Часть 1. Солнышко
***
- А еще в Ваших руках оказался инструмент, какого не было ни у кого из монархов, включая Вашего деда. Небесный Владыка открыто перешел на Вашу сторону! «Хыкса Чхорон» могущественная организация, ее можно использовать для благого дела. Значение любого инструмента определяется его обладателем. Нож в руках хирурга и нож в руках в руках разбойника – один и тот же нож, но...
-Я уже приказал Небесному Владыке распустить «Хыксу»,- с некоторой досадой перебил советника король Чонджо.
- Мудро, ведь ее репутация все же сложилась,- поспешно исправился советник. - Вы можете поручить Небесному Владыке создать что-то новое, более подходящее для решения Ваших задач. Так Вы еще и покажете, что цените тех, кто переходит на Вашу сторону и всегда можете предложить таким людям достойное место в Ваших рядах.
- Я приказал стражникам убить Небесного Владыку, - уныло продолжил король, осознавая, что и это решение было опрометчивым.
-Что такого он сделал? – советник выглядел обескураженным.
- Он был причастен к смерти Наследного Принца Садо! – выпалил Король первое, что пришло в голову.
- Разве он принимал решение? – с сомнением произнес советник.- В те годы он был просто талантливым мальчишкой, которого «Хыкса Чхорон» прибрала к рукам раньше, чем мы. Мы должны изменить ситуацию в этом.
-Он вызвал моего советника Хон Гук Ёна на встречу и я уверен, что он готов причинить ему зло.
-А зачем ему кого-то куда-то так явно звать, чтобы это стало Вам известно? Насколько я себе это представляю, Небесный Владыка вполне способен причинить все что угодно кому угодно в любое время и в любом месте. Не является ли это подставой?
Король и сам пришел к такой мысли и велел позвать стражников.
Но стражники явились сами, изрядно ошеломленные и растерянные._
- Хон Гук Ён был ранен и мы отправили его домой. Тон Су убил Небесного Владыку, пронзил его мечом насквозь. Вернее Небесный Владыка бросился на меч Тон Су. Мы пока оставили их на поле боя, скоро их доставят.
Но никто никого никуда не доставил. Позже так и не вспомнили, кому из стражников это было поручено. На поле никого не было, Небесный Владыка и Тон Су исчезли без следа.
***
Тон Су проснулся глубокой ночью в каком-то лесу на груде камней. Рядом с ним лежал его меч, весь в крови Ё Уна. А сам он, был очевидно под этими камнями. Тон Су вдруг нестерпимо захотелось его увидеть. Он стал разбрасывать камни, но руки его не слушались. И его осенило – он сейчас позовет всех на помощь. Вместе они извлекут Уна и все будет как прежде. Не может быть чтобы его больше не было. Ун слишком крут, чтобы умереть от его руки. А потом, Ун был всегда, он часть этого мира, без него мир не будет прежним. «Чего ты от меня хочешь? Что я должен сделать?» - вспомнил он слова Уна. «Ты должен встать, ты должен немедленно встать и больше никогда не исчезать!». Мысли путались и ноги тоже. В какой-то момент он упал в канаву и вдруг подумал, что может не найти потом могилу и повернул обратно, но окончательно заблудился. Утром его нашли недалеко от дома. Меч лежал рядом, хотя он и не помнил, как брал его. А вот могилу не нашли ни в этот день, ни в последующие.
Вскоре его вызвали во дворец.
-Ты видел как Небесный Владыка напал на Хон Гук Ёна? – спросил его король
-Нет, когда я прибыл Хон Гук Ён уже лежал на земле, а Небесный Владыка был рядом.
- Он собирался добить Хон Гук Ёна? Поэтому ты начал бой?
-Нет, это он предложил поединок и...и бросился на мой меч.
-Интересно, а если бы он этого не сделал и стражники пришли его убить, то ты бы спокойно смотрел как убивают твоего друга, помог бы стражникам или пытался бы его защитить?- вкрадчиво спросил советник.
На лице Тон Су за секунды сменилось несколько выражений – от ужаса до озарения, а король с советником понимающе переглянулись.
- Что за человек! Блестяще исполнил все приказы, включая приказ о своей собственной смерти! Изящное, лаконичное решение! А какой друг преданный! Это я не о Вас, Пэк Тон Су!- восхищался советник, пока не заметил недовольство короля, удрученного осознанием своей ошибки.
-
***
Дощечка треснула ровно посередине и Чхо Рип с воплем рухнул в ручей. Выбрался он оттуда мокрым, грязным и изрядно напуганным. Вечер явно переставал быть томным – это был третий несчастный случай за день едва ли не тридцать третий с того момента, как, оклемавшись от ранения он стал выходить из дому. Особенно впечатляющим кошмаром стали видения, в которые он погрузился, выпив какую-то гадость вместо соджу. Ожившие монстры из старинных преданий обступили его со всех сторон, хлопали по плечу, трепали за ухо и орали: «О, да, это он, наш плохиш! Мы очень любим предателей! Теперь ты наш, шалунишка! Кровушки хочешь попить?». Большинство несчастных случаев были все ж не столько страшными, сколько позорными – то в яму выгребную упал, то в навозе вывалялся, то одежды лишился на глазах изумленной публики. Но это нисколько не утешало – народ начал от него шарахаться. А кроме того, ему довелось подслушать некий спор, который не оставлял сомнений: его враги, недовольные роспуском «Хыкса Чхорон» просто еще не пришли к единому мнению, какую смерть можно считать достаточно для него мучительной и развлекались в ожидании принятия окончательного решения.
Никакое из мест не могло теперь считаться достаточно безопасным. Во дворце его никто не хотел видеть. Все были уверены, что он дает идиотские советы и спорили лишь о том тупость это или измена. Он время от времени ходил туда, чтобы составить о себе впечатление значительной фигуры, но чаще всего сидел в библиотеке или уныло бродил между зданиями, вздрагивая при каждом шорохе. Он внезапно осознал, что по настоящему безопасность мог ему обеспечить только Ё Ун и только он этим и занимался, даже тогда, когда его собственное положение было угрожающим. Остальные могут ему только посочувствовать. Когда-нибудь. Потом. После.
Хуже всего было то, что в глубине души он сильно тосковал по Уну. По его тревоге за него, по его надежности и спокойствию. По той легкости, с которой он всегда все ему прощал. Даже в тот последний свой день он не обиделся на него, просто расстроился. Не стал никому ничего доказывать, просто ушел из жизни, оставив его одного. На самом деле он был бы рад принять его назад, но как упустить возможность насладиться унижением блистательного Уна. Пусть бы тот плакал и доказывал, что не хочет ничего плохого и когда-нибудь он, Чхо Рип непременно бы его простил и принял. И тот бы продолжал бы заботиться обо всех, но уже из чувства благодарности. Что за эгоизм умереть в столь неподходящее время! Да еще так фатально и безвозвратно!
***
Тон Су переносил потерю Уна особенно тяжело. Он много пил и бродил по окрестностям в поисках могилы. Потом решил занять себя какими-то делами. Услышав, что некий монах в одном из монастырей хранит секреты каких-то особо эффективных приемов, он отправился туда, надеясь уговорить его поделиться ими. В монастыре ему показали на высокого и стройного, но очень мрачного послушника.
Попытка договориться с ним о беседе с треском провалилась, тот отказал, ссылаясь на занятость. Тон Су решил за ним последить и обнаружил, что практически все свое время тот проводит в лазарете, к которому примыкала его собственная комната. Пробравшись в нее, Тон Су едва не задохнулся от резкого запаха снадобий и мазей. Огромное их количество было расставлено на полках. Но это не было аптекой- в комнате были и кровати и на одной из них лежал некто под простыней. «Покойник!» с ужасом попятился он к стене и тут заскрипела входная дверь.
Едва успев спрятаться за шкафом, Тон Су успел заметить монаха с подносом с сосудами на руках. Положив его на стол, монах приступил к разнообразным и весьма длительным процедурам. Он что-то втирал, чем-то смазывал, массажировал таинственного пациента, доведя Тон Су до крайней степени недовольства. Затем он очевидно стал чем-то поить больного, потому что Тон Су услышал его полный нежности голос: «Ну вот глоточек сделал, молодец! Давай еще!» и так до тех пор, пока бедняга не закашлялся. После этого он сгреб все использованные сосуды и вышел из комнаты.
Тон Су метнулся к двери и вдруг увидел как рука пациента соскользнула и свесилась, совсем как рука Ё Уна на том самом злочастном поединке. Руководствуясь внезапным порывом, он подскочил поближе и схватил эту руку.
-Парень, оставайся с нами! Для твоих друзей и родных ты – целый мир и если ты уйдешь, то образуется зияющая пустота, которую ничто и никогда не заполнит! Ничто и никогда не будет для них прежним, ничто и никогда их не утешит. Поверь, я знаю. Больше всего на свете я хочу еще раз увидеть своего друга Уна, все бы отдал за то. Или за то, чтобы знать, что он просто где-то есть, дышит, жив и счастлив. Не знаю, что у тебя случилось, но если я смогу тебе помочь, то я сделаю это в память о своем друге.
В этот момент вернулся монах, по-быстрому скрутил Тон Су, выволок его за дверь лазарета и пнул так, что тот отлетел метров на сто. «Да, он определенно владеет секретными приемами».- мрачно подумал Тон Су, поднимаясь и отряхиваясь. Домой он явился в твердом убеждении, что приемы эти секретные так же хороши, как и недоступны. Но уже на следующий день юный послушник передал ему послание от монаха. Тот приглашал его к себе и обещал поделиться секретами.
«Не знаю что ты сделал и как тебе это удалось, но малыш открыл глаза. Месяц не могли его в чувств привести, а тебе удалось. Давай так, я приемы тебе покажу, а ты поговори с ним еще». Тон Су с радостью согласился. Показав действительно интересный прием, монах пригласил его в комнату. Пациент лежал на той же кровати, но уже без простыни. Полголовы, одна рука и одна нога были забинтованы. Проследив за его взглядом, монах мрачно заметил: «Изуродовали сволочи! Найду того кто это сделал – удушу голыми руками».
Тон Су подошел поближе. Блестящий глаз восторженно уставился на него, рот разъехался в счастливой улыбке. Тон Су был впечатлён, ему давно так никто не радовался.
Однако через пару минут парень переключился на шмеля, потом на лампу, которая раскачивалась под потолком. Тон Су пару раз пытался заговорить с парнем, но том молчал и только всякий раз тихо, но бурно радовался новой игре. Эффект нельзя было назвать впечатляющим, но оба согласились, что нельзя ожидать перемен слишком быстро и решили продолжать сотрудничество.
В следующий раз Тон Су принес вкусняшки и насладился морем восторга. Впрочем, есть все вкусняшки парень не стал, через минуту утратил к ним интерес и переключился на блестящий сосуд. Однако еще через пять минут наткнулся на них и с радостью протянул одну из вкусняшек Тон Су, а другую монаху. Монах был растроган и ему стоило большого труда сохранить обычную суровость.
Так и повелось - Тон Су и монах приносили ему вкусняшки и всякие интересные штучки, тот радовался и немедленно их раздавал, случалось и по нескольку раз. Восторг никак не иссякал, радость вызывало все – от жужжащей мухи, до действительно красивых вещей, которых монах подтаскивал ему в качестве игрушек.
Вскоре началась пора прогулок. Одна рука и одна рука парня были повреждены и плотно забинтованы и монах сам выводил своего подопечного, бережно его поддерживая. Впрочем, поскольку тот так и не начал ориентироваться в пространстве и времени, другого варианта просто не было- сам он и до двери комнаты не дошел бы. Оказалось, он примерно одного роста с Тон Су, худенький и стройный. Возраст угадать было невозможно – реакции у него были как у младенца, но все очень милые и светлые. Доброта просто переливалась через край и ее хватало и каким-то облезлым котам и бродячим собакам. Вообще всем, включая букашек и птичек. Особенно потрясающей была история про волка, неизвестно как выбравшегося на полянку и встреченного с неизменным восторгом. Монах, оставивший парня на несколько минут, нашел его в компании охреневшего от когнитивного диссонанса хищника, обласканного и накормленного вкусняшкой.
Больше парня никто одного не оставлял, но из желающих присмотреть за ним выстраивалась очередь. Свет и доброта рассеивала мрачные мысли и приносила облегчение. Несмотря на то, что парень не обращал внимания на соседа пока не утыкался в него взглядом, ощущение теплоты, гармонии и спокойствия было невероятным. Неизвестно кто первый назвал его Солнышком, но прозвище очень ему подходило и быстро прижилось. Обитатели монастыря оберегали свое сокровище и не подпускали к нему посторонних.
Тон Су приходил в монастырь при первой же возможности, объясняя это необходимостью изучения важных боевых приемов. Но вскоре вынужден был сознаться себе, что его очень утешают встречи с Солнышком. Его безмятежная лучезарная улыбка -была единственным средством немедленно и без следа прогнать тоску. Достаточно было немного посидеть с ним, разглядывая воду, облака или деревья и Тон Су сам наполнялся спокойствием и гармонией. Это было странно – парень был инвалидом с обезображенным лицом, достойным жалости и утешения. Но он не нуждался ни в чем таком и напротив сам щедро делился своим теплом. Тон Су никогда прежде не видел такой ослепительной улыбки
Любимым местом Солнышка был невысокий обрыв над озером. Монах с завидным упорством приносил туда низенькую скамеечку чтобы Солнышко не мерз, но оставил попытки, так как нельзя было гарантировать, что он с нее не свалится. Однажды Тон Су не нашел парня на привычном месте. Оказалось, тот немного простыл из-за пронизывающего ветра и должен был немного подлечиться. Уже подходя к знакомой комнатке Тон Су услышал за ней тревожный гул. Суровый монах с любовью и заботой грозно и нежно ворчал на питомца: «Ну вот что это такое? Разве можно тебе болеть? Вот что ты за несчастье-то такое!» Когда он резко оглянулся, Тон Су от неожиданности выпалил:
-Как Ваш сын себя чувствует? Сам от себя опешив, он попытался исправиться, но не успел – монах потрясенно ответил:
-Ты это понял? Я вот сам не сразу разобрался, просто вот почувствовал и только потом... А ты, ты как это увидел?
«Как такое не увидеть, когда ты носишься с ним как курица с яйцом?»- подумал Тон Су, но вслух сказал:
-Это невозможно не заметить.
-И все же молчи об этом- потребовал монах.
С тех пор Тон Су пользовался полным его доверием. Ни с кем тему родства он не обсуждал, но вскоре узнал, что никакой семьи и детей у монаха не было, а Солнышко привезли в этот монастырь больше месяца назад, уже больного и никто не знал что с ним произошло. Несколько дней его лечили разные неизвестные пришлые лекари, а потом, когда кризис миновал, его оставили на попечение монаха. Сначала все думали, что ненадолго, так как парень явно был не жилец, но монах не отдал его Смерти.
Тон Су приходил все чаще и чаще и ему даже казалось, что Солнышко особо его выделяет среди других, ярче ему улыбается и надеялся, что поможет ему сделать следующие шаги к нормальной жизни – ведь это благодаря ему он очнулся. Некоторое время ничего не менялось. Солнышко стал увереннее передвигаться, но по-прежнему его внимание было рассеянным, он ни с кем никогда не разговаривал. Никто не слышал его голоса. И никто не мог представить как ужасен будет тот день, когда все его услышат.
Тон Су тогда показалось, что кто-то идет за ним по следу. Но кому он был нужен? И зачем кому-то в монастырь? Преследователи настигли его, когда он уже приближался у Солнышку. Нападение было неожиданным и Тон Су не сумел отбиться до того, как тот обернулся. Увидев Тон Су лежащим на земле, Солнышко поспешил к нему, но один из нападавших треснул его дубинкой и отшвырнул к камню. Дальше все было как в тумане: вот Солнышко пытается встать, вот падает, вот монах подбегает и вырубает обоих нападавших. Он бы убил их на месте, но с ужасом услышал стон своего мальчика и рванул к нему. Кровь смыла с лица Солнышка лучезарную улыбку, а в стоне было столько боли, что ни о чем другом думать уже было невозможно. Монах бережно подхватил парня и понес в лазарет. Вскоре в монастырь опять стали прибывать незнакомцы с саквояжами. На следующий день никого из них уже не было видно. Нападавшие оказались обычными грабителями и им конкретно не повезло, страже они попались изрядно растерзанными.
Проведя бессонную ночь Тон Су прибежал в монастырь с утра и никак не мог не решался приблизиться к комнате. Однако, монах сам его туда втащил. Солнышко молча и без улыбки посмотрел на Тон Су. Потом перевел взгляд на потолок и будто задумался. Он и раньше молчал, но сейчас в этом чувствовалась какая-то обреченность. Тон Су провел с ним часа два, рассказывая разные истории и обещая, что вот когда Солнышко поправится, то он опять с ним погуляет и все ему покажет.
Но через день Солнышка не стало. И Тон Су ничего более определенного не смог добиться от монаха. Тот отправился за нужными травами и его не было всего полдня, а когда он вернулся ему сказали: «Его больше нет и никогда не будет. И искать его не надо, потому что нет его больше». Монах в отчаянии повторял это снова и снова, как если бы надеялся, что Тон Су его опровергнет. Но какие слова могли изменить то, что Солнышка больше не было?
***
-У Вас есть выбор, Владыка. Вы можете даже остаться здесь, несомненно здесь Вы были очень счастливы. Вы никому ничего не должны. Но в любом случае кто-то исчезнет – или Вы, или Солнышко.
- Какое там Солнышко, когда я всё вспомнил...А что это за история с отцом такая?
-О, это невероятная история. В молодости он подавал большие надежды как искусный боец. Но предпочел семью карьере. В один день с Вами у него родился сын. Его мать, в ужасе от предзнаменований, в этот же вечер скрылась с ребенком. Скорее всего они оба погибли. Он тогда же ушел в монастырь и провел здесь все это время. Непонятно почему он принял Вас за своего погибшего сына, но теперь это уже неважно. Вы попрощаетесь с ним?
-Нет, пожалуйста скажите ему, что меня больше нет. Не оставляйте ему надежды.
-Интересно, а почему Вас так и не узнал Ваш близкий друг?
-Ну, никто не мог бы упрекнуть Тон Су в избытке наблюдательности. А потом, повязки здорово меняли лицо и движения. Но главное – я с детства никогда не был и не выглядел счастливым. Да и есть ли у меня друзья? Я что-то перестал в это верить...
Продолжение следует. ч.2 https://dzen.ru/a/aSWKi8q4KmWzLLMf