Здравствуйте, уважаемые читатели!
Несколько недель назад, внезапно и беспричинно мой разум возгорел желанием подготовить публикацию на тему привязанности. Кроме смутных образов, где специалисты давали комментарии по различным психологическим вопросам, никаким пониманием сути этого феномена я не обладал.
Бегло ознакомившись с результатами поиска в сети, поверхностно сформировал для себя представление, что это что-то связанное с отношениями между людьми. И не ошибся.
Позднее, более кропотливо и детально изучив ряд научных материалов, мне удалось соединить воедино мои представления и научные факты.
Итак, привязанность – это стремление к близости между людьми и желание эту близость сохранить.
Основоположником теории привязанности является Дж. Боулби. Фундаментом теории послужили основы психоанализа, родоначальником которого, как известно, был З. Фрейд. Концепция об этапах развития личности Э. Эриксона также гармонично интегрирована в общую архитектуру теории привязанности.
Лоренц и К. Деркин ввели в научный оборот термин «импринтинг», который описывает процесс быстрого запоминания ярких образов и событий, как правило, в детском возрасте.
Дж. Боулби последовал дальше, установив связь между привязанностью с адаптацией и выживанием ребёнка.
Экспериментально данная связь доказывается тем, что в отсутствии привязанности, даже несмотря на полноценный уход, младенец подвергается риску смерти без объективных для этого причин.
Дж. Боулби полагал, что установление комфортного эмоционального контакта с матерью формирует у ребёнка предпосылки для оптимального психологического развития в будущем. Также наблюдается и обратная зависимость, где отсутствие такого контакта грозит деформацией психологической компоненты со всеми неприятными последствиями для индивида.
Механизм привязанности представляет собой сложную и взаимосвязанную конструкцию. Элементами этой конструкции служат как генетические, так социальные и биологические факторы.
С точки зрения биологии, ответственность за нарушение привязанности частично несёт необычная структура дофаминового рецептора D4. Этот рецептор был также замечен в компании с синдромом дефицита внимания и гиперактивности.
Взаимодействие мамы и ребёнка напрямую сказывается на уровне кортизола в организме последнего.
Многочисленные эксперименты на лабораторных крысах могут служить основанием полагать, что тип привязанности – один из факторов наследственной преемственности.
Ряд исследований показал, что у людей с деструктивными формами привязанности отдельные участки мозга меньше, чем аналогичные участки у нормально развивающихся детей (гиппокамп, миндалевидное тело, мозолистое тело).
Вселенная – место весьма упорядоченное,
ход процессов регламентируется её законами, не всегда понятными человеку. Очевидна невозможность возникновения материи из ничто, – у всего есть фундаментальная движущая сила. Организм человека, со всеми его системами, элементами и структурами место не менее удивительное, чем Вселенная. И порой настолько же не исследованное.
Природа предусмотрительно наделила человека гормонами, задача которых помочь в созидательном процессе единения двух тел и душ, матери и ребёнка.
Гормональная активность в постродовой период способствует возникновению чувствительности к внешним и внутренним стимулам (сензитивность).
Бондинг –
это термин описывающий суть таких первоначальных взаимодействий между матерью и ребёнком. Бондинг – это:
● взаимное познание друг друга и насыщение эмоциями;
● физический контакт.
Для ребёнка важно не только удовлетворение мгновенных базовых потребностей, огромную роль играют удовлетворение и особых потребностей, которые ведут к установлению привязанности. Отправляя вербальный или невербальный запрос, ребёнку важно получить на него отзыв. Эмпирически установлено, что ребёнок склонен привязываться к фигурам, которые позитивно и своевременно отзываются на сигналы о необходимости помочь в закрытии той или иной потребности.
Взрослые, способные быть объектом привязанности, обладают рядом соответствующих характеристик, такими как: эмпатия, умение поддержать и доброжелательность.
Те конфигурации привязанности, которые под влиянием обстоятельств сформировались у ребёнка, представляют собой постоянные величины. Это значит, что они будут следовать сквозь временное измерение неразрывно с психологическим багажом человека. В конечном итоге, различные деструкции будут проявляться поведенческими паттернами, и преобладать при выборе партнёра, влиять на самовосприятие, формировать самооценку.
Не будет заблуждением предположить, что привязанность основана на взаимности. Естественным резервуаром для развития привязанности служит семейная система. Таким образом, я надеюсь, мы увидели последовательность взаимосвязанных элементов. Чем больше признаков деструктивной семьи включает в себя совокупность людей, объединённых кровными узами и жилищными обстоятельствами, тем выше вероятность дисфункциональной привязанности.
Важность продуктивного взаимодействия с малышом на первом году жизни нельзя недооценить. Этот отрезок времени становится роковым предвестником очертаний будущего. То, насколько самозабвенно и трепетно родители готовы окружить малыша теплотой и заботой, определит и успешность его развития, и предполагаемый тип привязанности.
М. Эйнсворт, последовательница Дж. Боулби, выделилачетыре типа привязанности:
● тип А – небезопасная привязанность избегающего типа;
● тип В – надёжная безопасная привязанность;
● тип С – тревожно-сопротивляющийся тип;
● тип D – небезопасная привязанность дезорганизованного типа.
На основе данного ранжирования в современной классификации используются следующие категории нарушенных типов привязанности:
● негативный (невротическая привязанность) – при данном типе привязанности ребёнок стремится привлечь внимание своим раздражающим поведением, спровоцировать родителей на наказание. Появляется в следствии, как гиперопеки, так и пренебрежительного отношения;
● амбивалетный – проявляется переменчивым поведением ребёнка, когда от невинной ласки до презрительной грубости время исчисляется долей мгновения. Появлению способствует подобная модель поведения у родителей, когда непоследовательные действия и реакции вызывают непонимание у ребёнка, формируя предпосылки для возникновения подобных паттернов;
● избегающий – самой яркой иллюстрацией этого типа может стать известная для нашего этно и социокультурного компонента, фраза «не верь, не бойся, не проси». Предшествующий разрыв отношений и последующее длительное пребывание в состоянии эмоционального коллапса в связи с этим приводит к тому, что ребёнок приходит к выводу о невозможности построения доверительных отношений с кем-либо;
● дезорганизованный – такие дети предпочитают привязанности, близости и любви, грубую силу и подавление страхом. Для таких детей абсолютно не имеет значения возможность построения гармоничных отношений, всё, чем они руководствуются – это распространять страх, для угнетения воли тех, кто находится рядом. Однако подобные психологические метаморфозы не приходят в жизнь ребёнка по одному его желанию, пласт предпосылок создаётся самыми близкими людьми – родителями. Воспитывая ребёнка в атмосфере жестокости, недальновидные родственники готовят диверсию под фундаментом всего социума, так как нести эту боль, ребёнок будет далеко за пределы своей семейной структуры.
Учёным удалось предположить возраст, в котором неблагоприятные условия, подготовив почву, перехватывают инициативу в определении дальнейшего направления развития маленького человека, это – 8 месяцев. Весьма небольшой возраст, если кто-то считал, что обладает временным ресурсом, для исправления недочётов в исполнении родительского долга, рекомендую пересмотреть эти взгляды.
Теперь поговорим о роли фигур мамы и папы, насколько они равнозначны?
Э. Фромм рассуждал на тему отцовства, которое располагает не менее значимыми позициями в вопросах взросления ребёнка. К шести годам, роль отца возрастает, ребёнок начинает ощущать потребность в любви и руководстве со стороны и этой значимой фигуры.
Если рассматривать благоприятное течение событий в детстве, где каждый из родителей своевременно и ответственно выполняет свои обязанности, то можем рассмотреть такую цепочку: формирование привязанности к матери, затем формирование привязанности к отцу и далее, как считал Э. Фромм, индивид способен достичь духовного здоровья.
Таким образом, можно говорить о равноценности родителей в процессе взросления. При стандартных условиях взросления, не обременённых девиациями, как у родителей, так и у ребёнка, присутствует последовательность и своевременность. Каждый из фигурантов семейной истории приступает к действиям в строго отведённый для этого период.
Рассмотрим неблагоприятные факторы воспитания и результаты их влияния:
● чрезмерная опека – повышает инфантилизацию ребёнка, которая превратится в верного, но проблемного попутчика. Желание во всём помогать и устранять препятствия на пути ребёнка, не позволяя ему самому сталкиваться с трудностями для их преодоления, взрастит лишённого бытовых навыков домашний балласт, приносящий тягости всем окружающим;
● излишняя требовательность – способствует возникновению нестабильной самооценки, постоянному поиску одобрения, несчастному метанию, с надеждой соответствовать ожиданиям родительских фигур в подсознании;
● эмоциональное отвержение – в качестве последствий ожидаемо возникают: тревожность, депрессия, агрессия.
Всё о чём мы говорили, имеет отношение к детству. Что же происходит в долгосрочной перспективе? Может интенсивность влияния негативных факторов снижается, и о трудном детстве напоминают лишь размытые картинки образов? Хотелось, что бы это было так.
М. Мэйл выделила следующие типы привязанности у взрослых, на основе восприятия и оценке детства:
● автономно-надёжный – отзываются о детстве адекватно и позитивно;
● дистанцированнный – предпочитают отдалиться от воспоминаний и фигур, связанных с детством, отрицается ценность детского опыта;
● озабоченный – воспоминания о детстве служат причиной множества разговоров о нём, как правило, в негативном контексте.
М. Хоровитц и К. Бартоломью осмыслили типологию привязанности через отношения с окружающими, не всегда связанными с семьёй. Вот типы, которые выделили учёные:
● безопасный/автономный – индивид склонен к построению близких отношений, обращается за помощью, стремится к построению взаимоуважительных коммуникаций (Я- ок, Ты – ок);
● пренебрежительно- отвергающий – индивид склонен испытывать дискомфорт от близости с другими, предпочитает самостоятельно справляться с трудностями, запросы о помощи исключаются (Я – ок, Ты – не ок);
● тревожно-озабоченный – индивид находится в вечном поиске объекта одобрения, боится потерять отношения, тревожность вызвана своим мнимым несоответствием ожиданиям окружающих (Я – не ок, Ты – ок);
● дезорганизованный/Дезориентированный – всеобъемлющее пребывание в состоянии противоречия, преобладают негативные представления о себе, о людях и мире (Я – не ок, Ты – не ок).
Собрав представления разных авторов, я отметил следующие последствия нарушений в процессе формирования привязанности:
● недостаточная чувственность и отзывчивость, нестабильная самооценка, поиск одобрения у окружающих. Всё это формирует образ искажённого «Я»;
● невозможность продуктивного использования эмоций, как реакции на мысль о событии, для выработки дальнейшей тактики действий. Индивид либо проводит излишнюю рационализацию своим действиям и чувствам, либо даёт чрезмерные эмоциональные реакции на событие, не соответствующие произошедшему (гнев, агрессия, вспыльчивость, раздражение);
● сфера межличностных отношений принимает форму одиночества и изоляции, либо характеризуется низкой удовлетворённостью отношениями, что способствует увеличению частоты прерывания коммуникаций.
Возможно, это одна из первых публикаций, где мне довелось в авторитетных источниках найти подтверждения взаимосвязи рассматриваемого феномена и аддикции.
Ненадёжный тип привязанности у матери, и негативные характеристики психологического комплекса матери приводят к недостаточному развитию функций регуляции и обозначения аффектов (адекватной оценки и реакции на стресс), невозможности поддержания стабильной самооценки и заботе о себе.
Всё это факторы, увеличивающие риск возникновения аддикции (по Г. Кристалл).
Эмоциональная неотзывчивость матери ещё один фактор предрасположенности и уязвимости к аддикции у её потомства.
Терапия деструктивных типов привязанности –
вопрос, описываемый несколькими направлениями психологии, ниже я привёл несколько из них.
Д. Сигел предполагает следующие этапы в терапии:
● стабилизация;
● переработка травмы;
● реинтеграция.
К. Бриш рассматривал проблематику преодоления психологического недуга следующим образом:
● создание фундамента эмоциональной безопасности;
● двухсторонняя оценка отношений терапевта и клиента;
● восприятие чувств тогда и сейчас;
● осознание связки «болезненный опыт-ложные убеждения»;
● управление близостью.
Реабилитационные мероприятия в полной мере включают в себя подходы, рассмотренные выше. Первым этапом становится раскрытие травматического опыта, оценки своей роли, роли родителей.
Далее при помощи персонала центра и группы закрепляется опыт построения новых взаимоотношений, базисом служат доверие и открытость.
Зачастую пациентами центра становятся люди с исключительно болезненным опытом. В таком случае используются различные комбинации терапевтического воздействия с увеличением временного элемента.
Параллельно в реабилитационные мероприятия включается семья реабилитируемого. Однако происходит это в строго определенные периоды. Сотрудники центра не ставят перед собой целью принудить к индивидуальным реконструкциям личности родственников зависимого. Задача состоит в осознании травмирующего опыта зависимым, освоить навык построения новых отношений и трансфер новых умений на уже существующие отношения с родными. Семья лишь подключается к этому процессу. Дополнительно создаются отправные точки взаимодействия для последующего построения различных форм коммуникаций.
В заключении поделюсь личными соображениями. Мне данная тема показала, насколько хрупким и чувствительным для воздействия является личность ребёнка. Характер, привычки, мышление на определённом этапе обладают свойством пластичности. Слепив, по своим лекалам, философию жизни в теле другого человека, неплохо спросить себя «Не врежу ли я?». Генетическое несчастье – особенность современного общества, перестав бороться за выживание, мы принялись достигать чего-то, а если не мы, так пусть наши отпрыски достигают.
Как же хорошо, когда есть возможность сделать из своего ребёнка то, к чему не смог прийти я. Хорошо ли при этом ребёнку? Неважно, цена моему чувству неполноценности слишком велика. А цель, как известно, оправдывает любые средства.
А те случаи, где дети растут в откровенно враждебных условиях? Домашнее насилие, ненужность, обречённость. Затем дети вырастают, а любить они так и не научились. Или научились, но как-то аляповато, робко и неуклюже. Мы смотрим, как бродят несчастные по миру и выполняют свою миссию, воспроизводить других несчастных, из поколения в поколение, во веки веков.
Очередной очерк показал нам важность детства, первостепенность чуткого, бдительного воспитания и отложенные последствия роковых ошибок. Избежать негативных исходов позволит индивидуальная осознанность. Только когда я озадачен вопросами, я способен найти ответы. Пустая голова неспособна стать источником созидательных сил.
Думайте и осознавайте, каждая ваша мысль и действие – это посыл в будущее, мы можем повлиять на его облик.
Всем Добра!
Наши соц.сети:
С вами был Евгений, бессменный автор наших материалов и ведущий канала в Telegram.