с избитым в кровь лицом, вместо того чтобы стать свидетельницей и выразить благодарность, принялась царапаться, стучать кулачками по спине заступника, истошными воплями призывать на помощь милицию. Вокруг не было ни одной живой души, а супруг-дебошир валялся в глубоком нокауте, со сломанной, судя по хрусту, челюстью, так что жена в данной ситуации становилась единственным свидетелем. И явно на стороне не защиты, а обвинения.
Тогда от приближающегося патруля Строганову пришлось спасаться бегством. Перемахнув через бетонную стену и стряхнув правой ногой висящую на его левом ботинке ду@ру-бабу – засандалил ей в лоб каблуком, перекинулся на другую сторону забора и что есть сил пулей помчался куда глаза глядят по канавам, по ямам, через кустарник и заросли.
Так что, увольте, пусть эти позволяющие себя тиранить дуры, сами определяются с семейным укладом. Вот если «мавр» действительно утопит или зарежет свою Дездемону, тогда Серж с удовольствием переломает ему все, что только возможно.
Сориентировавшись на местности и поняв, что до моря рукой подать, а гостиница утопает в зелени, Строганов оживился. Но радость его была недолгой. Почему-то все одноместные номера оказались заняты. Хорош у них сервис! Сергей поднял шум: «Непорядок! Уплачено. Где мои персональные апартаменты?» Переводчик, менеджер отеля и портье наперебой принялись уговаривать клиента переночевать в двухместном, с соседом, улыбчивым старичком шведом.
Если б со шведкой – ещё куда ни шло, хотя скандинавские женщины ему не импонировали – холодные они, почти все. А старик-швед… нет уж, дудки, не на того напали. Совсем не исключено, что престарелый викинг окажется милым извращенцем. Знаем мы этих шведов по их фильмам об их же штучках.
Тощий дедок топтался тут же, в фойе, не возражая, чтобы к нему подселили славного русского парня, радостно лопоча и энергично кивая в знак согласия. Этим он ещё больше насторожил Строганова: «Чему это старикашка так обрадовался? На кой я ему сдался? Нет, определённо сомнительный тип. Дать бы тебе по сусалу, напомнить про Полтаву».
Серж заявил, что у него аллергия на стариков, особенно шведов, и вообще, он скинхед, сионист, антисемит, анархист и расист. Этим дебильным заявлением он ввёл темнокожего малайца портье в состояние нокдауна. Окружающие русскоязычные со стыдом и гневом отошли подальше.
Лично к этому деду у Строганова неприязни не было, но будучи фанатом отечественного хоккея, он выработал с юных лет стойкую антипатию к шведской сборной, а заодно и ко всем шведам на свете.
И он, гордо подняв голову, направился из холла в вырванный персональный трёхместный номер. «Пусть лишь до утра, на одни сутки, но трёхместный! Как я их всех сделал? Знай наших!»
В номере Сергей сразу же разделся и направился в душ. Когда пыль отечества и пот Таиланда были смыты, он плюхнулся на кровать и, блаженствуя, заулыбался. Кондиционер гонял охлаждённый воздух по комнате, выпитый алкоголь и приятная прохлада навевали дрему. Веки отяжелели, после очередного стаканчика виски он быстро заснул, но снилось ему нечто ужасное. Липкий страх опутал подсознание, мозг дал сигнал тревоги тренированному телу, кожа покрылась холодным потом, и необъяснимый ужас сбросил его с кровати. Сергей вскочил на ноги, открыл глаза и услышал отражённое от потолка эхо собственного дикого крика.
«Уф-ф! Бр-р-р! – Он принялся вспоминать привидевшийся кошмар, но это никак не получалось. – Хоть убей, не помню, что это было. Кажется, мне не хватало воздуха. То ли враги душили, то ли сам тонул».
Встав, Сергей быстро огляделся. Наёмные убийцы или грабители в номер не проникли, обиженный старый швед за шкафом не прятался. Оказалось, что причиной, вызвавшей кошмарный сон, явилось влажное полотенце, которое лежало на груди и постепенно сползло на шею, а рука непроизвольно затянула его на собственном горле. Надо же, едва сам себя не задушил.
Пришлось подниматься и вновь топать в душевую кабину.
«Сегодня только отдых, работа завтра, – решил он. – Да и чем моя работа отличается здесь от отдыха? Все плавно переходит одно в другое, дополняя друг друга. Сбор и анализ информации – это на сегодня основная работа. Итак, надо скорее влиться в туристскую тусовку, а затем кое-что разведать. Не желаете ли, господа туристы, посетить на отдыхе российский дельфинарий? И что скажет на это местное криминальное сообщество? Какие мысли у местной власти по этому поводу? Сколько на лапу берет квартальный полицейский? Террористы, партизаны повстанцы здесь водятся? Но, самое главное, надо выяснить, пойдёт ли на представления праздношатающийся народ? Много ли денег он готов отдать за это удовольствие? И ещё один важный аспект бизнес-плана: имеются ли здесь конкуренты и что у них за программа?»
Конкуренты, конечно же, имелись. Заезжий коллектив из Гонконга, Сянгана или Тайваня, бог его знает. При китайцах конкурентах один дельфин и два тюленя. Негусто. На вчерашнем вечернем представлении он оценил их номер как слабенький. Уровень бродячих артистов, самодеятельность какая-то. Халтурщики, только над животными издеваются.
«А у нас будет два отделения, четыре дельфина и четыре тюленя, морской лев с множеством потрясающих номеров. Значит, с прикрытием будет все в порядке, и пойдёт прибыль, у шефа появятся легальные деньги», – сделал вывод Строганов, позвонил Сан Саныч-сан и доложил о наличии азиатского балагана с дельфинами. Начальник выслушал его, буркнул в ответ, что все понял, и связь прервалась.
На выходе из бассейна Сержа «сняла» миниатюрная и миловидная азиатка. По@почка у неё была с кулачок, грудки с ноготок, носик пуговкой, раскосые глазки, плоская мордашка.
Она завлекла Сергея в прокуренное сомнительное, якобы массажное заведение, воздух в котором пах, показалось ему, всеми человеческими пороками сразу. Ну и ладно, он тоже далеко не безгрешен.
Строганов решил для начала опрокинуть рюмашку водки и как следует оглядеться. Но не тут-то было, его сразу взяли в оборот. Азиатка схватила своего потенциального клиента за руку и принялась беспрерывно щебетать, при этом стараясь вложить свою левую грудь в его ладонь.
– Ладно, настойчивая ты моя, цепляйся за ремень и иди за мной в кильватере. Сойдёшь для подтанцовок и лёгкого разогрева, – снизошёл Сергей.
Он взял её ладонь и засунул к себе под ремень, но ладошка девчонки мигом перелезла в карман брюк и принялась там сновать.
– Ого! Не балуй, стой спокойно! – одёрнул девушку Серега по-русски и сделал соответствующее замечание и по-английски.
Азиатка все поняла, притихла и вновь преданно поглядела ему в глаза.
– Послушай, а нет ли тут у вас кого, ну.. как бы это сказать… глазастее? – спросил он на плохом английском.
– Нямкам-тямбам, – защебетала девица.
– Жаль, что ты толком не понимаешь английский. А кто тут из вас спик инглиш?
– Я! Я розумию английску мову, – ответил у него за спиной приятный голосок.
Серега оглянулся и обомлел:
– Ты откуда? Кубаночка? Ростовчанка?
– Не, я хохлушечка, с Мелитополя. А шо? Обязательно нужна экзотика?
– Да нет, я против тебя не возражаю. Пойдешь со мной, будешь за переводчицу. – А чего тут переводить? Раздевай и развлекайся, подумаешь, делов то!
Нахальный взгляд и бойкая речь этой девицы свидетельствовали о её немалом опыте в этих делах
– Ну, общение мне тоже необходимо, не только массаж. Держись рядом по правому борту и свистни мне вон ту глазастую мулатку. Чего она зенки выпучила, словно чему-то сильно удивилась?
– Поди сюда, красавица! – Сергей, не дождавшись отклика глазастой на свист, и сам поманил пальцем стройную аборигенку. Она, лукаво улыбаясь, тут же подошла. Глазища её вблизи казались просто огромными и круглыми, как блюдца.
– Ну вот, теперь полный комплект, – заявил наш довольный искатель приключений, окружённый женскими телами. И не мешкая направился в одну из малюсеньких каморок под радостный гогот девчонок.
Они навалились на него всей гурьбой. Для полноты картины материализовалась из сигаретного дыма ещё одна негритянка, и принялась массировать руками, губами и грудями все части тела бледнолицего туриста. В ловких пальцах профессионалок были длинные мундштуки, в которых тлели сигареты, начиненные чем-то дурманящим. Запах этой отравы Строганову был не знаком. Одна из «массажисток» сунула такой же мундштук Сергею в рот, и он, некурящий, соблазнился, чуть втянул в лёгкие дымок.
В глазах его все поплыло – какая-то дурь, находящаяся в заряженной сигарете, замутила мозги. В глазах зарябило, комната закружилась, девицы с распущенными длинными волосами замелькали в хороводе, словно ведьмы на шабаше.
Теряя сознание, Строганов скомандовал зычным голосом:
– Ключ на старт! На Лысую гору – марш! Полетели!
Когда через какое-то время он открыл глаза, в комнате уже никого не было. Девицы, забрав две сотни баксов, испарились, сделав своё дело.
Сил встать не было, но слуга, старик малаец, настойчиво тряс его за плечо, жестами показывая, что пора гостю и честь знать – следует покинуть заведение. Строганов кинул ему несколько монет и вышел.
На улице тускло горели фонари, ещё не рассвело.
Он решил как можно быстрее искупаться, чтобы шум в голове прошёл. Потом можно будет сходить в бар – опохмелиться. Лежащий в сумке неприкосновенный запас, состоящий из двух бутылок водки, он решил пока не трогать. НЗ – он и есть НЗ. Время «Ч» еще не пришло.
В отеле его ожидал досадный сюрприз – выселение. Поздно ночью, почти под утро, прибыл рейс из Германии, понадобились номера, немцы стали возмущаться, и администрация отеля выселила бесцеремонного русского антисемита, сиониста, скинхеда.
Серегина поклажа сиротливо сгрудилась у стойки, а портье с бесстрастным выражением лица ждал загулявшего россиянина. Требовалось либо все таки переселиться к деду шведу, либо ждать полудня – это было время освобождения персонального одноместного номера.
Ругаться и требовать соблюдения прав клиента у него сил не было. Пришлось подчиниться местным варварским правилам. Зеленоглазая девушка-гид, она же переводчик немецкой тургруппы, оказавшаяся россиянкой, пообещала, переводя речь администратора, моральную и материальную компенсацию за причиненные неудобства.
– Милая, от него мне никакой моральной компенсации не надо. Зато от твоей не откажусь…
Чмокнув коротко стриженную соотечественницу в щечку, Серега получил легкую, не злую оплеуху, дающую какой-то шанс на продолжение разговора, взял в руки рюкзак, сумку, и уже хотел было отправиться проветриться на пляж, но… не судьба. Раздалась трель мобильного телефона. В трубке зазвучал начальственный голос Сан Саныча. Шеф резко поменял план действий. С вещами на выход, к вертолётной площадке! В Индонезию!
А нам, солдатам, все едино: Малайзия, Индонезия, Филиппины, далее везде… Через пять минут вертолёт приземлился на площадке у отеля, подобрал пассажира и улетел. Пара часов полёта, и Строганов у цели.
Он рассудил так: «Сейчас семь утра. Зарегистрироваться в отеле успею, чего зря время терять, пока берег пуст, искупаюсь голышом, смою грехи бурной ночи». Вооружённый автоматической винтовкой и пистолетом полицейский лениво взглянул на чужестранца, полистал паспорт и вновь сомкнул глаза в дреме.
Сергей поставил вещи возле лежака, разделся, потянулся, зевнул, размялся. Немного попрыгал на песке, ударяя невидимого противника то пяткой, то носком, то локтем, затем издал дикий вопль и устремился в набегающую пенистую волну. Дольше часа барахтался, нырял, дрейфовал на спине, вновь нырял и, фыркая, выныривал. Полегчало, тело снова стало молодым и лёгким. Эх, хорошо!
Выбравшись на берег, он обтёрся полотенцем, натянул плавки и вдруг ощутил ступнями лёгкую дрожь, исходящую откуда-то из-под почвы. И хотя песочек смягчал колебания, но все равно чувствовались какие-то толчки.
«Видимо, где-то далеко в горах или в океане землетрясение», – промелькнуло в голове.
Вдалеке протяжно завыли собаки, птицы полетели от города, сбиваясь в стайки. Чайки и бакланы громко горланили над морем и в панике поднимались все выше и выше от поверхности воды.
Природа затаилась напряжённо и испуганно, как перед грозой, она почти не дышала. Строганов шумно вдохнул воздух, замер на месте. Последняя сильная волна откатилась, и прибой совсем прекратился. Точнее сказать, океан пошёл в обратную сторону, оголяя дно и оставляя на виду ракушки всех видов, водоросли, зазевавшуюся рыбу и даже осьминогов.
Николай Прокудин. Редактировал BV.
Продолжение следует.
=====================================================
Друзья! Если публикация понравилась, поставьте лайк, напишите комментарий, отправьте другу ссылку. Спасибо за внимание. Подписывайтесь на канал. С нами весело и интересно! ======================================================
