Полночь. Я сижу перед экраном ноутбука, и тут на почту приходит письмо.
«Прошу вас о помощи. В моем доме живет призрак. Пожалуйста, избавьтесь от него. Адрес…»
Ни имени. Ни подробностей. Одно лишь холодное сообщение, брошенное в цифровую пустоту. И как я, экстрасенс в третьем поколении, должен что-то понять?
Пальцы сами выстукивают ответ:
«Расскажите подробнее. И еще — я не работаю бесплатно. Бесплатна только консультация».
Ответ приходит мгновенно. Словно кто-то ждал, уставившись в экран.
«Приезжайте. Все расскажу на месте. Призрак уже рядом…»
На этом — обрыв.
Шутники. Должно быть. Какая глупость — ехать в богом забытую дыру из-за чьего-то больного розыгрыша.
Телефон вибрирует в тишине. Загорается уведомление из банка. Зачисление. Сумма заставляет сердце пропустить удар. Она больше моей стандартной ставки. Внизу, мелким шрифтом:
«Скорее приезжайте!»
И вот я уже тянусь за курткой. Деньги — вот что цепляет по-настоящему.
Тридцать минут по навигатору. Дорога кажется вечностью. Глаза слезятся от встречных фар и дико хочется спать.
Приезжаю.
Дом. Одинокий, темный. Но в одном окне — щель света, тусклая, как предсмертный вздох.
Открываю калитку. Скрип железа режет тишину. Подхожу к двери. Стучу.
— Открыто, — доносится изнутри женский голос. Сдавленный, до боли знакомый страх в его тоне.
Я вхожу.
Девушка. Лет двадцати пяти. Сидит за кухонным столом и вся дрожит, будто в лихорадке. В ее белых пальцах — нож. Лезвие ловит отсвет лампы.
— Вы целы? — мой голос звучит тихо. Делаю осторожный шаг.
Осматриваюсь. Никого. Только наша двойная тень, пляшущая на стенах. Подхожу ближе. Заглядываю в комнату — зияющую провалом кромешной тьмы. Оттуда веет холодом. И становится жутко.
Настоящий призрак? Если да — пора уносить ноги. Я с таким не работаю.
Я — мошенник. Не экстрасенс. Я прихожу, стучу в бубен, разбрасываю соль и ухожу с деньгами. Номера клиентов блокирую. Чтобы не кричали, что я жулик. Я и сам это знаю.
Но есть исключения. Если клиент — красивая девушка… Грех не закрутить роман. Месяц, два. Пока не надоест. Пока не найдется кто-то повеселее.
В общем, я не только мошенник, но и бабник. Да, грешу. Но другой жизни не знал.
Отец этим занимался. Водил меня с собой. Так я и научился — обманывать чужие страхи.
А в шестнадцать он исчез. Оставил меня с матерью, прикованной к инвалидному креслу. Нужно было на что-то жить. Я и пошел по его стопам. Брал копейки — подростку больше не дадут. Работал на окраинах, чтобы не встретить старых клиентов.
Я не верю в призраков. Людям просто мерещится. А нам, фальшивым экзорцистам, это только на руку. Хороший заработок.
Мама, когда узнала, кричала. Потом смирилась. Мы ведь не выжили бы без этих денег. Но она заставила меня поклясться. Заработаю на учебу — и завяжу. Выучусь. Стану законопослушным.
Я не сдержал слово. До сих пор вру, стоя у ее могилы.
Плохой сын. Но за годы этой легкой работы понимаешь — это не работа. Это мечта.
Так я думал. Пока не переступил порог этого проклятого дома.
— Расскажите, что случилось? — сажусь напротив, не сводя глаз с ножа.
— Я купила этот дом неделю назад, — она говорит, не поднимая головы. — Шум по ночам. Думала, мыши. Наставила ловушек. Ни одна не сработала. А сегодня… сегодня я сидела за компьютером и услышала голос. Женский. Он назвал меня по имени. Я вышла — никого. Вернулась… и тут началось.
Она поднимает глаза. Смотрит в черноту комнаты.
— Дверцы шкафов захлопали. Мебель поползла по полу. Словно ураган ворвался в дом.
— Призрак сейчас там? — перебиваю я.
— Не знаю. Я выбежала, схватила нож. Свет заморгал. Потом все стихло. И тогда… тогда я увидела их. Глаза. Во тьме. Смотрели на меня. Секунды две. И пропали.
Ее рассказ обжигает. По моей спине бегут мурашки.
— Я помогу, — говорю я, и голос предательски дрожит.
Достаю из сумки бубен. Начинаю ходить по дому, отбивая нервный ритм. Подхожу к порогу комнаты. Страх сжимает горло. Включаю свет — ничего. Щелкаю выключателем снова и снова. Темнота. Лишь тусклый свет монитора выхватывает из мрака очертания мебели.
Бью в бубен. Сыплю соль. В конце — окропляю все «святой» водой. Из-под крана.
Возвращаюсь к хозяйке.
— Я прогнал его.
— Правда? — она поднимает на меня свои карие глаза. В них — надежда, смешанная с ужасом.
Я улыбаюсь своей самой обаятельной улыбкой. Подхожу. Беру ее за руки. Холодные, дрожащие пальцы.
— Не бойтесь. Вы в безопасности. Если хотите, могу остаться до утра. Оберегать ваш сон.
— Тогда прошу, останьтесь.
Внутри все ликует. Эта ночь сулит быть яркой. Я уже предвкушаю. Еще один роман обеспечен.
Девушка, так и не назвавшаяся, отходит к шкафу.
— Можете оказать мне небольшую услугу?
— С радостью.
— Выкрутите лампочку в комнате. Я принесу новую. Без света там... жутко.
Беру стул. Иду в комнату. Встаю на него. Пальцы нащупывают лампочку. Выкручиваю.
Она возвращается. Вручает мне новую. Вкручиваю. Свет вспыхивает, режет глаза ослепительной болью. Я зажмуриваюсь, поворачиваюсь к ней.
— Ну вот и...
Снизу на меня смотрит обезображенное лицо. Кожа сползла, обнажая почерневшую кость.
— Спасибо, — звучит хриплый, проржавленный голос.
Сердце останавливается. Я отшатываюсь, падаю со стула на диван, прижимаюсь спиной к стене.
— Что ты с ней сделала?! — кричу я.
— С кем?
Внезапно — лицо снова нормальное. Та самая девушка. Смотрит на меня с наивным недоумением.
— Ты... — я тычу в нее дрожащим пальцем.
— Даже не понял, с кем разговаривал. Посмешище! — ее смех — звук бьющегося стекла. И снова — мерзкая маска смерти на ее лице.
— Изыди! — нервно кричу я.
Она делает шаг. Потом еще один. Пахнет тлением и старой пылью.
— Я тебя убью, — ее шепот обжигает ухо. Она запрокидывает голову. Будь она живой, свернула бы себе шею.
Я смотрю, загипнотизированный.
Она поворачивается ко мне спиной. Смотрит на меня глазами, налитыми черной кровью.
Противный, булькающий смех пробирает до костей.
Адреналин. Я отталкиваюсь от стены, делаю рывок к двери. Надо бежать. СЕЙЧАС ЖЕ.
Не успеваю. Ее рука, холодная и сильная, как стальной прут, хватает меня за воротник. Она швыряет меня через всю комнату. Я лечу. Бьюсь о край компьютерного стола. Сбиваю своим телом монитор. Падаю на стул, он ломается подо мной, и я скатываюсь на пол.
— Ты не уйдешь отсюда живым.
Поднимаюсь, цепляясь за стол. И вижу ее. Она сидит на столе. Ее лицо — в сантиметрах от моего.
Я дергаюсь назад. Бьюсь затылком о стену. Она сползает вниз, садится на меня верхом. Ее пальцы сжимают мое горло. Дышу с хрипом.
— Станешь моим мужем? — ее язык, длинный и шершавый, как у кошки, облизывает мою щеку. Холодная слюна.
Вот же извращенка.
— Отпусти, — шепчу я.
— А твой папаша был куда сильнее. Но и он — всего лишь мошенник. Вам, трусам, никогда не справиться со мной...
— Где мой отец?! — я хватаюсь за ее запястья. Ледяная плоть. Не разжать.
— Я тебе покажу.
Она отпускает мою шею. Резко встает. Хватает меня за волосы и тащит по полу. На кухню.
Открывает подполье. Толкает меня к черной дыре.
Я заглядываю внутрь. И вижу скелет.
— Тварь! — я вырываюсь. Клочок волос остается в ее пальцах.
Бросаюсь к столу. Хватаю нож. Разворачиваюсь для удара.
И замираю.
Передо мной — отец. Улыбается. Разводит руки для объятий.
— Сынок. Как там наша мама? — обнимает он меня.
— Она умерла два года назад.
— Прости, что оставил вас, — говорит он, и его лицо искажается ужасной усмешкой. — Скоро я отправлю тебя к ней!
Громкий смех раскалывает череп. Я пытаюсь оттолкнуть его, но его хватка мертва.
Это снова она. Одурачила.
Рука нащупывает край стола. Пальцы впиваются в рассыпанную соль. Горсть. Я швыряю ее в ногу отца.
Он с воем отшатывается. И снова — девушка. Она корчится, держится за ногу. Оттуда валит едкий черный дым.
Рефлексы, которых у меня никогда не было, берут верх. Окунаю лезвие ножа в соль. Подбегаю. Втыкаю.
Сталь входит в ее грудь с глухим чавкающим звуком.
Крик. Не ее. Тысячи голосов. Детей, стариков, мужчин.
— Выродок... — ее голос шипит, как вода на раскаленных углях.
Грудь призрака дымится, пожираемая изнутри невидимым огнем. Пламя вспыхивает — ослепительная, чистая вспышка — и поглощает его за мгновение. Нож с грохотом падает на пол. Тишина.
Спускаюсь в подполье. Аккуратно, почти благоговейно, поднимаю скелет. Несу его к машине, чувствуя тяжесть костей.
Открываю багажник.
— Вы что, уже закончили?
Резко оборачиваюсь. Из сумрака возникает девушка. Лицо в тени.
— Кто вы? — спрашиваю я.
— Хозяйка дома. Это я вам писала. А потом... потом увидела её и побежала к соседке. — Она делает шаг, и свет луны выхватывает испуг в ее глазах. — А зачем вы... запихиваете моего анатомического скелета в багажник? Воруете?
— Это... мой отец, — тихо говорю я.
Провожу пальцами по ребрам скелета. Пластик. Холодный, бездушный пластик.
— Вот же... Обманула, — шепчу я, и горькая усмешка подступает к горлу. — Простите. Призрак оказался сильнее, чем я думал. Он играл с моим разумом до конца.
Поднимаю муляж. Мы молча идем обратно к дому. Входим внутрь. Воздух все еще пахнет озоном и страхом. Кладу скелет на стул. Он сидит там, как пародия на жизнь.
Девушка осторожно осматривается. Видно, как вздрагивает от каждого скрипа половиц.
— Не бойтесь, — говорю я, и на этот раз в моем голосе нет фальши. — Теперь тут безопасно.
— Спасибо вам, — она выдыхает. — Я тут всего неделю, а уже была на грани. Повезло, что нашла ваш сайт. И еще... Можете остаться до утра? Я доплачу.
— Не надо денег.
— Я Маша, — она протягивает руку.
— Леша, — мои пальцы касаются ее ладони. В них теплится живое человеческое тепло.
Месяц спустя.
Стою у двух могил. Рядом с матерью теперь лежит отец. Нашли его неделю назад. Вернее, то, что от него осталось. Старая история — обманул не тех людей.
Камни холодные под пальцами.
— Я сдержал слово, — говорю тихо, глядя на мамину фотографию. — Бросил все это. Устроился на работу. И встретил девушку. Машу. Она... добрая. Скоро придем вместе. Хочу, чтобы ты ее увидела.
Поворачиваюсь и ухожу. Не оглядываюсь. Впервые за долгие годы впереди — не обман, а жизнь.
Благодарю за внимание.
Моя книга: Роза любви.