– Настенька, ну что ты опять начинаешь… – Артём устало провёл ладонью по лицу. – Они же не чужие люди, это моя семья.
Настя замерла посреди кухни с полотенцем в руках. Вечер пятницы, за окном уже темнело, а она всё ещё не могла поверить, что опять всё повторяется.
– Артём, послушай меня внимательно, – она положила полотенце на стол и подошла ближе. – Мы купили этот дом полгода назад. Полгода! Я мечтала, что наконец-то у нас будет своё место, где можно просто выдохнуть. А вместо этого каждые выходные кто-то приезжает.
Он наконец поднял глаза. В них было привычное удивление, будто он впервые слышал об этом.
– Ну и что? Люди радуются за нас. Дом большой, красивый, природа…
– Природа, да, – Настя горько усмехнулась. – Только я её вижу только из окна, пока готовлю, убираю, стираю и развлекаю твоих родственников.
Артём откинулся на спинку стула.
– Ты преувеличиваешь. Приезжали-то всего… сколько? Пять раз?
– Семь, – тихо поправила она. – Семь раз за полгода. И каждый раз на двое-трое суток.
Она отвернулась к окну, чтобы он не видел, как дрожат губы. Дом действительно был их мечтой. Двухэтажный, с огромными окнами на сосны, с террасой, выходящей к небольшому пруду. Они с Артёмом копили на него пять лет, отказывали себе во всём. И вот – наконец-то своё.
А потом началось.
Сначала тётя Света с дядей Колей – «просто посмотреть, как вы тут устроились». Потом сестра Артёма Лена с мужем и двумя детьми – «а можно мы на шашлыки?» Потом его двоюродный брат Дима – «я тут рядом проезжал, заскочу на ночь». Потом ещё кто-то. И каждый раз Настя улыбалась, готовила, стелила постели, убирала, мыла посуду, слушала бесконечные истории и советы.
– Я устала, Артём, – сказала она, всё ещё глядя в окно. – Я правда устала.
Он встал, подошёл сзади и обнял её за плечи.
– Я понимаю. Просто… мне сложно им отказывать. Ты же знаешь, какая у нас семья.
– Знаю, – Настя осторожно высвободилась из его объятий. – Поэтому и говорю сейчас тебе, а не им.
Артём вернулся к столу, сел, задумался.
– Давай так, – наконец сказал он. – В эти выходные приезжает Лена с детьми. Последний раз, обещаю. Потом я всем скажу, что у нас ремонт, что мы заняты, что угодно.
Настя посмотрела на него долго, внимательно.
– Последний раз, говоришь?
– Клянусь.
Она кивнула. Молча. Потому что знала: не последний.
На следующий день, в субботу утром, Настя проснулась от звука машины во дворе.
– Они уже здесь, – радостно сообщил Артём, заглядывая в спальню. – Я пойду встречать.
Она лежала, глядя в потолок, и вдруг почувствовала, как внутри всё спокойно, чётко щёлкнуло.
– Артём, – позвала она.
Он вернулся в дверях.
– Да?
– Я уезжаю на выходные.
Он рассмеялся – подумал, шутит.
– Куда?
– К подруге в город. Уже собрала сумку.
Улыбка медленно сползла с его лица.
– Настя… Ты серьёзно?
– Абсолютно.
– Но Лена с детьми уже приехали…
– Вот именно, – она встала, подошла к шкафу, достала заранее приготовленную небольшую сумку. – Ты сам справишься. Ты же взрослый мужчина. Умеешь жарить мясо, включать стиральную машину и разговаривать с родственниками.
Артём смотрел на неё, как на сумасшедшую.
– Ты хочешь, чтобы я один… с ними…
– Именно, – Настя улыбнулась. Улыбка получилась неожиданно твёрдой. – Позвони, если что-то будет непонятно. Я оставлю список: где чистые полотенца, где запасные комплекты постельного, где чай, где крупы. Меню на два дня тоже составила.
Она прошла мимо него в коридор, надела лёгкую куртку.
– Настя, подожди, – он пошёл следом. – Это как-то… некрасиво получится.
– А красиво, когда я одна всё это тяну, – красиво?
Во дворе уже слышались детские голоса. Лена что-то громко рассказывала, дети бегали.
Настя открыла дверь, вышла на крыльцо.
– Привет всем, – сказала она спокойно. – Я, к сожалению, уезжаю по делам. Артём всё вам покажет и расскажет. Хорошего отдыха!
Лена замерла с открытым ртом. Дети посмотрели на неё огромными глазами.
– Настенька, ты куда? – наконец выдавила Лена.
– По делам, – повторила Настя и села в машину.
Она завела мотор, выехала со двора и только тогда позволила себе выдохнуть.
В зеркале заднего вида она видела, как Артём стоит на крыльце, растерянный, с телефоном в руке, а рядом Лена что-то возмущённо говорит, размахивая руками.
Настя включила музыку погромче и поехала в сторону города.
В первые за полгода она чувствовала себя абсолютно свободной.
И знала, что назад вернётся только тогда, когда будет готова.
А может, и не вернётся вовсе – если ничего не изменится.
Но это уже будет совсем другая история.
– Настя, ты где? – голос Артёма в трубке звучал растерянно, почти жалобно. – Они уже все здесь. Лена спрашивает, где ты.
Настя сидела в уютной квартире подруги Марины, с чашкой кофе в руках и ногами на мягком диване. За окном шумел город, а внутри было тихо и спокойно.
– Артём, я же сказала. У подруги. До понедельника.
– Но… как же я один? Дети бегают, Лена просит завтрак, я даже не знаю, где у нас сахар…
Она невольно улыбнулась.
– В шкафу над микроволновкой, правая банка.
– А молоко?
– В холодильнике, на средней полке.
Повисла пауза. Слышно было, как на фоне кто-то кричит: «Дядя Тёма, а когда есть будем?»
– Настя, пожалуйста, приезжай, – почти прошептал он. – Я не справлюсь.
– Справься, – спокойно ответила она. – Ты же хотел, чтобы все чувствовали себя как дома. Вот пусть и чувствуют.
Она сбросила звонок и выключила телефон.
Марина, сидевшая напротив с бокалом вина, подняла бровь.
– Ну что, звонит?
– Звонит.
– И как он там?
– В панике, – Настя рассмеялась. – Даже сахар найти не может.
– Пусть помучается, – Марина подлила вина. – Мужики иногда должны сами почувствовать, сколько всего на нас висит.
Настя кивнула. И впервые за долгое время расслабилась по-настоящему.
А в это время в доме у пруда царил лёгкий хаос.
Артём стоял на кухне, пытаясь одновременно нарезать хлеб, налить сок детям и ответить Лене, которая уже в третий раз спрашивала, где чистые полотенца.
– Артём, ты серьёзно? – Лена скрестила руки на груди. — Настя просто взяла и уехала? Оставила нас одних?
– Она… у неё дела, – выдавил он, чувствуя, как краснеет.
– Дела? В субботу утром? – Лена фыркнула. – Это что, теперь так принято? Гостей бросать?
Дети носились по дому, один из них уже успел пролить сок на ковёр в гостиной.
– Папа, а где тётя Настя? – спросила старшая дочка Лены, Соня. – Она обещала мне пирог испечь.
– Тётя Настя… сейчас занята, – Артём вытер пот со лба. – Мы сами справимся.
– Сами? – Лена посмотрела на него с жалостью. – Ты хоть яичницу умеешь жарить?
– Конечно умею! – возмутился он.
Через десять минут на сковородке дымилась чёрная масса, которую сложно было назвать яичницей.
– Это что? – спросила Лена, заглянув через плечо.
– Завтрак… – пробормотал Артём.
– Лучше бы ты просто хлопья налил, – вздохнула она и сама пошла к холодильнику.
К обеду ситуация стала ещё интереснее.
Дети требовали купаться в пруду. Артём, который обычно просто сидел с пивом на берегу, пока Настя следила за всеми, вдруг понял, что нужно: – следить, чтобы никто не утонул, – принести полотенца, – найти надувной круг, – ещё и мясо на мангал подготовить, потому что «мы же на шашлыки приехали».
Когда он в пятый раз сбегал в дом за чем-то забытым, Лена наконец не выдержала:
– Слушай, Артём, я, конечно, всё понимаю, но… где Настя вообще? Это правда так срочно?
Он молча смотрел на мангал, где мясо уже начало подгорать.
– Она… устала, – тихо сказал он.
– Устала? От чего? – Лена удивилась. – Мы же не каждый день приезжаем.
Артём вдруг поднял на неё взгляд.
– А ты знаешь, сколько она делает, когда вы приезжаете?
Лена замолчала.
– Она встаёт в семь, чтобы всё приготовить. Моет полы после ваших детей. Стирает постельное. Готовит на всех. Убирает. Улыбается. Слушает ваши истории. А потом ещё и провожает всех с улыбкой. И так каждые выходные.
Лена отвела взгляд.
– Я… не думала, что это так тяжело.
– Вот именно, – Артём перевернул шампур. – Никто не думает.
Вечером, когда дети наконец угомонились, а Лена уложила их спать, Артём сел на террасу с бутылкой пива и долго смотрел на тёмную воду.
Он вспомнил, как Настя в прошлый раз, после отъезда его тёти, сидела здесь же, молча, с красными глазами. Он тогда просто обнял её и сказал: «Ну всё, теперь отдохнём». И даже не спросил, почему она плачет.
Телефон лежал рядом. Он набрал сообщение:
«Я всё понял. Правда. Прости меня».
Ответ пришёл не сразу.
«Я рада. Но пока побуду здесь. Тебе полезно».
Он улыбнулся сквозь усталость.
В воскресенье утром Лена сама встала пораньше и сварила кашу.
– Я тут подумала… – начала она неловко, когда они пили кофе на кухне. – Может, мы действительно слишком часто к вам ездим?
Артём посмотрел на неё с удивлением.
– Ты серьёзно?
– Ну… да. Я вчера весь день за детьми бегала, посуду мыла, мясо жарила… Это жесть. А Настя это одна делает. Каждый раз.
Он молчал.
– Я ей позвоню, извинюсь, – добавила Лена тихо. – И больше не буду напрашиваться без спроса.
Артём кивнул. В горле стоял комок.
Когда Лена с детьми уехала, дом опустел.
Он прошёлся по комнатам. Всё было на местах – но как-то по-другому. Он впервые заметил, сколько мелочей делает Настя: как аккуратно сложены полотенца, как пахнет чистотой, как на подоконнике стоят цветы, которые она сама высаживает.
Он сел на диван, закрыл лицо руками и впервые за всё время честно спросил себя:
А что, если она не вернётся?
И в этот момент понял – он сделает всё, чтобы она вернулась.
Но уже на других условиях.
Справедливых.
Для них обоих.
– Настя, ты дома? – голос Артёма в трубке был тихий, будто он боялся спугнуть. – Я на крыльце. Открой, пожалуйста.
Настя стояла у окна своей съёмной квартиры и смотрела на заснеженную улицу. Был понедельник, вечер, уже почти темно. Она приехала сюда вчера ночью, чтобы не возвращаться в пустой дом, а сегодня весь день провела в раздумьях: ехать или не ехать.
– Сейчас, – коротко ответила она и нажала на домофон.
Дверь открылась, и Артём вошёл, снимая шапку. В руках – букет простых ромашек, зимой это выглядело почти трогательно глупо. Он выглядел уставшим, под глазами тени, но глаза были ясные.
– Привет, – сказал он и протянул цветы.
– Привет. Заходи.
Он прошёл в комнату, огляделся – маленький столик, диван, на котором она спала, одна чашка в раковине. Видно было, что ему неловко.
– Я всё выходные думал, – начал он сразу, не садясь. – И понял, что был полным идиотом.
Настя молчала, скрестив руки. Ждала.
– Ты права во всём. Я просто… привык, что ты всё тянешь. И даже не замечал, сколько это на самом деле. А когда остался один – как будто мне по голове дали. Лена тоже всё поняла. Она тебе звонила?
– Звонила, – Настя кивнула. – Два раза. Извинялась. Сказала, что больше не будет приезжать без приглашения. И что я святой человек.
Артём слабо улыбнулся.
– Она не преувеличивает.
Он сделал шаг ближе.
– Я хочу, чтобы ты вернулась. Но только если ты сама захочешь. И только на наших новых условиях.
– Каких же? – Настя подняла бровь.
Артём достал из кармана сложенный пополам листок и протянул ей.
– Я написал. Чтобы не забыть и не отступить.
Она взяла листок, развернула.
Настя прочитала, подняла глаза. Артём смотрел серьёзно, без улыбки.
– Это не шутка, – добавил он. – Я готов подписать кровью, если надо.
Она невольно рассмеялась – коротко, но искренне.
– Кровью не надо. Но я хочу ещё один пункт. – Любой.
– Если кто-то из твоих родственников начнёт мне рассказывать, какая я плохая хозяйка или что надо делать по-другому – ты вмешаешься. Сразу. Без «ну мама так сказала» и «она не со зла».
Артём кивнул.
– Считай, что уже вмешался. Я Лене вчера целый час читал лекцию. Она чуть не расплакалась. Обещала впредь держать язык за зубами.
Настя посмотрела на него долго. Потом подошла, обняла за шею и уткнулась носом в его холодный свитер.
– Я скучала, – тихо сказала она.
– Я тоже. Страшно скучала. Думал, ты не вернёшься.
Он обнял её крепко-крепко, будто боялся, что она исчезнет.
– Дом без тебя – просто стены, – прошептал он ей в волосы. – Я это теперь точно знаю.
Они постояли так минут пять. Потом Настя отстранилась, вытерла глаза и улыбнулась.
– Поехали домой?
– Поехали, – он взял её сумку. – Я даже пирог купил по дороге. С яблоками. Ты же любишь.
Когда они подъехали к дому, свет в окнах уже горел – Артём включил его таймером, чтобы не возвращаться в темноту. На террасе стояла бутылка вина и два бокала.
– Это ещё что? – удивилась Настя.
– Новый ритуал, – объяснил он. – Каждый понедельник, когда выживаем после выходных, будем сидеть здесь, пить вино и радоваться, что опять только мы.
Она рассмеялась и поцеловала его. – Согласна.
Они просидели на террасе до полуночи. Говорили обо всём и ни о чём. О том, как он в панике искал детский шампунь. Как Лена пыталась гладить постельное бельё и сожгла наволочку. Как он впервые в жизни пылесосил весь второй этаж и понял, что это не пять минут, как ему казалось.
– Знаешь, – сказал он, когда они уже шли спать, – я теперь буду самым строгим привратником. Попробуй кто-нибудь приехать без предупреждения – выставлю за порог.
– Не выставляй, – мягко попросила Настя. – Просто говори: «Извините, в эти даты мы заняты». И всё.
– Договорились.
Они легли в свою кровать – большую, тёплую, пахнущую их общим бельём. Впервые за полгода никто не спал на раскладном диване в гостиной.
Настя прижалась к Артёму спиной, он обнял её, поцеловал в затылок.
– Спасибо, что уехала, – тихо сказал он.
– Спасибо, что понял, – так же тихо ответила она.
За окном тихо падал снег. Дом был тёплым, тихим и – наконец-то – их. Только их двоих.
Рекомендуем: